Учитель физики

«За мной мой читатель! Кто сказал тебе, что нет на свете настоящей, верной, вечной любви? Да отрежут лгуну его гнусный язык! За мной, мой читатель, и только за мной, и я покажу тебе такую любовь! Нет! Мастер ошибался, когда с горечью говорил Иванушке в больнице в тот час, когда ночь перевалила за полночь, что она позабыла его. Это быть не могло. Она, конечно, его не забыла.» М. Булгаков «Мастер и Маргарита»

Кто властвует над человеческой судьбой? Сам человек? Если так, то почему он не может сказать, когда рухнут стены и случится мировой Армагеддон или когда на голову свалится кирпич, хотя оный, судя по словам великого Воланда, ни с того ни с сего никому и никогда на макушку не падает? На худой конец, почему он не в состоянии предвидеть собственную жизнь в рамках одного дня? Мы выстраиваем масштабные планы, «прокладываем дороги» в будущее, но удивляемся, если спотыкаемся об какой-то там камушек, взявшийся чёрт знает откуда, при столь стремительном движении вперёд. Так уж не вывод ли это, что мы не хозяева собственной жизни и судьбинушки, а? Знаете, дорогой читатель, если у всех нас есть один «Создатель», так называемый Бог, то он, подобно Королю в огромной тронном зале, сидит во главе шахматной доски, на которой неизвестное множество клеток и игровых фигур, связанных между собой шелковыми красными нитями. Чем дальше друг от друга фигуры перемещаются по полю, тем тоньше становится ниточка, тем слабее столь нужная каждому связь. Создатель громко хохочет, хмурится или даже длинно и непечатно ругается, делая свой ход, превращающий чью-то судьбу в гигантскую, сложную вереницу событий, сменяющихся как кадры в фильмах. Сейчас вы идёте прямо, а спустя одно ничтожное мгновение - совсем в другую сторону, и нити вновь деформируются. В «игре» бессчетное количество участников, но ведь нас, читатель, интересуют лишь две лишь две крохотные души, чья связь не должна разорваться, верно? Под заливистый смех две фигуры становятся напротив друг друга. «Бывают же чудеса на свете», - так звучали слова неизвестного жителя планеты Земля, и они чертовски хорошо подходили к описанию лета, что выдалось в этом году на территорию Соединённого Королевства и, наверное, всего мира. Не надо было рвать когти в Испанию, Египет или в какую другую «страну Солнца», даже в вечно пасмурном Лондоне крыши домов, казалось, плавились, словно железо в печке. Амплитуды температур нещадно росли вверх, дышать становилось всё труднее, а пожилые ворчливые дамочки, у которых «все цветы повяли от нехватки влаги», попутно громко охая и ахая , жаловались на свою скорую кончину из-за проклятой не спадающей жары. Ну как вам картина? Хороша? В любом случае, теперь вы можете выкинуть её из головы, ведь нас интересует не аномалии погоды, а здание Центрального вокзала Кардиффа, где от платформы с номером пять в четырнадцать пятьдесят пять, когда большинство людей старается прижать свои тела к вентиляторам и кондиционерам, отходит поезд, который всего за два с половиной часа домчит вас до станции London Paddington. И только на вокзальных часах маленькая стрелка достигла цифры два, а большая - двенадцать, обозначенный выше поезд прибыл на Cardiff Central railway station. Как ни странно, но недостатка пассажиров в вагонах не наблюдалось, и женщина, что продавала в маленьком киоске, стоящем где-то на середине платформы, дешёвые холодные напитки, удивлённо наблюдала за толпой, снующей туда-сюда по перрону. Все торопились по своим делам, и никому не было дела, что из шестого вагона немного шатающейся походкой и, что удивительно, в далеко не летнем плаще поверх свободной хлопчатобумажной рубахи вышел худой мужчина, вечно поправляющий неудобную лямку сумки для лэптопа. И именно этот мужчина, имя которому, как вы уже, наверное, догадались, Джон Смит, интересует нас, дорогой читатель. Думаю, можно не скрывать то, что Джон ужасно не ладит с поездами, ведь его вечно в них укачивает, и поэтому мистер Смит предпочитает передвигаться на самолётах или машинах. И быстро и комфортно, но в этот раз железная дорога самое выгодное с точки конфиденциальности решение, ну, по крайней мере, сам Джон так думал. И зря. Мужчина не успел «на твёрдую землю» ступить, как мобильный телефон стал разрывать чей-то настойчивый звонок. Хотя почему «чей-то»? Прекрасно было известно, на кого могли стоять барабаны, чей бой напоминает марш для расстрела. - Алло, Джон? - Здравствуй, Гарри, - устало выдохнул Смит в трубку, сделав несколько пробных шагов по перрону. - Как погодка в Лондоне, а? - наверняка с паршивенькой улыбкой на тонких губах поинтересовался Саксон, не стараясь скрыть в голосе самодовольство. - Пасмурно, возможен ливень, - Джон хмуро зыркнул на небо, где не было ни облачка, и нехотя добавил: - Но если тебя действительно интересуют погодные условия, то можешь включить телевизор и убедиться, что настало глобальное потепление. В трубке послышался смешок. - Что-то невесел ты, друг мой. Чую я, чую, что ничего в Лондоне ты не сыскал. А теперь вспомни мои слова! Говорил же, что пустое это дело, а ты все твердил: «поеду да поеду». - Не смешно, Гарри, - прозвучало сухо и даже как-то озлобленно. Но видимо Гарольд списал всё на нелёгкую поездку. - Джон, ну неужели ты думал, что девушка сидит и ждёт тебя? - уже серьёзно спросил Саксон. - Это нелогично, особенно, если мы учтём, кто виноват в вашей разлуке. Повисло молчание. Джон нечто хаотично обдумывал, а Гарри, прикрыв ладонью все возможные динамики и микрофоны телефона, кому-то приглушённо отдавал какие-то поручения. Смит даже хотел уже закончить разговор, просто запихнув мобильный в один из карманов, в которых вечно валялось много ненужного мусора, но передумал, едва Саксон вновь позвал его по имени. - Знаешь, я вот всё думал, говорить тебе или нет. Просто меня та-ак слёзно просили молчать, что я не мог отказать. - Не тяни кота за хвост, Гарри. Я устал и хочу домой. А совмещать разговор с тобой и хождение на ватных ногах у меня не получается. Что-то недовольно и невнятно пробурчав, наверняка какое-нибудь ругательство, мэр Кардиффа попросил друга уточнить, по какой причине последний ездил в тот «злополучный городок». На что Джон чуть не завыл от недовольства. - Ты, видимо, издеваешься! Знаешь же! - Повтори ещё раз, это же не трудно, - терпеливо сказал Гарольд. - Я ездил в Лондон, чтобы встретиться с моей бывшей ученицей, к которой, заметь, всё ещё испытываю прежние чувства. Я хотел объясниться, - на одном дыхании выдавил из себя Смит, легонько пихнув ногой пластмассовый стакан. Несмотря на то, что последняя встреча двух влюблённых состоялась почти год назад, для Джона это была больная тема. - Доволен? - Я? Нет. Точнее в целом - да, а если разобраться - то нет, ведь я надеялся, что мы… - Я сейчас брошу трубку, - голос учителя физики не предвещал чего-то хорошего. - Ты, конечно, можешь это сделать, но тогда не узнаешь весьма важную вещь. И я уверен, что тебя она очень заинтересует. Саксон едва расслышал, как его друг скрипнул зубами, и довольно усмехнулся, всё-таки он прекрасно знал, чем можно привлечь товарища. - Так ты скажешь мне или нет! - слова прозвучали так громко, что несколько человек даже обернулись. «Вот чудак, - наверное, подумали они, - всё топчется на одном месте!» Торжественным голосом Гарри заявил Джону, что эта новость - тайна, самая секретная из всех существующих, и Кардифф может потерять одного своего жителя, если Гарольд проболтается. Но Смит поспешил его заверить, что этим жителем окажется всеми любимый мэр, если оный не прекратит издеваться. - Вообщем, слепец, ты не мог найти свою барышню в Лондоне, ведь она весь этот год жила, - наигранная пауза, - здесь! Только удача уберегла мобильный телефон Джона Смита от жестокой и беспощадной встречи с цементом. Но она не уберегла хозяина, которого словно громом поразило, однако ненадолго. - И ты всё это время молчал? - на удивление Саксона Смит не кричал и не истерил. Однако холод, что появился в его голосе, заставил мэра Кардиффа сдавленно сглотнуть и ослабить сдавивший шею галстук. - Ты же меня не спрашивал. - Где она, Гарри? Где она сейчас? - Откуда мне знать-то, я ведь не справочное бюро и не устройство слежение. К тому же, у девуш… Договорить до конца Гарольду Саксону не дали. Короткие гудки разорвали разговор, а дикое желание исполнить задуманное и швырнуть телефон со всей дури вниз. Но разве несчастная техника была виновата? Джон злился. Сжимал-разжимал кулаки, хмурился, дергал лямку сумки. Он, наверное, полдня бы простоял на перроне, если бы какой-то старичок с коляской не попросил учителя физики посторониться. Глухо извинившись, мужчина медленно пошёл к выходу с платформы. Женщина, что из своего киоска искоса наблюдала за «странноватым человеком», укоризненно покачала за головой. «Ишь, и не жарко ему в плаще!» Что касаемо плаща, то Джон наверняка снял бы его, будь не в таком «чудесном» настроении, которое отшибло практически все чувства и ощущения. Сплошная пустота. Думаю, для тебя, дорого читатель, уже далеко не секрет, ради кого ездил наш учитель физики в Лондон, но, к общему сожалению, юной мисс Тайлер там не оказалось, и на протяжении всего года она была в Кардиффе. А всё дело в том… Бедная-бедная Джеки Тайлер! Сколько она наслушалась от своей дочери, когда Джон Смит разорвал с девушкой отношения, знает, видимо, только подушка да стены их квартиры. Слёзы, крики и истерики. Но именно благодаря матери Роза смогла быстро, преодолеть себя, «встать на ноги и продолжить движение вперёд». Окончательно разругавшись с Микки, который впоследствии стал ухлёстывать за одноклассницей Мартой, сдав все экзамены, мисс Тайлер смогла поступить в Лондонский университет на физический факультет. Да, она могла поблагодарить своего бывшего парня-учителя за знания, что он вложил в девичью голову. Однако долго в университете Роза не просидела. Совершенно случайно, как думала сама Тайлер, девушка столкнулась, правда едва не получив от неизменной свиты, на улице со «старым другом» - Гарольдом Саксоном, который чисто по доброте душевной предложил Розе возможность обучения в институте, где внезапно освободилось одно место, «Торчвуд» в Кардиффе. Мэр попутно заверял, что её шансы пересечься с кем-то из старых знакомых (на этих словах Гарри сделал яркий акцент и внимательно посмотрел на девушку) практически равны нулю. У мисс Тайлер не было причин отказываться, хотя она, как в принципе и сам Саксон, не понимала, с какого перепугу такая доброта. Но, как говорится, коли дают, то бери и помалкивай. Поначалу дела у юной Тайлер не заладились: то с жильём проблемы, то едва денег хватало, чтобы сводить концы с концами. Да и преподаватель философии Мэлоди Понд, которая умудрялась быть заменой по всем предметам и писать книги под псевдонимом «Ривер Сонг», вечно придиралась на своих уроках. Вдобавок в некоторых аспектах знаний у Розы не хватало. Но время шло, и жизнь постепенно устаканилась. Стипендии выходили немаленькие, женщина, у которой девушка снимала жильё, оказалась весьма приятной женщиной, любящей породистых котов и захватывающие истории. Придирчивая учитель стала относиться более-менее спокойно, даже пару раз помогла дельным советом, правда всегда при этом недовольно поджимала губы. И почему-то казалось, что Ривер Сонг знала нечто такое из жизни Тайлер, что никому знать не положено. Частенько девушка виделась с Гарольдом, который ей любезно улыбался, любопытно спрашивал про проблемы, рассказывал какие-нибудь новости. Вёл себя как старый добрый друг, с которым виделся вчера и встретился сегодня. И так всю жизнь, начиная с самого детства. Саксон, хоть и хранил в душе корни зависти, ведь Роза Тайлер была девушкой его, кхм, бывшего любовника, не отрицал, что девчонка весьма достойный собеседник, особенно, если докучали весь день постные рожи, а лучший друг устроил самобичевание. И дыры в знаниях мисс Тайлер залатала, так что краснеть в аудитории как-то не приходилось более. Осталось друзей завести, а то год прошёл, а Роза всё коротала часы в компании домохозяйки, которая, кстати, несколько лет пыталась найти себе мужа (а звали её Донной, между прочим), и мэра. Летом, когда мозги вытекали от перегрева из-за температур, а не из-за знаний, девушка успешно сдала сессию. И, получив письмо с мольбой приехать к больной и одинокой матери, договорилась на какое-то время перед практикой вернуться домой. Бедный Джон, прибудь он в Лондон на несколько дней позже, то вполне мог бы застать мисс Тайлер. А теперь что? Теперь же Смит, опустив голову, еле-еле брёл по перрону, совершенно не смотря перед собой. Он не заметил, как мимо него пробежала молодая девушка со светлыми волосами, что были заплетены в небрежную косу, то ли неся, то ли волоча небольшую красную дорожную сумку. Джон ничего перед собой не видел, но резко остановился и обернулся назад, чтобы встретиться с удивлённым взором карих глаз. - Джон? - не веря, с долей радости и… испуга. - Роуз… - шёпотом, со свистом из лёгких, осторожно, будто бы фигура напротив - призрак прошлого, мираж, который исчезнет с минуты на минуту. Мисс Тайлер слегка улыбнулась и утвердительно кивнула головой, делая шаг навстречу стоящему статуей Смиту. - Роуз, - уже уверенней, громче. Улыбка стала шире, а шаги - быстрее. - Роуз! - чуть ли не крича, со светящимися от радости глазами. - Роуз! Девушка остановилась, когда расстояние между ними было меньше двух вытянутых рук. Может это странно, но Джон называл её «Роуз» только наедине, словно имя было, как однажды выразился сам Смит, заветной мантрой и спасительным заклинанием одновременно. Оно звучало так звонко и задорно, что мужчина волей и неволей начинал улыбаться. - Я.. Ты.. Ты откуда в таком, - Тайлер кивком головы указала на плащ, - виде? Бог мой, на улице же тридцать семь градусов! Джон неразборчиво прохрипел что-то про Лондон, забавно сощурился, вызвав у девушки усмешку, а потом просто махнул рукой, словно в жесте «ай, к чёрту!». - Не меняешься, - вынесла вердикт Роза, и мужчина непонимающе поднял брови, что напоминали про сравнения с пушистыми гусеницами, отчего девушка ещё больше засмеялась. - И я очень рада тебя видеть! Странно и то, что мисс Тайлер не лгала. Радость от встречи со Смитом была вполне настоящей, хотя девушка думала, что если увидит виновника её разбитого сердца, то обеспечит ему неплохую такую затрещину. Но нет, некая сила не позволила обиде вырваться наружу, а гневу обрушиться на Смита, чей вид вечно напоминал взъерошенного воробья. И наверное всё из-за его глаз. Виноватых, преданных и счастливых, ей богу, как у собаки, что только что нашкодила, но всё равно получила вкусную огромную кость, всё равно улеглась под боком у хозяина и ощутила родную тяжёлую ладонь между своими ушами. Да, сравнение никудышное, но весьма подходящее. Таких глаз, коими Джон смотрел на Розу, не могло быть у человека, что «просто решил разорвать отношения». Не могло. Как сказала бы Донна, влюблённых глаз. А влюблённым можно простить всё на свете. - Я.. я.. - Ты стал заикаться за этот год? - шутливо спросила Тайлер, чуть смущённо поджав губы. - Нет, - пауза, вдох, - не могу поверить. Не могу поверить, что ты не сон, а будильник не прозвенит через минут пять, что это всё не растает, если я сделаю шаг или протяну руку. Смит с облегчением выдохнул, и они оба рассмеялись. И словно не было пропасти, что разделила их, не было тяжёлых мыслей, серых дней и невыносимо долгого года, за который пришлось научиться быть одним, жить и дышать друг без друга. - Я, ты, всё это, - Тайлер провела рукой по воздуху, указывая на поезд, станцию и людей, всё снующих по своим делам, - не исчезнет. Я настоящая, - девушка легонько провела пальцами по мужской щеке, заставив Джона вздрогнуть, - смотри. - И прошедший год тоже… - с сожалением, чуть наклонив голову в бок, будто бы прося, чтобы Тайлер не убирала руку. - Да, к сожалению, но это был неплохой год. Всё-таки Торчвуд дорого стоит. А ты преподавал, наверное. - Нет, - Смит поморщился. - Нет. Ерундой занимался, даже стыдно как-то. - Ясно. Возможно, ответ девушки прозвучал слишком сухо, чересчур лаконично, поэтому медленно-медленно появлялось напряжение, а минуты вновь начинали замедляться, течь, словно густой мёд, не спеша, вынуждая чаще набирать воздух в лёгкие, растерянно смотреть по сторонам и только потом перед собой, с остервенением перебирать что-либо в руках или, как в случаи Джона, скручивать-раскручивать несчастную лямку сумки, что до этого сняли с плеча. Такое чувство, что нечто лопнуло, взорвалось и исчезло, забрав с собой всё самое светлое, что было, что возникло спустя столько времени. Закусив губу, Роза глянула на проходящую мимо молодую мать с маленьким ребёнком, девочкой в светло-зелёном платьице и двумя забавными хвостиками, которые украшали белые огромные банты. Женщина дважды останавливалась, чтобы поправить дочери эти банты, и при этом что-то приговаривала, отчего лицо ребёнка выглядело счастливым. Смит же сверлил взглядом бетон, и он, наверное, не удивился бы, если бы в тот момент на перроне повырастали цветы. - Этот год, - хрипло начал мужчина, когда молчание стало совсем невыносимым, - он мог пройти по-другому. Всё могло быть иначе, если бы я.. - Пожалуйста, Джон, не оправдывайся, не надо, - в голосе девушки не было раздражения или недовольства, только усталость, и учитель физики понял, что мисс Тайлер в курсе настоящей причины их разрыва. Сама догадалась или с подачи Саксона - не важно, главное, что она знала. А трусость - это самый страшный порок, он не забывается, он пятно, что зубами не отдерёшь. - Так ведь всегда, - продолжала Роза, - мы не задумываемся о стоимости и значимости, пока не потеряем. - Был ли у меня шанс, пусть и самый минимальный? - отчаянно, шёпотом, не смотря в глаза. - Разумнее спросить, есть ли он у тебя. - Я боюсь услышать ответ. «Я боюсь», «мне страшно» - как эти слова похожи на приговор, смертный, после которого ничего и никого уж точно не останется. И страх с трусостью идут рука об руку, стараясь столкнуть друг дружку в пропасть, в которую падать им всё равно вместе. - Мне пора, извини, - Роза подхватила сумку, виновато улыбнулась и, развернувшись, пошла прочь, даже не мельком не взглянув на Смита, внутри которого что-то оборвалось и рухнуло вниз. И вновь они расходились, словно два корабля в море, ведь у каждого свой путь. «Ну и каково быть брошенным?» - ехидно спросил внутренний голос, пародируя интонации Гарольда, на что Джон лишь зажмурился, в надежде, что всё происходящее всё-таки исчезнет. «Лучше бы это был сон!» - так решил Смит, которому каждый вздох давался с трудом, так решила та его часть, что до самого конца верила и надеялась, что была растоптана. «Да и кто придумал всё эту люб..» - Джон, - Роза остановилась, не сделав и двадцати шагов; остановилась, когда по щекам потекли слёзы и ноги задрожала в коленях, когда поняла, что если уйдёт сейчас, то они больше никогда не увидятся. - Джон, знаешь.. Смит дёрнулся, сжал кулаки, что ногти впились в кожу, и, будто бы набравшись решимости, сделал шаг навстречу. - Я.. Когда Тайлёр обернулась, он стоял прямо перед ней, когда она обернулась, он обнял её. - Я люблю тебя. Джон договаривал эти слова за девушку, а она уткнулась лбом его в плечо, зарылась пальцами в волосы и тихо-тихо засмеялась. И было без разницы, что время идёт, что кому-то надо было ехать, что люди косились на странную парочку. Пусть даже хоть весь Кардифф сгорит в одночасье, им всё равно. Стоит ли упоминать, что Джеки не дождалась дочери дома вовремя, а через пару дней кричала на голубков, что без предупреждения заявились на порог, потом, правда, чаем отпаивала, ведь впервые за месяц пошёл дождь? Стоит ли знать, что именно Ривер Сонг доложила Саксону, куда отправился Смит, ведь именно она столкнулась с ним на вокзале и прочитала мужчине нотацию, что учитель физики должен преподавать, а не прогуливать, заикнувшись, что сил её на учеников больше нет? Стоит ли говорить, что Роза счастлива с Джоном? Ведь всё это и так понятно, верно? А где-то там, в неизвестности, где покоится громадная шахматная доска, Создатель, заливаясь громким хохотам, делает фигурой очередной ход. Слово от Беты: Ну вот и всё, можно смело ставить "завершён", ведь этот фик действительно подошёл к концу. Мне хочется поблагодарить всех читателей, что были с LNушкой на протяжении написания, что читали, оценивали и комментировали, что терпеливо ждали продолжения, хотя по моей вине оно вышло из графика на две с половиной недели. Вообщем, живите и процветайте, всем Спока. Слово от Автора: Всё самое главное уже сказала моя бета. Я просто еще раз Вам скажу огромное спасибо. Мне действительно приятно, что этот фанфик так оценивали. Да, у него свои минусы, где-то недочеты, но я всё же надеюсь, что Вам понравилось. И еще раз спасибо :)