В Туево-Кукуево

      Гоша поставил условие. Он разрешил мыться у него дома в любое время, но только если я позволю ему сейчас «потереть спинку» в «ванной» у Бабсдуни. Я позволил. Ну, а что? Зато хотя бы все лето мыться буду, как нормальный человек (насосал на душ).       Гоша тер мою спину, как в последний раз. И на спине он не остановился. Намылил мне голову, потом — руки и грудь, касаясь уверенно, но нежно и приятно. А когда перешел к ногам, я почувствовал какую-то странную атмосферу. В приглушенном свете я отлично различал красивый рельеф через промокшую майку Гоши. По загорелым бицепсам скатывались капли воды, пока он совершал монотонные движения рукой с мочалкой по моим бедрам. Я стал смотреть на его сосредоточенное лицо, а он не поднимал взгляд, будто не замечал этого и не собирался отвлекаться. Его прикосновения казались вызывающими и очень смущали. Мозг молил выставить чертова соблазнителя из ванной. Только слушать мозг совсем не хотелось. На уровне инстинкта я понимал, что все эти прикосновения, постепенные сближения со мной — тщательно продуманный план. И я поддавался: тоже на уровне инстинкта кричал, что совсем не против. Я почувствовал, как участилось мое сердцебиение и дыхание.       — Ну все, дальше сам, — прервал мои мысли Гоша. — Я буду в твоей комнате.       С этими словами он вышел из ванной.       Бред какой. Я что, все выдумал? Мне просто показалось? Почему же я тогда так разочарован? Гоша и не собирался соблазнять. Он ушел, оставив меня наедине со своими постыдными мыслями. Подождите, с чего это вдруг он вообще должен был соблазнять меня? Разочарование пришло еще потому, что Гоша совсем забыл о моей родинке между булок. Я-то думал, что то условие про «потереть спинку» было придумано как раз для того, чтобы уломать меня показать родинку.       Пожалуй, посижу еще немного в ванной. То есть в большом пластмассовом корыто с пенкой. Я коснулся бедер в том месте, где касался Гоша, а потом прикрыл глаза и дотронулся до пирсингованных сосков. И только сейчас я осознал, что слегка возбужден.       — Черт возьми! — перевернув корыто, ополоснулся из ковша. Вода сливалась через небольшую решетку в полу.       Прохлада немного отрезвила, и я поспешно обмотал полотенце вокруг бедер и побрел в свою комнату.       Гоша кривлялся на фронтальную камеру моего айфона в моем любимом бомбере из Англии и в моих самых крутых очках от Гуччи. Я был слегка шокирован.       — Это мои вещи!       Парень чуть не выронил айфон от неожиданности. Видимо, я слишком быстро вернулся.       — О, извини, я чинил колесо на твоем чемодане и решил сложить твои шмотки в шкаф. Все же ты здесь до конца лета.       Кажется, мамка не сильно парилась, выбирая то, что понадобится мне в деревне. Я осмотрел колесо на чемодане и даже протестировал его.       — Ничего себе! Теперь у меня чемодан от Дольче Гошана!       Гоша посмеялся и протянул мне белые мужские стринги.       — Ты и такое носишь?       — Эй! — я выхватил свое добро из его рук. — Я надеваю их только в случае крайней необходимости.       Гоша посмеялся.       — Это какие такие случаи? В стрип-клуб, например?       Лицо залилось краской.       — Это для летних брюк, чтоб через легкую ткань белье не видно было.       Гоша явно мне не верил. Ну и ладно. Я все равно их почти не носил.       Очки и бомбер ему очень шли. Гоше вообще подошло бы что угодно. Жаль только, что ни одни мои джинсы не налезут на эти спортивные ноги. Про футболки я вообще молчу. Но и без этого этот парень выглядел потрясно. Я снова постыдился своих мыслей. Да, что, черт возьми, со мной происходит? Он всего лишь надел мои клевые шмотки. Любой деревенский парень будет выглядеть круто в такой одежде.       Гоша кивнул на стринги в моих руках.       — Не хочешь надеть их? Никогда не видел, как это выглядит на парне.       Я замялся. С одной стороны, мне очень хотелось доказать, что ничего постыдного в этом нет. С другой, — он просто брал меня «на слабо».       — Отвернись, — решился, наконец. — Я их надену, но показывать тебе не буду.       Гоша спорить не стал и, действительно, отвернулся.       Я и сам отвернулся, быстро надел стринги, а следом сразу — белые брюки и самую дешевую вещь в моем гардеробе — рубашку, купленную на рынке в Венеции. Конечно, стоимость не мешала ей быть одной из любимых. Хотя в Венеции мне совсем не понравилось.       Гоша, кажется, действительно не подглядывал. А я снова ошибочно ожидал от него всякого...       В общем, к вечеринке у Стаса мы были готовы. Интересно, что нас ждет?