So close, but so far away...

«Please have mercy on me Take it easy on my heart Even though you don't mean to hurt me You keep tearing me apart…» ©Shawn Mendes POV Егор. Я подошёл к Даше, громко шмыгая ногами по холодной земле, оставив расстояние вытянутой руки между нами. « Ближе мне комфортно находиться только с одной девушкой, и это точно не Клюкина.» — взгляд, полный неприязни, прошёлся по девушке: одета она была в короткое лёгкое чёрное платье, которое просвечивало её белье. В мыслях невольно промелькнуло: «Вот если бы Клава такое носила…» — я облизнул верхнюю губу от появившегося в голове образа, даже не замечая Даши, которая всё это время щёлкала пальцами перед моим лицом, пытаясь вывести меня из приятных размышлений. — Любимый?! — это слово, сказанное ей не в первый раз, привычно резало слух. Я будто бы очнулся и стало неприятно осознавать, что это всё реальность. Я нахмурился: — Просил же не называть меня так.— я недовольно поморщился, чётко выговаривая каждое слово. Она ухмыльнулась: — Плевала я на твои просьбы. — она наигранно хмыкнула и, глянув на циферблат наручных часов, продолжила: —Ты вообще видел сколько времени?! Ничего, что ты на целый час опоздал?! Опять со шлюхами развлекался? — она хитро улыбнулась, прекрасно понимая, что сильно задела меня последним предложением. Но я, сделав самый невозмутимый взгляд, едко ответил: — У меня были важные дела, а со шлюхой я сейчас развлекаюсь тут.— улыбка во все 32 появилась на моём лице, видя её возмущённый взгляд. Она подошла почти вплотную, а мне хотелось просто развернуться и уехать к Ней, но Клюкина перешла в наступление: — Дорогой, ты себе поменьше позволяй язвить, ты ведь сам знаешь, что нас связывает. — начала она, а затем широко улыбнулась, предвкушая наслаждение от следующей сказанной фразы: — А ещё, я ведь знаю её номер, могу позвонить этой шлюшке и сказать, что ты тут делаешь.— на этот раз сделать невозмутимый взгляд не удалось, я буквально прижал её к стене рядом стоящего кирпичного здания, она опешила от моих действий: — Клюкина, если ты ещё раз назовёшь её так, полетишь в эту же стену, я не посмотрю, что ты девушка и плевать я хотел на этот сраный контракт. Хотя, какая ты девушка, ты просто мразь. — процедил я сквозь зубы и со всего размаху стукнул кулаком по стене, рука пролетела рядом с её головой, что заставило её вздрогнуть: в глазах чётко читался страх. Мне нужно было отдышаться, я отошёл от неё, пытаясь часто глотать ртом воздух. Она резко отошла от состояния страха и пришла в бешенство: — Мразь — это ты, Крид! Тебе напомнить то, что ты крикнул когда мы с тобой трахались в том дешёвом отеле?! — вспомнив тот случай, я брезгливо, но удовлетворённо улыбнулся. В тот день у Курышкина с Клавой была годовщина и я поехал в клуб, мечтая об одном: забыться на эту ночь. Там я набрался стопками, виски с колой, а под конец и водкой в чистом виде и встретил там Клюкину. В четыре утра мы поехали в ближайший отель на такси, где я снял номер на одну ночь. А потом мы потрахались, никакой любви и чувств, просто секс. Самое интересное, что когда я был на пике, я, не выдержав, крикнул:  — Клав, малышка, я так тебя люблю! В ту ночь я представлял на месте этой шлюхи Клаву, отчего сейчас даже как-то брезгливо, ведь их нельзя даже в сравнение ставить. Но мне так льстило и забавляло то, что Клюкина это помнит и бесится из-за этого. Прости, сучка, но я люблю только свою малышку. Я невольно прикрыл глаза и в голове возник её образ: волнистые волосы цвета ванили, тонкая изящная фигура, пухлые губы, её добрые серо-изумрудные глаза, в которых сейчас было так много любви, озорные огоньки зажигались в них, когда мы стояли так близко друг к другу, сердце бешено забилось в груди: «Малышка, господи, как я хочу к тебе сейчас…» — я вздохнул, пришлось вернуться в суровую реальность. Даша отошла от шока и зло нахмурила брови: — Ещё одна такая выходка и твоей карьере конец, ты понял?! — процедила она сквозь зубы, с усмешкой добавив: — Любимый. Меня передернуло, быстрее бы это всё закончилось. — Знаешь, в нашем контракте чётко прописано, что ты должен пиарить меня не только в Инстаграме. — я достал из кармана джинсов пачку сигарет и, достав одну и закурив, устало кинул: — Ближе к делу, времени на пустые разговоры с тобой нет. — я стряхнул пепел на сырую от вчерашнего дождя землю и выжидающе посмотрел на неё. Она стояла, издевательски улыбаясь, показывая всем своим видом, что ничего хорошего мне не сулит. Пока я убивал себя табаком, Клюкина отмахивалась от табачного дыма, из-за сильного ветра попадающего ей в лёгкие воздушно-капельным. Не справляясь с огромным количеством дыма, выдыхаемого мной, она раздраженно цокнула: — Может хватит?! С каких пор ты вообще куришь?! Я лишь язвительно ухмыльнулся на её вопрос и выдохнул прямо ей в лицо: — С тех самых пор, когда… Тебя ебёт? — зло закончил я и довольно улыбнулся. Яростный блеск озарил её лицо, но она смогла сдержаться на этот раз: — В общем, я знаю, что послезавтра состоится премия Муз.тв, на которой ты представлен в нескольких номинациях. — я напрягся и затянулся сигаретой сильнее, — Так вот, ты пойдёшь туда со мной…— она сделала паузу, и в тот самый момент, я не замечая ничего и с опаской слушая её, докурил сигарету до самого фильтра: — И мы объявим всем, что собираемся пожениться. После такого заявления моя популярность мгновенно взлетит вверх, все будут говорить: «Подумать только, охомутала главного холостяка страны».Уже представляешь заголовки статей в жёлтых газетёнках? — её глаза блеснули в вечернем свете ещё по-летнему греющего, но уже заходящего солнца. Дрожащими от злости руками, я выкинул истлевшую сигарету, и в следующее мгновение наступил на окурок, окончательно загасив тепло, минуту назад заполняющее мои лёгкие, оставляя внутри лишь спокойствие и безмятежность. Теперь от этого состояния не осталось и следа. «Как я скажу ей? Что она подумает? Как МЫ будем дальше?» — эти мысли разрывали голову, на душе стало паршиво, моё лицо не выражало никаких эмоций. Меня накрывало от одних только мыслей о том, что если я соглашусь, то Клава не поймёт, хотя я даже не смогу ей этого рассказать, в глаза посмотреть. Это внезапное заявление повергло меня в глубокий шок. Я резко перевёл взгляд в глаза Клюкиной и грустно хмыкнул: конечно, в них играл азартный огонёк и удовлетворение своей неприкосновенностью и некой властью надо мной. Кулаки сжались сами собой и, приняв окончательное решение, я буквально выплюнул ей в лицо, подойдя почти вплотную: — Слушай, ты, — мой указательный палец упёрся в её грудь, она опешила от моих действий, но отступать не думала,  — Если ты думала напугать меня этим контрактом и своим дофига влиятельным папашей, этот трюк не пройдёт. Слушай внимательно, — я начал проговаривать слова по слогам настолько громко, насколько позволял мой низкий от злости голос:  — ИДИ НА ХУЙ, ПОНЯЛА?! — я перешёл на крик, а она лишь косо посмотрела на меня, будто не воспринимая всё это всерьёз. — Я так и думала, что ты будешь отпираться. — она пожала плечами,  — Подумай, милый, я даю тебе один день. Не передумаешь завтра, я позвоню отцу, и больше у тебя не будет ни популярности, ни денег, ни даже имени «Крид», Булаткин. — Даша подмигнула мне, медленно отдаляясь к своей машине, но потом резко одумалась и подбежав, оставила быстрый влажный поцелуй на моих губах. Запутавшись в своих нескончаемых мыслях, я не успел даже среагировать на этот жест. Она лишь иронично посмеялась, а затем всё-таки села в машину, послышался хлопок двери, и в конце концов рёв заводящегося мотора. Она приоткрыла окно в машине и кинув напоследок:  — Жду звонка, любимый! — стремительно уехала в сторону заходящего солнца. Всё, на что меня хватило, это показать напоследок средний палец. Всё это время я стоял всё так же неподвижно, хотелось лишь послать все нахрен и набухаться в ближайшем баре. Меня разрывало от злости на эту тварь, да и на самого себя. «Сам подписал эту бумажку, теперь расхлёбывай, Булаткин!» — с каждой секундой я терял всё больше самообладания. Нельзя было терять самообладание, не сейчас, когда она меня ждёт, когда я обещал ей. Я взглянул на часы и тяжело вздохнул: циферблат показывал восемь вечера. «Пора выдвигаться, с Клюкиной я порешаю всё завтра, а в данный момент мне лучше успокоиться и поехать к своему любимому антистрессу», — мои губы моментально расплылись в улыбке. Я быстрым шагом подошёл к своему Гелику, который появился здесь, потому что по пути я и Миша наконец обменялись машинами. Сев на водительское сиденье, я открыл бардачок, вытащив кое-что из него, и приоткрыл окно, отчего чёрный кожаный салон мгновенно освежился от небольшого ветерка, внезапно появившегося с улицы. Я вытащил очередную сигарету из кармана, прикурил, посмотрев наконец на тот бумажный прямоугольник, который не так давно был похищен мной из своего пристанища — бардачка. Достаточно было ловким движением пальцев перевернуть бледную, одноцветную бумажку, как она резко преобразилась и запестрила красками. Это была фотография Клавы, сделанная мной несколько лет назад на полароид. Я затянулся сигаретой, обводя её силуэт взглядом и воспоминания с того дня яркой вспышкой пронеслись в моей голове: — Высокова, ну ты и моделька, — я заливался смехом вместе с Клавой, когда та позировала мне для фотки в перерыве на одной из фотосессий для BS. Она так близко, такая настоящая и жизнерадостная, одетая в совершенно обычный серый свитшот, в чёрные зауженные джинсы, подчёркивающие её безумно стройные и красивые ноги, а поверх её прямых, мягких каштановых волос, по своему обыкновению, красовалась милая шляпка. В тот период я её прозвал «Боярский в юбке», правда, сначала она не оценила шутку и даже пообижалась на меня пару дней, а потом сама начала с этого дико угорать, даже усы пририсовывала себе, дурашка. Моя. Пытаясь поймать нужный момент, я безостановочно крутил камеру в руках, но постоянно содрогался от смеха, видя её милые кривляния на камеру: — Егор, фоткай уже, — сквозь смех кое-как выговорила она, — иначе ты не успеешь, потому что я умру от смеха. Я внимательно смотрел на неё через объектив фотоаппарата, пытаясь уловить каждое её движение, разглядеть каждый миллиметр её лица. А затем неосторожно, но искренне признался: — Ты такая красивая, когда смеёшься.— её щеки мгновенно покрылись алой красой, а на лице появилась смущённая, но безумно красивая улыбка. Именно этот момент был запечатлён на плёнке. Я отвёл взгляд от снимка и в мою голову опять ударили слова Клюкиной. Я выместил всю свою злость на руле, ударив кулаком так, что всю улицу резко пронзило противным сигнальным звуком. Я опустил голову и закрыл глаза, слегка сжав фотографию в правой руке, и прошептал: — Малыш, но почему всё так сложно? У нас же всё будет хорошо, правда? — ответом мне была тишина и ветер, начинающий дико завывать, страдая вместе со мной. Небо затягивалось тучами, видимо, погода чувствует моё паршивое настроение и решила воспроизвести ту же бурю и грозу, что творилась у меня внутри. Просидев так ещё несколько минут, я наконец решил написать своей малышке о том, что я закончил с «очень приятной» встречей и скоро буду у неё: «Как ты, малая?» Она мгновенно прочитала сообщение и ответ не заставил себя долго ждать: Малая❤️: «ампнпаапввв» Сердце забило тревогу в груди, мозг отказывался воспринимать адекватные мысли по поводу того, что могло произойти. «Что за поебень?!» — я ошарашено вглядывался в сообщение из набора букв, не имеющих никакого связного смысла. Быстро набрав в ответ: «Я еду!», я вдавил педаль газа на максимум, и положив обе руки на руль, полностью сфокусировался на дороге. Мелкие капли начали стучать в стекло машины, на улице заметно потемнело. Я ехал в полнейшей тишине, не считая звуков дождя и своего дыхания. Сосредоточенный взгляд был направлен на дорогу, но мои мысли были далеко от этой трассы и машин, стремительно проезжающих мимо. Клава. Я выжимал сто восемьдесят при разрешённых сто двадцати, мне было плевать на камеры, плевать на штрафы, плевать на всё, кроме неё. Сердце с дикой болью билось о грудную клетку, словно пытаясь вырваться наружу. Если бы мои, дрожащие от беспокойства руки, не были заняты кожаным рулем, я бы наверняка сейчас выкурил целую пачку сигарет, я и на своё здоровье давно наплевал. Главное, чтобы с ней всё было хорошо. Однообразная дорога казалась вечной, дождь со временем превратился в настоящий ливень, который стал препятствием на пути к ней. Дворники неплохо справлялись со своей работой, но как назло дождь лишь начинал усиливаться. Проехав ещё около двухсот метров дороги, я увидел нескончаемую пробку, в которую мне пришлось заехать. Нервно стуча по рулю, я отстукивал ритм биения своего сердца, даже не осознавая этого. Поглядывая на панель часов, я быстро терял терпение, когда цифры на электроном циферблате менялись. Чёртова пробка! Мне хотелось просто выбежать из машины и заорать во всё горло от безысходности, заорать всем остальным, что у меня нет времени на это. Мне нужно, срочно нужно к ней. Я крепко сжал руль в руках, а в мыслях было лишь: «Вдруг он добрался до неё?! Только бы с ней было всё хорошо, только бы она была в порядке…» — на мои глаза, без моего контроля, наворачивались солёные прозрачные капли. Я сильный человек по своей натуре, но этот безумно сильный страх за неё брал своё. Не знаю, что я сделаю с собой, если я не успею и не смогу защитить её от всего и от всех. Я не помешался на ней, я влюблён. Влюблён настолько, что готов отдавать себя до конца. Готов подставить свою грудь под выстрел за неё. Готов ради неё на что угодно. За эти двадцать минут в пути, я вспомнил все наши дни вместе. Я не чёртов паникёр, просто она — единственный лучик солнца в моей жизни, который освещает мне путь, а если с ним что-то случится, я буду жить в кромешной тьме, все эмоции, все чувства разом исчезнут из моей жизни. Часы показывали девять, я сигналил всем машинам, но пробка и не собиралась рассасываться. «А, к черту!» — понимая, что времени было мало, я просто вырулил машину на тротуар, на котором, к счастью, не было людей из-за непогоды. Теперь уже мне все сигналили, но я просто проигнорировал гул машин. Объехав огромную цепь машин, я надавил на педаль газа сильнее, машина заревела и я снова выехал на уже свободную трассу. Буквально через пять минут я был у её дома. Хлопнув дверью машины, я пулей влетел в подъезд, когда какой-то старичок так вовремя решил открыть дверь, чтобы войти к себе домой. Он ошарашено посмотрел на меня, а я незамедлительно кинулся к лестничному пролёту. Пропуская по четыре ступени за раз, мои ноги сами вели меня к ней. «Быстрее, сука, быстрее!» — приближаясь к её двери, у меня не было времени даже на то, чтобы перевести дух. И вот последняя ступень позади и я стою около её двери тяжело и сбивчиво дыша. Нервы на пределе. «Малыш, хоть бы я успел!»