И будь проклято чертово зеркало...

Всё началось холодным февралём с пронизывающим до костей ветром и снежными бурями. После превосходного ужина многие ученики отправились в свои комнаты подготовиться к завтрашнему дню и потом лечь спать, а смелые старшекурсники считали возможным ещё побродить по окрестностям после договора со старостами своего факультета. Один из студентов, Драко Малфой, был полностью погружён в свои мысли, когда покидал Большой зал, поэтому неудивительно, что мальчик смог легко отбиться от компании Слизеринцев. К тому же, Малфой оставался в таком состоянии ещё продолжительное время, из-за чего первокурсник, сам от себя не ожидая, потерялся среди заколдованных лестниц и нескончаемых переходов от одного коридора к другому. Это было не слишком похоже на Драко. Обычно этот «змеёныш» с белокурыми волосами был собран, постоянно весь внимание. Ведь всегда можно ожидать поблизости недругов в лице Поттера и его верных щенков, Уизли и Грязнокровки. А уж при такой встрече Малфой просто не мог не выплюнуть яда в адрес этой троицы. Поттер… Нельзя описать словами как слизеринец презирал его. С самого первого дня их встречи. Драко до сих пор помнил, как его дружба была отвергнута этим «избранным». «Да как он посмел мне отказать? Никто никогда мне не отказывал!» Уязвлённое чувство гордости и собственной важности не давало Малфою покоя, а от этого он ещё сильнее ненавидел «избранного». Когда же Малфой вернулся в настоящее, то понял, что не знает, куда теперь идти. Как его, самого Драко Малфоя, угораздило заблудиться? Ведь прошло уже больше полугода его проживания в Хогвартсе! Нет, это не в его правилах. Всё-таки роль дурачка лучше оставить «Мистеру Поттеру» Поттер… Опять Малфой умудрился вернуться к нему, но в этот раз на его лице играла усмешка. Ведь только «избранный» мог так сглупить. В этот момент Малфой почувствовал облегчение от того, что лев не согласился на дружбу. Вдруг тупость передаётся через касание? Драко, нервно проводя рукой по своим пепельным волосам, огляделся: лестница привела его к третьему этажу. А точнее, к массивной дубовой двери. Слизеринец был не глуп и прекрасно понимал, что лучше в эту дверь не соваться. Поэтому еле подавив своё любопытство, мальчик хотел спуститься с лестницы вниз, но она уже пропала. Тяжело вздохнув, Малфой проклял несчастные лестницы, а вместе с ними и глупых основателей. Как им только в головы пришло построить такую неудобную систему переходов? Единственное, что Малфой мог сделать в этой ситуации — это лишь ждать возвращение неуловимого «транспорта». В своих мыслях волшебник грезил о возвращении в подземелья и о том, что больше никогда не вспоминать об этом позорном проступке. Но дверь слишком давила на него. Запретное всегда так манит. Поэтому Малфой снова посмотрел на дверь. Она нисколько не изменилась, но в сознании любопытного мальчика это был уже запретный плод, созывающий его сорвать. Недолго пришлось ждать того, как волшебник не решит для себя открыть её. «Вдруг там окажется что-то полезное?» — оправдывал себя «слизеринец», подходя к двери. «Тем более, я же не могу так простоять вечность!» — размышлял Драко, открывая её. Перед входом мальчик оглянулся назад, проверяя, нет ли посторонних или новых лестниц. Убедившись в отсутствии того и другого, он вошёл. Дальше шла длинная лестница вниз. Забудьте, что говорилось о холоде и мраке. Именно в этом узком коридоре, освещённым лишь одним еле горевшим факелом, Малфой почувствовал мороз, что быстро окутывал его вокруг. Ясно было, что это не то место, куда могут приходить ученики. О Мерлин Всемогущий, как он ненавидел себя за минутную слабость, которая может перерасти для него в огромные проблемы. Еле заметная тень мальчика дрожала, но Малфой пытался убедить себя в том, что эта лишь проказник-огонь, нагло искажающий действительность. Однако Драко боялся. Боялся попасться. А успокаивало лишь то, что всегда можно отделаться глупым оправданием «я заблудился». Поттер по-любому это часто говорит, бродя по запретным зонам и засовывая свой длинный нос, куда не следовало бы. Поэтому он стал осторожно спускаться. «Что же, чем-то это напоминает проход в подземелье. А раз уж комнаты находятся в подземелье, то по логике я иду в правильном направлении», — утешал себя в мыслях мальчик. Эти оправдания перед самим собой вызвали едкий смешок. — «Бред!» Он тяжело вздохнул. Из его рта выплыло аккуратное маленькое облачко пара. Глазами проследив, как оно рассеивается, волшебник тихо рассмеялся. Его положение было абсолютно абсурдным! Пусть Малфой и не был паинькой, как та же заучка-Грейнджер, но нарушать правила в первый год обучения — верх идиотизма. Да и в этом «запретном» месте было абсолютно ничего интересного! Только темнота, сырость, и, слизеринец отчётливо слышал, крысы. Интересно: директор боится грызунов? Драко заметно расслабился. Почему-то издевательства над другими приносили удовольствие мальчику. Маленький триумф того, что он — победитель. То ли чувство достоинства, то ли самооборона — Малфой не считал нужным разбираться в себе — внушало ему необходимость атаковать первым, а не ждать, когда нападут на него. Как-то слизеринец услышал от дряхлого старика простую, но страшную истину: «Либо ты имеешь, либо тебя». Всё ещё погружённый в собственные мысли, Драко не заметил, как спустился вниз. Всё-таки лучшая борьба со страхом — это побег от него в себя. Местом, куда мальчик пришёл, была небольшая комната. В ней горела одна свеча, находящаяся напротив закрытого толстым полотном зеркала. При этом комната была чистой, что говорило о том, что в ней недавно убирались. Вдоль стены стояли два шкафа с книгами, убранными по порядку. Догадаться можно было с помощью специальных бумажек, на которых были указаны буквы. Как практично. Драко же долго комнату не рассматривал. Ему хотелось посмотреть в зеркало, чтобы узнать, нет ли на нём паутины и не растрёпана ли причёска. Поэтому не спеша, волшебник подошёл к полотну и стянул его. Перед ним сразу возникло прямоугольной формы большое зеркало, почти до потолка. Оно было воистину великолепным — немыслимого размера, словно могло подойти и великану, и пикси, в резной золочёной раме, на двух когтистых лапах, а поверху единственная надпись: «Erised stra ehru oyt ube cafru oyt on wohsi». А в отражении мальчик увидел себя и Гарри Поттера. Сначала наш герой решил, что ему почудилось. Однако как бы усердно он не протирал глаза, как бы он не старался почистить зеркало рукавом, Гарри Поттер всё так же стоял в отражении подле Драко. В отражении они обнимались. Как друзья. Рядом стояли Рон и Гермиона и улыбались. Всё было так мило, ребята были так счастливы. Малфой был счастлив. И у него были друзья. — Да бред какой-то! — произнёс мальчик, проходя зеркало вокруг в поисках объяснений увиденного. Лишь надпись «Зеркало Еиналеж» находилось в задней части внизу и было покрыто тонкой полоской пыли. — Ну точно бред! — ещё раз воскликнул Драко Малфой, теперь уже смеясь. — Какой бы талантливый шутник это не придумал, меня не обманешь! Сказав это, Малфой проследовал назад, продолжая смеяться. Однако, несмотря на смех, Драко чувствовал грусть и боль. Ведь в глубине души он понимал, что это зеркало показало то, о чём давно слизеринец мечтал — о настоящей дружбе…