So close, but so far away...

POV Егор. — Твою мать! Высокова! — крикнул я во всё горло и, подбежав ближе, начал расталкивать парней, окруживших наш столик. Пробившись сквозь десяток человек, я снова замер, наблюдая за этой картиной: Клава танцевала на столе, напевая при этом: — «Eсли ты меня не любишь, то я тоже нет, Если ты меня забудешь, то и я в ответ…» — её голос был настолько странным, язык заплетался, было понятно, что выпила она немало. Я разозлился не на шутку, руки сжались в крепкие кулаки, а в мыслях было лишь: «Я же просил не наливать ей!» Она танцевала в одном кроп-топе и в юбке, босоножки красовались на полу, рядом со столом, а джинсовка была скинута с неё и удачно поймана кем-то из «зрителей» этого шоу. Конечно же я сразу выхватил ее из рук какого-то парня, а он лишь взглянул на меня и, заметив мой злой взгляд, даже не стал возражать. Внутри всё кипело, ощущение шока и злости не проходило. Я оглянулся и заметил виноватое лицо Марвина. Бросив злой взгляд, я процедил сквозь зубы: — Нахрена?! Просил же! — Егор, ей плохо было, ей нужно было забыть.— пробубнил Миша, который тоже был далеко не как огурчик. Я продолжал сверлить его взглядом до тех пор, пока снова не услышал восхищенные восклики и свист. Переведя взгляд на Клаву, мои щёки покрылись румянцем. Дело было в том, что от неосторожного движения рукой Клавы, юбка немного поднялась и все, стоящие рядом, оценили её нижнее белье. Я подбежал к столу и закрыл собой Клаву от восхищенных взглядов: — Шоу окончено! Все расходятся по своим местам! —крикнул я, стараясь перекричать музыку. В ответ я услышал лишь недовольное и протяжное:«уууу». — Кто с этим не согласен, с теми лично «поговорю».— я сделал акцент на последнем слове, чтобы было понятно, что это последнее предупреждение и следующий диалог будет не словесным. Все разошлись буквально за минуту. Я наконец-то повернулся к ней, прикрыв глаза ладонью: — Юбку одёрни.— как можно спокойнее произнёс я. — А? — разведя руками ,вопросительно выдала Клава. — Подойди.— сказал я уже более заботливым тоном и она послушно подошла поближе, встав на край стола. Я аккуратно поправил юбку, пытаясь особо не пялиться. — Вот так уже лучше. И что это было? — решил поинтересоваться я, мило улыбнувшись. Клава отодвинулась от меня и весело произнесла: — Танец с песней! — она засмеялась. Я просто смотрел на неё целую минуту: «Какая же она глупенькая, но как же сильно я её люблю.» — Малая, то, что ты устроила было больше похоже на показ нижнего белья! — я пытался пошутить, но чувство злости от того, что кто-то видел её такой, не отпускало. Вздохнув, я продолжил говорить: — Слезай со стола. В ответ Клава лишь показала мне язык, а затем, скрестив руки на груди, демонстративно отвернулась и крикнула в ответ: — Нет! — Ну, на нет и суда нет.— произнёс я, разведя руками. В следующее мгновение, я быстрым движением подхватил ее на руки и понёс к выходу. Она начала отбиваться: — Егор, отпусти! Я хочу ещё отмечать.— недовольно кричала она. — Мы с тобой и едем продолжать праздник, так что не дерись.— я подмигнул ей и она перестала вырываться. Резко в моей голове возник образ всех журналистов, которые поджидали нас у выхода из ресторана, я осознал, что мы не можем вот так легко выйти через главный вход, потому что начнётся миллион вопросов и снимков меня с Клавой на руках. Мы подошли к Марвину, я погладил Клавочку по голове и обратился к Мише: — Чувак, ты ж на машине сюда приехал? — он кивнул в ответ, а я продолжил, — Припаркована у заднего входа? — снова кивок, я облегченно вздохнул, — Нам нужна твоя тачка, и никаких «Но», ты виноват, что она на ногах не стоит, да и машина в таком состоянии тебе ни к чему. — окончательно убедил его я. Миша порылся в кармане куртки и, обнаружив ключи от машины, отдал их мне: — Аккуратно только.— кое-как выговорил он и ушёл в отрыв на танцполе. Я хотел сообщить Клаве, что теперь мы можем ехать, но лишь открыв рот, готовясь что-то произнести, я взглянул на неё: веки были сомкнуты, было понятно, что она уснула. Она слегка поёжилась и недовольно зажмурилась, видимо, от слишком громкого звука в зале. Умилительное зрелище, я поспешил выйти с ней к машине, оградив ее от громкой музыки и орущей публики. Открыв дверь черного входа, я вздохнул с облегчением: ни одного журналиста. Я старался нести Клавочку до машины очень аккуратно, боясь нарушить её хрупкий сон. Со стороны это выглядело двояко: то ли я похищаю её, то ли несу к алтарю. Оба варианта мне очень нравились. Клава прошептала что-то во сне, а я невольно улыбнулся. Всегда бы её на руках таскал, она как пушинка. Нежная, милая, маленькая, родная… Будто очнувшись от потока нахлынувшей мимимишности, я наконец-то открыл переднюю дверь чёрной Мишиной бэхи, но только для того, чтобы посадить туда мирно посапывающую нетрезвую малую. Я легонько прикоснулся губами к её лбу, оставляя на нём мимолётный поцелуй, а затем, пристегнув её и вдоволь налюбовавшись её самым милым лицом, пристегнулся сам и завел машину. Мы гнали по ночным улицам Москвы в тишине, лишь Клава изредка что-то бормотала, мне хотелось в тот момент слышать только ее дыхание, посапывание, да и просто-напросто чувствовать ее присутствие. Я сразу решил, что отвезу её к себе домой,потому что банально не знаю ее адреса, да и оставлять одну ее не хочется. Пока мы стояли в очередной пробке, у меня снова появилась минутка, чтобы посмотреть на неё: она уже полулежала на сидении, голова немного опущена вниз, отчего прядка волос, упавшая на её лицо мешала ей спокойно и безмятежно спать. Я нежным движением заправил непослушную выбившуюся прядку ей за ушко. Она улыбнулась и снова прошептала что-то сквозь сон. Моя рука не хотела снова браться за руль, ей было так удобно гладить Клавочку по мягким волосам, позволяя себе иногда заходить на территорию её лица. С первого её дня в нашей команде, она была для меня особенной: одного её присутствия, взгляда или даже самой нелепой или обыденной фразы хватало, чтобы сделать меня неописуемо счастливым. Я сам не заметил, как моя рука опустилась ниже и гладила её плечо. Как же мне было больно и обидно, когда она была вместе с Димой. В такие моменты, когда они были вместе, я предпочитал целиком уйти в работу, либо же наоборот пуститься в отрыв. Забыться. Рука слегка сжала её плечо, она нахмурилась, но не проснулась. Я был с сотнями девушек и ни одна из них, ни одна, не была и не будет так любима мной, как та, что сейчас мирно посапывала рядом со мной. Но всё было напрасно…Даже сейчас она выпила столько, что не могла устоять на ногах, и всё снова из-за проклятого Димы. Взгляд упал на её руку с чётко виднеющимися синяками, частично заклеенную пластырями. — УБЛЮДОК! — не сдержавшись, крикнул я в голос, подумав про себя, что неплохо бы было начать курить, чтобы сбрасывать моральное напряжение и снизить нервозность. Вдруг я услышал испуганный крик, источник которого находился справа от меня. Я повернул голову: на меня смотрела пара больших зелено-серых глаз. — Клав, ты чего? — обеспокоено спросил я и взял её за руку. Она вопросительно подняла бровь: — Ты чё орешь, Булаткин?! Поспать дай! — она одернула свою руку, отвернулась от меня и, скорее всего, снова отправилась в царство Морфея. Я выдохнул, ничего плохого не случилось, хорошо. Между тем пробка из, как мне казалось, сотни машин перестала быть бездвижной и снова начала движение. Я снова положил руки на руль, зажал педаль газа и мы отправились к пункту назначения, а именно, к дому знаменитого холостяка. До моего гнездышка мы так и доехали практически в тишине, если не считать внезапно начавшийся дождь, который вовсю отбивал ритм по стёклам машины. Я припарковался у двадцатиэтажки, которая была полностью зеркальной. Посмотрел на Клавушку: «Вот же соня» — пронеслось в мыслях. Она лишь недовольно нахмурилась во сне. Я улыбнулся и, выйдя из машины, обошёл её и открыл заднюю дверь. Дождь не прекращался. Я взял с заднего сиденья свою кожаную куртку, которая, как я надеялся, должна была хоть немного спасти нас от беспощадного дождя, затем я подошёл к передней двери и наконец-то отворил её. Отстегнув её ремень безопасности, я накрыл Клаву своей курткой и как можно аккуратнее взял её на руки и прижал к себе. Под проливным летним дождём я промок до нитки в считанные секунды, но свою ценную ношу мне удалось донести в целости и сохранности, хоть куртка и не особо спасла её от дождя. Мы зашли в подъезд, а затем и в лифт. Я нажал на кнопку и мы медленно начали подниматься на двадцатый этаж. Все время пока мы поднимались, я не спускал глаз с солнышка, которое находилось в моих руках. Мокрые волосы, как и одежда в некоторых местах, заставляли дрожать от холода. В попытке согреть её, я старался прижать Клаву к себе ещё сильнее. Безуспешная попытка: я находился в ещё более плачевном состоянии. —Тссс, скоро будет тепло. Обещаю.— тихонько произнёс я, а она посильнее уткнулась в мою грудь. Я занёс её в свою квартиру, и тут мне пришлось окончательно нарушить её сон. Я погладил её по волосам и сказал: — Малая, пора просыпаться.— в ответ она что-то недовольно пробормотала, но в конце концов сдалась, открыв глаза. Я улыбнулся и опустил её на землю. Взглянув в её серо-зеленые глаза, я поймал затуманенный взгляд и понял, что она по-прежнему пьяна. Глубоко вздохнув, я помог ей снять босоножки и джинсовку, что странно — она не протестовала, а лишь прошептала:«Спасибо», на что я удивлённо кивнул. Мы стояли, смотря друг другу в глаза, я внимательно наблюдал за ней, а она за мной. «Какой грустный взгляд…»— подумал я, ведь правда, этот взгляд полный боли от предательства — я никогда не видел её такой раньше. Она решила первая нарушить тишину: — Егооор, — протянула она, — мне очень холодно.— Клавочка пыталась согреть ладони, растирая их друг о друга. — Подожди здесь.— ответил я и забежал в свою комнату в поисках полотенца. Я вернулся буквально через несколько минут с белым полотенцем на плече. Клава всё это время внимательно рассматривала мою прихожую. Я отвлёк её от этого занятия, протянув полотенце и улыбнувшись, произнёс: — Малая, раз ты моя гостья, так уж и быть, уступлю тебе душ. Беги первая. Она одобрительно кивнула, и опустив голову, взяла полотенце. Я проводил её до ванной комнаты, а сам пошёл на кухню, чтобы заварить Клаве чай. Поставив чайник на плиту, я услышал шум включившейся воды. Я присел на деревянный стул, один из двух, стоящих у темного деревянного стола, и задумался. Мне казалось, что она была так близко ко мне, в моей квартире, в моей ванной, но на самом деле она была далеко от меня. Не заметив, как пролетело время, чайник дал о себе знать, громкий свист прошёлся по всей кухне. Мне пришлось встать с места для размышлений и выключить конфорку. Сделав это, я услышал, как кто-то громко зовёт меня по имени. Не трудно было догадаться, кто это был, ведь кроме меня, здесь была только Клава. Я стремглав пустился в ванную, сердце билось с бешеной скоростью, а в голове было только: «Лишь бы с ней всё было хорошо.» С этой мыслью, я распахнул дверь в ванную и мой взгляд сразу сфокусировался на ней: Клава стояла в ванной с мокрыми волосами, без единого предмета одежды. Она так сильно притягивала к себе мой взгляд , что поначалу, я даже не смутился. Я обводил её силуэт взглядом снизу вверх несколько раз. «Какая же она красивая…» — всё, что было в моей голове в этот момент. Было совсем не странно, что на её лице не было ни капли смущения — алкоголь брал своё. В какой-то момент я наконец-то очнулся от этого прекрасного транса и, осознав всю ситуацию, смутился и закрыл глаза ладонью. — Высокова, ты хоть бы прикрылась! — начал я с наигранной злостью, но потом улыбнулся и наконец-таки спросил: — Чего звала, малая? Она всё также непоколебимо развела руками и ответила: — Мне не во что переодеться, Егор.— она обвела всю комнату взглядом, будто подтверждая свои слова. Я обернулся и, сняв с сушилки свою чистую чёрную худи, кинул её Клаве, всё так же закрывая глаза ладонью. Благодаря побочному эффекту алкоголя, она благополучно не смогла поймать толстовку, хотя я уже намеревался выйти из ванной и вообще подальше от этой неловкой ситуации. Сейчас ей было наплевать, что я вижу её абсолютно обнаженное тело, но я был уверен, что завтра с утра придет её черёд краснеть. Держась уже за ручку двери, меня остановил её хрипловатый голос, заставив развернуться: — Егор, подними, пожалуйста.— мурашки пробежали по коже, переборов волнение, я подошёл ближе. Нервно сглотнув, я наклонился перед ней и достал злосчастную худи. Поднимаясь, я снова не мог оторвать взгляд сначала от её ног, затем от талии, от груди, в лицо я старался не смотреть, боялся, что не смогу сдержаться и сделаю что-то, что она совсем не ожидает. Я протянул ей кофту и она с радостью приняла толстовку, но потянув её на себя, Клава заставила меня потерять равновесие на несколько мгновений, пока она не заключила меня в жаркие объятия. Я окончательно смутился и, крикнув, что чай готов, выбежал из ванной, захлопнув за собой дверь.