твой силуэт

рождённый ползать — летать не сможет, но даже самая красивая бабочка, когда-то была обычной гусеницей… Такой желанный запах никотина резко ударил в нос. Первая затяжка яда застряла в глотке, едва ли не пройдя в трахею, но вовремя вышла запутанным клубом дыма наружу. Вторая полетела отравлять окружающий тонкой дорожкой, расстилаясь по сумеркам. Выкуривая остаток сигареты, затянулась в третий раз и увидела, как едкий дым затмевает далекий месяц. Тяжёлый кашель последовал за окурком — признак тяжёлых проблем с дыхательными органами и далеко не самой простой жизни. Размеренный шаг и такой свежий, после сигаретного дыма, воздух заполняет черные лёгкие, освежая изнутри. Тихие вздохи, такие глубокие, будто я минуты две назад добежала марафон. Отсутствие по-настоящему чистого воздуха в моей жизни явно не сказывается положительно на организме, а мне и похуй, серьёзно. Я давно наплевала на собственное техническое обслуживание. Это, наверное, плохо, но повторюсь — мне поебать, пусть ебутся мои прогнившие лёгкие конём, пусть больная печень красит глаза в жёлтый, пускай сердце отстукивает весёлый ритм, сокращая секунды до скорой кончины. Тёплый падик напоминает самые беззаботные годы моей короткой и туманной жизни. Помню, мы с пацанами курили здесь, распивая дешевые энергетики с самыми изощренными названиями и с действительно дикими сроками годности, что уж говорить о цвете. Помню, мой теперь уже кореш, а тогда самый злостный враг — Данила, проблевался кровью, под лестницей, после очередной стрелки. Выслушивая угрозы и принимая удары в свою широкую спину, ему ничего не оставалось, как молча кивать. Это место роднее дома, тут я научилась держать сигарету, впервые почувствовала тёплый вкус вискаря в желудке. Если однажды я останусь без крыши над головой, то пойду, прежде всего, в этот падик… А вот и она, самая не родная квартира в моей блядской жизни. В отличие от падика, она сухая и в некоторых местах даже светлая. Но отсутствие в ней чего-то родного и наличие меня делает однокомнатную пещеру ещё более нелюдимой. Я возвращаюсь сюда каждый день ради прекрасного стула, ради постоянно работающего ноутбука, ради огромного окна (в которое при желании можно выйти) и в конце концов, ради невероятных размеров бара. Прихожу — не в помещение, нет, к вещам. Я часто сижу на ледяном балконе в ночи и думаю. Думаю о том, как иронично и забавно быть частью «пиздатой» компании в школе, когда ты всего навсего Лиззка в твиттере, питерская школьница и ебанутая на всю голову. Как же смешно быть какой-то девочкой на побегушках, какой-то серой мышкой в школе после проведённых семи часов за плестейшен. Весело ведь — не воспринимать всерьёз свое отражение в зеркале, что уж говорить о статусе в учебном заведении. Смеюсь, глядя в лицо самой себе, обглядывая костяшки и следы от потухших о руку бычков. Я — Елизавета, мне вроде бы 16 и я самая тёмная тень в вашем воображении. Я силуэт всего самого ублюдского на планете Земля. Я гоняю за двумя «ахуенными» школьниками и показываю ежедневно, что серая мышь — это самое истинное ваше отражение, которое непременно хочется разбить вдребезги. Это, блять, самый тихий образ, но он родился вместе с вами и живёт в вашем сердце. Он с каждым днем развивается, растёт, он проглотит вас целиком и полностью, когда-нибудь… Когда-нибудь, самой тёмной ночью тень наконец-таки сумеет стать светом…