В дыму вишнёвых сигарет

//а на нашем пути февраль — будем снова считать потери.// Такси стремительно неслось по улицам ночного города, освещённым ярким светом фонарей. Сквозь открытые окна в салон проникал ветер, становилось все холоднее, но девушка молчала, погрузившись в свои мысли и даже не думая просить водителя о том, чтобы тот прикрыл хотя бы одно из окон. Девушка плотнее сжала ноги вместе, обняла себя руками и оперлась головой о дверь, позволяя различным мыслям заполнить голову до краёв. От холода алкоголь начинал медленно, но верно выветриваться вместе с дымкой, что застилала сознание. Но по мере того, как испарялась дымка, стыда или вины не было. Было лишь плотное ощущение того, что все случилось ровно так, как должно было. И от этого становилось ещё страшнее. Девушка выудила из сумки телефон, разблокировав и застыла, всматриваясь в фото, что стояло на обоях. Марта, Стас, она и Даня. Такие красивые и такие поистине счастливые после выпускного. С блестящими от алкоголя и великолепного настроения глазами, с широкими улыбками и раскрасневшимися щеками. Смотря на это фото, девушка каждый раз невольно улыбалась, но сейчас она решила воспользоваться телефоном отнюдь не для того, чтобы понастальгировать. Девушка быстро открыла заметки, листая к одной из самых первых. Телефонный номер, что был удалён из списка контактов ещё зимой, но здесь от чего-то оставлен. Номер был скопирован, набор нового текстового сообщения – открыт. Она закусила губу и забавно свела брови к переносице, все не решаясь застучать пальцами по клавиатуре, набирая слова, что всё крутились в голове. Она прикрыла глаза, собираясь с мыслями и прямо в этот момент смартфон в ладони завибрировпл, оповещая о новом СМС. «Твое "позже" – понятие растяжимое, поэтому завтра около девяти в кофейне напротив универа. У тебя окно на второй паре, если не ошибаюсь. Устроит?» На секунду она выпала из реальности, а после быстро настрочила ответ. «Да, я подойду.» Он и не ожидал, что ответ придёт так скоро. Практически мгновенно. И более того, она согласилась. Парень сжал телефон в руке, произнеся тихое "Ес" и обернулся к зеркалу. Ему жизненно необходимо было поговорить с ней в спокойной обстановке, без криков и лишних эмоций. И сегодня он понял, что она наконец готова к этому разговору. Может, завтра, когда протрезвеет, она и будет жалеть о сказанном, но все равно придёт. Он от чего-то был уверен в ней. С минуту парень держал ладонь под струёй ледяной воды, а после провел ей по лицу, стирая признаки любых эмоций. Восемь месяцев, что прошли за распитием алкоголя и снятием девочек научили его тому, что истинные эмоции стоит показывать лишь малому кругу людей, что окружают тебя. Верхние пуговицы его рубашки по-прежнему были расстегнуты, являя взору надпись, набитую на груди в порыве эмоций, но такую значимую. «ne mens pas», что в переводе с французского означает «не лги» как ничто другое описывает его жизнь. Всю ее он провел во лжи, во второсортном вранье. Лгали все вокруг, лгал и он...и ложь эта зачастую причиняла людям огромную боль. Он не осознавал этого, не мог признать, пока собственной ложью не сделал больно той, что стала роднее всех на гребанной планете. Да, первостепенно дело было именно во лжи, а не в споре. Он врал о чувствах к ней. Врал, пока по-настоящему не начал влюбляться. Все произошло так неожиданно и спонтанно, что он и сам не понял, как переступил тонкую грань на пути ненависть–любовь. Когда умер отец, парень окончательно отчаялся в жизни. Он любил своего старика, не взирая на все то, что происходило. Только и здесь была ложь. Скрывать болезнь, зная, что она может принести смерть. Ну не глупец ли? В состоянии аффекта и пьяного угара парень набил это тату. Первое, что появилось на его теле. Потом пошли и другие. Восемь месяцев...что вообще происходило в это время? Сначала он сбивал кулаки в кровь, стараясь физической болью заглушить душевную. А потом он пил. Пил до того момента, пока не начал терять себя, забывать о том, кем он является и какое у него имя. Дни и ночи парень делал выручку барам и ночным бабочкам, многие из которых нужны были не как средство удовлетворения потребностей, а как собеседник...собутыльник, правильнее будет сказать. Он не знал и не понимал, что творит. Просто утонул в отчаянии и решил вынырнуть одним из самых верных способов. Только вот не помогло. Вынырнуть удалось лишь тогда, когда одна мудрая женщина, работающая за баром, основательно промыла его мозги. Она была уже в возрасте и рассказывала о покойном сыне, что от отчаяния и смятения тоже впал в алкогольную депрессию...не выдержал и, спившись, умер. Пожалуй, этот рассказ стал тем, что подтолкнуло парня вверх, заставило вынырнуть из этой помойной ямы. Ему не хотелось умирать. Ещё несколько раз ополоснув лицо водой, молодой человек покинул ванную и этот особняк, где тусовка только разгоралась, тоже. Ему хотелось просто выспаться. В свою собственную квартиру Катя поднималась на ватных ногах, что совершенно не держали. От волнения онемел язык, а живот скрутило в каком-то болезненном страхе. Девушка боялась предстоящего разговора с Даней, сотни раз прокручивая в мыслях слова, что были придуманы ещё в такси. Парень стоял у ее двери, оперевшись на стену и смотря на лестничную площадку. Заметив ее, Даня улыбнулся, пружинящим движением оттолкнулся от стены и подошёл ближе. – Зайдёшь? – девушка подошла к двери, открывая ее своим ключом. Денис уже спит, скорее всего. – У меня не так много времени, – он неловко почесал затылок, – но да. Молодые люди вошли в квартиру. Катя тихо закрыла дверь и жестом показала парню идти за ней. Оказавшись в спальне девушки, они смогли разговаривать нормальным тоном, не боясь разбудить брата. – Что произошло и почему у тебя не так много времени? – Катя устроилась на комоде, где часто любила сидеть и пару раз махнула ногами, внимательно смотря на парня. – Твоя прекрасная подружка, которая, к сожалению, является ещё и моей сестрой, напилась в слюни и Стас не в силах доставить ее домой самостоятельно, – его телефон зазвонил, но парень сбросил, – у меня всего один вопрос, Кать. Я не хочу давить на тебя и что-то вроде того, но...просто скажи...между нами может быть что-то? Я не прошу тебя прямо сейчас становится моей девушкой, нет, просто скажи, не зря ли я надеюсь...или все же зря? Она замерла, ноги остановились на середине маха, так и не закончив его. Парень сложил руки на груди, словно в защитном жесте. Катя забегала взглядом по комнате и только спустя несколько секунд смогла сконцентрироваться на парне. Она спрыгнула с комода и подошла ближе к нему. – Дань, я очень люблю тебя..., – она сглотнула ком в горле, все продуманные слова в миг были забыты, – но как лучшего друга...как афигенного брата. Я не хочу давать тебе ложных надежд, не хочу мучать ни тебя, ни себя. Просто, я не испытываю к тебе ничего, кроме теплой дружеской любви и не думаю, что смогу испытать. Понимаешь? Он отдернул голову, словно от звонкой пощёчины, но быстро собрал волю в кулак и взглянул на нее. – Я все понимаю, – парень выдавил из себя вымученную улыбку, от одного взгляда на которую хотелось взять и крепко обнять его. Но она не стала. – Прости. – Все хорошо, правда, – он слегка нервно поправил манжеты своей голубой рубашки, – я пойду, ладно? Нужно скорее забрать Марту и Стаса, – парень продолжал улыбаться, направляясь к двери, – встретимся все вместе в субботу, как и планировали. Сказав это, он быстро вышел. Она буквально прочувствовала его разочарование, болезненные ощущения, которые он испытал, но не пошла провожать его. Лишь спустя минут пять вышла к двери и замкнула ее. Потом вернулась обратно к себе и рухнула на постель. Слез не было, грусти тоже. Она не хотела врать ему и не стала, за что была очень благодарна себе. На следующий день в институте все, словно вымерли. Большинство студентов старших курсов, что вчера безудержно отрывались на вечеринке, сегодня на учебу вообще не явились. Первые курсы же, которые не хотели прогуливать в начале учебы, были похожи на коматозных мух, ничего не чувствующих и не видящих. Даже на первой паре никто не переговаривался. Посвящение прошло, как говорится, «На ура». После первой пары девушка поспешила в кофейню, что находилась прямо напротив универа и сегодня тоже была практически пуста. Никита уже сидел за одним из дальних столиков, ожидая ее. На входе девушка остановилась. Вдохнула полной грудью и немного судорожно выдохнула. Сейчас им предстоит поговорить. Лёгким ли выйдет этот разговор?