Жизнь после смерти

Первые секунды после пробуждения — самые сладкие мгновения жизни. Ты еще не знаешь, где ты, не успел вспомнить, что с тобой произошло накануне, понятия не имеешь, кто ты такой. Будто бы младенец, тебя не знает мир, а ты не знаешь его. Но быстрее скорости света эти мгновения ускользают от тебя в сторону вечности, а голова резко все вспоминает, подкидывая картинки прошлого вечера прямо под нос. Память — сволочь и мразь, которая мучает человека хуже других. Память — никогда не была другом человеку. Вадим и Катя в этом уверены. Глаза бегут по одеялу, затем по полу и перемещаются на потолок, когда он ложится на спину. Стены испещрены его рисунками, которые он вытащил из темноты подкроватья в ту самую ночь, и прикрепил чем попало — где булавками, где скотчем, а где даже и на остатки клея умудрился. Он был до сих пор очень рад тому, что по какой-то неизвестной причине Катя позволила их ему оставить. Даже срывать со стен не стала. Кстати о ней, она в очередной раз еще не дома. Или уже не дома? Кто знает. Точно не Вадим. Он медленно встает, чтобы сделать себе кофе и выкурить первую сигарету из двух дюжин за сегодняшний день. Так проходило каждое его утро: в ненависти к новому дню, потому что он наступил; в ненависти к себе; в ненависти к своей девушке за то, что ее не было рядом, снова. Каждое утро. Но не это. По дороге на кухню парень подхватил телефон с зарядки и, пока варился кофе на плите, делая затяжку, он привычным нажатием на экран зашел во «Вконтакте». Несколько диалоговых строк указывали на наличие новых сообщений, но привлекла Вадима новая беседа с заглавием «Угашенный придурок и компания». Судя по истории сообщений, Артур создал беседу с названием «Артур и компания», но очень быстро Никита проявил креативность и изменил на то, что высвечивалось сейчас. Да, мертвые Артур и Никита. Кто-то определенно решил очень жестко запранковать Вадима. Артур: «Так, мне надоели ваши постные рожи, которые отсиживают задницы дома, поэтому я решил, что мы в субботу идем в кино» Саша: «Ой, здорово!» Саша: «А на какой фильм пойдем?» Полина: «Ужастик» Артур: «Да! Отличная идея! Я подберу для нас сеанс на что-нибудь пробирающее до костей» Саша: «Я не очень люблю ужастики, но если вы хотите — я не против» Буквы упрямо плыли перед глазами, как ни старался он собрать их в приличный строй, ровно до тех пор, пока слезы не покатились по горке щек. Полина: «А что насчет нашего малышки-трусишки?» Никита: «Хм?» Полина: «Возьмем его с собой?» Артур: «Конечно возьмем! А куды мы без него денемся?» Несмотря на всю абсурдность ситуации, пальцы скоро заклацали по экрану, выкинув в мусорку дотлевшую до фильтра сигарету. Вадим: «Я не трус!» Полина: «Аххахахахах» Артур: «Прости, дружок, но я с ней солидарен)» После появления этого сообщения экран гаснет, и телефон вдруг решает показать Вадиму заставку выключения. Парень спокойно откладывает телефон в сторону, потому что отлично знает, что включение его обратно ничего не даст — никакого диалога с призраками он там больше не увидит. Теперь никаких сомнений быть не могло: он либо призвал еще одну группу демонов своим горем, либо окончательно слетел с катушек. Понять бы, что именно. Вадим стирает следы мокрых дорожек тыльной стороной ладони и упирается ладонями в столешницу. Что и требовалось доказать — после включения позже из нужды в телефоне, он не нашел там никакого диалога, будто бы его вовсе не было, зато три пропущенных от Кати набежало.