his senses smell like sandalwood

      

– 14 –

      

      

      – Заставьте змею забраться внутрь бамбуковой палки, или искусство спокойного сидения. Как научиться сидеть прямо. Что делать с частями тела, которые расположены ниже талии...       – What?!! – брови-чайки Марка поползли вверх.       – Хэчан, ты уверен, что эта книга по медитации? – Доён открыл глаза и приподнялся.       – Хён... За кого ты меня принимаешь?! Написано: "Медитация для чайников"... Ну-ка сосредоточьтесь! Вам необходимо научиться управлять своим непокорным и своевольным сознанием.        Хёк, сидевший у изголовья кровати своих "подопытных", вернул голову Доёна на подушку и невозмутимым голосом продолжил читать:       – Зафу, скамейки и прочие причиндалы. Как подготовить свое тело к положению сидя. "Кошка" и её разновидности. Упражнение «кобра» ...       Пока Марк безрезультатно пытался бороться с новым приступом смеха, Доён опять сел:       – А почему, собственно, мы уже 15 минут содержание слушаем?       – Потому что таким чайникам как вы надо начинать с самого начала... И вообще, в интернете в свободном доступе только содержание.       – Понятно...Что?!!       Марк уже не сдерживался. Доён не совсем понимал каким образом вся эта канитель коснулась его самого, учитывая, что эти ненормальные втянули его не спрашивая.       – Хватит ржать! Я говорил, Марк, что это плохая идея... И вообще, сейчас 18:20 вечера, а ты уже решил, что не уснёшь ночью, – он откинул своё одеяло на лицо соседа.       Марк не решил, он знал.       Они забрали Хёка три дня назад.       Ребята держали в секрете самовольный переезд макнэ, пряча его не только от менеджера, но и от уборщицы. Но Марк всё равно не мог нормально спать. Будто в карточном домике, он не смел даже дышать. По ночам, когда все давно спали, оставивший уже надежду Марк замирал и прислушивался. Его сердце хотело цвести, мечтая, и в этом мире не существовало достаточно веских причин, чтобы запретить ему хотя бы такую малость.       Мысли о Донхёке согревали. Марк прокручивал в голове все моменты за день, когда они пересекались, заново переживая их. Он тайно наслаждался всем, что вернулось в их общежитие вместе с лучами смуглого солнца. Смех, запах, игры, споры, недовольные голоса... Россыпь родинок, пепельные волосы, пронизывающий взгляд из-под полуприкрытых век... Стоп!              – Я здесь ни при чём, хён. Это мне док прописал вместо таблеток... – Марк всё ещё лежал, не открывая глаз, и улыбался.       – Но почему нельзя просто выпить парочку успокоительных перед сном?       – Потому что намного продуктивнее с шести вечера начинать страдать оккультизмо-дебилизмом, хён! Особенно под моим профессиональм руководством – Хёк не отводил глаз от Марка...       Наблюдая эти дни за соулмейтом, он пришел к парочке не очень приятных выводов. Во-первых, у на первый взгляд абсолютно здорового Марка таблеток на прикроватной тумбочке больше, чем было у Хёка, когда он умирал. Во-вторых, Марк был всё время какой-то нервный и задумчивый, не смотря на то, что его величество Ли Донхёк в здании. В одном с ним здании, вашу мать! Хёк и сам о многом переживал, радуясь хотя бы тому, что нога больше не так болит и панические атаки по ночам прекратились. Конечно, теперь между ними всё стало в тысячу раз сложнее, но кто сказал, что будет просто?! Ребята переживали за них. Они рисковали, когда решили привезти макнэ раньше положенного и скрывать это. И Хэчан был им безмерно благодарен. Вот только душевное равновесие его старого друга ненавязчиво подавало сигналы бедствия. Хёк прекрасно осознавал все условия своего нелегального существования рядом с любимым человеком... Но.              – Дело в том, что это были не обычные успокоительные, – у Марка было хорошее настроение. Хёк с таким энтузиазмом взялся за заботу о его сне, когда узнал от Доёна, что Марку временно запретили лекарства. Теперь в комнате пахло солнцем, и, слушая этот голос, Марк мечтал лишь о том, чтобы стрелки на часах никогда не дошли до 22.       – С коноплёй что ли?       Доён с упрёком посмотрел на Хёка, потянулся и похлопал Марка по ноге:       – Всё будет хорошо. Наш Хэчан тебя уложит, не сомневайся. Что там ещё по списку?       – Ароматерапия, хорошая книга, травяной чай, успокаивающая музыка, ванная...       После этих слов Марк засомневался ещё больше...       – Я пойду поищу лавандовый чай, у Джонни где-то был. А вы пока почитайте что ли. И ароматические палочки пожгите. Только аккуратно, ладно?!       Марк поднял голову:       – Какие ещё палочки? И нафига всё сразу-то?!.. – но Доён уже ушёл.       Он сел, громко вздыхая, и с опаской посмотрел на Хэчана. Взгляды встретились и макнэ хитро улыбнулся.       Они молча смотрели друг на друга, пока в комнате не повисла довольно странная атмосфера, незаметно коснувшись кончиков пальцев.       С кухни донёсся шум посуды и оживлённые голоса, в зале кто-то включил телевизор.       – Просил же потише быть...       – Да ладно, Хэчан-а. Это действительно странно: с шести вечера готовиться ко сну.       – Не вижу проблемы в том, что кто-то хочет просто выспаться и восстановиться. Ты должен больше заботиться о себе, Марк-хён. Ложись, я сейчас...       – Опять ложиться?! Может... – но вот он уже остался в комнате один, – лучше ты позаботишься о своём хёне?.. Мдаа... Что я несу?..       Марк уже собирался вставать, когда в комнату с подносом зашёл Чону:       – А где Хэчан?..       – Ушёл... Ааа?..       – Доён следит за водой в ванне.       – What?!       Зевс осторожно поставил поднос на стол, налил из заварника тёмную жидкость в изящную чашку из личной коллекции, и заложив левую руку за спину, театрально подал питьё. Марк, хихикая, отпил пару глотков и подавился, скривив чудовищную гримасу:       – Что за?!..       – Сори, лаванды нет. Это пустырник, – очаровательная улыбка не покидала его лица. – Марк, тебе просто необходима хорошая растяжка перед сном. Давай я покажу тебе несколько упражнений...       – Oh, my God... – Марк, смеясь, обхватил голову руками. – Вы с ума все посходили!       Макнэ вернулся возбуждённый пуще прежнего, неся с собой проигрыватель виниловых пластинок и ещё кучу непонятных вещей.       – Слушайте, может ну его к чёрту... – но Марка никто не слушал.       – Чону-хён, помоги мне!       Через пару минут комната напоминала площадку для съёмок фильма о буднях провинциальной ведьмы. Шторы плотно задёрнуты, свет выключен, везде расставлены свечи и аромалампы, в беспорядке развешены ловцы снов. По центру, на стуле, как магический артефакт, красуется "граммофон", вращая пластинку со звуком слегка расстроенного рояля.       Положив томик энциклопедии по естествознанию на тумбочку, Хёк достал из кармана маленькую железную баночку и полез на кровать к Марку. Тот прижался к стене и, выставив, защищаясь, руку, изумлённо завопил:       – Stop!! Минуточку! Что это ты собрался делать? – он с подозрением разглядывал содержимое Хёковских рук.       – Массаж конечно! Давай раздевайся.       – А это что?!       – Ты чего так разнервничался? Это масло ши с сандаловым деревом. Очень расслабляет... – Хёк с серьёзным лицом продолжал напирать, но Марк отступал вдоль стены, пытаясь удержать его на расстоянии.       – Я не хочу, Хёк-а! Это лишнее...       – Хён! Возьми себя в руки! Ты хочешь уснуть или нет?! Иди сюда...       Но Марк не был уверен в том, что он вообще выживет после такого.       – Ну-ка, даже интересно... Можно понюхать этот сандал? – Чону потянулся к баночке. – Вау! Такой восточный аромат мне нравится.       Но Марк был непреклонен.       Весь вечер его не покидало ощущение, что парни просто соревнуются в игре "уложить спать раз и навсегда". Доён залил в воду такое количество цитрусовой пены для ванны, что находится там можно было только при наличии респиратора. Хёка, рвущегося принять участие в водных процедурах пациента, к большому облегчению последнего, оттеснил Тэиль с гитарой. Все отведённые 20 минут "расслабляющей ванны" Марк слушал живой концерт сидящего на унитазе хёна, отмечая невероятную акустику совершенно не предназначенной для подобных мероприятий уборной...       Затем, весь последующий час, пациенту упорно и с выражением зачитывались выдержки из энциклопедии. Доён задремал, сидя за компьютерным столом, Чону откровенно храпел на соседней кровати, а Марк, незаметно повернувшись набок, не отрывал глаз от читающего. Донхёк сидел на полу, подперев голову, облокотившись на кровать. По осипшему голосу можно было сказать наверняка, что протянет он ещё не долго. Марк же совсем не слушал, его мысли были заняты другим...       "Нам надо бы поговорить. Но всё, что мы сейчас делаем – всеми способами обходим этот разговор стороной..."       Ему хотелось не просто расспросить наконец макнэ про то время, что они провели друг без друга, про аварию, про разговор агенства с родителями, про искренние чувства и сокровенные мысли Хёка. В первую очередь, он хотел донести до него именно свои переживания.        Но больше, чем извиниться за всю боль, причиной которой он сам, не желая того, стал, Марк хотел сейчас, чтобы Донхёк всё-таки сделал ему массаж...       Началось всё с непреодолимого желания запустить руки в эти пепельные волосы. Марк представил как макнэ, наслаждаясь приятными ощущениями, закроет глаза и приоткроет рот. Вот он проводит пальцами по этим губам, берёт за подбородок и медленно придвигается ближе. Растягивая удовольствие, он поцелует сначала в уголки губ. Потом почти невесомо коснётся верхней губы, слегка прикусит нижнюю. И когда сил терпеть больше не будет, Марк проникнет так глубоко, как только сможет...              Хёк остановился прокашляться.       – Ты вроде засыпать должен.       – Я тебя умоляю, Хёк... Сейчас восемь вечера... – Марк не хотел разрушать иллюзию, даже когда понял, что не на шутку возбудился.       Макнэ побоялся посмотреть на хёна. Уж очень странный сейчас у него был голос с хрипотцой, от которого по телу пробежали мурашки...       – Ничего не знаю. Пока не уснёшь, будешь слушать сначала про конструкцию заборных устройств и кавитацию, а потом поговорим про тенденцию ортодоксального антагонизма в обществе.       – What?! Сам-то понял, что сказал?       Хёк со вздохом закрыл книгу и, достав свою заветную баночку, стал задумчиво втирать пахучее масло в запястья.       – Можно я тоже понюхаю?       Хэчан не успел среагировать, как Марк вдруг, придвинувшись, потянул его за руку. Осторожно, как будто это была не рука Хёка, а хрупкий фарфор, он нежно дотронулся носом до запястья и глубоко вдохнул.       – И правда, приятно пахнет...       Марк всё нюхал, не отпуская, а Хэчан не знал куда деться. Ему было приятно... Сердце забилось, как бешеное, а по телу разносилось знакомое тепло, прикосновение которого он успел почти забыть. Но Хёк прекрасно помнил, что случилось после их последней подобной близости. И когда Марк вдруг поцеловал тонкую кожу, он вырвал руку будто обжёгся, закрыв ладонью место поцелуя.       – Я...       – Чем пахнет?! – Доён резко встал, обводя взглядом комнату.       Пламя свечи незаметно подожгло нижнее перо большого ловца снов, которое теперь, уже наполовину истлев, загорелось, распространяя неприятный запах.       – Shit!! – Марк схватил первое, что попалось под руку и, чуть не упав, запутавшись в одеяле, стал бить по пламени.       – Моя пластинка!!! – Хёк кинулся отнимать, опрокинув стул с проигрывателем, который упал прямо на новенькую японскую аромалампу Джонни...       Сработавшая пожарная сигнализация нарушила воцарившуюся тишину.       – Что здесь происходит? – сонный Чону подушкой пытался укрыться от дождя...       Обычный вечер в неокультурном общежитии.