И будь проклято чертово зеркало...

Среда. Драко возненавидел этот день недели с самого начала курса, потому что в этот день почти все уроки были сдвоены с Гриффиндором, да ещё и на таких предметах, на которых видеть эти красные галстуки было мучением. Ну, например уход за магическими существами. Над Хогвартсом светило яркое солнце, и казалось, что день будет замечательным. Но почему-то у Малфоя было плохое предчувствие: он до сих пор остро помнил события первого курса в том лесу и поэтому совершенно не хотел даже близко подходить к домику лесника и дальше. Пока два факультета следовали за Хагридом, слизеринец успел раз восемь поправить рукава на мантии, и около тысячи проклясть своё решение заниматься этим предметом. Панси же была в бодром настроении. Ей не терпелось увидеть гиппогрифа, потому что её отец считал их очень красивыми животными. Она пыталась нарисовать образ статного крылатого животного с высоким острым клювом и смелыми глазами орла словами, за что получила не очень одобрительный хмурый взгляд Драко. В конце концов, даже это не остановило её, и она продолжила ещё с большим энтузиазмом. — А крылья такие большие, которые могут противостоять ветрам и унести наездника далеко вперед, куда он захочет. — Паркинсон расправила руки и со всей силы взмахнула ими, ударив Драко по голове, от чего мальчик вскрикнул. Девочка сразу ойкнула, спрятав за ладонью улыбку. — Прости, я перестаралась. На это Драко лишь буркнул и зашагал быстрее, оставляя сзади друзей и желая побыть наедине. Забини же на голубой бумаге аккуратно, как мог, что-то писал пером, не обращая внимание ни на Панси, ни на Малфоя. Друзья уже много раз замечали за ним такое странное поведение, особенно было обидно, когда он пообещал приехать в августе после турне по Европе, но так и не приехал, объясняя это тем, что возникли «неотложные» дела. Паркинсон поначалу злилась, всё время спорила с Блейзом, а потом они с Драко просто забили на этого тайного агента, который совершенно ничего не говорит о своём друге по переписке. Лесничий ожидал учеников перед дверью хижины. Он стоял в своей кротовой шубе, сзади него — Клык, охотничий пёс. Весь его вид выражал нетерпение — ведь это был первый в его жизни урок. Драко скривился. Ему действительно казалось, что идея сделать какого-то лесничего учителем — глупая. У него же даже нет оконченного образования! — Скорее идемте! — закричал он, когда ученики подошли метров на десять. — Какой урок я для вас приготовил! Сейчас увидите. Все за мной, вперед! — Хагрид повел их вдоль опушки, и скоро они оказались у ограды просторного загона. В нем никого не было. — Прошу всех встать вдоль изгороди! — распорядился Хагрид. — Чтобы всем… э–э… было хорошо видно. А теперь первым делом откройте книжки… — Что–о? — усмехнулся Малфой. — Как это откройте? Да вы видели этих зубастых тварей?  — А? — не понял Хагрид. — Как мы будем их открывать? — членораздельно повторил Малфой. Он вынул свой учебник, который был крепко–накрепко перевязан длинной веревкой. Все остальные тоже достали опасные книжки. — Кто-нибудь… э–э… может открыть? — спросил Хагрид упавшим голосом. Весь класс отрицательно замотал головами. — Это совсем просто… Надо только ее погладить. — Хагрид говорил так, точно речь шла о самой естественной вещи. Он взял у Гермионы учебник и содрал с него широкую клейкую ленту. Учебник тотчас клацнул страницами, целясь откусить Хагриду палец, но лесничий огромным указательным пальцем успел погладить его корешок. Книга вздрогнула, раскрылась и послушно легла на его широкую ладонь. — Ах, какие мы все глупые! — насмешливо воскликнул Малфой. — Оказывается, всего только надо погладить! А мы и не знали! — Я… я… думал, они такие милые, — неуверенно сказал Хагрид, взглянув на Гермиону. — Просто милашки! — издевался Малфой. — Хороша шутка, рекомендовать учебник, готовый оттяпать руку. — Заткнись, Малфой, — тихо сказал Гарри. Драко обернулся и насмешливо вздёрнул бровь. — Ну… ну вот… — Хагрид, очевидно, потерял нить дальнейших действий. — Теперь у вас… это, значит… есть учебники. Но главное — волшебные существа. Пойду сейчас приведу. Подождите… — Лесничий пошел в лес и скоро скрылся за деревьями. — Ну и ну! — воскликнул Малфой. — Школа летит ко всем чертям! Этот олух будет нас учить! Я расскажу отцу, его удар хватит! — К нему подошла Панси, вытаскивая из толпы за рукав Блейза. Он явно не хотел, чтобы его отрывали от заветных записочек. — Заткнись, — повторил Гарри. — Потише, Поттер. — Малфой выразительно глянул на гриффиндорца и, небрежно скинув сумку с плеча Гойлу в руки, вальяжно прошагал к Гарри. — Следи за своим языком и… Д-дементор! Дементор! — Мальчик обернулся, но почти сразу понял, что его глупо развели. Драко засмеялся и вместе с друзьями накинули капюшоны, пародируя внешний вид дементоров. — Очень умно. Уходим, Гарри. — Грейнджер потянула Гарри за рукав, хмуро смотря на компанию слизеринцев. Те ей вслед лишь нагло усмехнулись, возвращаясь в толпу. Драко забрал сумку у Гойла, пробормотав какое-то подобие извинения, и облокотился на огромный булыжник, чтобы получше рассмотреть какую такую невероятную тварь Панси обожает. Хагрид вывел на поляну около десятка зверей, которые не обладали особой красотой, да и скорее всего умом. — И так, думаю, что нужно начать со знакомства с животным. Это гиппогриф — довольно необычное волшебное животное. Туловище, задние ноги и хвост лошадиные, передние лапы, крылья и голова — орлиные; сильный, стального цвета клюв и огромные, блестящие, как апельсины, глаза. Питается гиппогриф, как и многие хищные птицы, мелкими животными. Имеет не только сильный клюв, но и крепкие острые когти на передних лапах, которые пускает в ход на лету или становясь на дыбы. Отличительной особенностью поведения гиппогрифа является его церемонная гордость. Зверь не выносит по отношению к себе ни грубого слова, ни пренебрежительного тона. Даже приближаться к нему надо особенным образом. Надо не спеша подойти к животному и, не доходя пары шагов, поклониться, глядя зверю прямо в глаза и стараясь не моргать слишком часто. Гиппогрифы не верят тому, кто часто моргает. Если вы достаточно уверены в себе и исполнены уважения к нему, гиппогриф это почувствует и поклонится в ответ. Тогда и только тогда можно подходить к зверю: он признал в вас друга. Интересно, что эту церемонию с поклоном надо проделывать каждый раз, а не только при знакомстве. Гиппогрифы явно уверены, что уважения много не бывает. Родина гиппогрифа — Европа, но в настоящее время он распространился по всему миру. В период размножения самка строит гнездо на земле и откладывает одно большое хрупкое яйцо. Детёныши гиппогрифа уже на второй неделе жизни начинают летать, однако отправиться вместе с родителями в далекое путешествие они смогут только через несколько месяцев. Кто хочет попробовать первый прокатиться на этом прекрасном создании? Желающих, кроме Гарри и Рона с Гермионой, не нашлось. Друзья осторожно приблизились к изгороди. — Перво–наперво запомните, — сказал Хагрид. — Это зверь гордый. Никогда ему не грубите. Не то и с белым светом проститься недолго. Малфой и Забини не слушали. Они яро спорили друг с другом, но, вроде как, даже тему конфликта забыли. Ученики еще на шаг отступили от изгороди. Слизеринцы зашумели мантиями, благоразумно отходя подальше; никто не горел желанием пообщаться с крылатыми красавчиками. Гиппогрифы вскидывали свирепые морды и шевелили могучими крыльями. Им, похоже, не очень нравилось сидеть на цепи. — Никто не хочет? — умоляющим голосом спросил лесничий. — Я хочу, — решился Гарри. Сзади кто–то взволнованно задышал, и Лаванда с Парвати прошептали в один голос:  — Не делай этого, Гарри. Вспомни про чаинки! — Но Гарри как будто не слышал и перемахнул через изгородь. — Молодец, Гарри! — кричал Хагрид, — Я уверен, ты с Клювокрылом поладишь! Он отвязал сизого гиппогрифа и снял с него ошейник. Школьники по другую сторону забора затаили дыхание, Малфой злобно прищурился. Блейз толкнул его под локоть и предложил пойти познакомиться с птичками сразу после Поттера. — Ты серьёзно? Я не считаю это хорошей идеей, — Драко капризно протянул буквы и скосил глаза на то, что разворачивалось вокруг Поттера и очередной твари. — Спокойно, Гарри, — громыхал Хагрид. — Гляди ему прямо в глаза, это называется «глазной контакт». Старайся не моргать. — Ты испугался что-ли? Да ты же с ним похож как две капли воды. Подумай сам, и ты, и гиппогрифы любят, когда им кланяются. — И всё же я вижу явное различие, — вклинилась в их разговор Панси, — гиппогрифы кланяются в ответ, тогда как Драко только поправляет свои неимоверно прекрасные-потрясающие-послушные волосы. — Некоторые ученики засмеялись, слушая небольшую перепалку друзей. Мальчик возмущённо посмотрел на Паркинсон, но решил никак не комментировать её шпильку. Тем временем Клювокрыл повернул огромную с тяжелым клювом голову и воззрился на Гарри немигающим оранжевым глазом. — Хорошо, Гарри, хорошо, — говорил Хагрид. — Теперь кланяйся. — Поттер быстро поклонился и опять взглянул на полузверя-полуптицу. Гиппогриф не шевельнулся, продолжая высокомерно глядеть на мальчика. — Гарри! — забеспокоился Хагрид. — Ступай назад, скорее, но не резко… И тут, к великому удивлению учеников, гиппогриф согнул чешуйчатые колени передних лап и безо всякого сомнения отвесил поклон. — Здорово, Гарри! — ликовал Хагрид. — Теперь можешь подойти к нему, погладить клюв! — Бравый гриффиндорец Поттер, конечно же, медленно подошел к гиппогрифу, протянул руку и несколько раз погладил его по клюву. Гиппогриф лениво зажмурился и даже как будто улыбнулся от удовольствия. — Молодчина, Гарри. Думаю, он тебя покатает! Лезь сюда, между крыльев. Смотри не дергай за перья, он это не любит. Мальчик поставил ногу на крыло и вскочил гиппогрифу на спину. Птица–зверь выпрямилась. — Вперед! — приказал Хагрид, хлопнув Клювокрыла повыше хвоста. Клювокрыл, не подав знака, раскрыл четырехметровые крылья и взмыл в небо, облетел загон и пошел на посадку. Гиппогриф резко нагнул гладкую, как шелк, шею, и мальчик чуть не перелетел через клюв, хорошо, что успел откинуться назад. В тот же миг раздался крепкий удар о землю разномастных передних и задних ног. Поттер сумел удержаться на крупе и выпрямился, как в седле. Драко сморщился, с неохотой вспоминая то чувство, которое испытывал при спасении этого идиота. Сплошное разочарование, а не человек. — Ты отличный наездник, Гарри! Драко фыркнул. Ну, конечно, Поттеру всё отлично даётся. И все его всегда хвалят. Хотя… Наверняка эта глупая птица не такая уж и опасная, как все говорят, раз даже Поттер смог. — Малфой, тебя скоро по лицу читать можно будет, как книгу по Гербологии. Держи себя в руках, где хваленое малфоевское самообладание? — Блейз картинно закатил глаза и тяжело вздохнул. Театр одного актёра, право слово. Драко натянул надменное выражение лица и всё же решил проверить: так ли легко всё даётся шрамоголовому придурку. — Держу пари, что каждый здесь сможет прокатиться на этом гиппогрифе. Ну, может, кроме Лонгботтома. — Панси хихикнула и подтолкнула мальчика из толпы к животным. — Ну, давай, раз такой смелый, покажи нам, — она запнулась на полуслове, понимая, что Драко абсолютно не слушал того, что говорил Хагрид, и не знает, какие эти твари опасные. А вот его гордость, как ни кстати, всегда при нем, — как на самом деле стоит обкатывать гиппогрифов. — Да, Драко. Было бы неплохо. Слизеринец скорчил злую гримасу и повернулся к Клювокрылу. Вспомнилась потрясающая поговорка, которую всегда Малфои использовали: «Либо ты имеешь, либо тебя". Пора доказать, что Поттер — просто выскочка. — Ну и ничего сложного, — процедил Малфой так, чтобы Поттер расслышал. — Оно и понятно. Если уж Поттер справился… Не такой уж ты и страшный, а? — обратился он к гиппогрифу. — Я у тебя спрашиваю, уродина. Сверкнули стальные когти, легко прорезая мантию, а вместе с ней и подставленную в защите руку. Малфой пронзительно закричал и упал, огромное пятно крови расцветало на мантии и расползаясь по траве. Хагрид быстро оттащил Клювокрыла, чтобы снова подбежать уже без него, расталкивая учеников. — Умираю! — закричал Малфой. Девочки испуганно ахнули. — Он убил меня! — Да не умираешь ты! — Хагрид совсем побелел. Собрав остатки смелости, он легко поднял мальчика и быстро понёс его в школу. Прямо за ними оставался кровавый след: Драко ударили достаточно сильно, чтобы, по всей видимости, зацепить вену. Следом побрели потрясённые гриффиндорцы и слизеринцы. Слизеринцы ругали Хагрида. — Его надо немедленно выгнать! — кричала Панси Паркинсон, заливаясь слезами. — Пойду узнаю, как он там, — сказала девочка и побежала вверх по мраморной лестнице. По лицу не переставали течь крупные солёные капли. Слизеринка была очень расстроена; она виновата в том, что спровоцировала Драко.