Тёмное Братство вечно

      Шла середина месяца Огня Очага. В лесной чаще близ Фолкрита уже вовсю кружили листья, напоминая о скорой кончине лета. И хотя в Скайриме это владение считается местом с наиболее мягким климатом, но и здесь уже заметно ощущалось приближение холодов.       Моруэн хлопнула тяжелой дверью Фолкритского Убежища. В Сосновом бору было сыро и туманно, стоял запах прелой листвы. Она с шумом вдохнула воздух, прикрыв глаза на секунду. Земля пахла пылью, прибитой дождём, а в воздухе висел сладкий аромат цветов паслёна, которые росли рядом с пещерой.       Женщина присела рядом с дверью, навалившись спиной на каменную стену и, сорвав один из цветков, поднесла его к носу, вдыхая аромат. Нужно было успокоить поток мыслей, роящихся, словно пчёлы в её голове:       Только вчера я вернулась в Убежище после исполнения непростого контракта, полученного от Назира. И теперь, не успев толком отдохнуть, я снова должна отправиться в путь, на этот раз в Маркарт. Новый контракт мне поручила сама Астрид. Возражать главе Тёмного Братства или откладывать его на потом с моей стороны было бы весьма неразумно, учитывая, что меня еще недавно приняли в семью. Поэтому, как бы я ни устала, ехать всё равно придется.       Несколько месяцев, проведённые в Фолкритском Убежище, были не самыми простыми для нордки. В первые два месяца ей поручали несложные контракты, жертвами которых становились одиночки, старики или пьяницы. Справиться с ними было легко, и все они располагались неподалёку от Фолкрита. Поэтому, в свободное время между контрактами, Мору практиковалась в метании кинжалов и стрельбе из лука. А ещё старалась читать как можно больше книг, которые она находила на полках в Убежище.       В последующие месяцы начались контракты посложнее, Назир мог отправить её в Ривервуд, Айварстед или Рорикстед. Тамошние жертвы были уже гораздо более сильные: мелкие бандиты, воры или наёмники. Тогда, почувствовав нехватку навыков ближнего боя, она упросила Арнбьорна, мужа Астрид, тренировать её в Убежище. Норду очень нравились эти долгие, изматывающие тренировки, в отличие от Моруэн, он не уставал и не пропускал удары, поскольку обладал силой и реакцией вервольфа. Поначалу он лишь посмеивался над нордкой, придумывая ей оскорбительные прозвища, типа «окорочок» или «курочка». Но по мере выполнения порученных ей контрактов, норд начинал уважать её и вскоре стал называть своей сестрой, забыв о прежних прозвищах.       Неразговорчивый и суровый, Арнбьорн никогда не рассказывал почти ничего о себе, но однажды Моруэн удалось узнать, что когда-то давно он был одним из Соратников и учился кузнечному делу у самого лучшего кузнеца Скайрима — Йорлунда Серая Грива. Впрочем, карьера Арнбьорна как Соратника не сложилась — он слишком плохо контролировал себя, проявляя чрезмерную жестокость, и вскоре его оттуда исключили. Тогда он и попал в Братство, став одним из убийц, а потом ещё и взял в жёны их Главу — Астрид.        Сильный порыв ветра отвлёк Моруэн от размышлений: с земли поднялся ворох сухих листьев, и несколько из них задуло в капюшон шерстяного плаща. Вытряхнув их из капюшона и взвалив на плечо кожаный рюкзак с вещами, Моруэн устало побрела в сторону конюшен Фолкрита. В лесу стремительно темнело, казалось, с каждой секундой сумерки всё больше сгущались, окутывая всё вокруг тёмным покрывалом.        Она знала, что путь до Маркарта долог, и потому выезжать нужно было сегодня вечером, чтобы прибыть туда на следующий день.        Скоро Моруэн добралась до Фолкрита и обнаружила, что недалеко от городских ворот стояла повозка. Приблизившись к ней, нордка медлила пару мгновений, будто сомневаясь в чём-то. Извозчик, завидев её, бросил усталый оценивающий взгляд:       — Ну что — поедем, или ты так и будешь стоять? — нахмурился он, потирая красные от недосыпа глаза.       Судя по всему, возница уже намеревался отправиться ночевать в таверну, но не прочь был бы заработать, как только представится такая возможность.       Нордка подняла на него свой взгляд из-под капюшона: глаза едва сверкнули золотом, на левой щеке, под скулой, был заметен грубый, но уже застарелый шрам. Тонкие губы скривились в лёгкой ухмылке, обнажая полоску белых зубов. Быстрым движением, отбросив с лица выбившуюся из капюшона прядь волос, Моруэн ловко запрыгнула в повозку, попутно кинув извозчику мешочек со звонкими монетами. Сегодня Астрид выделила ей две сотни септимов на дорогу, поскольку предстоящий контракт требовал перемещений на далёкие расстояния.       — Куда едем? — поймав мешочек, тот заметно оживился.       — В Маркарт. И давай без остановок по пути, — буркнула в ответ женщина.       Возница явно не обрадовался предстоящей ему долгой поездке, но мешочек с монетами весил прилично, поэтому он решил не упускать свой шанс подзаработать.       — Путь не близкий, садись поудобнее. Успеешь даже поспать по дороге, — зевая, ответил он.        Ничего ему не сказав, незнакомка в капюшоне достала из своего рюкзака бутылочку нордского мёда. Сразу откупорив её, она почувствовала сладковатый запах хмеля и жадно начала пить. Приятный хмельной напиток всегда согревал изнутри и расслаблял усталый разум.       Возница вскинул поводья и телега, тяжело ухнув, двинулась в путь.       «Может хоть по дороге мне удастся немного отдохнуть перед контрактом. Пока я доберусь до треклятого Маркарта, хмель выветрится. И возможно даже удастся поспать, хотя бы часть ночи. Не люблю спать в дороге, но силы и хорошо работающая голова мне ещё понадобятся»  — устроившись поудобнее, размышляла она в повозке.       Моруэн никогда не путешествовала по Скайриму в броне ассасина Тёмного Братства, стараясь одеваться как можно более серо и неприметно, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания стражи и простых людей. Свой капюшон она всегда надевала без полумаски, чтобы лишний раз не пугать попутчиков и случайных прохожих, а эбонитовый кинжал всегда был подоткнут в голенище высокого сапога или висел в ножнах на поясе, скрытый шерстяным плащом от любопытных взглядов.       Между тем, на тракт плавно опустилась ночь: вокруг совсем стемнело, и нордка прикончила уже вторую бутыль хмельного меда. Монотонная дорога убаюкала усталую женщину, и она обмякла в повозке, погружаясь в глубокий сон.

***

      Ей снилось странное место, древний город где-то в Сиродиле. Моруэн никогда не приходилось бывать в Сиродиле, но она сразу поняла, что оказалась именно здесь — было непривычно тепло после Скайрима. Нордка брела по городским улочкам, разглядывая причудливые дома с остроконечными черепичными крышами. То тут, то там встречались по пути мостики через реку с деревянными крышами, украшенные резьбой. В воздухе витал аромат цветов и разнотравья, повсюду летали яркие бабочки, а птицы сидели на деревьях, выводя громкие мелодичные трели.       Вот она видит возвышающуюся часовню с большими мозаичными окнами. На боковых окнах мозаика складывалась в изображение девяти божеств. Солнечный свет проходил сквозь цветное стекло, и мозаика будто оживала, подсвечиваясь и переливаясь яркими красками.       «Какое красивое место! Никогда прежде я не видела ничего подобного»,  — с восхищением думала Моруэн. Архитектура старого города в Сиродиле приводила нордку в восторг.       Но вдруг, неведомая сила потянула её в сторону старого заброшенного дома, что находился недалеко от часовни. У него были заколочены окна и двери, но так казалось лишь издалека. Подойдя ближе, нордка отметила, что ветхая дверь только с виду выглядела заколоченной: стоило потянуть её на себя — та легко открылась.       Внутри дома всё оказалось в сильном запустении и паутине. Мебель была сломана, повсюду валялись обломки и разбросанные в беспорядке вещи. Моруэн услышала пульсирующие звуки со стороны подвала, по мере приближения к нему звуки усиливались. Потянув на себя дверцу, ведущую в подвал, та со скрипом отворилась, и женщина спустилась по лестнице вниз.       Весь подвал был залит приглушённым красным светом, и взору нордки открылась странная дверь. На двери той был изображен череп и старая фреска, на которой женщина одной рукой держала ребёнка, а другой — кинжал, направленный на четверых детей, стоящих напротив неё.       Эта дверь пугала, но в то же время привлекала, манила к себе. Любопытство мучило Моруэн, ей хотелось узнать, что находится по другую сторону двери, что скрывается за ней.       На огромном черепе отпечаталась рука в кругу, от которой исходили красные потоки света, что заливали весь подвал. Очевидно, дверь была магическая — от неё шла странная вибрация и какие-то шепотки. Хор из голосов шептал неведомые слова на неведомом языке, которые сливались в единый гул. Внезапно прозвучал страшный голос, он был глухой и скорее напоминал громкий, свистящий шёпот:       — Каков цвет ночи?       Разум Моруэн не знал ответа, но губы произнесли:       — Кроваво-красный, брат мой.       Дверь открылась.

***

      Моруэн проснулась от резкого удара головой о деревянную стенку повозки. Её сильно тряхнуло на подъезде к Маркарту, а она так крепко заснула прямо на полу, что не заметила, как очутилась под скамейкой. Возничий ехал всю ночь и всё утро без остановки, и, судя по его виду, готов был уже рухнуть в любой момент. Но сумма, уплаченная ему за дорогу, была большей, чем ему платили обычно. Поэтому, когда повозка остановилась, он вежливо попрощался с ней и сразу же отправился в ближайшую таверну в городе.       Нордка на секунду мысленно вернулась к своему странному сну, но не смогла вспомнить и половины деталей, и поэтому не придала ему особого значения, списав всё увиденное во сне на бред хмельного воображения. Вопреки своим ожиданиям, отдохнуть этой ночью в повозке у неё не вышло, и после утомительной тряски Моруэн чувствовала себя усталой и разбитой.       Однажды, очень давно ей уже приходилось бывать тут. Столица Предела — Маркарт был очень крупным и старым городом: построенный на развалинах древнейшего двемерского города Нчуанд-Зел, он располагался в ущелье между склонов гор Друадак.       Этим утром, город был укутан густым туманом, который простирался от самого подножья горного хребта. Спрыгнув с повозки, Моруэн неприятно поёжилась от холодных потоков воздуха, проникающих под шерстяной плащ, и сразу же направилась в алхимическую лавку «Ведьмина настойка».       Там у неё была назначена встреча с заказчицей — молодой бретонкой Муири, которая должна посвятить её во все нюансы предстоящего контракта. Обычно Моруэн никогда не приходилось встречаться с заказчиками, Назир поручал ей контракты, рассказывая всё о предстоящем деле, и она сразу отправлялась на встречу с жертвой. Но в этот раз, Астрид попросила её встретиться с заказчицей и принять контракт и плату за него лично.       Нетвёрдой походкой, нордка ступила за ворота каменного города, и сразу же оказалась на шумном рынке. Торговцы нахваливали свой товар, перекрикивая друг друга: у одних в продаже было свежее мясо, еда и напитки, а у других серебряные украшения. Улицы города представляли собой утёсы, а многие дома здесь были высечены прямо в скалах. Покинув рынок, Моруэн вскоре оказалась в бесконечном лабиринте каменных ступенек, ведущих то вверх, то вниз. Ветер разносил брызги от реки, потоки которой бурным водопадом стекали с гор, уносясь вниз. От перепадов высоты начала кружиться голова и нордка, чуть замедлившись, осторожно поднималась вверх. В Маркарте всегда есть риск оступиться и сорваться с утёса, поэтому тут всегда стоит смотреть себе под ноги, особенно, когда спешишь.       Вскоре, она добралась до «Ведьминой настойки» и, переведя дыхание после затяжного подъёма, потянула тяжёлую дверь на себя. Оказавшись внутри старинного здания в скале, и шагая по узкому коридору, Моруэн вышла к прилавку, за которым стояла совсем ещё юная девушка, её заказчица Муири.       У них состоялся долгий разговор, в ходе которого бретонка рассказала, что выросла в Виндхельме вместе с лучшей подругой Нильсин Расколотый Щит. Вскоре Муири начала встречаться с Аленом Дюфоном, но она не подозревала, что тот окажется разбойником и будет использовать её лишь для того, чтобы ближе подобраться к клану Расколотый щит. Он хотел украсть все их драгоценности, включая семейную реликвию. Когда ему удалось это сделать, клан Расколотый щит обвинил во всём Муири и выгнал её на улицу. Так она оказалась здесь, в Маркарте. Ботела, хозяйка «Ведьминой Настойки» взяла её себе в помощницы и ученики.       Обострённое чувство справедливости и желание мести заставило Муири прибегнуть к помощи Братства. Ей очень хотелось отомстить бывшему любовнику, покарать его поступок смертью.       Когда Моруэн узнала, где сейчас скрывается Ален Дюфон, то смачно выругалась про себя:       «Даэдрово отродье! Снова придётся тащиться невесть куда, в двемерские руины к юго-западу от Виндхельма!»       Моруэн очень не любила двемерские руины, поскольку те всегда были напичканы хитроумными ловушками и полны опасностей, подстерегающих на каждом шагу. Ходить туда в одиночку, без должной подготовки, равнозначно медленной мучительной смерти. К счастью, у нордки за плечами уже был внушительный опыт путешествий по руинам, и она знала, на что идёт. Но от этого знания не становилось легче.       Отдельным пожеланием Муири было убийство Нильсин Расколотый Щит в Виндхельме, она не могла успокоиться и желала смерти не только бывшему любовнику, но и бывшей лучшей подруге, по вине которой её родня узнала о связи с Аленом Дюфоном.       Выслушав все эти истории, нордка поняла, что предстоящий контракт будет непростым и возможно, станет для неё настоящим испытанием. Но контракт есть контракт. И сейчас она не в том положении, чтобы выбирать.       Получив авансом кругленькую сумму денег и перстень, Моруэн, не задерживаясь в Маркарте, снова отправилась в путь.

***

      Кутаясь в шерстяной плащ, нордка в очередной раз поморщилась, вспоминая двемерские руины. Избегая огненной ловушки, она изо всех сил прыгнула, кувыркнувшись вперёд, и неудачно приземлилась. Её голова лишь чудом не разбилась, встретившись с каменным столбом, но бровь всё же оказалась рассечена.       Скампово отродье! Я ведь едва не сгорела заживо в огненной ловушке Ральдбтхара! Если бы не успела кувыркнуться, пришлось бы куда хуже.       Как она и думала, контракт оказался очень непростым и отнял приличное количество времени. Целые сутки ушли, чтобы добраться на повозке из Маркарта до Виндхельма, а потом ей пришлось идти пешком до двемерских руин и обратно в город.       Признаться, Моруэн совсем не рассчитывала, что ради этого контракта придётся объехать половину Скайрима, потеряв уйму времени и сил в дороге. Но что тут поделать? Результатом путешествия стала разбитая бровь и обширная гематома на правой голени, но это, можно сказать, ещё легко отделалась, всего лишь царапины!       Ален Дюфон скрывался в руинах Ральдбтхара вместе со своей шайкой. Их было там не меньше десяти человек, но к счастью, нордке не пришлось драться с кем-либо из них. Ей удалось прокрасться в его логово незамеченной, и без особого шума прирезать неудачливого любовника Муири.       Ловушки в Ральдбтхаре поджидали на каждом шагу, но Мору умела выживать, обладая умением скрываться в тенях. Удача и это умение помогали избежать смерти уже много раз. В своё время, гильдия воров многому её научила, хотя некоторые из тех уроков чуть не стоили жизни, оставив после себя много напоминаний в виде шрамов. Все навыки, полученные в гильдии, очень пригодились ей в Братстве. Моруэн верила в Ситиса, обращаясь к нему в сложные минуты, но часто благодарила и Ноктюрнал, дарующую удачу в тенях. В Убежище она никому не рассказывала о своём воровском прошлом, предпочитая всё время отмалчиваться и потому, для многих его обитателей была тёмной лошадкой с непонятным прошлым. Но сейчас, спустя время, Моруэн была благодарна своему тёмному прошлому за опыт и уроки, без которых она бы просто не стала тем, кто она есть, не стала бы ассасином, скрывающимся в тени. И возможно, просто погибла бы уже на первом или втором контракте.       Выполнить вторую часть контракта, расправившись с Нильсин в Виндхельме почти не составило труда, так как по утрам путь жертвы ежедневно пролегал через городское кладбище, рядом с храмом Талоса. А там в это время не было случайных прохожих, которые могли бы увидеть убийцу. Поэтому, всё получилось сделать быстро и без шума.       Сегодня, когда все дела в Виндхельме были окончены, нордка сидела в углу таверны «Очаг и свеча» за стойкой прилавка и попивала горячий травяной напиток, стараясь не привлекать к себе внимания. Руки в кожаных перчатках просто окоченели на ледяном ветру с метелью, и броня её задубела. И хотя на ней была длинная шерстяная накидка с капюшоном, но даже она не спасала от пронизывающих до самых костей ветров Виндхельма. Город, где всегда зима. Норды не боятся холодов и зимы, но Моруэн выросла в Хелгене, маленьком поселении недалеко от границы с Сиродилом, а там климат был не таким суровым, как здесь.       Усталая женщина погрузилась в тяжёлые размышления о смысле бытия. Сейчас ей казалось, что все эти убийства, контракты, которые она выполняла, будто были лишены всякого смысла. Да, такова теперь её работа, так сейчас приходилось выживать. Она подалась в наёмные убийцы скорее от безысходности, не жалея о том. Но что-то здесь казалось Моруэн не правильным.       За семь долгих месяцев, проведённых в Убежище, нордка прочитала немало книг, связанных с историей Тёмного Братства. Там многое говорилось о старых традициях, о пяти священных догматах, которые издавна соблюдались Братством, помогая ему выжить в разное время. Но их Семья уже давно оставила всё это в прошлом, подобно старым фолиантам, пылящимся на полках Убежища. Астрид не рассказывала Моруэн как новичку ничего из того, что ей следовало бы знать о Братстве, потому что для неё самой это не имело никакого значения. Она жила по своим собственным законам и своим представлениям, не желая вникать в древние традиции и обычаи.        Голова нордки трещала от усталости и недосыпа, шум таверны с каждой секундой лишь сильнее раздражал её уши.       На втором этаже во всё горло орал песню белобрысый бард, играя на лютне:       — Жил да был Рагнар Рыжий — героем он слыл, как-то раз он в Вайтран ненадолго прибыл.       Он куражился, пыжился, бряцал мечом, похваляясь, что враг ему всяк нипочём!       Голос у него был очень звонкий, напоминая скорее девичий, и очень резал слух нордки. Набрав воздуха в грудь, он продолжил свою песню:       — Но вдруг Рагнар Рыжий как лютик поник, он услышал Матильды насмешливый крик…       «Что блажишь ты, что врёшь, что ты мёд здесь наш пьёшь?! С нас довольно, готовься — сейчас ты умрёшь!»       Усталой нордке так и хотелось швырнуть в неугомонного барда пустой кружкой, но она сдержала свой порыв. Моруэн с большим восторгом предпочла бы сейчас слушать тишину, чем весь этот гул, стоящий в таверне.       Краем уха она слышала разговоры об орудующем в Виндхельме маньяке, который заманивает в подворотни и жестоко убивает молодых девушек. И местные сплетни о нелегкой судьбе данмеров, которых выставили в трущобы под названием «Квартал серых». Но сейчас Моруэн была уставшей настолько, что ей не хотелось ни с кем поддерживать разговор. Мрачная и хмурая, она с шумом отставила пустую кружку от себя подальше.       Вскоре, поняв, что её начинает срубать в сон и уже тошнит от пения барда, нордка решила снять у Эльды, хозяйки таверны, комнату на ночь.       Да, сегодня она решила, что никуда не поедет, пока основательно не отдохнет и не выспится. А завтра утром уже двинется в сторону Фолкрита. Сдавать контракт Астрид. Едва закрыв за собой дверь, Моруэн повалилась на кровать прямо в плаще и сапогах, и уснула крепким сном с чувством выполненного долга… Убийцы.