Купи меня

…Когда потухнут зрачки, Когда выпрямится и запищит кардиограмма, Когда налипнут на небесный магнит мои двадцать с чем-то граммов, Оставив тело внизу, как обувь у храма, Я буду тебя любить Noize MC «Без нас»

      — Наруто Узумаки, тебя вызывает директор.       Парень кивнул друзьям, чтобы его не ждали и, пожав плечами, пошел вслед за завучем, перебирая в уме свои проделки. Выходило, что в последнее время он вел себя на удивление пристойно, а случай, когда он с половиной футбольной команды сорвал урок мировой литературы, к месту и не к месту комментируя Шекспира, а весь класс покатывался со смеху, никак не тянул на посещение кабинета грозной Цунаде.       Завуч молча проводила его на третий этаж, где располагался кабинет директора и, постучав, распахнула дверь, пропуская Узумаки внутрь. Если бы Наруто был повнимательнее, он бы заметил сочувствующий взгляд завуча, но в данный момент его беспокоило только возможное взыскание, типа мытья полов в спортзале, вместо тренировки.       — Наруто? Проходи, садись, — приветственно кивнула директриса, сложив руки на груди, довольно высокой и налитой для женщины ее возраста.       В школе поговаривали, что Цунаде-сама на летних каникулах не вылазит из клиник по пластической хирургии, а оплачивает все это Джирайя, богатей, помогающий школе и лично директриссе финансово, но доказать это, естественно, не мог никто. Так что Цунаде в свои полвека рассекала по школе на высоченных каблуках, одним взглядом призывая к порядку даже самых отъявленных хулиганов, посмеивалась над сплетнями и была, как всегда, непотопляема. До сего дня.       — Ну что же ты? Садись, — дрогнувшим голосом произнесла женщина. Наруто удивленно приподнял брови и сел напротив нее. Обычно посещение этого кабинета предвещало для него уйму проблем, и никогда ему не предлагали сесть.       Затянувшееся молчание действовало на нервы стремительного и импульсивного Наруто, поэтому он, как примерный ученик, сложив руки на коленях, спросил: — Цунаде-сама, зачем меня вызвали?       Женщина глубоко вздохнула, потянулась к графину с водой, стоящему на столе. И, наливая в стакан воду, не глядя на подростка, проговорила: — Мне позвонил Орочимару-сама, глава клиники, в которой работает Нагато Узумаки. Сегодня утром в хирургическом отделении один из посетителей открыл стрельбу. Был тяжело ранен один из врачей… — Что? Кто из врачей? — Непонимающе спросил Наруто, не допуская даже мысли, что этим врачом из хирургии может быть… — Нагато. Нагато Узумаки, — упавшим голосом прошептала Цунаде, не в состоянии больше отвлекаться от пронзительного взгляда голубых глаз, из которых уходило беззаботное непонимание. На смену пришел страх. — Что с ним? — Точно не известно, но врачи говорят, что состояние критическое. Я попросила сообщать обо всех новостях, но уже несколько часов идет операция…       Наруто резко подорвался со стула и, впечатав ладони в столешницу, приблизил искаженное страхом потери лицо к директриссе. — Несколько часов? Почему мне не сказали? — Наруто… Твой телефон… — Потерянно отозвалась Цунаде, но потом, вспомнив, что хозяйка кабинета все же она, поднялась, заставив школьника отступить. — Тебе звонили из больницы, но ты не отвечал. Пока выяснили, в какой школе ты учишься… Наруто!       Узумаки пулей вылетел из кабинета. Он бежал по школьным коридорам, не замечая, как расступаются в стороны ученики, а в голове билось только одно имя:"Нагато».       Наконец парень остановился и прислонился к стене, пытаясь выровнять дыхание. Пока он тут бегает, его опекун лежит под аппаратами на операционном столе. Какой он идиот! Он же забыл телефон в комнате, в общежитии для учеников, поэтому ему не дозвонились!       Поток бессвязных мыслей прервала подбежавшая к нему девушка с розовыми волосами, красиво обрамлявшими лицо. — Наруто! Я сейчас… — Пытаясь отдышаться, она облокотилась рукой о стену, второй держась за грудь. Успокоилась и затараторила. — Я знаю… Видела выпуск новостей сейчас в кабинете информатики… Это ужасно! Эй, Наруто! — Сакура щелкнула пальцами перед лицом Узумаки, привлекая его внимание. — Ты меня вообще слышишь? — А, что? Да, да, конечно, — не глядя на нее, ответил блондин. Сейчас им владел безотчетный страх, мешающий хоть немного реагировать на внешние раздражители…       Пока он пребывал в прострации, Сакура беспардонно обшарила его карманы и выудила из форменного пиджака ключи. — Поехали! — Девушка настойчиво тянула Наруто за руку. — Куда? — Наконец-то спросил парень, выйдя из ступора и спеша вслед за одноклассницей, которая уже не отпускала его руку. — Как куда? В больницу, конечно!       Выйдя из здания, Сакура провела вновь погрузившегося в свои мысли Наруто к его мотоциклу, напялила на блондинистую голову шлем, надела второй, нагло вытащенный из кофра стоящего рядом чужого ярко-синего Сузуки и похлопала по сидению сзади себя, приглашая Наруто. — Ты поведешь? — Немного ошалело спросил Узумаки.       Сакура была популярной девчонкой, президентом школы, одевалась в брендовые шмотки и считала туфли дешевле пятисот долларов за пару преступлением против человечества. То, что она умеет водить мотоцикл, ненадолго снова вывело Наруто из состояния транса.  — Конечно, я. Ты же в таком состоянии нас угробишь! — Усмехнулась она, и парень послушался. Взревел мотор Хонды, разрывая тишину опустевшего после перемены школьного двора, и черный мотоцикл унес своих пассажиров навстречу неизвестности. * * *       Приехав в клинику, Наруто долго и бессвязно пытался объяснить, что ему нужно срочно увидеть доктора Узумаки. В ответ ему терпеливо объясняли, что этого врача сейчас нет, что Наруто примет другой хирург, не менее квалифицированный…       Это продолжалось бы долго, если бы не вмешалась Сакура. Объяснив, что Нагато Узумаки сейчас является пациентом, а подросток-блондин, осаждающий приемный покой — это сын пострадавшего, Харуно добилась разговора с Орочимару, лечащим врачом и главой клиники. Ребят проводили в кабинет. Сначала Сакуру не хотели впускать ради сохранения конфиденциальности и врачебной тайны, но Наруто, вцепившись в тонкие наманикюренные пальцы девушки, вышел из свого транса и, распсиховавшись от страха и неизвестности, заявил, что если сейчас им не дадут пройти в кабинет, то он лично раскроит череп каждому, кто окажется на пути. На шум из кабинета выглянул бледный темноволосый мужчина, оглядел с головы до ног подростков и, кивком отпустив персонал, пригласил ребят в кабинет.       — Орочимару-сама, я Наруто Узумаки. Я хотел бы узнать… — Голос подвел Наруто, и он замолчал.       Врач вздохнул, повертел в руках перьевую ручку и заговорил: — Сегодня утром на прием к Нагато записался пациент. Ничего необычного, жалобы на боли в ноге. Попав в кабинет, он достал пистолет и выстрелил четыре раза в Нагато, крича о том, что доктор Узумаки убил его жену. На шум прибежала охрана, стрелявший ранил охранника и попытался скрыться. Ему это не удалось — через пару кварталов его задержала полиция. Нагато Узумаки доставили в операционную, извлекли пули, но повреждения слишком серьезные. — Какие прогнозы? — Спросила Сакура, видя, что Наруто не может пересилить себя и задать самый главный вопрос, — Нагато-сан выживет?       Орочимару встал из-за стола и прошелся вдоль шкафа с книгами по левую руку от Наруто и Сакуры. Повернулся к ребятам и, осторожно подбирая слова, ответил: — Повреждения серьезные, как я сказал. Прострелено легкое, одна пуля прошла по касательной, но еще две повредили печень. Мы пытаемся что-то сделать, проводим гемодиализ, но доктор Узумаки потерял слишком много крови. Нам удалось его стабилизировать, но состояние тяжелое. Без печени долго не живут. Мы пытаемся найти донора, который подходил бы хотя бы по четырем критериям из шести, но… У нас два дня. Потом будет поздно. Но мы делаем все, что от нас зависит… — Я могу его увидеть? — Хрипло спросил Наруто, избегая смотреть на кого-либо в кабинете. — Это невозможно, — голос главврача стал жестким. — В отделение реанимации мы не пускаем посетителей.       Наруто встал, протянул руку Орочимару. Пожимая ее, мужчина почувствовал, что парня трясет. Сжалился и сказал: — Вы и ваша… Подруга… Можете побыть здесь, пока не появятся новости. — Спасибо, — отозвалась Харуно вместо Наруто, и они покинули кабинет. * * *       Следующие два дня слились для Наруто в одно сплошное ожидание. Парень молился всем богам, предлагал им самые невероятные сделки, только бы Нагато выкарабкался, но высшие силы остались глухи к чаяниям подростка-сироты. Тогда Наруто стал надеяться, что у ворот больницы разобьется десяток машин и его опекуну достанут-таки печень. Этого не произошло, и к концу вторых суток к Наруто подошла медсестра. Кажется, парень был с ней знаком еще в те времена, когда проводил выходные у Нагато в отделении. Два года назад.       Два года назад он был на грани, скатывался вниз, превращаясь в малолетнего наркомана, шатаясь по притонам, без друзей, без девушки, никому ненужный. Никому, кроме человека, который сейчас умирал за белыми дверями отделения реанимации, а он, Наруто, совсем ничего не мог с этим поделать. Последняя надежда рухнула, когда все трансплантологи отказались делать пересадку от Наруто, от живого, несовершеннолетнего донора.       — Наруто Узумаки? Пойдемте со мной, — произнесла девушка и прошла в заветные двери реанимационного отделения.       Наруто беспомощно оглянулся в поисках той, кто стала ему поддержкой в эти страшные 48 часов. Парень не вспомнил, что Сакура поехала в кампус, взять для него чистую одежду и нормальной еды. Вернее, он даже не услышал, как Харуно ему это говорила, и только сейчас понял, как сильно давит одиночество. Ему было страшно, и некому было переплести его пальцы со своими, задорно потрепать его торчащие волосы и в непередаваемой манере звонко произнести его имя… Наруто даже не подозревал, насколько он привязался к девушке, которая пару дней назад была для него чужой, и как ему не хватало ее ненавязчивой теплой поддержки.       Но время не ждало, и Наруто пошел вслед за медсестрой, кожей ощущая, как сгущается вокруг него темное плотное облако боли, страха и одиночества. Облако новой потери. Новой смерти.       Медсестра провела его в палату, где он наконец увидел Нагато. Весь опутанный трубками, датчиками и капельницами, с желтоватым лицом, он молчаливо лежал под аппаратом искусственного дыхания.       — Разве сюда можно? — Спросил Наруто. — Можно, — раздался голос, и из тени вышел Орочимару-сама, уставший и мрачный. По его взгляду Наруто понял: все кончено. Его позвали попрощаться. — Нет… Нет, нет, пожалуйста, — бессвязно зашептал подросток. Слишком быстро. Слишком больно. — Наруто, — Орочимару мягко взял его за плечи. — Время вышло. Мы не нашли печень. Мне жаль. Тебе лучше остаться с ним наедине. И врач с медсестрой покинули палату.       Наруто на негнущихся ногах подошел к больничной койке. Он не знал, слышит ли его Нагато, не знал, что говорить в таких случаях, да и не хотел ничего говорить. Не хотел прощаться. Откашлялся. Протянул руку, чтобы коснуться руки мужчины, и тут же отдернул. Перевел взгляд с лица на больничное одеяло заговорил, тихо, едва слышно: — Ты не поступишь так со мной, сейчас, когда я только понял, что ты сделал для меня.       Аппарат, отсчитывающий сердечный ритм, начал пищать, подавая одним врачам известные сигналы. Наруто старался его игнорировать и продолжил. — Ты же не бросишь меня, правда? Только не сейчас, когда мы почти стали семьей… — Слезы все-таки полились по щекам Наруто, пересекая симметричные шрамы, оставленные аварией, в которой он потерял родителей. Блондин яростно стер их рукавом. — Я привязался к тебе, я… Полюбил тебя. Пожалуйста… Открой глаза! Прошу тебя…       Аппараты пищали, как сумасшедшие, и Наруто шептал все быстрее, все яростнее: — Ты же всегда приходил мне на помощь! Помоги мне еще раз! Умоляю!       Пищание оборвалось, сменившись монотонным сигналом. Кардиограмма превратилась в бесконечную прямую, монитор равнодушно извещал о том, что время вышло. В палату вошла медсестра, но Наруто этого уже не слышал. Бросившись к Нагато, он схватил его за плечи и закричал, срывая голос: — Нет! Не оставляй меня! — Время смерти 22:47, — спокойным голосом произнесла медсестра за спиной Наруто.