***
Мы снова устроились на кухне. За моей спиной тихо работал телевизор транслируя очередную новогоднюю программу, где все веселились пели и пили. Ну, а я жрал, что-то из тарелок. Дима разбрасывал бесчисленные салатики и ещё какие-то блюда по тарелкам из контейнеров, я же их пробовал и переставлял так, чтобы самые вкусные стояли рядом со мной, а остальное передвигал ближе к Диме. Парень с довольной улыбкой наблюдал за моими махинациями, но ничего не говорил. Мне он не доверил такое ответственное дело, мотивируя тем, что я обязательно рассыплю содержимое пластмассового контейнера либо на себя, либо на пол. И это было определенно правильным решением. Я бы себе тоже не доверял бы еду. Так что я просто жевал что-то из тарелок, периодически вставляя свои остроумные комментарии. А что? Может он делал все в корне неверно, а кроме меня его никто и не поправит. Вот какой я полезный в хозяйстве Тошик. Наблюдение за парнем словно говорило мне, на подсознательном уровне настойчиво шептало: «Он такой горячий, завали его, оседлай его». Подобные мысли я спешно заедал, набивая щеки салатом или другой дребеденью, напоминая даже самому себе хомячка, готовящемуся к суровой зиме. Ну, а Дима вообще игнорировал меня последние двадцать минут. Крутился по кухне в режиме волчка с которым играет гиперактивный ребенок. Он то подбежит к холодильнику, откроет его и долго смотрит в его недра, пытаясь наверно отыскать там клад, но тут же громко захлопывает дверцу и хватается за бутылку шампанского, крутит её несколько минут в руках, в сотый раз изучает наклеенную бумажечку на стекле и ставит её обратно на стол. Я молча наблюдал за стенаниями парня, отправляя в рот очередной кусочек колбасы и косился в сторону коробки с соком, что стоял у меня под ногам. Я как истинный не любитель алкоголя (да я продолжаю им быть) выпросил у парня сок, но тот правда содрал с меня обещание, что я выпью с ним немного шипящего алкоголя под бой курантов. И вот когда песни на фоне неожиданно стихли, мы услышали голос нашего президента с его новогодним обращением к нам — россиянам. Я если честно пламенную речь-поздравление вообще не слушал. Я взглядом следил за действиями своего парня. Ну, а он, облокотившись на столешницу задницей, соблазнительно что-то слизывал с пальцев. И все, на большее меня не хватило. Есть такая пословица, ну или поговорка, хрен их разберёшь: «Как встретишь Новый год — так его и проведёшь!». Этот год я с удовольствие проведу в его руках, деля одно дыхание на двоих. Я навалившись на его, жадно целовал горячие губы парня с привкусом чего-то сладкого. Холодные пальцы мяли мои бока, поглаживали по спине, водя то вверх, то вниз вдоль позвоночника и все закончилось тем, что моя задница оказалась в тисках его рук. Парень оторвался от меня на секунду, глянул мне в глаза и с улыбкой произнес, когда я уже потянулся за очередным поцелуем. — Не забудь загадать желание, Тошка. — и только после это до моего слуха долетел громкий звук бьющих часов. Бой курантов разносился буквально на всю кухню, если не не всю квартиру, но я умудрился абсолютно его не услышать. Все мое внимание погладил некий парень завладевшим моим сердцем. И мне плевать, что это звучит очень слащаво. «Хочу быть счастливым вместе с Димой, всегда» — на задворках сознания я сформировал своё желание. Но если это всего желание, я сам сделаю так, чтобы оно исполнилось.***
Последующее празднование мы перенесли в спальню. Парень вдавливал меня холодным телом, в не менее ледяное стекло окна, пока за ним с грохотом разворачивались яркие огни разноцветных фейерверков. Яркие цветные вспышки рассыпались в небе, а потом падали обратно на землю дождем, только не достигали поверхности засыпанной, сейчас переливающемся всеми цветами, снегом. Мои ладони скользили по стеклянной поверхности, оставляя на ней запотевшие отметины вокруг ладоней. Мои громкие стоны кажется даже заглушали всполохи фейерверков. Я пару раз ударялся головой о стекло и громко матерился на Диму через плечо, но парень гладил меня по спине и бокам, выцеловывал шею, хватил рыжие волосы губами и тем самым тянул голову назад. Все это заставляло меня забывать о боли. Я пару раз не удерживался на ногах и начинал падать, именно в такие моменты Дима получал либо по лбу — стеклом, либо по коленкам моими ногами, когда я не очень элегантно пытался выполнить ласточку, аля я у мамы балерина. Парень рычал, тихо матерился и легонько шлепал меня по заднице, якобы в наказание, но такие шлепки вызывали невероятное удовольствие. Я уже было подумывал, а не начать ли мне брыкаться? Но моя природная неловкость, делала всю работу за меня.***
Проснулся я раньше Димы, что даже неудивительно. Скорее солнце упадет на Землю, чем парень проснется до полудня самостоятельно. Я поднял глаза на своего любимого и захотелось шлепнуть себя по лицу. Беловолосый спал уткнувшись лицом в подушку. И как только он еще не задохнулся? При всем при этом, он умудрялся продолжать вдавливать меня в матрас своей лапищей. Хорошо, что я мало выпил вчера и голова у меня не болит, как и желудок не рвется наружу на прогулку. И только задницу саднит привычный дискомфорт. Я кряхтя выбрался из-под его руки, даже не волнуясь о том, что мои неаккуратные действия могут разбудить парня. Не проснётся, я слишком хорошо знаю, что его ничего не может разбудить с утра, кроме, наверно, приставаний и подушки по хлебалу. Я потянулся, разминая затекшие косточки и прислушиваясь как они хрустят, затем решил умыться, а уже после позвонить родителям и поздравить их. План был составлен и я принялся за его выполнение. Утро было таким ленивым и вялым. Абсолютно ничего не хотелось, даже есть. Хотелось просто зависнуть на какое-то время и не о чем ни думать. Но я нашел в себе силы и направился в коридор в поисках своего телефона. Конечно если он ещё не покинул пределов квартиры. Стоило мне войти в комнату с зеркальным потолком, как мой взгляд наткнулся к сожалению…или счастью (?) вовсе не на телефон, я увидел набор юного извращенца, разбросанный по полу прихожей. И тут я решил отложить звонок родителям на неопределенный срок. Подойдя к сумке я поднял её за ручки и закинув на плечо, направился обратно в сторону спальни. В комнате стоял полумрак так как единственным источником света в комнате было, лениво выползающее солнце из-за туч и упрямо находившее тонкую щель между задернутыми, плотными шторами. Я поставил свою ношу на пол и сел рядом. Так, что тут есть интересного? Нет, пихать в него, я ничего не собирался. Пока. Да, пока не хочу, а там посмотрим. Так как решить для себя что-то конкретное я был не в состоянии, потому доверился судьбе. Сунул руку в глубокую сумку из плотной, темно-синей ткани и начал усиленно водить в ней своей лапкой. Я будто суп перемешивал, ну или кашу. Судьба, а она всегда была довольно странной со мной, и сегодня решила либо постебаться, ну или намекала на что-то. В руках я держал ярко-красные стринги с белой опушкой на резинки. Это такой тонкий намек чтобы я оделся? Что ж, где-то там должен был быть ещё и колпак-новогодний. Его поиски затянулись на несколько минут, но в конце-концов я нахлобучил красную шапку с белым помпоном на кончике, на голову. А потом снова решил нырнуть в сумку. Следом мне в ладонь лег прохладный металл… наручников. И уже когда я вытаскивал их на свет, а в нашем случае светом и не пахло, за запястье зацепилась черная, атласная лента. Все, хватит. А то уже страшно, что ещё мне может попасться. Я встал на ноги и натянул на себя стринги. Вот как люди в этом ходят? Это же до ужаса неприятно и неудобно. Все куда-то давит и жмет. А может я размером ошибся? Ну надеюсь я избавлюсь от них достаточно быстро. Я посмотрел на ленту в руках, перевел взгляд на наручники, которые держал во второй ладони, потом поднял взгляд на парня. Нет, от неудобного белья я избавлюсь не скоро. Звук возни, раздавшийся с кровати, заставил меня вздрогнуть и застыть, хотя тут было правильнее выбирать правильный момент для побега. Но парень не позвал меня, для утреннего поцелуя или для «поваляемся ещё». Кажется он просто перекатился с живота на спину и снова погрузился в свой глубокий сон, раскинувшись поверх одеяла в позе звездочки. Ну хотя бы в более удобном положении для меня. Как же хорошо то, что у моего парня хорошая и не скрипучая кровать. Помниться была у моего дедушки такая шумная кровать. Казалось до неё только дотронься и скрип пружин в матрасе, разбудит весь дом. И это ещё не все. Металлические завихрушки от старости выпирали и даже толстое колючее одеяло, накрытое сверху простынёй и пуховым платком, совершенно не мешали чувствовать каждую пружинку жопой и спиной. А у Димы кровать была словно из облаков. И нет, она не была мокрой. Просто имела какую-то воздушную мягкость. Так что парень просто не должен был проснуться раньше времени. Я забрался на кровать и уселся рядом с его спящей тушкой, а он даже ухом не повел. Аккуратно протиснув свою ладонь, благо она всегда у меня была худой и с длинными пальцами, между его головой и подушкой, я приподнял свой груз и пропустил ленту в образовавшийся проем. Из-за такого странного действия, предмет лишающей зрения был завязан где-то сбоку, а не сзади. Положив руки на плечи парня я повел по ним, пропуская под подушечками пальцев холодную кожу. Когда дошёл до ладоней парня я аккуратно поднял его руки на вверх. Не знаю как парень ещё не проснулся, ведь я пыхтел как паровоз разогнавшийся до предельной скорости. Но металл с характерным щелчком замкнулся на запястьях парня. Теперь руки Димы были заведены за голову. Полюбовавшись на результат своей работы, пришлось вспомнить о последующих действиях. Для продолжения было необходимо привести беловолосого в сознание. Я долго смотрел на подушку лежавшую рядом с его головой. Но решил, что это малость испортит впечатление. Потому принял другое решение. Устроившись между ног у парня я потянул за резинку трусов вниз. И когда он только умудряется их надеть? В моей голове играл какой-то игривый мотивчик под который я, также мысленно, пел «Я подлый маленький Санта. Я дарю плотские утехи, нуждающимся». Настроение было пипец каким игривым и я был готов на многое. Мне бы сейчас пригодился колпак ведьмы, вместо красного-новогоднего с белым помпоном. И я бы мог сидеть над достоинством парня, замогильным голосом скандируя «Возбуждайся, возбуждайся, возбуждайся». Выглядело бы очень комично. Но я применил более действенный способ — взял ствол в ладонь и пару раз провел вверх вниз, а затем склонившись лизнул головку. Парень на это не как не отреагировал, но я и не расстроился, ведь это только начало. Я провел языком по спящему органу, спустился к яичкам и облизал каждое по кругу, а затем взял одно у в рот посасывая его, второе помял рукой. Сверху до моего слуха донесся сонный, но заинтересованный в происходящем, стон. Этот звук говорил мне о том, что двигался я в правильном направлении, потому вернулся к стволу. Пососал головку, обводя её по кругу языком, поигрался с уздечкой задевая её зубами. Затем приподнялся, нависая над членом и убирая руками волосы с лица, зачесывая их назад, и наконец опустился вниз, предварительно расслабил горло. Спустя пару махинаций по типу вверх-вниз, проснулся младший товарищ моего парня, он начал твердеть расти прямо у меня в глотке. И вот наконец, я получил толчок бедрами вверх. Неожиданнейший этого я дернулся, но отстраняться не спешил. Наоборот медленно начал слезать с него, проводя по твердой, возбужденной плоти языком, обильно смачивая собственной слюной. Дима издал рычащий звук и дернулся. Раздался скрежет металлических колец. — Что ты делаешь? — раздался насмешливый голос, мол «шутка удалась, но пора Тошенька заканчивать». Но было в его голосе что-то такое, неуверенность или даже страх. Ну и конечно же возбуждение и просто дикое желание. — Я пришел сообщить, что в этом году ты был плохим мальчиком. — сказал я подлезая к парню ближе и усевшись тому на бедра пару раз качнулся. — Что, накажешь меня? — вероятнее всего он хотел проговорить это как можно беззаботнее, но вышел только низкий хриплый полушепот, после которого Дима облизал предательски высохшие губы. А меня это действие не хило так завело. — Почему же? Промотивирую, чтобы в следующем году ты старался стать лучше. Дима наполнил комнату мягким, тихим смехом, который буквально через секунду сменился гортанным стоном и металлическим скрежетом. — Не думаешь, что правильнее будет, поменяйся мы местами? — фыркнул парень намекая на наручники, но я медленно покачал головой. Правда потом до меня дошёл тот факт, что этого действия Дима тупо не видит. — Ты, при любом раскладе можешь удержать меня, так что, дай мне сегодня доминировать. Лежи и получай удовольствие. — Тогда сними повязку. — вот теперь в его голосе звучала мольба, но я был ужасным, непреклонным тираном. — Нет, так будет совсем не интересно. — я наклонился, наваливаясь ему на грудь и чувствуя как там, за прутьями-ребрами, испуганной птичкой, заходится его сердце. Улыбнувшись, коротко чмокнул его у губы и продолжил дразнится. Сначала опустился губами на подбородок. Мелкие, жадные, короткие поцелуи, очертили скулы, оставляя влажную дорожку. Добрался до уха, пососал мочку, покусал. Словил напряженный стон и наткнулся на узелок плотной ленты. Спустился вниз по бьющейся на шее — венки. Перешёл на грудную клетку. Для начала тщательно вылизал его ключицы, руками поглаживая плечи и спускаясь на бока. Между тем член парня терся о мой и я невольно улыбался, ведь ловил неебический кайф. Когда очередь дошла до сосков, Дима уже скулил, безрезультатно пытаясь сломать, довольно крепкие наручники, а так же стянуть с глаз повязку. Я тихонько похихикал от этих телодвижений парня, а потом вернулся к своему занятию. Покусав и полизав твердые бусинки сосков, скручивал их и оттягивал, а потом снова целовал и втягивал в рот обводя языком по кругу. — Тошшш~а. — прошипел парень. — В следующий раз, куплю кляп. — хмыкнул я отрываясь от парня и поднимаясь в поисках бутылочки со смазкой. — А что, в твоем арсенале «молодого садиста» пробелы? — Дима хрипло посмеялся. — Ну время докупить себе плеть, обязательно найдется. — Тогда ещё и облегающий, кожаный костюмчик. — Вот и идея для Дня рождения и родилась. — захихикал я и наконец найдя бутылочку щёлкнул пластмассовым колпачком. — Что ты задумал? — Дима насторожился, но отползти или скинуть меня с себя, попытки не предпринял. Я устроился поудобнее и глядя в темноту ленты на глазах парня, отвел заднюю веревочку стринг в сторону и ввел в себя сразу два обильно смоченных смазкой, пальцев. При этом я целовал живот парня. — Развлекаешься за мой счет? — хмыкнул Дима, но я только извлек из себя пальцы, перевернул бутылочку и сжал её. Прозрачный лубрикант, который, кстати, на минуточку, пах хвоей, блять так по праздничному, тонкой струей полился на член парня. Я привстал на колени и самостоятельно опустился на колом стоящий орган. Тяжело вздохнул, так как меткость это явно не моё и я промахнулся. А вот парень подо мной и вовсе задержал дыхание ожидая дальнейших действий с моей стороны. Сдув с лица рыжие пряди и отбросив пушистый, белый бубенчик висящий на конце колпака, назад, снова предпринял попытку. Послышался громкий «Хлюп» и я почувствовал как лишняя смазка начала вытекать из меня, пачкая простыни. А так как трахались мы не так уж и давно, то я уверенно вогнал член до самых яиц. Вот только чей стон наполнил комнату, мой или Димы, я так и не разобрал. И начался медленный «заскок». Я поднимался и опускался, уверенно скользя по члену парня и коротко и рвано дышал. «Медленно» все происходило потому что ножки у меня между прочим, слабенькие. Я делал длинные паузы и долго сидел отдыхая. Но беловолосому это определенно не нравилось. Он то и дело пытался подняться, но я останавливал его, легко толкая парня в грудь и роняя обратно в подушки. Ещё он пытался задать свой ритм, приподнимая бедра, чтобы толкнуться быстрее и глубже. Иногда это приводило к некому дискомфорту и я болезненно фыркал и морщился. — Ну хорошо. Ты выиграл. — буркнул я уже вскоре сдаваясь. — Ты снимешь наручники? — парень улыбнулся настолько широко, что показалось он засветился изнутри. — Не, ты выиграл только битву, но не войну. — и легким движением руки стянул с его головы ленту. Сначала Дима жмурился от внезапно ударившего в глаза света, потом странно дернулся, задевая при этом точку моего удовольствия от чего я блаженно взвыл и закинув голову назад прикрыл глаза от удовольствия. — Блять, что на тебе? — прорычал, ну или пропищал, в общем издал какой-то странный звук, парень. — Я - Санта, что наказывает непослушных детишек. — я дернулся и Дима злобно зарычал, явно хотел схватить меня за бедра, но забыв при этом о ограничениях на его запястьях. — Не думаешь, что ты не в той стране для «Санты»? — Да, но я слишком молод, чтобы быть «дедом». — буркнул я. — Мог быть Снегурочкой. — То есть одеть накладную грудь и шубу? — поднял я брови и прошелся ладонью по меховой опушке трусов. Беловолосый пристально следил за движением моей руки. «Доиграюсь» — пронеслось у меня в голове. — Хорошо… — он громко сглотнул медленно поднимая глаза к моему лицу. — А что, Санта делает с «хорошими детьми? — Хмм~ - протянул я вытаскивая из-за белой, пушистой полосы на шапке маленький ключик на цепочке и демонстративно начал крутить его на указательном пальце. Подобно загипнотизированному, Дима следил за маленьким, вращающимся предметом. Я дернулся решив, что ноги у меня достаточно отдохнули, а разговор явно зашёл в тупик. Я медленно начал подниматься, но Дима в этот раз не шелохнулся. А вот когда я почти опустился, парень сильно толкнулся в меня, налетая на простату. Я взвыл, на глаза выступили слёзы от удовольствия. Беловолосый дёрнул руками, намекая, мол «освободи и все будет заебись». А как же мой план?.. Ещё один резкий толчок в меня и я упал вперёд, а Дима, мало того что наконец дорвался до моих губ, вовлекая в страстный поцелуй, так ещё и сумел согнуть ноги в коленях и самостоятельно начать толкаться в меня. Кончил я первый с громким стоном в его губы и заливая его живот своим семенем. — Кажется я выиграл и «войну». — хмыкнул он и мне пришлось расстегнуть наручники.