мальчик из Питера, только жди меня, жди меня я сбегу от родителей, по проспектам и линиям
***
Тяжелая, я бы даже сказала, глухая боль в голове радостно приветствовала меня сегодня утром, словно дальняя родственница.И, подобно любым родственникам, встречала я её отнюдь не радостно.Солнечные лучи впервые так настойчиво пробивались сквозь плотно сжатые веки, не желая отступать.Теплая погода поздней осенью — редкость, уж тем более в дождливом Петербурге, однако сейчас я не радуюсь благоприятным условиям, подобно остальным жителям, что попросту устали от "переменной облачности" в прогнозах, нет.Сейчас мне бы хотелось не чувствовать активных попыток солнца меня разбудить, а просто наслаждаться долгим сном, не взирая на глухую головную боль. С трудом и долгим внутренним сопротивлением открываю глаза,а если быть точнее, пытаюсь разжать так плотно сжатые веки.Солнечные лучи почти сразу же бьют по радужке глаз, чем вызывают неистовую реакцию нервных окончаний и я вновь закрываю глаза. Чувствую где-то в районе талии такое чужое тепло и понимаю, что длинная рука Кашина приземлилась недалеко от моих рёбер.Улыбаюсь сквозь уже покинувших меня сон, вспоминая происходящее сегодня ночью.Так пылко и жарко, тепло и радостно, холодно и тоскливо рядом с ним.Каждая секунда словно выстрел в упор — неприятно, конечно, но в некоторые моменты помогает лучше чего-либо. Разглядываю каждый пальчик на руке Данила, останавливая свой взгляд на татуированных фалангах.D.A.R.K.Темный.Но если он уж такой темный, откуда тот свет, что он дарит мне? Рыжий, с белой кожей, двухметровый и с попросту огромными плечами — он дарит мне счастье таким.Таким неказистым, самодовольным и любопытным — именно таким, да. Я, кажется, люблю тебя, Данил Кашин.***
а чтобы уж точно меня ты в питере ждал, запру тебя на ключик в холодный подвал...