Ветер перемен

«Быть гаммой не так уж и плохо…» — подумал подросток шестнадцати лет, наблюдая за тем, как ссорятся Ранжиро и Фубуки. Точнее Кияма очень громко ругался, в то время как Сумие просто смотрел на него, как смотрят на убогих дурачков, но хоть не как на пустое место и то, слава Богу. Сейчас вмешиваться ему совершенно не хотелось, поэтому смешаться с общей атмосферой не составило труда. От беты нет запаха, на бету не обратят внимания и ей похер на сильный запах двух альфачей, что старательно пытаются друг друга пересилить аурой. Однако ни Фубуки, ни Ранжиро не переходили дозволенной черты. Той самой черты, которая выбила бы даже бету из колеи и заставила Акабу подключиться к происходящему, подавляя альф своим запахом. Аромат у мальчишки был достаточно своеобразный, не подходящий обычному альфе, в общем-то, как и тело. Это не был насыщенный лайм, как у Фубуки, не был странноватый апельсин Ранжиро, да и если верить рассказам Босса, не такой яркий и выделяющийся запах мандарин, как у Рантаро, но и не такой ненавязчивый, как какао Токо, что был похож на дуновение ветра. В распоряжении Айги всего лишь приятный аромат свежескошенной травы. Запах гари заставляет даже вздрогнуть и вжать голову в плечи от его едкости и резко сменившейся атмосферы в помещении. Не сложно понять, чьих ручонок это дело. Гошуин был явно не в духе с самого утра, от него и ранее не самые приятные нотки проскальзывали, но иногда случалось и так, что парень был до неузнаваемости пугающим. Даже Фубуки не станет с ним конкурировать, прекрасно зная, что порой Суу бывает очень жесток, и то, что они давно дружат, не исключает того факта, что оба они альфы, и вражда за территорию у них заложена где-то на генетическом уровне. Она растекается по их венам, как кровь, вызывая неприятное тягучее чувство, когда гарь подавляет все остальные ароматы в комнате. Но неожиданно беловолосому противостоит свежесть скошенной травы, что позволяет вздохнуть с облегчением. От гари можно легко задохнуться, однако Акаба спасает ситуацию, стирая эту неприкрытую ненависть ко всему сущему, сводя её к минимуму. — Перестань. Ты совсем с ума сошёл? Думаешь, нам здесь ахуеть, как приятно задыхаться твоей гарью? Если не можешь контролировать себя, сиди дома, — золотой глаз едва заметно сверкнул, сталкиваясь с бирюзовыми, словно огромное всемогущее море, глазами. Альфа утробно зарычал, учуяв своего главного соперника, но не кинулся на него, принимая во внимание то, что Акаба ниже и слабее физически. Если сравнивать только весовую категорию, Суу победит, причём с отрывом, но запах у мальчишки был достаточно сильный, чтобы посоревноваться с любым другим альфой. Хотя как-то раз Гошуин слышал от Луи, что Вальт, будучи омегой, умудрялся даже Белым Тираном помыкать, правда Ширасаги не уточнял, что и сам был вовсе не против повиноваться, тем более, если учесть тот факт, что эти двое встречались уже не первый месяц и давно перешли в достаточно серьёзные отношения. Фубуки хотел было заставить Акабу прикусить язык, поскольку в любой момент маленькое наглое существо могло получить по своей же мордашке, но, к счастью или нет, Суу пока не рвался таскать мальчишку за волосы или же мутузить его, как грушу для битья. Однако запах только с новой силой начал давить, проявляя противостояние двух сильных аур. Казалось, что вот-вот это перейдёт в реальную драку, однако Айга вовремя пошёл на попятную, заметив, как янтарный блеск начал недобро светиться. Гошуин не так часто открывал свой левый глаз, тем более был в столь скверном настроении даже в той личности, что должна быть гораздо спокойнее второй. Убедившись, что противник заставил свой аромат стихнуть почти до нуля, превращаясь в бету, Суу более менее успокоился, фыркнув и гордо задрав голову. Было ощущение, что ему просто хотелось почувствовать себя более сильным среди остальных, хотя, если говорить о запахах, пожалуй, лишь Акаба мог ему противостоять. И мальчишке бы хватило смелости показать Суу, где раки зимуют, но что-то подсказало ему, что это не самомнение, да и гарь серьёзно усилила свой натиск, в основном Гошуин был поспокойнее. В последний раз окинув взглядом присутствующих, парень скрылся, так и не вымолвив и слова. Это означало лишь то, что Гошуин хотел в чём-то убедиться, возможно, просто желание показать самому себе, что сейчас главный хищник на территории — он. Впрочем, это мало кого волновало. Омег в их группе не так уж и много, да и смысла сражаться за них совершенно нет. Давно прошло то время, когда омегу получали лишь те, кто сильней. Цивилизация, как-никак. — Да что это с ним?.. — выдохнул Ранжиро, поняв, что больше беловолосый назад уже, скорее всего, не вернётся. — Гон скоро, наверное… — опасливо выдохнул Фубуки. И в самом деле, у Суу приближался очередной гон. Вот ему уже и стукнуло восемнадцать лет, а омеги он так и не попробовал. Начинают поговаривать, что родители успели обвенчать своего сыночка, или же скоро втюхают ему невестку. Вот только Сумие сомневался, что друг будет счастлив подобному, по рассказам беловолосого приводили в дом лишь глупых и беспечных омежек, что сами кидались ему в койку, иногда приходили даже с течками, вызывая у него неподдельное раздражение и непонимание. Зачем? Будто бы он женится на какой-то жалкой омежке, которая думает лишь о своей внешности, тратит кучу денег в никуда и даже не знает, как правильно подойти к плите. Если они решили, что, будучи богатыми, готовить не придётся, то сильно в этом ошибаются. Гошуин хотел, чтобы его омега не была расфуфыриной, он представлял себе что-то ласковое и в то же время сильное. То самое создание, которое может встать с рассветом, разбудить нежным поцелуем, ходить ради него на носочках, кутаясь в его рубашку. И не будет вставать сранья только чтобы разукраситься, ему хочется увидеть реальность своими глазами. Реальная улыбка, реальные эмоции, то, чего так не хватало ему всю жизнь в доме Гошуинов. Даже Суу приходилось соблюдать эти правила, и он хотел лишь одного, хоть чего-то не поддельного в этом сошедшем с ума месте. Однако таковых кандидаток не было… Некоторые могли бы только позавидовать такой жизни, большой дом, богатая семья, глупые омеги, кидающиеся на его шею и умоляющие стать их принцем на белом коне, вот только Суу никогда не считал себя принцем, он король в этой игре, а его суженая должна быть самой настоящей королевой. После того, как беловолосый покинул школу, а подростки снова вернулись к своим делам, Айга подумал, что у него ни разу не было ни гона, ни течки. Несмотря на то, что его пол определили, как гамму, он не кидался на какой-либо из полов. Ему было всё равно, что на альф, что на омег. Хотя быть омегой, как считал сам Айга, не его. Когда упоминалось только это слово, Акаба вспоминал свою мать - весёлая, добрая, нежная… она была идеальной. Никогда не спорила с отцом, но иногда делала наперекор ему, умело водя Тайгу Акабу за носик. Мальчишка посчитал, что ему вряд ли удастся быть таким же идеальным, поэтому просто отстранил от себя омежью сущность, решив, что без неё будет проще. Да и сама омега в нём как-то не больно рвалась доминировать в его теле, словно прекрасно знала - её время ещё не наступило. Сейчас же Айга мог лишь помотать головой и сделать вид, что не думает о таких глупостях. Зачем ему сомневаться в самом себе? Он уже сделал выбор. Из него неплохая бета, да и альфой быть далеко не плохо. Никто не домогается, не смотрит влюблёнными глазами, да и омежек он не сильно цепляет, не нравится им что-то, не тянутся они к мальчишке. В любом случае, ему лишь шестнадцать лет, времени найти свою вторую половинку у него ещё навалом. Поэтому Айга просто избавляется от лишних мыслей и отправляется на свежий воздух. Однако это мало чем ему помогает. Всё же, было что-то особое во взгляде янтарного глаза в то самое мгновение, когда парень пытался подавить свежесть скошенной травы. — Айга, ты в порядке? — Сумие тоже вышел из школы, наблюдая за тем, как Акаба тупо уставился на небо и внимательно рассматривал облака, что казались кроваво-красными и фиолетовыми на горизонте. — А? — мальчик обернулся, непонимающе смотря в алые глаза напротив. — Всё хорошо? — переспрашивает Фубуки, нерешительно отходя на один шаг, словно бы было чего опасаться. — Ха? Да, конечно. А что? — бирюзовые глаза сверкнули чем-то в полутьме, а после снова устремились в небосвод, словно бы никакого вопроса у мальчика никогда и не было. Был ли он риторическим? — Ты выглядишь так, словно наглотался иголок, — вставил своё слово Босс. — Пфф, бред, — вырвалось у Акабы. Мальчик улыбнулся, глядя на друзей. Оба альфы, часто не ладили между собой, и ведь они даже не подозревали, что ходили вокруг такого редкого явления, как гамма. Последнее время Айга придавал этому большое значение, словно бы ему было пора принять какое-то важное решение, но он и сам ещё не знал, какое. Ещё с малых лет у него была некая неопределённость. Он чувствовал, что не хочет походить на отца, ему слишком сложно всё брать в свои руки, как бы ни старался, как бы ни работал над собой, тело каждый раз отвергало перезагрузки, требовало более нежного отношения к себе. Возможно, всему виной омега, что дремала внутри него, иногда открывая свои ясные очи и начиная капризничать. Однако сказать точно было невозможно. Сейчас Айга ощущал себя как никогда странно. Ему было словно некомфортно среди других альф, хотя ранее проблем с этим не возникало. Отчего-то не хотелось выслушивать, как красивы омеги, особенно некоторые, что носили коротенькие юбчонки, которые вечно задирались. Или же «нечаянно» оголяли плечи и другие манящие части тела. И ведь Кияму всё это действительно интересовало, и он мыл мозги Акабе, искренне не понимая, почему тот так холоден к миловидным омегам. Самому себя мальчику было понять сложно, если не невозможно. Просто бесило и всё. Просто не нравилось обсуждать подобное, не нравилось думать о том, что его тело тоже не шибко отличается от омежьего. Низкий, с виду хрупкий, глаза большие, волосы в хвостике. И всё это говорит лишь об одном - никогда не знаешь, кем в итоге придётся стать. У него больше нет уверенности в том, что завтра у него не начнётся течка. Нет уверенности в том, что он достоин быть полноценным альфой и быть наравне с Фубуки и Ранжиро. Акаба тяжко вздыхает. Снова эти мысли. Они начали бегать за ним роем пчёл, жужжать над ухом, жалить в сердце. Словно прекрасно зная, долго ему не протянуть. Что же ему делать? Как быть?.. Как остановить свой поток мыслей? Сидя в палатке, Айга не знал ответа ни на единый свой вопрос. Овечка лишь тихо заблеяла во сне. Что ж, сегодня он будет ночевать в её компании, было ему от этого… как-то спокойней? Что-то ожидало его впереди, и Акаба ощущал это всеми своими шестью чувствами…

***

— Айга! — зовёт уже знакомый голос, и Акаба поворачивается с улыбкой на устах. Всё же, ему удалось избавиться от лишних и ненужных мыслей, что не приводят ни к чему. Фубуки быстро сократил расстояние между ними, в руках у него были какие-то листы, а один только вид говорил о том, что стоит помочь блондину. — Слушай, ты не мог бы отнести домашнее задание Суу? У него гон и он плохо реагирует на альф… — растерянно Сумие запустил пальцы в свои золотые пряди, стараясь внимательно смотреть за реакцией мальчика. — А если он и на меня кинется? — насторожился Акаба. — Ты же его друг, тебя он не тронет. — Айга, если бы я мог, я бы сходил сам, но… не мог бы сегодня домашку отнести ему ты? — алые глаза пересекаются с бирюзовыми и они начинают сверлить друг друга, словно играя в гляделки. Мальчик, в конечном итоге, кивнул, взял листы и отправился по записанному ранее на бумажке адресу, что всучил ему Сумие. Всё же, с Фубуки они подружились, и Акаба не мог так просто взять и сказать ему «нет». Если Сумие попросил, значит, доверяет ему, верит, что Айга может справиться с этим, что не подведёт.