Fehu

Ольгу разбудил приятный холодок, запутавшийся в ее волосах и ласково теребивший их. Потянувшись, она ощутила как с обнаженных плеч соскальзывает шкура, которой они были укрыты. Ольга подхватила ее и вновь обернулась ей, только для того, чтобы скрыть свою наготу, несмотря на которую холодно ей не было. То ли выпитая асгардская медовуха давала о себе знать, то ли тело ещё не отошло от бурной ночи. Однако, к удивлению девушки, не было никакой боли, никакой тяжести и недомогания, присутствие которых было бы вполне логично после всего, что они с Крампусом вытворяли на протяжении ритуала. Напротив, ей было так легко и хорошо, как не было никогда. Девушка не помнила, в какой момент она оказалась полностью нагой, и в какой момент она оказалась на одном из тех немногочисленных, видавших виды диванов, которые мог себе позволить приобрести владелец бара. Не помнила, но сразу поняла. Ольга чуть улыбнулась: от старины Высокого-и-Злобного она за одни сутки получила столько заботы и любви, сколько не получала ни от одного человека за всю жизнь. Самого Высокого-и-Злобного нигде не было видно. Остальные же участники ночной вакханалии продолжали спать мертвым сном. Их не тревожил ни ветер из открытой двери, ни отчётливое пение птиц, такое необычно радостное для зимы. Ольга слушала птичьи трели так, будто до этого все вокруг находилось для неё в вакууме. Ей казалось, что она даже может различать голос каждой птицы и понять, о чем она говорит. Фоном шуршал ветер, который сейчас тоже обрёл свой собственный голос. Где-то совсем далеко слышался шум проезжающих автомобилей, но теперь эти звуки не действовали девушке на нервы, а напротив, органично вшивались в чудесную какофонию жизни, не нарушающей тишину первого утра Йоля. Поглубже завернувшись в шкуру,язычница сунула босые ноги в сапоги и тихо, чтобы не потревожить спящих, направилась к выходу из паба, попутно оглядываясь в поисках друзей. Судя по всему, каждый за этот вечер получил свою долю веселья и ласки. Развалившийся под барной стойкой Вернон даже во сне не убирал рук с ягодиц фигуристой официантки, прикорнувшей на его колени. Джесс спал, привалившись к стене, а на его плече дремала Изабель. Судя по растрёпанному виду обоих, а ещё - по их расстегнутым ширинкам, они тоже даром времени не теряли. Ольга улыбнулась: случилось то, чего она втихаря ждала. Даже шауни, обычно суровые и неразговорчивые, обрели компанию на вечер в лице хорошеньких посетительниц бара. Видимо, в округе Бун не одна Ольга питает страсть к необычным партнерам. Попутно девушка оглядывалась вокруг себя в поисках платья и прочих частей гардероба. Осознавая всю бредовость ситуации, Ольга тихо хихикала: раньше она думала, что подобное бывает только в голливудских фильмах, когда после ночи любви партнеры не могут найти свою одежду. Ну или в фильмах особой категории. Но сейчас девушка, попав в абсолютно такое же положение, для себя решила, что больше не будет придираться к подобным моментам в кино. В конце концов она решила оставить это на потом. К тому же, сейчас она хотела попытаться ощутить себя предельно древней, такой, как ее иногда называл Крампус. И подобный ее вид был весьма кстати. Выйдя на улицу, Ольга удивилась, насколько приятно оседают снежинки на плечах. Даже на открытом воздухе девушка не чувствовала холод, будучи лишь в шкуре и в сапогах. Ора вообще не обращала внимания ни на что вокруг, зачарованно вслушиваясь в голоса природы. Деревья дышали вместе с дуновением ветра; птицы щебетали, радуясь, что самая тёмная ночь зимы подошла к концу; где-то отдалённо хрустнул снег под изящным копытом оленя. И не важно, что это было совсем далеко: Ольга почему-то точно знала, что это олень. Все вокруг наполнилось для язычницы чем-то новым, живым, неспокойным и радостным. Должно быть, так и ощущают себя лесные духи, когда пробуждаются после зимнего сна. Самый главный лесной дух сидел на бревне, обернувшись в сторону леса, и казалось, тоже вслушивался в голоса пробуждающейся природы. Зимний ветерок теребил его спутанную гриву, витые рога отливали серебром из-за легкого инея. Широкая грудь мерно вздымалась, и Ольге казалось, что ей даже слышно биение его сердца в унисон с дыханием. Девушка улыбнулась: ей было радостно видеть Крампуса таким спокойным и умиротворенным после всего того, что ему пришлось испытать. Стараясь особо не хрустеть снегом, Ольга подошла к мужчине со спины и скользнула ладонями по его плечам, прижавшись щекой к макушке. Тот, казалось, ждал ее появления. Тихо усмехнувшись, Крампус перехватил руку Ольги и потянул к себе, усаживая девушку к себе на колени. - Я знал, что ты не сможешь долго спать в столь прекрасное утро, - произнес он, и девушка вновь ощутила, как от одного только звука его голоса по телу прокатывается волна мурашек. - Благословенного Йоля, моя радость. - Благословенного Йоля, Крампус, - ответила она с улыбкой, прильнув к его плечу, - боги... даже не верится, что я произношу это вслух, и все это происходит на самом деле. Казалось, еще так недавно я читала книги о Йоле и о богах, о святках и обрядах, и даже не представляла о том, что когда-нибудь увижу это наяву. А сейчас... - Хм, и что же сейчас? - Изогнул бровь Крампус, водя пальцами по бедрам Ольги и с удовольствием наблюдая, как его действия заставляют щеки девушки моментально вспыхнуть. Та, подхватив игривое настроение мужчины, потерлась носом о его щеку и почти шепотом мурлыкнула: - ...Сейчас я встречаю Йольское утро, и не могу думать ни о чем другом, кроме его Повелителя. Хмыкнув, Крампус сжал пальцами подбородок Ольги, мягко заставляя повернуться к нему. Подавшись вперёд, они слились в глубоком, страстном поцелуе с привкусом крови и мёда. Каждым из таких поцелуев они упивались всю ночь и не могли насладиться до конца. Как и друг другом. - Если бы ты только могла видеть себя моими глазами... - Пророкотал мужчина между поцелуями, собрав языком алые капли с губ девушки, - Ольга, возлюбленная дочь древних, прелестное дитя природы... После стольких лет мучений ты стала мне желанной наградой. И искушением. Тихо рассмеявшись, Ольга чуть приподнялась в его руках и запечатлела на лбу Крампуса мягкий поцелуй. - Скорее уж ты моим. Она с упоением вдохнула морозный воздух, выпуская пар из приоткрытых губ. - Так странно. На холоде не чувствуется... холод. Все вокруг мне слышится, будто в первый раз. И тело лёгкое, ничего не болит, хотя по идее я вообще не должна была встать. - Она многозначительно переглянулась с Крампусом, и тот довольно ухмыльнулся, поняв ее намёк. - Это все асгардский мёд? Или же ты все-таки обратил меня в духа природы? Крампус отрицательно покачал головой. - Нет, воробушек. Ты наконец позволила себе стать той, кем тебя создали боги. Ты просто расправила крылья, и отныне никому не позволяй их подрезать. - Обещаю, - ответила Ольга, утвердительно кивнув. Хотя ей не понравилась нотка печали в интонации Крампуса. - Умница, - одобрительно произнёс он, бросив взгляд в сторону входа в забегаловку. - Кстати, Ольга: как там наш скальд? Нужно обрадовать его, что настал черёд свершения его мести. - Ещё не проснулся, - хмыкнула та. - Пойдём разбудим. - Она непроизвольной улыбнулась, подумав о Джессе и Изабель. Крампус понял ее радость и улыбнулся в ответ. *** Джесс проснулся от легкого тормошения за плечо. Нехотя разлепив глаза, парень с немалым удивлением взглянул на сидящего напротив него Крампуса. - Джесс, вставай. - Вновь позвал его тот, и на губах его была та самая лукавая ухмылка. - Пришло время для твоей мести. - Э... ты серьезно? - Джесс откровенно не верил своим ушам. Но Крампус лишь утвердительно кивнул. - Сегодня я исполню свою часть сделки и помогу тебе покарать того человека, чьей смерти ты так желаешь. Поднимайся и собирай остальных. Будем ужасными. Воодушевившись, Джесс резко встал на ноги и тут же пожалел об этом, почувствовав, как ватная голова загудела, а в глазах помутнело. Но вскоре он очухался и направился к выходу подышать свежим воздухом, мельком оглядывая бар и ища глазами Ольгу с Изабель. Бельсникель тем временем уже не спала. Хитро улыбнувшись, она подошла к бродившей между столами Ольге, которая явно что-то искала. - Эй, - шепнула девушке Изабель и протянула ей сложенную стопкой одежду, - ты вчера так увлеклась, и я подумала, что будет неловко, если с утра ты ее не найдешь. Поэтому припрятала рядом с собой. Ольга почувствовала, как щеки ее вспыхнули румянцем. - С-спасибо, Изабель... - Промямлила она, поймав едва не соскользнувшую шкуру, - блин, как неловко-то вышло... - Пфф, было бы неловко, если бы ты продолжила рассекать в своем первобытном прикиде. - Изабель многозначительно повела бровями и заговорщически добавила: - хотя я больше, чем уверена: Крампус бы одобрил такую сену стиля. - Я тебя сейчас тресну, - шутливо отмахнулась от нее Ольга и удалилась за барную стойку, чтобы привести себя в цивильный облик. *** Всю дорогу к церкви компания весело вспоминала события прошлой ночи. Казалось, долгожданный успех их мероприятия и столь бурное празднование Йоля растормошило даже Вернона и Чета. Однако, Крампус продолжал говорить загадками и пребывал в каком-то странном настроении духа, что категорически не нравилось Ольге. Однако, она решила не донимать Крампуса с расспросами. В конце концов, если он захочет, он ей скажет сам. По приезду в убежище бельсникели разбрелись по церкви, а Ольга с Изабель пошли навестить волков, которые встретили их весьма радостно. Крампуса и Джесса не было видно, но потом Фреки сорвалась с места и побежала во двор, где тут же накинулась с той же радостью на стоявшего вместе с парнем Повелителем Йоля. Выйдя следом за волчицей, Ольга с удивлением обнаружила, что к Джессу чудесным образом вновь вернулся его привычный облик. - Вид бельсникеля тебе идет явно больше, - фыркнула та, - выглядишь брутальнее. - Нет уж, спасибо, не хочу пугать Эби своими когтями, - отмахнулся парень, - если, конечно, я успею вовремя. - Не досаждай себе плохими мыслями, - произнес Крампус, - мы обязательно воздадим по заслугам обидчику твоей семьи. - Хмм, все же мне кажется, что было бы сподручнее идти на Дилларда при полной экипировке бельсникеля, - не унималась Ольга, - все же психологическая атака тоже весьма полезна, знаете ли. И с чего это вдруг, Крампус, ты решил вернуть Джессу обратно его помятый человеческий вид? - Считаю, что я этого не слышал, - беззлобно буркнул парень, заводя пикап. - Я решил дать каждому бельсникелю выбор, - пояснил Крампус, - те, кто хотят остаться подле меня, те останутся. А тех, кому служба в тягость, я отпущу. - Он тяжело вздохнул и добавил, заметив недоумевающий взгляд Джесса и Ольги. - Времени остается совсем мало. Внезапно Гери и Фреки тихо заскулили, а потом начали рычать, смотря куда-то в пустоту. Это заставило Крампуса нахмуриться. - Видимо, времени даже осталось меньше, чем я думал. - Боги... ты можешь перестать говорить загадками? - Ольга умоляюще посмотрела на мужчину. - Можешь сказать хотя бы сейчас, что случилось? - Бальдр, - коротко произнес Крампус, практически выплюнув ненавистное имя. - Я не знаю, как, и при помощи кого, но ему удалось вернуться к жизни. Он ищет меня, он жаждет мести. Но на этот раз он идет не один. И те, кто прибудет с ним, гораздо сильнее и страшнее, чем он сам. Волки вновь зарычали на невидимую угрозу, оскалившись и прижав уши к голове. Быстро схватив мешок, Крампус всучил его Джессу и подтолкнул к машине. - Я освободил тебя от сущности бельсникеля, поэтому теперь я могу лишь просить тебя, - произнёс он, - возьми мешок, садись в свою повозку и уезжай так далеко, как сможешь. Вы с Ольгой должны сохранить мешок вдали от рук Бальдра. Он никогда не должен заполучить его снова. Услышав своё имя, девушка замерла и прищурилась. - В смысле, «вы с Ольгой»? - Произнесла она, косясь на Крампуса, - ты с ума сошёл? Я остаюсь. Я не брошу тебя наедине с этими тварями. Тот сурово посмотрел на неё и сделал шаг вперёд, желая ухватить за руку, но Ольга вывернулась из-под его пальцев. - Ольга, не будь упрямой, - он рассерженно выдохнул, и облачка пара вышли из его раздутых ноздрей, - ты знаешь, что Бальдр силён, а те, кто придут с ним - ещё сильнее. Даже мои бельсникели ничего не смогут сделать против него, а ты даже не одна из них. Поэтому ты сядешь в машину к Джессу и уедешь вместе с ним. Это приказ. - Я - не бельсникель, и не подчиняюсь твоей власти, как они. Ты не можешь повелевать мной. - Ольга удивилась своей решительности, но продолжала стоять на своём. - Солнце, не сходи с ума, - Джесс попытался ухватить ее с другой стороны, - если Крампус говорит, что тут будет зашквар, значит, будет зашквар. Ты здесь точно ничем не поможешь. Увернувшись и от него, Ольга серьезно посмотрела на Джесса и на Крампуса. - Я знаю, что вы оба хотите как лучше. Но если ты даже силой увезёшь меня, Джесс, я выпрыгну из машины на ходу. Ты знаешь, я могу. И мои травмы будут на твоей совести. Поэтому ты поедешь один. Крампус глухо зарычал. - Гррр, будь проклято твоё упрямство, женщина! - Возглас мужчины был полос отчаянной злобы. Сжав плечи девушки и приподняв ее над землёй, Крампус слегка встряхнул ее, смотря прямо в глаза. - Как ты не понимаешь, глупая: когда Бальдр заявится сюда, он и его слуги не оставят в живых никого. Я не хочу видеть твою гибель и умирать следом, осознавая, что не смог защитить тебя! - Думаешь, если ты заставишь меня уехать, я не найду способ вернуться? - Воскликнула Ольга, вцепившись в предплечья Крампуса и неотрывно смотря на него влажными глазами. - Ещё как найду, и Джесс не остановит меня. Более того, он мне даже поможет, ты его знаешь. И знаешь нас вместе. Почувствовав, что Крампус ослабил хватку и поставил ее на землю, девушка подошла к нему чуть ближе. - Пойми же наконец, что ты совершенно не обязан тащить это в одиночку. На твои тысячелетия и так пришлось слишком много горя и измен, и я не хочу быть той, кто в очередной раз предаст тебя, Крампус. Даже если ты сам попросишь меня. - Она приблизилась к Крампусу и нежно взяла его лицо в ладони. - Я слишком люблю тебя для этого. Выдохнув, Крампус потерся щекой о ее руку, прикрыв глаза. Он мысленно проклял себя за то, что уже обратил Джесса в человека. Оставайся парень сейчас бельсникелем, он бы приказал ему взять Ольгу в охапку и увезти с собой, и Джесс бы выполнил приказ. Но увы, что сделано, то сделано. К тому же Крампус понимал, что рано или поздно Бальдр доберётся и до парня с целью забрать мешок, поэтому Ольга в любом случае не будет в безопасности. И он не сможет защитить ее. - Когда Бальдр явится сюда, ты спрячешься и не будешь лезть на рожон. Что бы ни случилось, не вмешивайся. Поклянись. Понимая, что у неё нет выбора, девушка послушно кивнула. - Клянусь. Вновь зарычали Гери и Фреки, подступая ближе к Повелителю Йоля, готовые броситься на любого, кто будет представлять для него угрозу. - Джесс, беги отсюда, - глухо прорычал Крампус, - быстрее, пока он тебя не увидел! - Ольга... - Парень посмотрел на подругу, умоляя ее передумать. Но девушка лишь обнадеживающе улыбнулась и подтолкнула его к пикапу. - Ты должен надрать жопу Дилларду и спасти своё семейство. И уберечь мешок. Поэтому давай дуй отсюда, пока не поздно. А за меня не волнуйся. - Она коротко обняла друга и отошла. - Береги себя. - И ты. - Кивнул он, садясь в кабину. *** Стоило пикапу тронуться с места, перед церковью будто из воздуха возникли удивительно высокие крылатые существа, вооруженные почти прозрачными мечами в ножнах. Их ничего не выражавшие взгляды обратились в сторону Крампуса, впиваясь в него и пронизывая до костей. - Какого черта... - Сипло выдохнула Ольга, глядя на этих существ, уже понимая, кто это. Она тут же вспомнила все уроки в воскресной школе и чтение Ветхого Завета. Уже будучи взрослой и подходя к изучению этой книги более осознанно, девушка представляла себе ангелов явно не такими милыми, как те фарфоровые фигурки на маминой полке. Ей всегда казалось, что ангелы должны внушать ужас, ибо они - карательная сила Бога. И, как оказалось, она была более, чем права. Но что они здесь делают и как связаны с Бальдром, она понять не могла. Как только ангелов стало больше, Крампус одним движением руки отпихнул Ольгу в близлежащий сугроб, подальше от надвигающейся угрозы. Очутившись в снегу, та не сразу поняла, что произошло. Но когда вдруг до нее донесся глубокий мужской бас, она почувствовала, как сердце ее сковал ледяной холод. - Крампус, я же предупреждал тебя. Сказал, что спрятаться тебе будет негде. Ты не послушал. Этот голос заставил Ольгу подскочить и вновь застыть на месте. В окружении ангелов стоял Бальдр, а рядом с ним - высокая светловолосая женщина. Спинным мозгом девушка поняла, что это Перхта, которая приходилась ему супругой. Но если все внимание Бальдра было приковано к своему заклятому врагу, то богиня неотрывно смотрела на Ольгу. И от ее взгляда девушке становилось неимоверно жутко. Настолько жутко, что казалось, на нее напал столбняк и лишил возможности даже дышать. - Мертвецы не должны разговаривать, потому что у них воняет изо рта, - ответил Крампус, явно дразня своего оппонента. Брошенная им фраза будто вывела Ольгу из транса и заставила вновь обратить внимание на противостояние двух заклятых друзей. Пока что, хвала всем богам, не выходившее за рамки словесного. Но едкие реплики Крампуса запросто могли свести дело к бойне. С каждым его брошенным словом Ольга вздрагивала и прижимала ладонь к губам, мысленно прося его остановиться. Она видела, что Крампус откровенно издевается над Бальдром и дразнит его, будто нарываясь специально. И во всех речах и действиях Крампуса сквозило такое отчаяние, что девушка не сомневалась: он делает это намеренно. Он выводит Бальдра на последний бой. Все речи Крампуса были наполнены едкой желчью и горечью одновременно. Ольга видела м чувствовала, что его же слова приносят ему неимоверные страдания, хотя внешне Крампус по-прежнему держался высокомерно и насмешливо. Он уже не сдерживаясь издевался над Бальдром, над его верой, над его Богом, которого тот почему то называл "Она"... Ольге было все равно, почему. Она не сводила взгляда с ангелов, молчаливо стоящих вокруг противников и готовых в любой момент пойти в атаку. Она даже не обращала внимания на Перхту, которая так же молчаливо стояла рядом с Бальдром и с явным интересом наблюдала за смертной. Теперь во взгляде богини читалось любопытство, с которым она ждала новых реакций девушки на происходящее, а так же - глубочайшее презрение, ибо простая смертная взяла на себя слишком много. Но Ольге было все равно. Фальшивый Санта вздохнул, и у девушки свело зубы от наигранной горечи в этом вздохе. - Крампус, дорогой мой старый друг. Доводов рассудка для тебя не существует. И никогда не существовало. Все мои усилия спасти тебя были тщетны, потому что ты не можешь расстаться с прошлым, и потому ты обречен. Последнее слово поразило Ольгу, будто разряд тока. Она в буквальном смысле ощутила смысл выражения "глаза помутились от гнева". Сейчас она чувствовала, что внутри нее просыпается то самое первобытное, яростное чудовище, которое было разбужено Йолем. И этого зверя не мог контролировать даже приказ Крампуса оставаться в стороне и не лезть. - Спасать тех, кто не хочет быть спасенным... Как по-христиански! - Хрипло произнесла язычница, осмелившись взглянуть прямо на Бальдра. Страх за свою жизнь отступил, ибо страх за Крампуса был в разы сильнее и превращался в гнев. - Равно как и обрекать на гибель десятки невинных душ ради мнимого бога, которому плевать на всех, кроме себя! Бальдр, казалось, не обратил никакого внимания на возникновение дополнительной помехи и лишь переглянулся с женой. Перхта вновь взглянула на Ольгу и сделала жест рукой, после чего девушка рухнула на землю, будто сбитая мощным ударом. На удивление, Ольга не ощутила боли и попыталась вновь встать на ноги, полная решимости идти в атаку. Но с ужасом поняла, что не может подняться, будто чья-то невидимая рука придавливает ее к земле и не дает сдвинуться с места. Бальдр бросил в сторону Ольги сочувственный взгляд и завершил: - ...И вместе с собой обрекаешь тех, кто тебе дорог. И кому дорог ты. В этом вся твоя природа, Крампус. Тот издал угрожающий рык и нацелил копье на грудь Бальдра. Ольга с ужасом смотрела на это, не в силах что-либо предпринять и проклиная себя за то, что нечаянно спровоцировала еще больший накал страстей. - Я тебе не друг. И я не ищу себе оправданий, чтобы пресмыкаться, как ты. Я - Повелитель, и я ни перед кем не преклоняю коленей. А ты - всего лишь жалкая задница, и всегда был ей. Я убью тебя столько раз, сколько понадобится, чтобы избавить мир от твоей вони. А теперь иди сюда. Я жажду твоей крови. - К сожалению, ты так и не способен увидеть то, что находится у тебя под носом, - Санта сделал знак рукой, и ангелы пошли в сторону Крампуса. Ольга вновь дернулась, безуспешно пытаясь выбраться из-под невидимого пресса, но ее лишь сильнее вдавило в снег. Грудь заныла, стало труднее дышать. Но язычница не обращала на это внимания и не прекращала попытки сделать хоть что-то, чтобы добраться до Крампуса и помочь, хотя она не знала как. Да и это было сейчас неважно. Отвлечь на себя этих чудовищ, начать в открытую издеваться над Бальдром по примеру Крампуса, что угодно, лишь бы выиграть для Повелителя Йоля хоть немного времени и уравнять шансы. Но божественная сила не позволяла Ольге пошевелиться, заставляя лишь наблюдать за тем, как Бальдр расправляется с дорогим ее сердцу существом. Гери и Фреки зарычали и бросились на ангелов, когда те подошли к Крампусу вплотную. Чудовища оставались невозмутимыми и вынули из ножен свои серебристые клинки. Пара взмахов - и лезвия прошли сквозь шкуры и плоть волков, не оставив ран. Раздался отчаянный вой, и на снег упали два мертвых зверя. В горле Ольги застрял крик, который не мог вырваться наружу. В груди закипала ярость с такой силой, что казалось, она могла растопить снег под ее телом. Но девушка все еще была бессильна против магии Перхты, не дававшей ей сдвинуться с места. Должно быть, богине просто нравилось наблюдать за безуспешными попытками смертной, возомнившей себя одной из них. Даже в столь бесстрастном взгляде Перхты читалось торжество. - Опять смерть, опять убийство! - Зарычал Крампус, - сколько еще крови нужно твоему богу, чтобы насытиться? На шум из церкви выбежали бельсникели. Випи и Нипи сразу рванули к Повелителю Йоля, но тот сделал знак рукой, веля им оставаться там, где стоят. - Подождите! Отступите назад! - Отдал приказ Крампус, - здесь вас не ждет ничего, кроме смерти. Крампус обернулся, ища глазами Ольгу. Та заметила его взгляд и хотела было крикнуть, что она цела, но слова опять застряли в горле. Поэтому она просто кивнула как можно тверже и увереннее. Это было единственное, что она могла сделать для Крампуса, чтобы подбодрить его. Судя по тому, как опустились его напряженные плечи, он заметил ее знак и понял, что она жива. Встретившись с девушкой взглядом, Повелитель Йоля молча улыбнулся ей той самой лукавой улыбкой, от чего у Ольги невыносимо заболело сердце. - Так значит, сын великого Одина показал свое истинное лицо, прячась под юбками у ангелов. Иди сюда, трус. Ольга почувствовала, как все внутри натянулось, как тетива лука перед выстрелом. - Сражайся со мной! *** Следующие мгновения пролетели настолько быстро, что девушка поначалу не поняла, что происходит. Сделав резкий рывок вперед, Крампус бросился к Санте, продираясь через ангелов. Те обступили его плотным кольцом, так что Ольга вообще не могла ничего видеть за их спинами. Когда они расступились и в явном недоумении переглянулись, девушка увидела Крампуса, который вполне себе твердо стоял на ногах. На его теле не было ни следа от нанесенных мечами ран. Только лишь тяжелое рваное дыхание говорило о том, какую боль он сейчас испытал. - Я все еще стою, - издевался он, смеясь, как бещумец. - Похоже, ваш хваленый бог не так уж и силен. Ангелы ударили опять. И по замерзшему лесу прокатился рев раненого чудовища, заставивший все вокруг содрогнуться. Но Крампус и не думал сдаваться, отчаянно прорываясь к Бальдру, сбивая с ног вырастающих на пути ангелов и борясь с ними в снегу. И чем ближе Повелитель Йоля подбирался к Санте, чем ярче на лице того отпечатывался страх, тем крепче Ольга надеялась на то, что Крампус все же выиграет эту битву не на жизнь, а на смерть. Сил на борьбу с удерживающей ее магией Перхты практически не осталось. Руки, все это время яростно зарывавшиеся в снег, посинели и уже почти не ощущались, тело бил озноб, но Ольга не сдавалась. Девушка зажмурилась, мысленно призывая энергию всех рун и представив, как через нее их энергия перетекает к Крампусу. И, судя по тому, что тот вновь распрямился и стоял относительно ровно, он явно чувствовал эту помощь. - Тебе никогда от меня не избавиться, - взревел Крампус, и в его голосе звучало торжество. - Пока жив хоть один человек... Потому что я - тот дикий дух, что дремлет у них в груди. И ни ты, ни твой бог ничего не могут с этим поделать! Ничего! Пошатнувшись, он сделал выпад вперед, норовя зацепить копьем Бальдра. Тот отступил, упал, и Крампус подготовился к решающему прыжку. Но прежде чем он смог покрыть расстояние, разделяющее его и Бальдра, на него вновь набросились ангелы. Они продолжали пронзать его тело клинками, по-прежнему не оставляя следов, но судя по рычанию Крампуса, причиняя ужасную боль. Ольга чувствовала, как ее щеки стали замерзать от слез, которые она уже была не в силах контролировать. Ободранные пальцы ныли и кровоточили от того, что все это время они лишь рыли мерзлую землю в безуспешных попытках уцепиться хоть за что-то и сделать решающий рывок. А между тем ангелы и не думали прекращать атаку, изматывая Крампуса и заставляя его рухнуть на колени. Невидимый пресс надавил с новой силой, и не выдержав, Ольга бросила на Перхту взгляд, полный злости, отчаяния и искреннего непонимания. Мысленно она обращалась к богине и спрашивала лишь одно: за что? И, едва она успела об этом подумать, как в голове будто прозвучал прекрасный, но холодный голос: "Так же, как и ты, я смотрела на то, как убивают моего супруга, и так же ничего не могла сделать. Испытай же то, что испытала я". Крампус стоял на одном колене и тяжело дышал, но не оставлял попытки дотянуться до противника. Рывок, еще один, и еще - и, вконец обессиленный, Повелитель Йоля рухнул в снег. Но ангелы не прекращали делать свое дело. А Ольга продолжала наблюдать за этим сквозь пелену неконтролируемых слез. Внезапный приказ Санты своим подчиненным остановиться прозвучал, как гром среди ясного неба. Не в силах поверить своим ушам, Ольга воспрянула духом и в ее сердце вновь затеплилась слабая надежда, что все же в Бальдре проснулось хваленое милосердие. Опустившись на одно колено и наклонившись к Крампусу, бог растоптал все надежды девушки. - Ты - на редкость упрямая скотина, - процедил Бальдр сквозь зубы, но так яростно, что даже Ольга смогла расслышать. - Но твое время подошло к концу. Подняв с земли копье, он замахнулся и всадил его Крампусу прямо в сердце. В горле у Ольги застыл отчаянный крик, сковавший нестерпимой болью все нутро. Именно сейчас чудесным образом невидимое давление вдруг прекратилось, но девушка продолжала лежать на снегу, мысленно моля Крампуса не сдаваться. Но он не шевелился. Повелитель Йоля был мертв. *** Все внутри Ольги будто оборвалось и рухнуло куда-то вниз, в бурлящую лаву непонятно откуда взявшейся ярости на грани с нечеловеческой болью. Однако, вновь поймав на себе надменный взгляд Перхты, девушка стиснула зубы и поднялась на шатающиеся ноги. Нет, перед ней она не может позволить себе быть слабой. Но, едва язычница сделала шаг вперед, как раздался отчаянный боевой возглас, и стоявший поодаль Випи рванул к Бальдру, надеясь прикончить его. Но ангелы мгновенно срезали его, и шауни упал замертво. Ангелы начали обступать и Ольгу, но та шла вперед, не обращая на них никакого внимания. Ей было абсолютно наплевать, что с ней будет. Она видела перед собой лишь мертвое тело Крампуса со страшной, кровоточащей раной на груди. Ангелы с недоумением смотрели на безумицу, а Бальдр, вновь наигранно вздохнув, выставил вперед руку с копьем Локи. Ольга остановилась и уставилась на наконечник, к которому примерзли кровь и частички плоти того, кого она любила. Она подняла на Бальдра взгляд, полный ледяного безразличия, и уперлась грудью в острый кончик оружия, нацеленный ей в сердце. Санта с состраданием произнес: - Это жестокий урок, дитя. И он должен быть усвоен. Крампус упустил этот шанс. У тебя же еще есть возможность спасти свою... Из груди девушки вырвался хриплый, ломкий смешок, так похожий на последний вздох чудовища. - Моя душа мертва. Ты только что убил ее. - Она покачала головой и бросила, будто перед ней стоял не могущественный бог, а алкаш из соседнего двора: - Так что обломись, Санта Как-тебя-там. Тебе больше нечего спасать. Острие копья все еще упиралось в грудь Ольги. Бальдру оставалось лишь слегка нажать, чтобы рядом с безжизненным телом Крампуса легло еще одно. Он занес руку для удара, но внезапно ладонь Перхты перехватила его, не дав вонзить копье в грудь девушки. - Оставь. - Голос богини звучал с таким же холодом и презрением, как и в голове у Ольги. - Сейчас для нее жизнь станет хуже смерти. Перхта вновь посмотрела на Ольгу, и та взглянула ей прямо в глаза, будто стараясь безмолвно передать богине всю ту боль, что прямо сейчас разрывала ее нутро. Ни один мускул на лице язычницы не дрогнул, ни одна конечность не задрожала. Ольга чувствовала, что сейчас она не может позволить себе быть слабой. Только не перед Бальдром и Перхтой. Она ни за что не проявит слабость перед убийцами, лишившими жизни того, кто был ей дороже всего на свете. В душе девушки воцарилось злорадство, когда надменная богиня вдруг первой отвела взгляд. Лишь только когда божественная чета удалилась вместе с ангелами, она в бессилии рухнула на колени возле мертвого Крампуса. *** Джессу казалось, что в его ушах еще долго будут звучать завывания мертвецов из Хельхейма и вопли Дилларда, которого утянули вниз костлявые руки. Что будет там со старым пердуном, парню не было никакого дела. Важным было то, что благодаря Крампусу он успел вовремя, спас своих девочек и наконец отомстил. При мыслях о Крампусе Джесс ощутил волну тревоги. Он ведь не знал, чем закончилась стычка между ним и Бальдром. Однако, когда он вышел из гаража Дилларда и узрел Йольские сани, стоящие на лужайке дома, и возле них Санту в окружении ужасных ангелов, он сразу понял, что дело плохо. Джесс вздохнул; ну, по крайней мере он погибнет, зная, что уже позаботился о Дилларде и что Линда с Эби отныне в безопасности. - Я ждал, - начал Санта, - пока ты закончишь свои дела. Хотя мог бы этого и не делать. Но ты должен был сделать то, что сделал. Теперь в мире будет хоть немного меньше зла. Несмотря на то, что наговорил тебе Крампус, я не испытываю к людям ничего, кроме любви... Мои добрые дела идут от самого сердца. На эти слова Джесс невольно фыркнул. В речах Санты отчетливо звучали попытки оправдаться. Бальдр протянул руку и отчеканил: - Мешок. Парень, помявшись, протянул ему предмет. - Крампус мертв? - Спросил он, хотя уже знал ответ. - Да. - Ответил Бальдр совершенно бесстрастно. *** Всю дорогу до церкви Джесс не мог перестать думать о том, что же произошло в его отсутствие. Новость о смерти Крампуса подействовала на него странным удручающим образом. Но больше волнения вызывали мысли об Ольге: что с ней случилось, Санта не сказал. И парень очень надеялся, что его молчание означало тот факт, что его подруге удалось выжить. Припарковав машину, Джесс едва ли не бегом направился к их убежищу и замер на подходе, чувствуя, как сердце неприятно защемило от открывшейся его взору картине. На снегу лежали простертые тела Гери и Фреки. Неразлучные при жизни, волки даже в смерти были вместе и приняли одну участь на двоих. В нескольких шагах от зверей ничком на земле лежал Випи, а рядом с ним - Крампус. Черная грива его блестела из-за инея, пальцы сжались и окоченели в последнем порыве нанести удар. На мертвом лице застыла столь знакомая усмешка, при виде которой парень почувствовал, как под ребрами неприятно заныло. Все же увидеть Крампуса мертвым оказалось почему-то особенно больно. Но увидеть Ольгу, сидящую возле его тела, оказалось для Джесса намного больнее. Девушка сидела неподвижно, будто сама была не более живой, чем Повелитель Йоля. Во всяком случае, из-за посиневших от холода губ и совершенно пустого взгляда, направленного в никуда, она точно сошла бы за труп. Она даже дышала через раз, содрогаясь всем телом от тихих рыданий, разрывающих грудь. Голова Крампуса лежала у нее на коленях; пальцы девушки ласково гладили заиндевевшие, слипшиеся от холода и крови пряди. Рядом с ней стоял вполне себе человеческого вида Нипи, опустившись на одно колено. Индеец смотрел то на Крампуса, то на убитого брата, и его взгляд так же не выражал ровным счетом ничего. Подойдя к ним, Джесс потянулся к Ольге, но отчего-то он не решился прервать последние скорбные минуты, отведенные ей, чтобы в последний раз побыть рядом с Крампусом. Повернувшись к Нипи, он по-дружески похлопал его по плечу. - Мне жаль твоего брата. Искренне жаль. - Нипи поднял голову и огляделся так, будто не помнил, где он и что случилось. - А где Изабель? Так же не получив ответа от Нипи, Джесс оглянулся и увидел сидящую на бревне рыжеволосую девушку, в которой с трудом можно было узнать бельсникеля. Подойдя к ней, парень обнял ее со спины, и Изабель вцепилась в его руку. - Я думала, что они собираются убить всех нас... - Выдавила из себя она, - эти ужасные ангелы... Я так боялась, что они пронзят своими мечами и нас тоже... - Все позади, - выдохнул Джесс, прижимая девушку к себе, - а где Вернон и Чет? - Свалили, сразу после того, как снова стали людьми. Сразу после того, как... - Продолжить Изабель не смогла. Она осеклась, прижав ладонь к губам, но быстро одернула себя. - Пойдем к Ольге. Я больше не могу это видеть. Джесс кивнул и, поднявшись с бревна, протянул руку Изабель. Вернувшись на место бывшей битвы, они вместе подошли к скорбящим. Парень медленно подошел к Ольге и, присев рядом, приобнял за плечи. - Солнце... Нужно похоронить их. Старина Крампус и Випи не заслуживают просто быть брошенными здесь, так ведь? - Гери и Фреки. - На удивление четко ответила девушка. - Их тоже нужно забрать отсюда. Они до последнего были рядом, и до последнего сражались за него. Джесс перевел взгляд на мертвых волков, а затем - на свой пикап, и тяжело вздохнул. Но тем не менее, он считал, что Ольга права. Поэтому он и Нипи подошли к Гери и вдвоем подняли его. *** Было решено оставить волков в том ущелье, около которого случилось первое знакомство с ними, так как копать ямы такого размера не было ни времени, ни сил. Едва друзья спустили тело Фреки на дно рядом с Гери и выбрались на поверхность, как почва с края отслоилась и сошла вниз оползнем, погребая под собой тела двух волков Одина. Компания без труда нашла дорогу к пещере, возле которой уже виднелся небольшой холмик, укрытый шкурой с бычьими рогами. Вскоре возле него появился еще один, укрытый шкурой поменьше. Когда была вырыта третья могила, товарищи подошли к телу Крампуса, но ни у кого не поднималась рука нести его к земляной яме. Сам факт того, что они хоронят существо, олицетворявшее собой жизнь, казался абсурдным, неправильным и страшным. Каждый втайне хотел, чтобы по лесу вновь пронесся столь знакомый раскатистый смех, а Повелитель Йоля открыл глаза и посмеялся над их кислыми лицами. Даже на его застывших губах все еще играла такая теплая, такая живая усмешка. Но страшная рана в раскуроченной груди говорила о том, что Крампус больше никогда не улыбнется своим друзьям. Вынув несколько прутьев из связки омеловых розг, Ольга сплела их вместе наподобие венка. Подойдя к Крампусу, она вновь присела возле него и увенчала омелой его голову. Пальцы ее скользнули по витым рогам, по волосам, по щекам Повелителя Йоля, словно бы девушка хотела вобрать в себя каждую его частичку. Нежно взяв его лицо в ладони, Ольга наклонилась и поцеловала Крампуса в лоб, оставив на темной коже морозный отпечаток от мокрых от слез губ. А затем быстрым движением закрыла ему глаза. Изабель шмыгала носом и украдкой вытирала рукавом влажные ресницы, тоже не находя в себе сил попрощаться с Крампусом навсегда. Но она старалась держаться ради Ольги, потому что знала, что ей сейчас в тысячу раз хуже. Та держалась на удивление стойко, даже когда Джесс и Нипи медленно опустили тело Крампуса в могилу. Ольга даже нашла в себе силы сопроводить это действие погребальными молитвами викингов, как то предписывал обряд. Лишь когда первые комья земли с глухим стуком стали ударяться о мертвую плоть, Изабель увидела, как задрожали руки язычницы, а глаза подернулись влагой.       Когда холм был насыпан, Изабель подошла к нему и положила связку оставшихся розг, один из неизменных атрибутов Крампуса. Этот жест словно поставил финальную точку и послужил еще одним подтверждением, что его действительно больше нет. Закончив свою скорбную работу, Джесс и Нипи подошли к девушкам и молча встали рядом, смотря на два свежих холмика. Шауни и Ольга переглянулись и так же, не говоря ни слова, сцепились руками. Чувствуя, что сил держаться остается все меньше, язычница отвернулась, пытаясь загнать слезы обратно. Но, ощутив теплое, непривычно ласковое для Нипи прикосновение к своему плечу, она не выдержала и прижала ладонь к лицу. Одной рукой обнимая индейца, второй девушка ухватилась за рукав куртки Джесса, который увлек за собой Изабель. И вскоре четверо друзей, объединенные одним приключением и одним горем, стояли у трех могил, крепко обняв друг друга.