Со вкусом ежевики

      

Иногда за милой улыбкой прячется огромная боль, о которой знает лишь только Бог.

© автор неизвестен       В рамках на фото запечатлены самые радостные воспоминания: объятия, улыбки и такое долгожданное обретенное счастье плескалось в глазах. Ее комната порядком замусорена: постель не заправлена, цветы, жаждущие влаги, завяли; на столике вперемежку с косметикой стоит тарелка с нетронутым вчерашним обедом; обувь оставлена прямо возле кровати. Ковер испачкан засохшей грязью с улицы, поверхности мебели запылились. Здесь словно не обитали неделями.       Джулия робко стучится в дверь проверить, как там поживает дочь. Слова важны, даже если человек говорит, что не нуждается в них, не видя в этом толку. Время, психотерапия, поддержка друзей и близких не спасают на первом этапе исцеления. Стадия отрицания заставляет Хоуп воспринимать весь мир в штыки, не слушать, о чем они говорят. Единственное, чего ей хочется, — так это исчезнуть. Раствориться в вечности, где нет ни боли, ни страданий.       Она знала, что всё пойдет не так, как обычно. Интуиция подсказывала необходимые слова, но Хоуп молчала. Смотрела в бездонные карие глаза с полной осознанностью риска, но упорно молчала. Что-то не давало ей остановить Тони, обнять его и попросить не уходить. Остался бы?       Враг оказался слишком силен — не из тех, с кем Железному человеку довелось повстречаться прежде. Успокаивало только то, что он не один собирался противостоять Таносу. Кто этот грозный титан, девушка не понимала и не хотела понимать его мотивы. Он был злодеем, заслуживающим правосудия.       Год за годом Тони Старк обманывал смерть, водил ее за нос, дразнил, ходя по тонкому льду. Он играл с ней, издевался. Но у всего есть конец.       Джулия, наученная горьким опытом, не донимала дочь и не пыталась лезть в растерзанную душу. Хоуп переживала невосполнимую утрату, которую ничем нельзя было заменить, но она до последнего вздоха верила, что Тони не рассыпался в прах от щелчка Перчатки Бесконечности и он отыщет путь домой — к ней…       Они гуляют по лесу, наслаждаясь уединением. На карте города в смартфоне отмечен маршрут к водопаду. Через пятьсот метров тропинка должна привести их в указанное место. Под ногами хрустит опавшая листва с мелкими ветками, сквозь кроны деревьев пробивается солнце. Пахнет травой и полевыми цветами. За Хоуп увязывается упитанная пчела, принявшая ее за дивный цветок.       — Она меня укусит! — испуганно кричит девушка, бегая от насекомого.       — Используй спрей! — восклицает ей вслед Тони, подставляя руку ребром ко рту, чтобы Хоуп расслышала. Та убегает всё дальше вглубь леса — в противоположную сторону от водопада. — Только с собаками такой фокус не проворачивай! Как маленькая. Хоуп!       Она уже его не слышит, бешено отмахиваясь от назойливой пчелы. Со смешком Тони бежит за девушкой, раскачивая в одной руке мини-холодильник, во второй — завернутый плед с корзинкой.       — Я за тобой не поспеваю!       — А если она укусит меня в зад? Или в нос?! Я боюсь насекомых, которые могут ужалить, Тони!       — Спрей! Ты взяла спрей?!       — Чего… Ах, да! Отстань, лети на цветы! — от высокого истерического голоса стая притаившихся на дереве птиц разлетается по сторонам. — Спрей, сейчас, — Хоуп возится в сумке, перебирая различный хлам. — Надо навести тут порядок.       — Ты что, медом намазана? — Тони останавливается около нее и переводит дыхание, освобождаясь от груза. — Фух. Зашибись была пробежка. Надо бы возобновить спортивные тренировки.       — Подумываешь проверить?       — Мы стоим друг друга — оба провокаторы.       Хоуп вскидывает брови, полностью соглашаясь с неоспоримой истиной.       — Дочь своего отца. Спина устала? — взволнованно спрашивает она, видя, что мужчина держится за нее. — Просила же дать мне часть вещей. Хватит тащить всё на себе во всех смыслах. Я несу ее, — она опережает отца и хватает корзинку с едой.       В нескольких метрах у невысокого обрыва водопада они устраиваются на пикник. Складывается впечатление, что спозаранку никто не приходит сюда, предпочитая выбираться на открытую местность в час пик для загара либо по вечерам, чтобы в романтической обстановке любоваться звездами. И всё-таки отсутствие других отдыхающих настораживает девушку.       — Ты забронировал это место для нас двоих? Такая практика здесь распространена?       — Нет, но для нас сделали исключение. Потраченные деньги того стоили, — Тони взмахивает пледом, расправляя его и стелет на траву.       — Насчет чего ты шептался с моей бабушкой? У вас появились секреты от меня, интриганы?       — Я узнавал, где тебе хотелось бы отдохнуть.       — Она угадала, — девушка срывает ромашки вместе со стеблями. — В детстве я загадывала много желаний. Сбылись только два — встретить любовь и отыскать отца. Два в одном получилось, — она набирает целую охапку цветов и переносит в подставленные ладони мужчины. — Мама плела мне венки. Попробуешь?       — Невелика наука.       Пока он занят плетением, от сосредоточенности высовывая кончик языка, Хоуп решает поинтересоваться прошлым отца.       — Каким ты был в детстве?       — Обычным, насколько этот термин применим ко мне, — Тони поднимает глаза к безоблачному небу и щурится от яркого света. — Из-за проблем с отцом я нашел свое спасение в электронике. Технологии были мне более понятны, чем люди. И надежны, что уж тут скрывать, — хмурясь, он цепочкой сплетает стебли ромашек.       Хоуп выуживает из сумки солнцезащитные очки. В наклоненном положении Тони быстренько примеряет венок по размеру ее головы.       — Ты снова стала моей спасительницей, — он надевает очки и переключается обратно на венок. Хоуп кладет сначала ему на коленки салфетку, затем себе, защищая одежду от загрязнения едой. — В семилетнем возрасте отец сбагрил меня в школу-интернат — вот так он проявлял свою любовь. Я не хотел бы такой жизни для своих детей.       — С этим у нас была бы загвоздка.       — При такой моей жизни они бы только мучились. Не думаю, что я проживу долго, а ты молода. Встретишь того, кто сможет законно сделать тебя своей женой. Вы заведете детей и не будете скрываться.       — Я стараюсь не думать об этом. Мне важно то, что происходит здесь и сейчас. Давай просто наслаждаться каждым проведенным вместе днем, — Хоуп перешагивает через его расставленные ноги, чтобы сесть с ним лицом к лицу. Она вскрывает первый контейнер с салатом коул-слоу. — Могу я покормить тебя с ложки? Прошу прощения, с вилки.       Тони усмехается, комично открывая рот.       — Я аккуратно. Самолетик изображать не буду, — Хоуп насаживает на вилку овощи и подносит ее ко рту мужчины. — Когда ты встретил свою первую любовь? Это ведь была не Пеппер Поттс?       — Любовь бывает разной, и все понимают ее по-своему. Нет точного определения для нее. Всем известно, что по молодости я был тем еще бабником. Девушки сменялись быстрее, чем я успевал запоминать их имена, но с Пеппер всё было по-настоящему. М-м-м, ты божественно готовишь, — Тони довольно облизывается. Застенчиво хихикая, девушка отправляет ему в рот следующую вилку, полную овощей. — Моей первой любовью, к сожалению, была дочь главного конкурента моего отца в бизнесе.       — Что? Повезло так повезло.       — И не говори. Один раз — совпадение. Но дважды — закономерность. В Кембриджском университете я познакомился с девушкой по имени Кассандра, и она, кто бы мог подумать, тоже оказалась дочерью другого конкурента моего отца.       — Я бы на твоем месте задумалась о сглазе, порче или даже проклятии.       — Для удержания Старка-младшего в штанах?       Поднимается хохот. Девушка смеется громко и заразительно, откидывая голову назад. Лучи солнца путаются в ее волосах, рисуя на вздернутом носу россыпь новых очаровательных веснушек.       — Джулия вырастила тебя хорошим человеком.       — У тебя бы тоже получилось. Не верю, что ты воспитывал бы меня так же, как Говард. В тебе больше сочувствия и заботы. Ты спасаешь миллионы, создаешь технологии для их защиты, а не вреда. Тебе небезразлично будущее всего мира. Неужели ты не справился бы с воспитанием ребенка?       — Я… — он смотрит за ее плечо и нервно обхватывает за талию, словно защищая от чего-то или кого-то. Хоуп чувствует надвигающуюся угрозу, но от страха не может пошевелиться.       — Тони Старк, я — доктор Стивен Стрэндж. Прошу следовать за мной.       — Хотите втюхать мне какой-то хлам? — отшучивается мужчина. Шутки и сарказм — защитная реакция. В данном случае его тревога направлена на Хоуп, что спокойные деньки с ней придется променять на битву за спасение мира. Он уже так делал не единожды и всякий раз возвращался к Пеппер ценой ее потраченных нервов. Именно его работа привела к их расставанию. С этого всё началось.       — Нужна ваша помощь, — отзывается незнакомец. — Мы полагаем, на кону без преувеличения судьба Вселенной.       — Кто это — мы?       — Привет, Тони.       — Брюс?       На землю падает незаконченный венок из ромашек…       Она прокручивает в голове события последней встречи как на пластинке, всё дальше впадая в отчаяние. Почти целый месяц нет никаких известий от Тони. Абсолютно ничего. Ни Стив Роджерс, ни Фьюри не могли дать информации, что стало с пассажирами космического корабля Таноса. С ними не было возможности выйти на связь и обо всём расспросить.       — Я не сдамся, не перестану верить, не перестану. Нет, я не сдамся, — словно в бреду повторяет Хоуп. Ванесса укачивает подругу в своих объятиях и молится за благополучное возвращение Железного человека. — Мы не встретили вместе Рождество. Что это за семья, которая вместе не провела самый важный праздник в году? Нет, я его не потеряю.       — Еще точно ничего не ясно. Старк умен, он выберется из любой передряги. Он не рассыпался, потому что слишком важен миру. Если кто и сможет всё исправить, так это он.       — Ты права. Конечно, ты права, — шепчет Хоуп, облизывая пересохшие губы.       Она не дождалась его всего день. За сутки до прилета из дальнего космоса сломанного корабля Стражей Галактики с двумя выжившими пассажирами Хоуп насмерть сбила грузовая машина…       — Она отпустила меня без уговоров и слез. Кажется, ей было настолько страшно из-за нашего предстоящего расставания, что ее сковал ступор. Либо она понимала, что не смогла бы остановить меня. Моя принцесса, — дрожащий голос Тони снижается до шепота. Он судорожно вдыхает и сжимает кулаки. Расклеиваться нельзя. Ему это не позволено. Железный человек до последнего стука сердца будет защищать всех, кто будет нуждаться в его помощи. Он останется сильным.       — Кем она приходилась тебе? — грустным взглядом Стив изводит своего напарника. Заметно, как Тони трудно говорить о ней, но держать чувства в себе еще тяжелее. Молчавшая всё это время Наташа с болью отворачивается и опирается на ограждение терассы.       — Какая разница? Она была ему дорога, — уберегает его женщина от ответа.       — Верно говорят, всё и сразу иметь нельзя. Мне следовало каждый день говорить ей, что я люблю ее, — Тони закрывает лицо руками и приглушенно выдавливает сквозь слезы. — Почему это случилось с нами? Нас разделил один гребаный день. Разве я недостаточно совершил добра? Не загладил свою вину? За что судьба так жестоко наказала меня?       — Уверена, она знала о твоих чувствах и даже про то, о чем ты молчал. Но, Тони, не ты единственный потерял близкого тебе человека, — Наташа жестом просит Лэнга не встревать, который снова давил бы настойчивостью. — Мы все кого-то потеряли из-за Таноса. Я сочувствую твоей утрате, но сдаваться нельзя. Мы обязаны помочь тем, кому можем. Если есть хоть один шанс, мы должны попытаться.       — Уже попытались. Чем это закончилось?       — Не будь эгоистом. Да и пацифизм тебе не идет. В память о ней, о всех, кого мы потеряли, разве нам следует сложить оружие? Как ты живешь, зная, что только в твоих силах всё переиграть? Это не вернет твою любимую, но задай себе вопрос: тебе стало бы легче от мысли, что ты помог другим?       — Времени на размышления мало, — Капитан тихо просит остальных удалиться, вставая с плетеного стула. — На пять лет ты оставил свою работу, оставил весь мир. Твои костюмы — часть тебя. Ты сам это говорил. Разве в твоем стиле уход в отшельники? Мы все готовы рискнуть, но если ты откажешься, мы поймем.       — Спасибо, что зашли в гости.       — Береги себя, Тони, — вздыхает Стив, хлопая друга по плечу.       Тем же вечером он сидит в темноте, невидящим взглядом осматривая гостиную. Непривычно тихо: не доносится заразительный женский смех от его своеобразных шуток, с кухни не тянется запах приготовленного завтрака, никто не целует его по утрам в щеку, не желает доброго дня, не обнимает. Друзья изредка вспоминают о нем, спрашивают о делах, предлагают вместе провести время, развеяться. В их компании он не чувствует незримое присутствие Хоуп. Ничто не напоминает ему о ней. Она была другой — лучшей частью его жизни.       Чувство одиночества гложет Старка, вынуждая взяться за бутылку и напиваться до беспамятства.       «Джулия правильно считала, что близкие мне люди погибают или успевают уйти, пока не стало поздно. Я приношу смерть, — от безысходности в голову Тони лезут всякие мрачные мысли, загоняющие его в угол. — Если бы мы не были вместе, она осталась бы в живых. Все несчастья из-за меня. Всегда».       — И пацана не сберег, — всплывает перед закрытыми глазами образ Питера, у которого есть реальный шанс вернуться к жизни. Тони резко бросается к столу для моделирования проекций. — Машина времени, значит?..       Ради чего еще осталось жить?       Тони Старк был больше чем просто герой для Хоуп.       А она — больше чем просто его помощницей.