Только не на кровати!

Тяжело, как и всегда во время жажды, просыпаясь, я ме-е-едленно открыл глаза. Светало. Или темнело? Короче, серело. Даже через предусмотрительно завешенное с вечера плотным одеялом окно. Под рукой сладко посапывала еда. Под другой рукой спокойно дышала уже проснувшаяся невкусная еда. Тело хотело жрать с такой силой, будто последний раз я ужинал не вчера вечером, а пару месяцев назад. Но это, конечно, не желание есть, а жажда. Которую, впрочем, пока что можно перебить обычной едой. Но я не удержался и широко лизнул заднюю часть шеи девушки. От запаха ее крови желудок обиженно заурчал. Ну вот так, дружище, не выйдет, у нее сейчас другие способы потерять немного крови в ходу. Правда, и мучение это ненадолго, она сказала, что у нее цикл обычно дня четыре, через недельку уже можно будет пить. Повернувшись к невкусной еде, я закусил запах Жени горячим глубоким поцелуем. А потом вдруг осознал, что лежу посередине, хотя ложился точно слева. Не могли же запечатлённые поссориться? Дом мне нравился. Новый, крепкий, охерительно автономный. Все работало так хорошо, что мне даже не хотелось уезжать, но Андрей сообщил, что они с семьёй не так давно достроили свой дом, так что он в этом разбирается и сможет повторить в другом месте. Да и, думаю, хорошо обустроенное все можно и там найти, на юге. Вчера мы запустили вечером генератор, а от него заработал и насос на скважине, и септик. И я решил, что, пока не разберемся с солнцем и прочими особыми делами, никуда я не поеду. Так что я спал всю ночь в прохладе от кондиционера, совершенно спокойно принял душ, вычистил зубы, особое внимание уделяя верхним частям клыков. Если они, когда будут втягиваться, утянут с собой в десну налет или приставшие частички еды, где я буду стоматолога искать со своими мучительно болящими воспалениями? В ванную тихонько проскользнул оборотень, подкрался сзади, глядя мне в глаза через зеркало. Да, я его понимаю, когда Женя в таком щекотливом положении, нам стоит надеяться только на крепкое мужское плечо. Или крепкую мужскую руку помощи. А может, и не руку вовсе. Хорошо прополоскав рот, я поставил зубную щётку в стаканчик. Усадил парня на тумбу и вылизывал податливый рот, пока он не начал тихо поскуливать и жадно о меня тереться стояком. Впрочем, до ещё одной порции синяков доводить не хотелось, у меня ещё те, что он перед полнолунием оставил, не сошли. Но и трахнуть его полноценно сил не было, я за ночь будто всю энергию растерял, хотя вчера ещё был бодрячком. К собственному разочарованию, я обнаружил, что трахнуть сейчас я его просто не смогу. Обычно это только через пару-тройку дней полноценной голодухи начинается, что за хуйня? Но Андрей был не против мокро и преданно вылизать мою ладонь, пососать пальцы. Глядя на это, я возбуждался морально и злился, потому что стояка все не было и не было. Всегда в такие моменты боюсь, что уже никогда и не будет. — Господи... — тихо выстонал парень, цепляясь за меня и толкаясь в кулак. Правда, к своему стыду, надрачивая ему, я думал больше о себе. Старый гадкий кровосос... Которому негде взять нормальную кровь ещё целую неделю. Оставив разомлевшего и взмокшего парня принимать душ, я поплелся на кухню. Правая рука от усилий почти отсохла, есть хотелось ещё сильнее. Это как же я так за одну ночь развалился? Как бы меня не начало накрывать, грызану же Женю, потом совесть замучает. Девушка была на кухне, шарилась по шкафчикам. Я очень пожалел, что вчера всю картошку доели, надо было немного на завтрак оставить. — Какой-то ты совсем белоснежный, — покачала головой такая красивая, такая длинноногая, такая вкусная заинька... — Эй, ты чего? Она смеялась, обнимая меня и позволяя жадно вылизывать шею. Мне лупило по мозгам нерастраченной похотью и бунтующей жаждой, и я жадно облапал стройное тело, борясь с желанием засосать по самые гланды чудесный маленький ротик. Порежется — будет пиздец. Ну, вернее, я уже тогда нормально напьюсь, если уж порежу, но извиняться придется долго. Кое-как отпустив от себя милашку, я глубоко вздохнул и тоже полез посмотреть, что там есть в шкафчиках. Нашел овсянку и ультрапастеризованное молоко в коробках, бахнул большую кастрюлю не слишком густой каши с медом и кокосовой стружкой. И сам же больше половины съел под изумленными взглядами молодежи. — Ты не ты, когда голоден, — пояснил я, ложкой выгребая последние хлопья со дна кастрюли, — малыш, принесешь мяса на обед? Андрей только кивнул, отпивая чай. А мне хотелось вот тоже черный крепкий чай и бутер с маслом и сыром. Безумно хотелось. И, если есть вариант найти какую-нибудь пережившую три недели на жаре копчёную колбасу, то с сыром и маслом такое не прокатывает от слова "совсем". Блин, надо будет поискать, может, найдем хлебопечку, у меня одно время была, можно будет делать какой-нибудь постный хлеб или на растительном масле, рецептов же уйма к ней должна прилагаться. Но вместо желанного бутерброда я зажал у стенки в коридоре Женю. Ну вот как она смеет ходить тут, такая красивая, когда у меня все никак кровь не перестанет кипеть? И парень наш как раз свалил за мясом. — Ну, Кость... — выдохнула она, подставляя шею. — Пойдем на кровать... — Только не на кровать, — с ухмылкой напомнил я, потянув ее в облюбованную нами комнату, — ты как себя чувствуешь? Мы плюхнулись на стопку одеял, я сразу же протолкнул колено между ее бедер, но сверху забираться не стал, чтобы не перемкнуло окончательно. — Да нормально, у меня нет особых мучений обычно, — пожав плечами, Женя поерзала, устраиваясь удобнее, и закинула длинную ногу мне на талию, — какой-то ты прилипчивый сегодня. — Может, я всегда такой, — нежно куснув ее за мочку, я немного задрал на ней футболку и решил на этом остановиться, — просто до этого все было слишком сложно. — А теперь? — мягко усмехнулась она, перебирая мне волосы. Теперь мне не надо думать, когда лучше всего свалить, как я их обоих хочу и не могу получить, как я ревную беспардонно отобранную у меня девочку к беспардонно привлекательному оборотню. Теперь все гораздо проще. — Теперь все мое, — шепнул я, жмякая чудесную попку. Я целовал ее шею и плечи и никак не мог надышаться охерительным запахом. Твою мать, надо было брать себе двух людей... — Слушай, я минеты не особо люблю, но могу сделать, если тебя так кроет, — пробормотала явно тоже возбудившаяся девушка, без вопросов подставлясь под ласку. Я чуть не взвыл от досады. Да я обожаю минеты! Сука, ну что за блядство! Отвечаю, надо куснуть Андрея, хотя бы чуть-чуть! — Блин, детка, я польщён и рад, но не сейчас, — я с огромным сожалением убрал ее лапку от пояса своих шорт, сплел пальцы с ее тонкими пальчиками и прижал ее руку к подушке у нее над головой, совершенно зря делая позу все интереснее и интереснее. — Что, тебе уже сделали? — хмыкнула она, недовольно щурясь. Это что... Ревность? Милота какая... — Минетов много не бывает, радость моя, — назидательно сообщил я, ещё раз, на всякий случай, прислушиваясь к себе и снова констатируя временную недееспособность в постельных вопросах, — но... В общем... Господи, ладно, — вздохнув, я спрятался подальше от внимательного и любопытного взгляда, зарывшись лицом ей в шею, — короче, долго не пивший крови вампир, э-э-э... Все силы уходят на поиск еды, вот и... Никогда ещё не приходилось никому это объяснять, а уж милой даме, которая сама минеты предлагает... — Не стоит, — вердикт милой дамы придавил меня сверху, как десятитонная гиря. — Ну да, — тяжело вздохнув, я решил успокоиться уже хотя бы на том, что она не смеялась и сочувствующе погладила меня по затылку. А, нет, ржёт, сучка, — вот только подожди, вот укушу тебя и выдеру, зараза... — Ну, не ворчи, — хихикая, Женя приподняла мою голову и поцеловала меня, — не могу дождаться. — Любишь мой член, да? — пробормотал я, максимально осторожно прикусывая ее мягкую губу только передними зубами. — Он вот от тебя без ума, просил передать. Не стоило бы бросаться словом "любовь", пока все в слегка подвешенном состоянии. Любить она уже может только одного человека. Или не человека... — Фу какой, — шикнула она, но улыбалась и настойчиво пыталась углубить поцелуй, пришлось сползать на шею. И я резко поднял голову, услышав мяв. Прямо в доме. Женя насторожилась, увидев мою реакцию, но явно не слышала, на что. Иначе бы у нее не была такая встревоженная моська, пока я торопливо вставал, распутывая наши пальцы, руки и ноги. Мы встретились с Андреем и маленьким котёнком уже в дверях спальни. Не в силах сдержать умиленное хихиканье, я принял прелесть из его рук и прижал к груди. Остаётся, однозначно, похуй на все, хоть печенью своей кормить буду. — Ой, зайка какая! — девушка тоже подскочила. — Где ты его взял? — У мамки забрал, — пожал плечами парень, со скупой улыбкой наблюдая за нашими сюсюканьями. Оборотни вообще весьма равнодушны к кошкам, он, видимо, хотел свою ненаглядную порадовать, а порадовал ещё и меня, — самый большой и активный. — И красивый, — проворковал я, наглаживая черную спинку с еле заметными темно-коричневыми тигриными полосками, — слушай, я все понимаю, но, надеюсь, это не единственное мясо, которое ты принес? Котенок вздрогнул от сдвоенного хохота. Уже довольно большой, месяца четыре, будем кормить кормом, ну и можно мяска подкидывать. Мяса Андрей притащил много. Практически всю корову, похоже. Плотно забил им холодильник, но я выдал ему маркер и потребовал подписать все пакеты, что, где и какая часть, а то я в жизни не разберусь, а он в скотской анатомии вполне шарит. Посадив Женю чистить картошку, я порезал кусочками отруб с шеи. — Слушай, а не рано ли? — поинтересовалась девушка, дразня игривого котенка длинной пружинящей полоской кожуры. — Можете не есть, — усмехнулся я, ставя на плиту сковородку и наливая в нее немного масла. Мне сейчас жрать хотеться не будет только во сне, и то не точно. Я отвлекся, сам почистив и порезав лук, чтобы она не ревела, и маленький пушистик исчез. Взяв кусочек мяса, я пошел его искать, чтобы привыкал есть с рук и к нам конкретно, а не к месту жительства. Кошки же так себе меняют дом, это я хорошо знаю. Мелкий обнаружился на улице. Гадил. Отлично, пусть там этим и занимается. Я стоял на крыльце в тени козырька и наблюдал, как он поборолся с травинкой, поохотился на бабочку и сел умываться. И все за две минуты... — Кис-кис-кис, кисонька, — позвал я, присев на корточки и поманив его мясом. Мелкий без сомнений шустро, пусть и немного неловко, забрался по ступенькам и вцепился зубками в еду, даже лапкой с выпущенными когтями придержал мои пальцы, когда я хотел отнять. Это правильно, вот так и надо. Потому и самый большой был... Забрав мелочь в дом, я закончил с приготовлением своего второго завтрака и послал голубков за свежими овощами с какого-нибудь огорода. Заглянул в холодильник и, помимо засилья пакетов с мясом и бутылок с газировкой и водой, обнаружил пяток яиц в ячейках в дверке. Видимо, нашел ещё и курятник наш волчара. А ещё в дверце, неприметно, за бутылкой кетчупа, стояла полулитровая бутылочка от минералки. Тоже с красным содержимым. Я открутил крышку, скривился от мерзкого запаха и торопливо закрутил обратно. Спасибо пушистику, конечно, но это на самый крайний случай будет. Мы перекусили жареной картошкой с мясом, вечно голодный оборотень составил мне нехилую конкуренцию. Женя же пожевала салатик из овощей, попила с нами сок. Котенок крутился у ног и выпрашивал ещё еды, хотя уже стрескал грамм сто мяса, и вовсе не обрезков. Молча жуя, я смотрел в тарелку. Где бы мы ни жили, куда бы ни поехали, я хочу, чтобы они были рядом со мной. Наверное, я их обоих уже почти люблю. Ну а котенка люблю уже сейчас, тут без разговоров вообще.