Рокировка

Глава не отбечена Оба выглядели устало. Малфой, чьё лицо было очень бледным, даже слегка пошатывался. Ну да, быть секундантом полукровки, занятие крайне вредное для здоровья. Состояние поверенного тоже легко объяснялось — разговаривать с министерскими чинушами, истерящими по поводу упокоения Дамблдора, дело весьма нелегкое. Посему Маркас был отправлен домой, невзирая на его недовольное бурчание. Малфой же в сопровождении Кричера потопал в кабинет. Ну, а Гарри, прежде чем присоединиться к Люциусу, перекинулся парой слов с Ритой. — Что хочешь с него получить? — тихо спросила Скитер, едва Малфой скрылся из вида. — И что будешь делать с Уизли? — Пока не знаю. Поговорим, будет видно. А вот с Уизли всё просто. Появятся на руках доказательства нарушения правил, сделаю уборщиком в аптеке. Уж бытовыми чарами, я надеюсь, он владеет. Ну, а превратился в сквиба, тем лучше, ни у кого не возникнет вопроса, что отец друга и секунданта Гарри Поттера делает в его лавке. И ещё, поговори сейчас со Сметвиком. Если на Артуре был артефакт, принеси его мне, — бросил Гарри и направился в кабинет. Но на полпути обернулся: — Хочу со всей этой историей быстрее разобраться. Если Уизли будет кочевряжиться, сам не признается в нарушениях, начнёт качать права — свод правил ему под нос и легилименция тебе в помощь. Только аккуратнее. Всё же он отец моего секунданта. — Уизли с Дожем работали вместе, — произнёс Малфой, как только Гарри разместился в кресле напротив. Люциус устало вздохнул и устремил взгляд на камин, в жерле которого едва тлели дрова. — Связанным секундантом был только Элфиас. Они с Уизли взаимодействовали через парные артефакты. Откатная волна не прибила Артура только потому, что основной удар на себя принял магический секундант, хотя в тот момент кастовал чары именно Уизли. Малфой замолчал и на секундочку прикрыл глаза. Было видно, что он буквально на грани обморока. Лицо ещё сильнее побледнело. Не желая, чтобы тот свалился без чувств, Гарри вызвал домовика и приказал принести укрепляющих и восстанавливающих зелий. Как только тот выполнил распоряжение, Люциус кивнул Гарри в знак благодарности и, выпив содержимое четырёх бутыльков, продолжил: — Моя магия сожгла бы Дамблдора. Достаточно мощного артефакта у него не было, так что пришлось довольствоваться неполной связью со строго регламентированным объемом силы, который может переварить полукровка, — сказав это, Люциус брезгливо скривился, но тут же ухмыльнулся и посмотрел на Гарри. — Всё было просчитано. Однако с вами, лорд Поттер, ничего нельзя заранее распланировать. Не прошло и минуты, как вместо трёх секундантов, остался всего один. А спустя еще несколько минут Дамблдор запаниковал. — А вас захватил азарт, — Гарри кивнул. Теперь понятно, отчего заклятья, впечатываемые в его щиты, становились всё мощнее. Как говорится, Люциус повёлся на схватку. Однако полностью контроль всё же не утратил, проклятьями в него не кидался и, несмотря на неприязнь, старикашку в спину не бил. М-да, при таком раскладе долго бы ему пришлось ждать, пока Дамблдор «подавится» излишком силы. Гарри нахмурился, вспоминая. Этот тёмный туман… Что это вообще такое? Одновременно кастовать чистую энергию, бесцветным лучом вплетаемую в чужие проклятья и боевые чары могли даже не все Мастера боя. У него самого это получалось только в течение нескольких минут. А вот если проклятье не боевое, а, например, иллюзорное или какие-нибудь родовые чары, в большинстве своём, не требующие использование волшебной палочки, но растрачивающие очень много сил, потому при поединках крайне редко используемые, то тут совсем другая история. — Азарт, вы это верно подметили, — Люциус недовольно скривился. — Вы меня очень сильно раздражаете, лорд Поттер. После каждой нашей встречи, взаимное неприятие лишь усиливалось. Однако проигрыша в дуэли я вам не желал. Дамблдора я ненавидел больше и гораздо дольше, чем вас. Поэтому хотел, чтобы он проиграл. И поэтому пошел на использование родовых защитных чар, поскольку лишь единицы могли увидеть их след. Кто же знал, что вы не только в совершенстве владеете техникой дуэлинга, высшими щитовыми чарами и беспалочковой магией, но и видите тонкие магические импульсы. Только определить природу сразу не смогли и блокировали их наравне с боевыми заклятьями, тратя на это дополнительную энергию. Гарри кивнул. Да, родовые чары сложно идентифицировать, а уж во время схватки тем более. А Малфой удачливый сукин сын, ничего не скажешь. Умудрился получить выгоду в таких условиях, в которых большинство бы потеряло многое. Если не всё. М-да. При детальном разборе всего произошедшего, становилось очевидным, что Люциус выиграл бы при любом завершении дуэли. Хотя от проигрыша Дамблдора, он получил всё же больше. Двойной бонус, так сказать. Что же до нарушения правил, то оно имело место быть. Вот только если отбросить формальности, нарушение носило условный характер. Делился то силой Люциус, как и оговаривалось при заключении договора. А то, что происходило это не через связь, а напрямую, так в пылу схватки кто там разберёт. Выкатить претензии, конечно, можно и будут они вполне обоснованными, но делать он этого не станет. И не только из-за Драко. То, что проделал Люциус, вызывало уважение. Как Мастер боя Гарри прекрасно понимал, насколько трудно было не сорваться, имея неполную связь. А сорваться настолько виртуозно… Глядя на Малфоя, Гарри закинул ногу на ногу и, покачав головой, усмехнулся. Люциус ответил ему зеркальной ухмылкой. Вот же… гадёныш. Если судить по довольной породистой морде, то можно предположить, что он догадался — неприятности ему не грозили. Однако манера стискивать набалдашник своей трости, говорила — Малфой был далёк от спокойствия и уверенности. Ну да, мимикой мы владели прекрасно. Только иногда терпения не хватало. — Что же вы хотели получить в ответ на свою… услугу? — поинтересовался Гарри, хотя и так знал ответ. Избавление от метки было для Малфоя настолько важным, что он готов даже признать Долг жизни перед мальчишкой Поттером, который так его раздражал. Что же, пожалуй, с этой мечтой, он ему частично поможет. — Сейчас это не имеет никакого значения. «Ответ неправильный», — Гарри вздёрнул бровь, побуждая Малфоя произнести вслух своё сокровенное желание, что тот не скрывая раздражения, сделал. А ещё на вопрос, зачем это нужно, резко поднялся, и не менее резко ответил: — Не желаю до конца своих дней находиться у власти на крючке, лорд Поттер. Вы удовлетворены моим ответом? И если у вас нет претензий относительно моих действий во время дуэли и больше нет вопросов, позвольте вас покинуть, — сказав это, Малфой коротко кивнул, и направился было к двери, но сделав несколько шагов, остановился, видимо ожидая какой-либо реакции со стороны хозяина дома. — По поводу претензий, — медленно произнёс Гарри, разглядывая спину оппонента и размышляя, чтобы такого полезного получить для себя и своих Родов за исполнение желания. А ещё Гарри вдруг вспомнил слова Риты о несдержанности Малфоя в молодости, сопоставил его поведение при их встречах и каким он был в воспоминаниях Беллы, а также действия Люциуса на дуэли. Складывалось ощущение, что это совершенно разные люди. Можно конечно предположить наличие в крови ударной дозы успокоительного или чего-то другого. Противоположного, как по составу, так и по воздействию. Но как это выяснить, он пока не представлял. С другой стороны, Малфой быть может от природы такой непоследовательный и истеричный. — Так вот, по поводу претензий, — повторил Гарри, встречаясь взглядом с холодными, как лёд глазами Малфоя. Видимо гостю не понравилась его долгая задумчивость, — я пока ещё ничего не решил. Возможно, ответив на некоторые мои вопросы, поделившись некоторыми своими соображениями относительно жизни… так сказать, до и после, вы подвигните меня совершить благородный поступок и кое-что забыть. Так что, будьте так добры, присядьте, лорд Малфой. Мы ещё не закончили. Прищурившись, но ничего не сказав, Люциус снова уселся на место, откинулся на спинку кресла, закинул ногу за ногу и, приставив трость к подлокотнику, стиснул набалдашник с такой силой, что побелели костяшки пальцев. — Сначала мы зафиксируем ваш рассказ о нарушении правил со стороны мистера Уизли и мистера Дожа, на записывающем свитке, — после непродолжительного задумчивого молчания произнёс Гарри. На что Малфой лишь коротко кивнул. — А потом поговорим. И уж потом, я вам озвучу своё решение, относительно некоторых обстоятельств и открывшихся фактов. Несколько минут ушло на то чтобы домовик, посланный за артефактом, доставил его на Гриммо, потом была запись и наложение на пергамент необходимых в таких случаях заклинаний. При этом Гарри даже не собирался скрывать, что работает с чарами без помощи волшебной палочки. И работает с той же лёгкостью, с какой кастовал высшие щиты. В конце концов, Люциус догадался о беспалочковой магии, так что насиловать бедный прутик, едва не рассыпавшийся у него в руках во время схватки, не стоило. Тем более он, кажется, остался где-то на втором этаже. После того как свиток перекочевал в ящик стола, Гарри снова вызвал Кричера. В этот раз он распорядился проводить лорда Малфоя в гостевую комнату, чтобы тот имел возможность немного передохнуть перед очередным витком беседы, ну и если пожелает, перекусить. Он-то успел пообедать, а Люциус был занят, решая вопросы, связанные с его неожиданным статусом. Кстати, спрашивать о том, что же посулил ему Дамблдор, Гарри не собирался. Собственно говоря, он и Драко спросил, совершенно не ожидая правдивого ответа. Подобная тема, не являлась табу, просто считалось плохим тоном задавать подобные вопросы. Пока Люциус приводил себя в порядок и чаёвничал (Кричер доложил о просьбе гостя принести ему в комнату чай), Гарри успел ознакомиться с письмом от Сметвика пришедшего сегодня утром, в котором целитель описывал состояние Беллы и выкатывал еженедельный счет за пребывание леди в охраняемой палате для особо важных клиентов. И снова возникла мысль потрясти леди Вальбургу на предмет денег семейства Блэк, ибо лечение её племянницы обходилось слишком дорого для нынешнего бюджета лорда Поттера. И это даже с учетом достигнутых договорённостей между клиникой и аптекой. Кстати, пора бы лавку уже открывать и, кстати, можно в ней же создать маленький уголок по продаже артефактов. Лицензия для изготовления слабеньких безделушек не нужна, а там глядишь, и постоянные клиенты появятся, которым эта самая лицензия с именем изготовителя до фонаря. А перед самым приходом Люциуса, домовик принёс письмо от Снейпа. В котором тот поздравлял с победой и выражал желание поговорить с лордом Поттером. И поговорить немедленно. Вот так вот, и никак иначе. А поскольку «немедленно» разговаривать, настроения абсолютно не было, на сегодня с него хватило дуэли и Малфоя, Гарри чиркнул в ответ пару строк и назначил встречу завтра в лавке. И на завтра же он настоятельно рекомендовал мистеру Снейпу определиться: работает или нет, он в аптеке. Запечатав свиток, Гарри бросил взгляд на входившего в кабинет Люциуса, вызвал домовика и распорядился отправить письмо. — Северус говорил, вы стали владельцем аптекарской лавки? — Она всегда нам принадлежала, — проворчал Гарри, убирая писчие принадлежности и пересаживаясь из-за стола в кресло. Вот чего он не успел за время отсутствия гостя, так это поразмышлять чего же хотел получить от Малфоя за частичное исполнение его мечты. Не Долг жизни, так точно. Возможно, клятву главы Рода о поддержании взаимных интересов. Простенько и с прицелом на будущее. Сейчас всё равно ничего не придумывалось. А эта клятва ещё и гарант неразглашения, да и причинить прямой вред Роду Поттер и Блэк Люциус уже не сможет. А то, что подобная клятва имела двойную направленность, и Гарри даже при желании не смог бы заставить Малфоя сотрудничать с ним себе во вред, так это ничего. Вредить белобрысому семейству он не собирался. Люциус и сам неплохо справлялся. — Только кое-кто из моей семьи решил облегчить кошелёк Рода и передал лавку со всем её доходом во временное пользование Дамблдору, — продолжил Гарри. — Ну а я не такой добряк, как многие считают, и лишил старичка незаконно присвоенной собственности, — и без перехода, произнёс: — Я решил избавить вас от крайне неудачного украшения, а в благодарность за это, вы принесёте мне клятву главы Рода о поддержании взаимных интересов. Люциус замер, словно охотничья собака, почувствовавшая дичь. Гарри мысленно усмехнулся. Он прекрасно понимал состояние Малфоя. Не каждый день тебе делали предложение избавиться от постыдных «воспоминаний». Да ещё с явной выгодой для тебя, твоего Рода и озвученное юным лордом, который в силу своих лет, может что-то упустить. И тебе — умудрённому опытом лису, возможно, прилетит дополнительный вкусный бонус. Бонусами Гарри разбрасываться не собирался, посему поднялся, демонстративно снял с себя защитные артефакты, способные помешать закреплению клятвы и вопросительно глянул на Малфоя. Не раздумывая, тот выполнил молчаливый посыл. Гарри кинул скептический взгляд на три безделушки, деактивированные и брошенные им в кресло, потом посмотрел на Малфоя и склонил голову. Люциус в ответ вздёрнул брови и пожал плечами, как бы говоря — это всё что у меня было. Чувствуя глухое раздражение, Гарри сощурился. Несмотря ни на что, Люциус в очередной раз вознамеривался его обмануть, потому как сложно поверить, что ментальный артефакт о котором упоминал Драко, валялся дома. И это при том, что, по словам Риты, Пожирателей с завидным постоянством приглашали на беседы в Министерство. В газетах об этом мало писалось, только короткие выдержки, если под арест заключали кого-то из особо рьяных прислужников, а, следовательно, самых опасных. «Может, стоило поучить Малфоя хорошим манерам?» — мелькнула мысль, когда они с Люциусом встали друг против друга, готовясь к произнесению клятвы. Клятва главы Рода о поддержании взаимных интересов от Непреложного обета отличалась лишь речитативом. Как и в случае с обетом, руки двух дающих зарок должны быть соединены в пожатии. Но едва холёная кисть Малфоя коснулась руки Гарри, раздалось шипение и через мгновение Люциуса смело магической волной. Упав в кресло, он в ошеломлении распахнул глаза, а Гарри ухмыльнулся. — К слову, вы меня тоже очень сильно раздражаете, — почти ласково произнёс он. Не спуская тяжелого взгляда с Малфоя, Гарри наколдовал на ладони сферу-определитель, мерцающую всеми цветами радуги, дабы самому быть уверенным, ну и наглядно продемонстрировать гаденышу, что не стоило его обманывать, поскольку уж что-что, а артефакт наследник артефактологов на раз обнаружит, и сдунул её с руки. Шарик, медленно крутясь и вспыхивая, подплыл к Люциусу. Малфой замер, ощутимо напрягся и потянулся к трости. — Не советую. Если конечно не хотите выйти из Блэк хауса со сломанной волшебной палочкой. И заметьте, сделаю я это с большим наслаждением и на вполне законных основаниях, — Гарри опустился в кресло напротив и слегка махнул рукой. Шарик, повинуясь посланному импульсу, облетел вокруг Малфоя, и став серебристо-серым, растаял. Так и есть, ментальный артефакт был на Люциусе, а не под ним. Интересно, ошеломлённое выражение лица у него появилось от полёта в кресло, или от колющих задницу запонок и сброшенного амулета? — Хотя я вам ничего не сделал, чтобы вызвать столь… сильное неприятие. В отличие от вас. Намеренная попытка введения в заблуждение, то есть банальный обман. И ещё раз обман. И это после того, как я проявил добрую волю. Ах да, ещё попытка очернить меня в глазах общественности, путём анонимного послания… Нехорошо, лорд Малфой. Очень некрасивые и недостойные поступки для аристократа. — Я не преследовал цели ввести вас в заблуждение. И… — Малфой запнулся, когда его волосы встрепал ветер. — Вот как? — Гарри склонил голову. Раздражение медленно, но верно превращалось в злость. Посему не стоило отказывать в удовольствии, на секундочку наглядно продемонстрировать Малфою свой гнев... Сдерживаемый гнев. Тем более Гарри знал, какое впечатление на собеседников производило его потемневшее лицо, причем в прямом смысле этого слова и клубившаяся вокруг его тела серебристо-черная мга… Он угрожающе сощурился и чуть подался вперёд. Малфой резко отшатнулся, вжимаясь в кресло и стискивая руками подлокотники. Гарри жестко усмехнулся, успев увидеть страх, на мгновенье мелькнувший в глазах Люциуса. — Хотите сказать, что вы просто запамятовали о наличии артефакта, который, по сути, мог аннулировать клятву? — спокойно продолжил Гарри и расслабленно откинулся на спинку кресла. Визуализировать гнев в прошлой жизни было гораздо легче, чем сейчас. — Конечно, по большому счету это не имеет никакого значения, вот только я никому не позволю себя дурачить. Неужели из опыта прошлых встреч вы этого не поняли? Гарри устало вздохнул и потёр глаза. Малфоя можно уважать за его действия в качестве секунданта, но это не отменяло того факта, что он гавнюк. Увёртливый и хитроумный гавнюк, которого крайне сложно заставить играть по правилам. Менять своё решение Гарри всё же не собирался. Только теперь Малфою придётся очень постараться его заинтересовать, чтобы решение было выполнено. И выполнено так скоро, как того хотелось Люциусу. О чем он тут же сообщил мрачно-задумчивому гостю и вызвал Кричера. — Завтра с утра я буду в аптекарской лавке, — произнёс Гарри, глядя на Малфоя. Тот поднялся с кресла и, призвав артефакты, сунул их в карман мантии. — Если возникнет желание, приходите туда часам к двенадцати. Думаю, к тому времени я закончу с делами, и мы продолжим наше плодотворное общение. В ответ Малфой смерил Гарри нечитаемым взглядом, коротко поклонился, и молча вышел из кабинета. А через час, оторвав его от изучения гроссбухов и журналов, впорхнула Рита. Только впорхнула уже в спальню, куда Гарри, забив на ужин в кругу маленькой семьи, перебазировался после принятия душа, зелий и короткого общения с крестником. С подробностями тесной не то дружбы, не службы Уизли с Дамблдором, изложенные на пяти свитках, Гарри знакомился, когда Рита плескалась в ванной, умаянная сначала обязанностями секунданта, а потом своей прямой работой. Знакомился и охреневал. Вначале от особо выдающихся оборотов в исполнении Уизли. Мол — да, правила нарушал и что? Благородный поступок Рона, ставшего магическим секундантом Гарри Поттера, всё искупал. Не станет же мистер Поттер, которого наша семья приняла, как родного сердиться или не дай Мерлин — мстить, в ответ на моё отступление от правил во имя благополучия самого Гарри и его наставника, мистера Дамблдора? И логично же! Вряд ли кто, оказавшийся, на его месте стал бы требовать справедливой сатисфакции с проигравшей стороны. А в заключение охреневал от обвинений «родного Поттера» в смерти наставника Дамблдора и своём почти что сквибстве, сыпавшихся из Уизли, как из рога изобилия. — Кроме тебя этот поток сознания никто из прессы не слышал? — Гарри потёр глаза и взглянул на Риту, выходившую из ванной комнаты и устраивающуюся в кресле. — И как там насчет артефакта? Люциус утверждал, что они с Дожем работали через него. — Думаешь, мимо Молли кто-то проскочит? Она же хуже цербера. Музыкой не усыпляется, — Рита сладко потянулась, довольно прижмурилась, сделав глоток вина из бокала, и тут же недовольно нахмурилась. — Статья получилась на загляденье, как хороша. Жаль, не удастся напечатать её полностью. Что до артефакта, то он расплавился. Сметвику пришлось его буквально выковыривать из руки. А что еще Люциус напел, м-м-м? До полуночи они делились впечатлениями от обеих встреч. Гарри развеселился услышав рассказ о Молли, которая в запале пригрозила муженьку, притащить его в Блэк хаус на верёвке и в ошейнике, если Гарри захочет сделать из идиота — Уизли, прислугу. Ну, прислугу — не прислугу, а работать уборщиком в лавке Артур будет однозначно. Обсуждали будущую статью, разбирали многочисленные письма. Попалось ответное послание и от Снейпа в котором тот подтверждал назначенную встречу на завтра в десять часов… Обсуждали Малфоя и его привычку крутиться, как уж на сковородке… Словом, день, вечер и часть ночи выдались весьма и весьма насыщенными, поэтому утро было встречено с головной болью и «песком» в глазах. Аппарировав к аптеке в одиннадцатом часу, Гарри огляделся по сторонам. Не увидев Снейпа, он хмыкнул, поздоровался с двумя леди весьма почтенного возраста, сидевшими неподалёку, понаблюдал за снующими туда-сюда магами и волшебницами с детьми, потом повернулся к двери, проверил чары на предмет попытки взлома и, ничего подозрительно не обнаружив, шагнул внутрь и… Почувствовал секундную боль в висках. «Поттер, ты идиот»!