Только не на кровати!

Утром разбудило меня солнце. Вернее, не оно само, а весьма неприятное жжение на плече. Лениво морщась, я прикинул, когда последний раз делал кусь. Да уж точно не неделю назад, пару дней всего. Может, из-за пулевого? Пощупав языком клык, я вздохнул. Сегодня ещё можно так перекантоваться, а завтра уже не смогу выйти без прикрытия. А лучше просто тяпну одну хорошенькую дамочку за запястье, зря спасал, что ли? Придвинувшись поближе к Жене с самыми что ни на есть кровососущими намерениями, я разочарованно хмыкнул. Она тоже ещё сегодня сможет так походить, а завтра ей уже понадобится прикрытие, только в других местах. Ладно, что ж, значит, будем двигаться по ночам эту неделю, пока у нее все эти дела не кончатся. Но обидно, я уже губу раскатал, слюней полный рот напускал, так ещё и утренний стоячок внимания требует, и тут такой облом... Мне в волосы зарылись мужские пальцы, нежно перебрали за ухом. Наморщив нос, я улыбнулся и, немного повернув голову, чмокнул оборотня в запястье. Мог бы и грызануть, но пить это дерьмо я буду только в самом-пресамом крайнем случае. — М-м-м... Доброе утро... — проскрипела Женя, ворочаясь и прижимаясь поближе к теплому оборотню. — Очень доброе, — усмехнулся я, целуя ее в плечо, — головушка не бо-бо? Отрицательно замычав, она тяжело вздохнула. Выпила мадам вчера, конечно, немного, но если ей хватило, чтобы опьянеть, то и на похмелье может хватить. Ну ничего, ничего, сейчас она ещё осознает, что голая тут между нами лежит... Андрей что-то хрипло муркнул ей в ушко, я не разобрал. Такие они милые вместе — хрупкая красивая девушка и массивный оборотень, не менее красивый. Чувствую себя, как тот самый "сбоку бантик", но это ничего, это пройдет. Они без меня далеко не уедут на одном только своем запечатлении, а то он ей ничего толком и объяснить не может, а она человек, сама не знает. — Так, детишки... — откинувшись на спину, я зевнул во всю пасть и потянулся. — А тебе там клыки не упираются? — перебила беспардонная девица, едва не ткнув пальцем мне в рот. Я щёлкнул зубами, чтобы не думала, что мне можно, как котику, в зевок совать культяпки. И, удовлетворяя ее любопытство, немного оттянул нижнюю губу, показывая естественное углубление в десне перед рядом нижних зубов. — А если прикус неправильный? — Я таких вампиров ещё не встречал, — хмыкнул я, повернулся обратно на бок, обнимая ее, чтобы не убежала, когда начнутся разговоры на интимные темы, — короче, сегодня последний день для путешествия, мне уже припекает, будем дальше по ночам. — А чего не укусишь меня? — изумилась Женя. По отсутствию удивления на моське Андрея я понял, что он в курсе нюансов, и улыбнулся уголком губ. К слову о лунных месячных, так сказать. — Если я укушу тебя за пару дней до, во время или в пару дней после месячных, — как я и думал, она покраснела, стоило только произнести это слово, — ты ещё неделю потом не сможешь даже глаза открыть, не то что встать. Это не было бы особой проблемой непосредственно после. А во время этого всего безобразия, если укушу, кто будет заниматься ее личной гигиеной? Я, конечно, вампир и вида крови не боюсь, но у всего есть пределы. — Ну и не надо, ну и пожалуйста, — пробухтела девушка, лягнув меня в щиколотку. Мы спокойненько позавтракали, собрали вещички, загрузились в машину и двинулись по намеченному пути — на юго-запад. Ну, путь наш лежит на юго-запад, а двинулись мы по трассе практически сторого на запад. После очередной колдобины, едва не прикусив язык, я наконец-то узрел автомобильный салон. — Все, нахуй, меняем машину! — скомандовал я. Можно было бы взять и любую из дворов, просто пришлось бы пошариться в поисках ключей, но хер знает, в каком они там состоянии. А тут новенькие, ещё даже блестящие иномарочки, любо-дорого посмотреть. Старательно унимая проснувшуюся жадность и жажду роскоши, я прошёлся по залам и выбрал самый экономичный кроссовер. Багажник большой, места в салоне много, по какому-никакому бездорожью проберется. И коробка уж явно лучше, чем в ебаном "Патриоте", пусть и механика, нашему новичку будет гораздо легче. Пока Женя перетаскивала потихоньку лёгкие вещи, мы с Андреем нашли ключи, заправили новую машину и долили масла. Набрали почти полный багажник пластиковых канистр бензина, замотав крышки пленкой, чтобы не воняло; я прихватил и запасное масло. Провозившись минут двадцать с воротами, мы все же открыли их путем применения грубой силы, и я с наслаждением уселся за руль. — Ну вот теперь я чувствую преимущества апокалипсиса, — простонала развалившаяся на необъятном заднем сидении девушка, вторя моим мыслям. — Музычки только не хватает, — вздохнул я, плавно трогаясь, — божечки, не тачка, а произведение искусства. Конечно, учитывая ее стоимость, она и должна быть классной. Но ехать в кожаном анатомическом кресле, придерживая буквально двумя пальцами превосходно усиленный руль и переключаясь без всяких хрустов одним пальцем было охуенно. Просто охуенно. — А когда весь бензин кончится, что будем делать? — задала вполне резонный вопрос Женя, наклоняясь к нам между сидений. Вот не зря я тест на логику провел, ой, не зря. Чудесная девочка. — Скорее, выдохнется, чем кончится, — усмехнулся я, пощекотав ее под подбородком, как любопытную кошечку, — но нам-то что, мы доберёмся до наших чудных южных берегов и осядем там. — Ага, без электричества? — недовольно протянула она. — Генератор требую, а он на бензине! Блин, а она права. Не будем же мы там себе сами гидроэлектростанцию строить, для этого надо нихуевые навыки иметь. А у нас тут журналист и два только что закончивших школу подростка. — Солнечные панели поставим, — подал голос растекшийся по креслу и явно кайфующий оборотень. Я с умным видом кивнул, типа только вот хотел сказать, с языка сняли. Как-то я забыл про них. Вампиру вообще сложно искать положительные моменты в солнечном свете, когда руку через стекло прижигает. Придирчивую дамочку ответ удовлетворил, так что она вернулась к себе на заднее сиденье и разгадывала кроссворды, периодически зачитывая трудные вопросы нам. — О, Кость, вопрос для тебя! — сказала она, кажется, чем-то там ещё и чавкая. — "Его не может быть у вампира", пять букв, четвертая "а". — Делись едой, тогда скажу, — я протянул руку назад и получил два "Сникерса", один отдал пушистику, — загар, детка. И сразу сильнее зазудело прижигаемое предплечье. И ведь даже ни кофты, ни куртки никакой нет, надо хоть чем-нибудь прикрыть. Приподняв левую ногу, я бедром придержал руль и развернул батончик, аккуратно откусил только передними зубами, чтобы не повредить клык об орех. — Ага, подходит, — удовлетворённо протянули сзади, — это, ребят, не хотите ноги размять? Усмехнувшись, я на автомате включил поворотник и послушно притерся к обочине, в теньке, как раз вокруг роща. Выбрался из машины, потянулся, слушая, как девушка с тихими матюками пробирается через густые кусты и с удовольствием ощущая, что за без малого час совсем не устал сидеть. И меня мягко обняли со спины. — Что такое, малыш? — погладив его руки у себя на животе, я недовольно зажмурился, когда ветерок шевельнул листья и засветил мне прямо в морду ярким лучом. — Тут вы меня нашли, — прошептал Андрей, потираясь виском о мою лопатку. Вот как, действительно. А я как-то и не заметил. Повернувшись, я приподнял его и усадил на капот, не беспокоясь о том, что кнопки на его джинсах поцарапают лак. Теперь уже вообще похуй на такие мелочи, когда все тачки на этом ебучем континенте только и ждут, когда мы придем и возьмём их покататься. — И ты этому рад? — поинтересовался я, чувствуя, как профессионально он обхватывает меня ногами. — Очень, — еле слышно выдохнул парень, прикрывая глаза и завлекательно облизывая губы. Да кто я такой, чтобы отказываться от такого приглашения? Рот у него был приторно-сладким от "Сникерса", да и весь он сладкий пирожочек. Опустив обе руки ему на задницу, я притерся ближе, чувствуя его стояк. Эх, молодость, две секунды — и готов. А мне, распущенному и тщательно поебанному в различных позах, уже надо побольше, чем простые облизывания. Ну или немного более долгие облизывания. Или хотя бы чтобы он не резался о клык. Отплевываясь и передергиваясь от омерзения, я кое-как выдавил извинения. Вместо ответа оборотень подал мне бутылку воды. Подавляя порыв сунуть два пальца в рот, я промыл водой все это безобразие. На языке будто было пятно, с которого не смывался этот горько-острый и на инстинктивном уровне противный вкус. — Что-то случилось? — поинтересовалась Женя. Надо, между прочим, проконтролировать этот момент с ней. Если порежет язычок клыком, то и я крови толком не попью, и ее с ног свалит. Уж не представляю себе, как это работает, но работает, нельзя забывать. — Производственные травмы, — буркнул Андрей, — я за руль? — Да, давай, — приложив бутылку ко лбу, я постарался унять лёгкую тошноту. — Ой, а можно я? — оживилась красавица и, не дожидаясь ответа, нырнула в салон. Мы с оборотнем переглянулись, и я со вздохом поплелся к машине. Забрался на заднее сиденье и улёгся так, чтобы солнце светило мне на укрытые джинсами ноги. Точно надо будет надыбать куртку. Дожевав свой "Сникерс", я прикрыл глаза ладонью. Было тепло, вполне удобно, запечатлённые тихонько переговаривались. Я приподнял уголок губ — Андрей пытался объяснить, что со мной произошло. Ему помогало только то, что Женя задавала наводящие вопросы. Много-много наводящих вопросов. Меня разбудили только обедать. Зевая до щелчков в челюсти, я выполз из машины. Они остановились на заправке и активно потрошили местные запасы вкусностей, а я присел в теньке у колонки и прислонился к приятно прохладному металлу спиной и затылком. Привкуса крови оборотня во рту уже не было, но все равно хотелось чем-нибудь заесть. Вкусным таким, вроде свежепожаренного стейка из говяжьей вырезки, да с брюссельской капустой и картошечкой по-деревенски... Словно в ответ на мои мысли, издалека донеслось мычание. Приоткрыв один глаз, я ещё раз огляделся. Заправка на краю небольшого такого то ли поселка, то ли совсем уж мелкого города. Я его не помню, видимо, они свернули на другую трассу. Что ж, хули бы нет. Встав, я поплелся к сладкой парочке в магазин заправки. Заприметил небольшой походный гриль, мешки с углем и решил, что это судьба. Оттянув парня в сторонку, я тихонько спросил, не хочет ли он свежего мяса. А то мало ли, вдруг Женя начнет продвигать всякие пацифистские идеи. — Шею? — лаконично уточнил Андрей. — Вырезку, — заказал я. Он кивнул, прихватил средних размеров нож с одной из полок, бутылку воды и пару полиэтиленовых пакетов. Удобно, что есть тот, кого можно попросить о такой грязной работе. Сам бы я не полез, потому что, во-первых, не умею разделывать туши, во-вторых, думаю, пожалел бы коровку. Одно дело мясо уплетать, а другое — смотреть в огромные темные и влажные глаза. Или получить рогами в пузо. — Ой, а куда он? — поинтересовалась Женя с полными руками разных снеков и конфет. — В мясной отдел, — я взял пакет, расправил его, и она сгрузила бесценные вкусняшки, — пойдем-ка поищем по огородам пока чего вкусного. Огороды, действительно, нашлись. Мы набрали молоденьких колючих огурцов, крупных домашних помидоров. Я выломал дверь одного из ближайших домов и, пока Женя собирала нормальную посуду для обеда, спустился в небольшой погреб. Солений всяких разных было не сосчитать, и варенья нашлись. А главное — мешок картошки. Забрав весь мешок, пакет лука с чесноком и перетаскав на кухню банки с солёным и сладким, я перегнал машину ближе, поставил во дворе гриль и запалил угли. Дворик тоже оказался хорош — вымощенный брусчаткой и прикрытый лёгким навесом. Пока Женя чистила картошку, я перемыл и порезал овощи, нарвал всяких петрушек и укропов. Взяв кастрюлю, я бахнул в нее масла, перца, соли, немного порезанного лука и обнаруженных на кухне прованских трав. Все говорят, что вырезку мариновать не надо, она и так хороша, и прочие бла-бла-бла. Я люблю пряное мясо, нежное и полностью прожаренное. А уж теперь точно не стоит рисковать и специально нарываться на возможные болячки, особенно хрупкому человечку. Повторив во второй кастрюле тот же самый маринад, только куда более насыщенный, я постругал почищенную Женей картошку и хорошенько вывалял в этом месиве. Мариновать времени нет, жрать хочется, да и мясо скоро надо будет жарить, так что аккуратно выложил на решетку прямо так. — Как нам повезло, что ты умеешь готовить, — вздохнула девушка, сидя на ступеньках и жуя веточку укропа. Кстати, можно сделать простенький соус к мясу из масла, укропа и чеснока. — Ничего особо сложного я не делаю, могу и тебя научить, — пожав плечами, я взял головку чеснока и присел на корточки, бросая шелуху прямо в клумбу под окном. Ну а что, мне идти искать мусорный пакет лень, а эстетический вид и правила приличия уже теперь зависят только от нас. — Ну уж нет, лучше я буду наслаждаться результатами твоих трудов, — захихикала милашка, подпирая голову кулачком. — Давай мне не это, лучше укроп меленько порежь, — с улыбкой погрозив ей ножом, я вернул внимание к чесноку. Мы быстренько замутили густой соус, перевернули в четыре руки картошку. А потом я поймал ее в объятия, прижав к стене дома, и жадно расцеловал. Худенькая и теплая, она так чудесно ощущалась в руках, что я едва не урчал от удовольствия, целуя длинную шейку. — Боже... — тихо хныкнула девушка, цепляясь за мои плечи. — Ты такая охуенная, — хрипло шепнул я, нежно куснул маленькую мочку и сжал в ладонях аккуратную попку. Женя прогнулась, прижимаясь ближе и сильнее открывая шею. В голове почти помутилось, и я отшатнулся, для верности закрывая рот и нос ладонью, очень удачно пропахшей чесноком и другими специями. — Ты чего? — растерянно пробормотала она, теребя подол футболки. — От жажды кроет немного, — смущённо отвернувшись, я суетливо проверил готовность картошки, — я не наброшусь, все нормально, просто... Ну, извини, в общем. — Да ладно, — вздохнув, она присела за грубо сколоченный уличный стол, — раз уж связалась с нелюдями, придется привыкать. Усмехнувшись, я покачал головой. Это не она с нами связалась, это я ее нашел и потащил с собой. Даже допустил запечатление с оборотнем. Заглянув в дом, я нашел два больших блюда и вынес на улицу. Потом пошел пошарился и принес ещё клеенку, а то на такой стол не то что еду ставить, даже смотреть страшно. Пока я застилал стол и заново переставлял на него тарелки с овощами, соленьями и все остальное, Женя сняла с гриля готовую картошку. А там и охотничек наш явился. — Охерительно! — простонал я, чувствуя, как даже от вида двух пакетов с мясом рот наполняется слюной. Вымазав стейки в маринаде, я убрал лишнее масло и положил жариться сперва четыре небольших куска вырезки. Явно для себя Андрей принес здоровенный плоский кусок более плотного мяса, так что он пусть полежит хотя бы несколько минут в приправах. — Коровку жалко, — вздохнула Женя, грустно-грустно, — но зато теперь очень мало коров будут есть. — И не говори, — переступив через лавку, я вытер руки полотенцем и налил себе в стакан колу, — эта херня вообще лучшее, что случалось с экосистемой за последние пару миллионов лет. Детишки согласно хмыкнули. Не знаю, что, как и почему случилось, куда делись те, кто спал на кровати, но планета наша явно вздохнет свободнее. Да, мусор и прочие следы нашей деятельности быстро никуда не денутся, но теперь их, по крайней мере, не будет становиться больше. Ну, в смысле, такими темпами, как раньше. Я-то собираюсь ещё лет сорок-пятьдесят гадить в экосистему и не испытывать по этому поводу мук совести. Оборотень, тонко чующий запахи, особенно мясные, сам встал перевернуть стейки. Уточнил, какую мы хотим прожарку, и не стал возникать, когда я сказал, что жарить надо до упора. Техника безопасности, мать ее. Хрен знает, что это была за корова, чем питалась, чем болела и лечилась ли когда-нибудь. Термическая обработка наше все. Я боялся истечь слюнями, пока будет жариться огромный стейк Андрея, но он лишь немного прижарил его с обеих сторон, оставив себе кровушку. Извращенец, чтоб его. Пожелав друг другу приятного аппетита, мы набросились на еду. Лично я никогда ещё не ел настолько свежего мяса, оно же было ещё теплое, когда парень его принес! И это явно влияло на вкус и нежность, язык можно было проглотить. А уж с замечательно маринованными грибочками и огурцами-помидорами без следа уксуса в рассоле и вовсе тянуло на лучший обед в моей жизни. Я твердо решил, что не реже раза в неделю буду отправлять ручного пёсика за мясом, потому что в контрасте с консервами это кажется совершенно необходимым. Я наотрез отказался оставлять гриль. Вылил из одной канистры бензин в бак, сколько влезло, и безжалостно выбросил ее к хуям. На ее место отправился остывший гриль, половина мешка угля, почти полный мешок картошки и пакет с приправами, зеленью и свежими овощами. И ещё банки с соленьями, ради которых я выкинул десяток банок кукурузы и фасоли. Консервы везде найдутся, а такие вот вкусности упускать глупо. Эти двое недальновидных глупышей ворчали, но, когда я на ужин пожарил на чугунной сковородке картошку с чесноком и укропом и открыл банку солений, резко начали одобрять мой план. И горелку ещё надо найти. Ух, ну наконец-то, более-менее нормальная еда!