***
Поработали Кей и Бам знатно, в какой-то момент даже устроив состязание "кто отхреначит больший кусок от камня". Иви болел за обоих, поддерживая то одного, то второго, тихо посмеиваясь от их возни в виде дружеской борьбы. К концу противостояния и заодно и самой работы, орк вымотался знатно. А вот человек смотрел на него с довольной лыбой, продолжая понемногу долбить камушки. Бам, завидев это, замер в шоке с широко раскрытой клыкастой варежкой. Постоял минуту лишнюю, отложил орудие труда в сторону и замотал головой, мол, "Ну тебя нахрен, нечеловечина, я на отдых". Кейлан хитро усмехнулся и последовал его примеру, утирая пот со лба — понты понтами, однако и он подустал. Зайчонок, само собой, погнал за ними. — Рабы! — выкрикнул всё тот же надзиратель, что до этого успел по паре раз отхлестать некоторых бездельников. — Закончить работу! Час на обед и отдых, затем продолжите. Ужин в семь вечера! Эта фраза вызвала вздохи облегчения у явно измотавшейся бригады. Дроу вновь что-то наметил на своём солнечном кулоне и удалился прочь, а рабы начали потихоньку кучковаться у большого сталагмита, где им другие невольники-служки, что были физически слишком слабыми для подобной работы, покидали тряпки ("Здешнее шедевральное ложе. Десять десятин из десяти возможных, ага"). Спустя минут пять ожидания к ним притащили несколько тележек с большими казанами, заполненными едой, которая состояла для каждого, как и обещал Альрон, из густой мясной каши, хорошего чёрного хлеба и холодной родниковой водицы. Какими бы жестокими дроу не были по отношению к низшим, по их мнению, существам, но куда выгоднее было и содержать крепких здоровых рабов, и к тому же мотивировать таковых на усердную работу хорошей пищей. Само собой, если бы не усердие Кея и Бама, вряд ли бы бригаде достался столь добротный (по рабским меркам) обед, ибо то, сколько они сгрузили дзаранита в телеги и вагонетки, было очень даже похвально. Кейлан, получив свою немаленькую миску каши, пару кусков хлеба да широкую кружку с водой, уселся в сторонке в ожидании своих друзей. Вот уж и Бам подошёл, а Иви как раз был в пути, как вдруг… — Эй, феечка! А ты чего за кашку взялся? Киркой не махал, миловался в сторонке, и тебе, значит, ещё еда пойдёт? — к застывшему эльфу начал подходить смуглокожий аловолосый демон. К его компании борцов за справедливость, в свою очередь, присоединились два человека и дворф, видимо, согласные со своим приятелем. А может, они просто хотели отхватить лишнюю ложку каши, несмотря на тот сытный обед, что был им дан. — Давай сюда кашу и хлеб и вали к чертям, пока я тебе уши не оторвал! — демон подступил почти вплотную, глядя на эльфа сверху вниз — выше был на две головы. — Ишь чё творит, каланча рогатая! Ну-ка, Бам, кому это там надо открутить одну барашку?! — Кейлан недобро нахмурился, проглатывая очередную ложку каши. Закусив хлебушком и запив водицей, он встал, отряхивая руки, да направился скорым шагом к стаду оголодавших рабов. Бам оскалился, рыкнув, мол, "Ща узнаем!" и погнал за человеком. — Э, слышь, жопорогий! Ну-ка тушу свою отодвинул на два метра назад, — подойдя к Иви, Кей аккуратно его отстранил, загораживая своим телом. Он и сам был повыше эльфёнка на голову, однако в росте демону всё же уступал. Но это ему ничуть не помешало, учитывая, что в солнечное сплетение с такой позиции бить проще всего. "Развелось-то хамло всякое! Мой Рогашка, между прочим, повежливее к детям был", — с тоской припомнил бывшего соперника Кейлан, пристально смотря демону в светло-жёлтые глаза. — А тебе чего, человечек? Ты киркой хорошо махал? Ну так и вали жрать заслуженное, а с этим мы сами разберёмся… — гаденько ухмыльнувшись, аловолосый перевёл взгляд к Иви, который всё ещё стоял в растерянности, смотря то на Кея, то на Бама. Повернувшись к эльфёнку, Кей жестом указал отойти прочь подальше и не вмешиваться. Приятели рогатого начали обступать нашего героя с двух фронтов, но Бам своей грудой мышц немного изменил ситуацию, оттеснив пару человек справа. — Слушай, барашек. Кто, чем и как махал — дело не твоё. Либо ты отодвигаешь свою баранью тушу в направлении под названием "нахрен", либо я отодвину тебя сам, — холодным тоном прочеканил Кейлан. — Не нравится — вали в свою чёртову норку и молчи. Демон скривился, недобро оглядывая нашего героя. Хмыкнув, он с крайней неприязнью оглядел мужчину, развернулся и уже хотел было пойти… но вдруг резко с размаху заехал Кею в физиономию, чем заставил его попятиться на несколько шагов назад. Бамлаг злобно оскалился и зарокотал, мол, "Что творит, рогатая бесина!". Кулачищей снеся одного человека из шайки демона, орк угрожающе двинулся на противника. Дворф и второй человек пытались как-то остановить эту самоходную гору, но успеха не достигли… Замах, и рогатый хрен уже летит на лишний десяток метров, врезаясь ровно в вагонетку, что ехала мимо. Та опрокинулась напрочь, выбрасывая содержимое. Камни дзаранита разлетелись во все стороны, а несколько из них умудрилось задеть казан с кашей соседней бригады обедающих рабов. Посуда не устояла перед напором алых драгоценностей, совершила несколько кувырков, выплёскивая обед, да вскоре замерла. Завидев, как их честно заработанная каша несчастно разлилась по грязной каменной поверхности, соседи-невольники недовольно заголосили. — Эй, вы! Нашу кашу опрокинули, уроды! Гоните свою взамен! — моментально взъерошилась парочка рабов и выдвинулась в сторону бригады Кейлана. Наш герой, засопев от тупой боли, поднялся, отряхнулся, хрустнул челюстью, вправляя её, а затем со злости и разбегу вмазал по кочерыжке одного человека из шайки рогатого. Бам вырубил второго. Дворф, видя, что больше тут ему кроме зуботычины ничего не светит, примирительно поднял руки и удалился восвояси к мирно наблюдающим за всем товарищам-бригадирам. — Вы чё, глухие что ли?! Кашу отдавайте, сволочи! — соседи уже пересекли железнодорожные пути, что разделяли между собой территории двух бригад. — Ну, так вона — у рогатого и берите. Кто вам кашу разлил? Он. Соответственно, от него и требуйте, — пригладив челюсть, Кей хотел вернуться к своему месту, где его и Бама поджидал Зайчонок, но не тут то было. — Этот без памяти валяется, от него сейчас ничего не возьмёшь! А вот от зелёного, который и кинул демона на вагонетку, можно! Слышь, дубина, кашу давай! — всё не унимался толстый дворф с каштановой двойной косой на короткой бороде, басисто заливаясь и требуя под согласный гомон приятелей положенную еду. — Мы тебе не кухарки. У своей жены так будешь требовать, недоросток! — вспылил Кей, заступаясь за орка. — Чё ты сказал? — Чё слышал! Ты на своё брюхо глянь, сколько жрёшь вообще? Небось за всю бригаду. А на ночь, между прочим, кушать вредно… Ну, это так, к слову, — как бы между делом заметил наш герой, тихо ухмыляясь. Оскорблённый возмутительной фразой (большое пузо у низкорослых — знак неплохого достатка, ведь кто хорошо зарабатывает, тот хорошо ест) дворф резко ускорил шаг, быстро приближаясь к Кею, и начал, вроде бы угрожая, закатывать рукава — явно в рожу готовится дать. "Типичный день из моей жизни… Конечно же, не без мордобоя!" — немного с безумной лыбой отметил наш герой некоторую закономерность и сам полетел на оппонента, замахиваясь. Бам громко заголосил, бросился на приятелей пузатого, раскидывая их в стороны. Парочка отлетела на нейтральную территорию, а вот один из них попал ровненько в круг из шести рабов-соседей, что мирно наблюдали за происходящим. — Да ты, дружище, просто снайпер! — саркастично усмехнулся Кей, сжимая кулаки и готовясь к дальнейшему представлению. А оно, само собой, не могло не быть, ибо кому же понравится, когда миску твоей, заработанной честным трудом еды какие-то олухи по несчастью опрокидывают?.. Четвёрка с рыками недовольства кинулась на человека и орка, а вот ещё двое, видимо, не разобравшись, кто "стрелял" с кулаками и кирками помчалась на других рабов из бригады Кея. Каша потоком опрокинулась на землю, вызывая теперь уж у Кейланских товарищей по несчастью недовольство. К ним присоединились ещё не меньше десятка бригадиров нашего героя. Разобравшись с этой двойкой, рабы волной бросились на правую сторону железнодорожных путей — к соседям, дабы наказать за посягательство. Правосторонние, видя это вторжение, кинулись на защиту. Кей и Бам яростно отбивались сначала от правых, а затем вообще не пойми от кого, ибо все перемешались между собой, не делая разницы, кого бить. Свои били и чужих, и тоже своих. Чужие били всех подряд, сначала сражаясь вместе против левых, а затем против друг друга. Драка вышла знатной, Кей неплохо размял кулаки, А поняв, что мордобоя с них хватит, человек с орком аккуратно увильнули от творящегося погрома, в котором, кстати, были виноваты в некоторой части именно они ("Да неправда же! Это всё эльфы! Хотя Иви не виноват, ладно. Это всё демоны!") и направились к эльфёнку. Ивинаэль изумлённо за всем наблюдал, медленно пережевывая мясную кашу. — Ну что… Морды побили, теперь и поесть можно. Ив, ты тут как, живой? — Ага, — эльфёнок кивнул, смотря на всё немного растерянно. Кашу свою он уже доел, а вот Бам и Кей ещё не пообедали толком. Так, пара ложек… Быстро смолотив пищу, они уж хотели полностью расслабиться и отдохнуть в те оставшиеся минуты… Но вдруг прямо по курсу на них помчался ушастый, судя по волосам молочного оттенка и такой же коже — светлый. — Бам, нас атакуют! — громко выкрикнул наш герой, вскакивая и готовясь защищаться. Орк тут же сориентировался и встал между остроухим и нашим героем. Светлый со всей своей бешеной скоростью, с криком, готовый треснуть в наглую человеческую морду, неожиданно влетел в орочью груду мышц. Пошатнувшись назад, эльф погладил ушибленную головёнку, споткнулся да рухнул. "Этого амбала тараном не взять! Тем более хрупкой эльфийской черепушкой", — с довольной и гордой лыбой подметил наш герой. Однако улыбка тут же спала с лица, стоило ему подметить ещё стадо рабов, несущихся на них с кирками. — Ну, етить же святые булочки! Накрылся наш отдых…***
Длился мордобой, пока на территорию двух бригад не вернулся надзиратель в компании десятки стражников. Рабы быстро поняли, что им за устроенное светит знатное наказание — побомбить окружение они успели, перекрыли работу железнодорожных путей, разнесли всё, что только можно было и что было нельзя. Чего только стоят четыре разгромленных вагонетки, те самые поломанные пути, кирки да развороченные залежи дзаранита, ибо если сильно и грубо вдарить по камню, то он становится бесполезным — энергетический контур нарушается. И, кажется, где-то там ещё валяется несколько с пробитой головой? Жутковато, но кирка точно не царапину поставит. В общем, наказание получать никому определённо не хотелось, а потому невольники от отчаяния пустились "во все тяжкие", самолично нападая всей объединённой армией на стражей и надзирателя. Учитывая, что вооружены они были не только кулаками, предотвратить бунт, в котором против десятки стражников прётся почти сотня вооруженных и озлобленных рабов, было крайне проблематично… до момента, пока не явился Главный надзиратель. — Что. Здесь. Происходит?! — громко выкрикнул Альрон суровым гласом, заставив всех присутствующих застыть в нелепых позах. Из толпы кое-как выполз еле живой надзиратель Кейланской бригады. — Господин! Эти… Эти ничтожества решили устроить бунт! Мало того, что они уничтожили несколько повозок Кровавого камня, так ещё и посмели напасть на нас! — изливал душу несчастный ушастик, гневно зыркая в сторону затихшего стада. Само собой, Альрона здесь побаивались как новоприбывшие, так и местные рабы. Причём не только из-за его необычного браслета, но также благодаря особенной жестокости и неспособности к милосердию по отношению ко всем. Даже к подчинённым ему дроу. Эльф недовольно оглядел всё рабское стадо. Приподняв руку с серебряшкой, он активировал подчиняющее заклятие, что заставило всех рабов тут же упасть на колени и застонать от болезненных судорог. Зайчонка и Бама эта участь не избежала. Это вызвало в Кее очередную порцию острой нелюбви к пепловолосому представителю эльфийской расы. "Поплатишься, кроля… Ещё как поплатишься!" Сам-то он лишь мимолётно почувствовал этот болезненный подавляющий укол, большую его часть сам подавив усилием собственной воли, но на колени пришлось пасть хотя бы ради приличия. Лишнее внимание привлекать не стоит. Альрон приказал холодным тоном: — Окружить территорию бардака и рассадить рабов по бригадам. К стражам, что остались живы после бунта, присоединилась ещё пара десятков подоспевших. Они начали не очень вежливо растаскивать несопротивляющиеся туши по двум кучкам и рассаживать их в ряды. Как именно остроухие определяли, кто в какой бригаде был, Кей не понял, но, понаблюдав, он вовсе сделал вывод, что они и не разбирались, ибо нафига. "Ручки прочь, сволочина!" — крайне недовольно бурчал мужчина, с явной неохотой позволяя к себе прикасаться не самым приятным способом — за шкирку. — "Аккуратные какие, гляньте-ка! Не для вас таким крепким вырос, чтобы таскать меня, как мешок картошки", — продолжал шипеть он сквозь зубы да недовольно пыхтеть — хватка у остроухих была неприятной. Когда же с приказом было покончено, а несколько бездыханных тел несчастливчиков утащили прочь, Альрон деактивировал своё заклятие. Стражи распределились по всей площадке, окружив рабов прямоугольником. На счастье, Кея, Бама и Иви посадили рядом друг с другом. — Итак… — Альрон звёл грациозный, нарочито медленный шаг, проходя между двумя кучками невольников. — Насколько мне помнится, вы прибыли только сегодня утром. И уже, не пробыв здесь даже полусуток, умудрились устроить настоящий бунт. Само собой, понимаете, что за это вас по головке не погладят. За подобную дерзость всех вас я должен вообще скормить виверну… Ибо я ПРЕДУПРЕЖДАЛ! — привычная для Сволочины зловещая пауза. Рабы испуганно повздыхали, переглядываясь, замерли с кислыми мрачными минами. — Но! — продолжил он грозную речь. — Поскольку у меня сегодня особенно хорошее настроение, я готов снизойти до милости и пощадить ваши жалкие жизни. Конечно же, от наказания за ТАКОЕ вы не избавитесь, однако хотя бы останетесь живы, — вздохи облегчения. Хотя некоторые рабы продолжали без особых эмоций слушать мудатень, что нёс ушастый. Видно было, что среди двух бригад наблюдалось не только зелёное мясцо новоприбывших. Заядлые старики так же присутствовали, успев побунтовать с новичками. И эти самые старички на "милосердие" Надзирателя почти никак не реагировали. Кто-то настолько устал работать здесь в течение нескольких лет, что его совсем не пугала смерть… Остальные же, только-только прибывшие, очень цеплялся за надежду выжить и когда-нибудь выйти на свободу. — И для того, чтобы заслужить эту милость, вы должны сделать одну простую вещь… — зловещая пауза, рабы замерли. "Он точно никогда не работал актёром? Или каким-нибудь лектором, не?.. Клоун". — Укажите мне на того, КТО стал причиной бунта. Кто вас подговорил или же начал всё это? Ведь это его вина, а не ваша… Ему и расплачиваться за это жизнью. "Надо же, как умело перевёл стрелочки", — хохотнул наш герой, очень недружелюбно косясь на Альрона. — "А ведь себя выставляет героем и милосердным дядюшкой". Вот только чего не ожидал Кейлан, так это то, что большинство из рабов повернулись в его (!) сторону, указывая на него пальцем. "Э-э. Э-э-э! Не понял, это что за нафиг! Это не я вообще-то виноват, а рогатый хрен! СЛЫШЬ ВЫ! Ну что за досада, вот так всегда. Вот начинает всё какая-нибудь хреновина, вылезшая из задницы Преисподней, а виноват я! Почему ВСЕГДА виноват я?!" — возмущённо заголосил в собственных мыслях Кейлан, гневно сверкая очами. Но бороться он не решил — хватило уж мордобоя на сегодня. "Нет, я, конечно, чуточку виноват, но не во всём же! Тут и Бам пару раз "удачно" выстрелил. Хотя Зеленушка не виноват, меня ж всё защищал. А вот в остальном не я! Чесслово!" Один из стражей подошёл к Кею и грубо вздёрнул его вверх. Тут же приметив "виновника" Альрон сначала усмехнулся от того, сколь быстро рабы решили сдать неугодного товарища на всеобщее благо, но стоило ему завидеть, на кого они указали, так улыбка тут же спала с его лица. Дроу замер, недоумевая, приподнял бровь, пригляделся. Поджав губы, он ядовито улыбнулся да промолвил: — Ну, надо же. Кто бы сомневался… — протянул Надзиратель, узнавая Кейлана ещё с момента на корабле. — Человек, ты всё никак не угомонишься? Помереть что ли хочешь? — Нет, ушастик мой, жить я всё-таки люблю… Просто как-то так неудачно получается, — пожал плечами Кей, а затем подметил. — Заметил ещё с корабля, к лекарю сходил носик подлечить? Какая досада… — Ох, лучше молчи, ничтожество. Совсем страх потерял, — холодно отозвался дроу, презрительно морщась. — Да я его и не искал, моя ушастая радость, — пожал плечами мужчина. Эльф нахмурился. — Ко мне в покои его и поживее! — обратился он к стражам. — Остальным — по десять ударов кнутом! — вынес приговор Альрон и быстрой величественной походкой удалился в сопровождении двух стражей. Оставшиеся хранители рабских порядков начали суетиться и подготавливать невольников к наказанию, а Кейлана повели за Главным надзирателем. Глянув на Бама и Иви, наш герой словил на себе сочувствующие печальные взгляды, в которых блестела надежда на возможную встречу в будущем… если человек выживет. — Не дрейф, народ, ещё свидимся. Я — скотина живучая! И не такую ересь ушастую повидывал! — оптимистично выкрикнул он им на прощание, готовясь к дальнейшему…***
"Зачем такому извергу здесь цветок?.. Неужто в этом животном остроухе живёт что-то романтическое? Аль просто бабушка подарила в сады приданные?" — мужчина скептически оглядывал одиноко стоящее в углу растение, что своими пышными листьями скрыло даже вазу, в которой оно и обитало. — "Нет-нет-нет! Слишком пафосно, слишком много пространства. И любят же ушастики делать всё слишком да в излишестве". А находился наш герой в покоях Альрона, дожидаясь его прихода. Двое стражей на всякий случай стояли позади, ибо если уж этот "простой" человек смог устроить нехиленький такой бунт, коих за последние пять лет в Кургонах произошло не больше трёх, то стоило относиться к нему с большей опаской. Высокие светло-серые потолки, вырезанные прямо в горе, поддерживались широкими прямоугольными колоннами. Вздымаясь к потолку, они говорили своим гостям о величественности своих хозяев — дроу. Белый лакированный пол бликами отражал огоньки лазурных факелов и магических светильников, как бы расширяя и осветляя подземельное пространство. Изукрашенные витиеватой резьбой и узорами Элласах с её верными служительницами стены восхищали даже Кея, но всё-таки для него это было слишком пафосно. Убранство при этом было в стиле "Всё самое необходимое", а учитывая, что находился Кейлан в главном зале (комнатой это не назовёшь) для приёмов, то из необходимого здесь был широкий, заваленный документами и письмами стол, несколько гостевых кресел около него, пара диванчиков по сторонам, подле них — столы с угощениями… ну, и то самое растение. Присмотревшись, он обнаружил на стенах изображения различных паукоподобных существ — детей той самой Элласах. И как было известно многим, Паучья Госпожа, также именуемая богиней Ужаса, боли и порочного сладострастия, является давней противницей Асатура. Владыка Тьмы и Хаоса по сей день признаётся среди смертных одним из самых властолюбивых божеств, который особенно не любит, когда на то, что принадлежит ему, посягают всякие "низшие", вроде богини южных тёмных эльфов. Сам Тёмный был в разы старше и могущественнее, считался Древним богов, видевшим ещё изначальные войны самых первых богов. Само собой, его недовольство было понятно и его подданным. А потом религия была одной из причин частых конфликтов между империями дроу. "Как бы Иви в это не вмешали. Если, конечно, не уже. Зайчонок явно из высшей касты, сколь бы ни пытался отмалчиваться. Взять хотя бы его манеры, когда он ел кашу. Никогда не видел, чтобы кто-то так вообще её ел… С ноткой аристократичности и вальяжной грацией, словно смакует блюдо великих поваров на светском приёме!" Широкие двойные двери отворились, впуская новоприбывшего, а точнее — хозяина покоев. Альрон, не теряя нотку величественности, прошествовал к своему рабочему месту. Усевшись в кресло, он быстро взглянул на лежащие перед ним бумаги, отодвинул их к стопкам других документов, положил руки на подлокотники да замер пристальным взглядом на Кейлане. Склонив голову набок, эльф приподнял бровь, то ли удивляясь, то ли не понимая, как же можно быть таким "счастливчиком" и попасться за устраиванием бунта уже дважды. Всего за двое (!) суток. Выглядел Надзиратель при этом настоящим королём, решающим судьбу жалкого смертного. Или же так и было? "Какая важная птица, вы гляньте! Как бы задница не отвалилась от тяжести павлиньих перьев", — хмыкнул Кей, смотря на дроу с ноткой насмешки. Оглядев нашего героя с ног до головы холодным взглядом кровавых глаз, надзиратель тихо проговорил: — Итак… Мало того, что ты, кретин, каких ещё поискать надо, посмел напасть на меня во время плавания, тем самым оскорбив подобной низостью, так ещё сделал это при МОИХ подданных. А теперь, человек, ты решил устроить бунт во время МОЕЙ работы?.. — Всё ради тебя, солнышко моё ушастое, — лучезарно улыбнулся Кей, невинно хлопая глазками. Альрон умолк, поджав губы. Тихо выдохнув, он продолжил: — Нет, честно, я ещё не встречал настолько наглых и нахальных личностей. Твоя жизнь висит на волоске, и только мне сейчас решать, оборвётся ли этот волосок или же окрепнет. — Ну, глянь, какой шанс рассмотреть меня получше. Лицезрей и любуйся мною великим, пока можешь. — Хм. Что ж, в любом случае сюда ты был вызван не за этим бессмысленным разговором. Ты совершил то, чего делать очень и очень не стоило. Теперь же мне решать опять придётся, как поступить с тобой, вместо того, чтобы заниматься куда более важными делами. — Поздравляю с жизненным достижением. Вот только от меня-то ты чё хочешь? — Для начала банального извинения, ибо ты — раб. Раб, который однако осмелился нанести мне оскорбление. — Многого желаете, месье. Я, к примеру, не прочь был бы, чтобы меня любили и жаловали. А лучше отпустили бы погулять. Слышал, свежий горный воздух положительно сказывается на здоровье, — сделав паузу, он продолжил, дополнив как бы невзначай: — Но даже если мне это не сможет удастся, вам, сударь, я бы прогулку очень посоветовал. Возможно, вылечило бы некоторые области вашего мозга от излишка в самооценке. Дроу тихо засмеялся, в упор смотря на Кейлана. — Вообще, я планировал сразу приказать скормить тебя виверну, но всё же подумал, вдруг ты опомнишься. Может, в тебе ещё есть остатки вежливости и даже покорность окажешь? Про уважение и положенное молчание я вовсе молчу. — Тебе, зайчик, думать вредно. Как я сказал, твой главный орган нужно реанимировать в срочном порядке свежим воздухом, а то энергия уходит не в то русло, чувство собственной важности всё толще да толще. Не замечал? — мужчина язвительно оскалился, следя за реакцией тёмного. Дроу приподнял бровь, вновь осматривая Кейлана с головы до ног. — Мда-а, человек, по дерзости с тобой никто из здешних точно не сравнится. Наверное, и за свою жизнь я мало подобных самовредителей встречал. Что ж, даю тебе последний шанс, у меня нет желания возиться с тобой, как бы забавно это не было. На колени и проси прощения… или отправляйся на ужин к виверну. — Хмм… — в задумчивости застыл наш герой. Закончив размышлять, он вдруг схватился за правую руку и медленно её поднял, показав Альрону пять широко расставленных пальцев. Повернув свою конечность ладонью к себе, Кей начал отсчитывать: — Я, — отогнул главный палец. — Не, — указательный. — Преклоняюсь, — средний. — Перед, — мизинец. — Самодовольными, — безымянный. — Эльфами, — а на этом мужчина просунул главный палец между указательным и средним, тем самым выстраивая самую настоящую фигу. Кей в изумлении уставился на неё и оглядел с боков. — Упс… Оно само! — он прошептал самым уверенным и правдивым голосом, удивлённо смотря на эльфа. Альрон глубоко вздохнул, опуская голову, и потёр переносицу. Скептически зыркнув на раба, Надзиратель отдал краткий приказ взмахом руки: — В яму к виверну его… Стражи позади человека начали незамедлительно исполнять приказ. — Не забудь погулять на свежем воздухе, солнышко ушастое. Деградация нынче опасна! Особенно для тех, у кого самолюбие стремится покинуть плане-е-ету-у! — напоследок выкрикнул он остроухому. "Ну что ж. Познакомимся с крылатым милашкой!"