На улице стояла ужасная погода — тучи явно намекали на приближающуюся грозу, а на окне уже были видны еле заметные, но капли дождя. Ноябрь начал проявлять себя уж слишком поздно, и лишь уже с намеком на начало зимы давал круглосуточные ливни, от которых всем приходилось не сладко. Иногда было такое ощущение, что природа будто мстит всем за причинение ей вреда.
«Фактически, оно так и есть», — Джонсон смотрел в окно, укрытый одеялом, когда в его комнату зашла радостная мать, вытирающая полотенцем мокрую тарелку.
— Доброе утро! — с резвянностью поздоровалась Лиза, глядя на сына. — Как спалось?
— Как обычно, — фыркнув, произнёс юноша, отбрасывая одеяло, — будил дождь, который барабанил всю ночь.
Шатен потер глаза, присаживаясь на край кровати, свесив ноги и зевая. Зачастую, он мог просто смотреть в неопределение, думая о чём-то вне разума остальных и обдумывая что-то, вот только настырно продолжающая стоять Лиза дала понять, что сегодня нужно быть поживее.
— Пойдём завтракать, — пролепетала она, подходя ближе к сыну и смачно целуя в щеку. — Я приготовила столько всего.
— Ой, ну мам, не начинай! — засмеялся Джонсон младший, незаметно вытирая щеку. — Сейчас я схожу в ванную и после узнаю что там. Ты же знаешь — у меня сейчас начнёт урчать живот и придется идти вниз в таком виде.
Хотя, по-правде говоря, Ларри так и делал: оставаяясь сам на дни дома, он попросту мог валяться в кровати, даже не думая про то, что якобы, нужно же сходить в душ и привести себя в порядок. «Но я же парень, а не девушка, к чему мне все эти тонкости», — он уставился на кабинку душа, и откинув мысли, включил кран, становясь под поток воды.
«Сегодня будет нудно», — он всё же задумался, как и обычно, занимаясь водными процедурами. «Прогнозировали ливень весь день, и судя по погоде сейчас, оно так и будет.» Он вспомнил вечерние новости, по которым рассказывали о скороменущей осени, переменчивой на довольно холодную зиму в этом году.
— Наша природа в этом году немного запоздала с осенью, но не переживайте, — журналистка, смотрящая в камеру, но и на телезрителей; также подглянула в текст, который был в её руках, — с зимой такого точно не будет.
Ларри небрежно вылез из кабинки, чуть ли не подскальзываясь на мокром кафеле. Сердце на секунду пропустило удар, так как внутри все в испуге сжалось.
— Надо же, — с минувшим испугом произнес Джонсон, усмехаясь боязни самого себя. — Как теперь вылезти на улицу, а? Меня мать потом не пустит на порог промокшего, словно собаку.
Шатен начал тереть волосы полотенцем, дабы те немного подсохли. Всё же, мать права, что с короткими волосами намного проще и не так сложно за ними ухаживать, довольствуясь лишь небольшой расческой.
— Вот когда-нибудь психану, когда их увижу спутанными, и просто побреюсь налысо, — он злобно сам на себя посмотрел, кривляясь перед зеркалом, висящим над раковиной.
Завязав их в хвост, он открыл дверь ванной, уже становясь свидетелем разговора родителей.
— Ну не всё же время ему в школе находиться! — немного раздраженно произнёс Джим, вставая напротив жены и ставя тарелки на стол. — Ему же нужно куда-то поступать?
— Верно, — Лиза не скрывала на лице улыбку, слыша хлопок дверью с ванны, — не подслушивай, Ларри, это не культурно.
— Я что, такой слон, что ты успеваешь и разговаривать, и слышать, что происходит наверху? — насмехнулся Джонсон, съезжая по перилам вниз на первый этаж. — Ты не мать, ты какой-то сверхразум!
— Ты прав — являешься немного слоном, — кивнула женщина, — но мне приятно, что ты делаешь мне такие милые комплименты.
— Я не дискриминирую женщин, но мне кажется, что ты слишком зазналась, — Джим усмехнулся, подходя к готовящей яичницу жене и целуя её в нос. — Садись давай, завтракать будем.
Женщина скромно засмеялась от прикосновений, так как было немного щекотно. Мужчина же направился за стол, самодовольно глядя на брезгующего сына. «Уже восемнадцать не за горами, в ведёт себя как ребёнок!», — удивленно хмыкнул он, проводя ножом по тосту и размазывая масло.
— Кстати, Ларри, — продолжила Лиза, кладя на тарелку со сковородки яичницу, — раз ты уже слышал, о чём мы говорили, может поправишь меня?
Женщина замысловато посмотрела на парня, с изумлением смотрящего на кучу еды, представленной на столе. Тут была и тарелка с маффинами, и разные закуски по типу сэндвичей с лососем. Также присутствовали небольшие тарелки с салатами и апельсиновый сок.
На самой кухне пахнуло приятным запахом готовки. Неужели он раньше не замечал этих прелестных ароматов, или же просто игнорировал их?
— У нас сегодня какой-то праздник? — вдруг задал вопрос юноша, уже вплотную накладывая на тарелку сэндвичи и салат.
— Я всегда так много готовлю, дабы потом после работы не думать об этом, — на привычную ответила Лиза, отпивая немного сока. — У тебя просто сегодня хороший аппетит.
— Наверное, — задумчиво ответил шатен, но не медля, принялся есть всё, что видит. — Так, о чём вы?
— Дело в том, Ларри, что мы думали над твоим поступлением в художественный институт, — обескураженно начал Джим, откусывая тост с маслом. — И решили ещё раз обговорить этот вопрос.
— Ох, отец, — с набитым ртом, Ларри отмахнулся, прикрывая глаза, — всё будет хорошо, да и тем более, — мне кажется, что это и есть моё призвание в жизни.
— Да, — соглашаясь, отозвалась мать, — но мы не знаем, будет ли твой талант тебе более оплачиваемым, чем, к примеру, взять профессию учителя или же администратора.
— Ты же сама знаешь, как это сложно, когда работа тебе вовсе не нравится, а ты должен её делать через силу, — запротестовал Джонсон младший, откинув голову. — Это ужасно.
— Знаю, — выдохнула женщина.
Какое-то время ей приходилось мучаться и с мужем работать на таких должностях, на которые бы Ларри никогда не посмотрел не только из-за зарплаты, но из-за простых условий. А всё это было причиной чувства вины Лизы, которое она чувствовала на протяжении долгого времени. В кои-то века она всё же отказалась сотворять данные переезды, становясь уже напрочь уговоренной и сыном, и мужем, что всё это бесполезно, и что когда-нибудь Генри осознает, что им жаль, и что они не виновны.
Первое время бывшая Гарсия была подавлена и расторгнута как внутри, так и снаружи. Ей было ужасно жаль, и хотелось загладить вину хотя бы как-то. При виде Фишера в магазине, негодующего и насупившего брови, она сразу же кинулась в отчаянии умолять простить их, что они помогут, чем смогут. Но, на самом деле Генри был настолько ослеплен неясной злостью и сокрушением его жизни, что попросту послал женщину к чертям, дабы та не напоминала о случившейся событии.
Но она чувствовала какую-то горечь, будто бы сама всё устроила, будто убила Диану собственными руками, и словно маленький ребёнок, боится сказать. Это чувство эмпатии её съедало заживо, и у Джима всегда складывалось ощущение, будто его жена вмещивает в себе всё светлое добро мира.
«Такой была и Диана, — печально вздохнула Лиза, глядя на мужа и заканчивая, — только она была в сто раз светлее и добрее.»
«Ты не должна так убиваться, — конечно мужчине также было не в радость соблюдать за столь ужасными событиями. Джим знал Диану также хорошо, ещё с юношества. — Они справятся, и мы тоже. Может, им просто нужно побыть без чужой поддержки, и это наоборот делает всё только хуже?»
«Возможно, — Гарсия отпустила руки мужа, томно вздыхая и вытирая глаза от наступивших слёз. — Я попробую.»
Джим поддерживал её, как мог, вместе с сыном. У неё было слишком повышенное чувство вины за всё, потому он пытался его притуплять, дабы она не переживала так сильно.
Но вскоре, они встретились вновь. За день до отъезда Сала и Генри, Лиза застала мужчину, направляющейся к машине со сложенными вещами.
— Вы уезжаете? — в удивлении спросила она, глядя на Фишера. — Куда?
— Не твоё дело, Лиза, — грозно промолвил мужчина, быстро проходя мимо её. — Уходи, пожалуйста, отсюда, и оставь нас в покое.
— Но ведь, — женщина направилась за ним, роняя из рук пакет с купленными в магазине фруктами, — мы так долго дружили, мы же, как родня, почему ты так поступаешь?
— Потому что я не хочу видеть всё, что связывало меня с прошлым. — возмущенно заявил он, хлопая дверцей багажника. — И вас тоже.
— Я не понимаю, — её глаза в растерянности бегали в разные стороны, а на языке вертелись разные фразы. Она не знала, что сказать, ей хотелось обнять Генри, сказать, что всё будет хорошо и они помогут справиться. — Но как же так?
— Я должен помочь Салу. — он вздохнул. — Это слишком стрессово для него.
Лиза думала. Она могла бы послушать Джима, заткнуться и направиться домой, оставляя всё, как есть. Но её натура не могла, она кричала, вырывалась и билась в конвульсиях, с осознанием того, что те, с кем она провела большую часть жизни, теперь в раздоре и горе.
— Но ведь ты не можешь взять и уйти, оставить нас с Джимом и Ларри! — она подбежала к Генри, хватая того за плечо.
Он смотрел на неё опустошенным взглядом, а на его лице не пошевелилась ни одна мышца, связанная с какой-либо эмоцией. Генри был в полном отрешении от всего и всех.
— Успокойся, — спокойным тоном проговорил он ей. — Я не на успокоительном.
— Да пойми же ты, что нельзя вести себя, как эгоист! — закричала она, хватая Фишера за воротник и тряся. — Тебе важнее твои чувства, твои проблемы, чем-то, что чувствует Сал! — она не могла уняться.
— Именно, — бросил ей в ответ Генри, отдергивая её руку и повышая голос. — Вот почему я хочу избавить нас обоих от этих чёртовых воспоминаний.
И как только рана начала потихоньку заживать, Лиза снова всё расшевелила, тем самым заставляя его сорваться.
— Пожалуйста, послушай меня, — рвано заявила она, — останься, и мы поможем вам. — Лиза вцепилась в него, с мольбой смотря. Но его взгляд переменился на свирепость.
— Да отвалите вы все! — он оттолкнул её с такой силой, что женщина упала на землю, немного вскрикивая от внезапности. — Вы не сможете её оживить и не найдёте замену. — Генри открыл дверцу машины и сел за руль. — Оставьте нас в покое.
Фишер завел серую Митсубиси, резко сворачивая и обгоняя на дороге несколько Ниссанов, едущих весьма спокойно и без обгонов. Женщина медленно поднялась, немного прихрамывая и струшивая мусор с коленей и платья. Она чувствовала вину. Ей было неприятно, но она всё ещё считала Генри и Сала своей родней. Также, как это делал и Джим и Ларри.
Вот только Джонсон младший с каждым переездом всё больше и больше забивал на это, даже моментами раздражаясь от имен двух парней.
Он устал. Джим давно уже убедился в том, что это всё бесполезно, но молчал, солидарно соглашаясь с женой. А вот сам юноша до последнего верил, что сможет вернуть всё обратно, увидев Фишера младшего.
«Я задолбался», — произносил он сам себе, в убеждении того, что это всё бессмысленно.
«Меня всё раздражает». Шатен начал меняться на глазах, становясь хладнокровным с окружающими не только в плане физического контакта, брезгуя даже пожать руку знакомому, но и на духовном, искоса глядя на знакомую Гарсии или же Джима, и свысока давая ответ на вопрос. Джонсону иногда казалось, что перед ним стоит не сын-подросток, думающий про какие-то свои юношеские заботы, а повидавший всё на свете старик.
Но сын оставался таким же в стенах дома. Он любил родителей, и не мог так отрешенно себя вести дома.
Лиза опрометчиво осмотрела Ларри, сидящего за столом, даже не притрагиваясь к еде.
— Твои убеждения меня радуют, — она оживленно вознесла фразу, — это довольно творческая профессия, некогда не особо прибыльная, но главное то, как ты приподносишь свои возможности, верно?
— Вот-вот, — подметил Джонсон младший, указывая чайной ложкой на отца, — а ты будто думаешь, что все становятся докторами и учителями.
— Но эти профессии, вообщем-то, тоже не плохие, — изъяснился мужчина. — Так что давай тут, не выступай!
Джим немного привстал и дал щелбан сыну, из-за чего Ларри намеревался устроить драку едой, но поспешившая тут же Лиза всё приостановила.
— Стоять, — со смешком сказала она, приложив ко лбам обоих ладони. — Никаких драк.
— Ну мама!
— Я сказала нет, — возразила женщина, указывая указательными пальцами оставаться на месте. — Мне потом ещё убирать. Мало того, что я и так всё это готовлю, так ещё и убирать в два раз дольше, — она отошла от темы, приложив палец к подбородку и продолжая диалог сама с собой, тем самым не замечая, как в Джонсона младшего полетел тост. — Конечно, я люблю готовить, но ведь это же моя обязанность, если бы я занималась этим на работе, мне кажется, я бы и не доставляла так много после себя мусора, тем самым одточив навыки.
Женщина осознала, что отвлеклась, слишком поздно, — теперь на столе уже были разбросаны тосты, а от самого Ларри пахло жареным, так как на голове лежал смаленный хлеб.
— Джим! — крикнула она. — Ну зачем?
— Так вышло, — невинно ответил он, уже убирая всё на столе и складывая обратно на тарелку. — Будто бы ты не была ребёнком!
— Я была ребёнком, милый, — безгрешно дала ответ Гарсия. — Но это было до десяти лет, а тебе уже как минимум сорок!
Женщина кинула в него тряпкой, дабы тот вытер все крошки на столе после тостов. Мужчина же, наигранно, с грустью и жалостью, прикрыл глаза, будто данная работа — самое сложное в жизни, что только может быть.
— Так что, милый, — Лиза обратилась к сыну, — мы примем любую твою профессию, которую только ты выберешь. Будь это архитектор, художник или кто-либо ещё.
— Спасибо, — признательно качнул головой шатен, собираясь продолжать трапезу.
С данной, якобы, проблемой, он уже разобрался. В любом случае, это было очень ожидаемо, — его родители особо никогда не гоняли его за какие-либо странные, по мнению других отцов и матерей, поступки, так как также оценивали ситуацию и с его точки зрения.
Они были настолько добродушны, что даже когда Джонсон, увидев у знакомого татуировку, спросил, может ли он воссоздать его любимый образ панка и металлиста, были не против. Мать улыбнулась, и спросив, что же именно хочет парень, даже взяла журнал у местного татуировщика с разными красивыми эскизами.
Но в ту же минуту Ларри передумал, так как узнал, что всё это будет больно. Он хлопнул себя мысленно по лицу, вспоминая, когда отец, рассказывая о самой процедуре, со спокойствием заявлял о жуткой боли, а сам парень в шоке раскрыл глаза и отказался.
«Можно было бы сейчас забахать. Как раз таки навык в рисовании есть, и можно спокойно сделать свой эскиз того, что я захочу, и набивать.»
Единственная проблема теперь это сдать теорию и практику. О литературе, которая будет на экзамене, он уже узнал, а значит осталось лишь найти список данных книг и отправиться в город за ними.
Но вот с конкурсом он мешкался. Глядя на картины учащихся с каком-либо университете, он с восторгом хлопал глазами, осознавая, насколько круто им и как учебное заведение помогает поднять уровень и развивает. Но нужен ли им Джонсон? Так странно, потому что знакомые оценивают его талант как у настоящих классиков, а вот учителя художественных школ говорят, что проблемы с композицией и абстракционные рисунки — весомые причины для отказа университета в его поступлении.
Вот почему парень уже с начала октября забил на данное направление в рисовании, перечитывая учебники по искусству для новичков от начала и до конца, заново проходя способы штриховки и покрас с цветовой гаммой. «Мне нужно всё знать на отлично, чтобы позже ко мне не было не единой полосы возмущений.»
— Когда ты хочешь отправить документы? — вопросительно смотрит Лиза, забирая из рук мужа грязную тряпку и кидая в раковину, после помыв руки. — Мне кажется, что нужно уже решать этот вопрос после Рождественских праздников.
— Да, думаю, как раз таки до февраля решу, в какой именно я буду поступать, — Джонсон увидел на краю стола булочки. — Хэй, ты купила те самые, с корицей?
— Ха-ха, как же я могла отказать такой душечке вчера, — Лиза подошла к сыну, дергая того за щеку. — Ты вчера выглядел таким усталым, потому рано утром и забежала в магазин, чтобы выполнить твою просьбу.
— Мам, я же просил так не делать, — он сконфуженно отвернулся.
— Он же мужчина, — возгласил Джим. — Не надо с ним нянькаться.
— Да вам обоим иногда мало даже такой няньки, как я, — Лиза засмеялась. — Кстати, я ещё Пакертон встретила.
— Так рано, — удивленно поднял бровь Джим.
— Это было где-то в четверть седьмого, не так уж и рано, — хмыкнула женщина. — Я спросила у неё за твои школьные успехи.
— Умереть и плакать? — с интересом посмотрел на сына Джим.
— Могло бы быть и лучше, но также не плохо, — улыбнулась Лиза. — Скорее, это влияет скейтбординг на твои успехи.
— Совершенно нет, — изъяснил Джонсон, недовольно цокая. — Как может спорт влиять на учёбу?
— Ну, когда летом два года назад ты приходил уставший и с побитыми коленями, я мало как обращала на это внимание, — она отвела взгляд, — но сейчас же ты ученик старшей школы, я не думаю, что именно это тебе теперь поможет самореализоваться.
— Мне нравится эта субкультура, — кинул шатен. — А ещё, я же говорил про тот фестиваль.
Парень уже не раз рассказывал, что как только ему исполниться восемнадцать, а это случиться до фестиваля, он, благодаря участию в данном фестивале, сможет получить те самые баксы на учёбу.
А что, если он не сможет поступить на бюджет, и придется платить? Ведь учёба в высших заведениях не дешевая. Нужно быть готовым ко всему, потому придется ещё и подавать заявку на несколько учебных заведений.
— Закроем тему, — произнес Джим. — Пускай делает то, что хочет. Главное, чтобы не покалечился.
Лиза неудовлетворенно посмотрела на мужа.
— Ты так и остался таким же несерьёзным, как на том фестивале в Испании, — буркнула шатенка, зная, что сейчас начнется сотая лекция со стороны Джима про их первую встречу. — Упс.
— О нет, мама, как ты могла, я же хотел съездить сегодня в город, — Ларри приложил руку ко лбу, разочаровано прикрывая глаза.
— Между прочим, мне тоже через двадцать минут нужно собираться на работу, так что на ваше удивление, я не буду рассказывать про пиньяту и мамино красное платье в крапинку. — Джим посмотрел на настенные часы. — Вот как.
— Приятно, — Ларри с облегчением выдохнул. — Ты чуть не запустила медленную тикающую бомбу.
— А я бы ещё послушала, — с улыбкой на лице произнесла Лиза, вспоминая, как они тогда познакомились на фестивале в Испании.
Тогда она была молодая, вездесущая свой нос девушка, желающая больше повидать в этом мире. Ей хотелось веселиться, узнавать что-то новое, танцевать, петь и крутиться в воздухе, всё больше и больше погружаясь в беззаботность.
На ней всегда были различные яркие наряды, а волосы были кудрявые, словно облака на небе: пушистые и непослушные. Руки были облачены в золотые и серебряные браслеты, серьги также она любила носить; прихорашиваясь перед зеркалом, она могла менять их по несколько раз на день.
Она не была девушкой с ветряной головой, но и полностью ответственной личностью её нельзя было назвать. Встретив Джима, Лиза лишь немного стала серьёзной, так как имея в своём кругу такого же раскрытого партнера, начинаешь осознавать, что быть таким нельзя, и нужно хоть немного контролировать свои эмоции.
— Но фестивали и вправду были крутые, — подметил Джим, обнимая жену за плечи. — Ладно, я должен бежать, так что встретимся вечером. — он поцеловал её в щеку, махая продолжающему есть Ларри. — Парень, мы же ещё должны будем сегодня попробовать поискать те кассеты с играми, на чердаке, ты же помнишь?
— Конечно, пап, — Ларри показал рокерскую козу, также в конце махая. — До встречи.
Лиза ещё несколько минут ждала, чтобы Джим, обулся и выехал, наблюдая, как капли дождя медленно стекают по стеклу.
— Возьми зонт и осторожно там на машине, хорошо, — пояснила женщина, давая в руки ещё и сумку с судочком еды. — Хорошего дня.
Она со вздохом вернулась на кухню, перемывая посуду, стоявшую в раковине. Ларри кивнул за приготовленный завтрак, и поставил тарелку возле раковины, также хотя собираться в город.
Он давно так хорошо не завтракал. И проблема была не совсем в готовке или же в количестве. Джонсон сам себе часто отказывал в завтраке, пренебрегая здоровьем.
Это всё происходило на стрессовом уровне из-за Фишера, с которым он теперь стыкался почти каждый день. Но после последних событий, он начал немного успокаиваться. Сал перестал быть агрессивным, будто его разум кто-то притупил для такого.
«Глотает антистрессовые препараты?», — он думал над этим какое-то время, потому что синеволосый, после инцидента с Эшли, даже к ней равнодушен. Не в плане того, что ему всё равно на неё, а просто складывается впечатление, что он забыл об этом.
Сам Джонсон не знал, как реагировать на новость об Эшли. Она молчала, также, как и остальные, а в сфере общения Ларри он больше не слышал разговоров на эту тему, придерживая политику нейтральности и не начиная тему самому. Но его это всё так напрягало, что иногда во время обычных посиделок в кафе, он был готов напрямую всё спросить.
В любом случае, пускай она пока отойдёт от шока.
— Ларри, как у тебя на личном фронте?
Лиза оборвала его мысли, задав столь волнующий Джима в последнее время вопрос.
— Блин, мам, серьёзно? — фыркнул он на хихикающую Гарсию. — На меня сейчас столько проблем навалилось, что я, даже, как-то и не думал.
— Ну всё равно же, — искры в её глазах разгорались так сильно, что она будто пылала вся. — Я же чувствую, вон даже настроение поднялось, и аппетит.
— Максимум, из-за чего у меня могло подняться настроение, так это из-за скорых зимних каникул, — ответил юноша, закинув руку за голову. — А ещё Фишер.
Женщина застыла. Она повернула голову в сторону сына, немного задумавшийся об этом.
***
— А мы к вам не с пустыми руками, — Генри, стоящий на пороге и обнимающий Лизу, весело прокомментировал держащее в руках вино. — Дядя Дианы готовил, кстати, и высших сортов винограда.
— Мы же не будем пить сейчас, — хихикнула Лиза, приложив руку к губам. — Ибо это же уже признак алкоголизма — пить по утрам.
— Вполне ясно, — Джим появился из-за угла дома. — Мы уже и алкоголики, и кто хочешь.
— О, здравствуй, Салли, — мило поздоровалась Гарсия, обнимая мальчика. — Как у тебя дела? — он также светло улыбнулся ей в ответ, приобнимая, но тут отпуская, выглядывая из-за её плеча. — Кого ищешь?
Она также повернула голову.
— Наверное, этого, мелкого, — проворчал Джим. — Как можно было так бегать, что задеть вазу и разбить её.
— Ничего, — Диана подошла к мальчикам, и приобняв их, отпустила в комнату. — Они же еще дети, не нужно перенимать на них всю агрессию.
— Какая же ты оптимистка, — Джим немного расслабился. — Но мне нравится.
— Ты хочешь заставить меня ревновать? — Лиза подошла поближе к мужу, вплотную тыкая пальцем в грудь и обижено подхватывая подругу за руку, направляясь на кухню.
— Ты её обидел, — Генри прыснул волной смеха, забавляя двух женщин, идущих вперёд. — Хочешь, чтобы она тебя когда-нибудь сковородой огрела?
— Ничего она мне сделает, — своей фразой муж Лизы ещё больше раззадорил её.
— Спишь сегодня на полу, — ответила Гарсия, вскинув бровью и сдерживая улыбку. — Допрыгался.
— Ну Лиза!
Теперь Джим уже подошел к жене, которая усердно скрывала смех и отворачивала голову.
— Ладно, давайте уже завтракать, — Диана присела за стол и начала расставлять тарелки по местам, где каждый сидел. — Кстати, мы у вас в прошлый раз забыли приставку Сала, — он весь вечер сидел расстроенный.
— Конечно, нужно будет поискать, — Джим взял себе немного печенья. — Но знаете, мы так часто встречаемся тут, что можно уже часть своих вещей оставить здесь.
Они весело завтракали, никогда не сидя в скукоте и тишине. Всем вместе, ещё с юношества, им было весело, круто, и они всегда находили себе занятия. Ребята были по-настоящему реальными лучшими друзьями. И теперь Лиза вспоминала это всё с минувшей горечью.
Но она хочет вновь попробовать вернуть всё обратно.
***
— Что он говорит?
Гарсия стояла со стеклянными глазами.
— Игнорирует, — в который раз произносит Джонсон младший, пиная носком стоящую под столом табуретку. — Но немного успокоился. Вообще, я уже хочу опустить руки. — шатен напрягся. — Я просто задолбался.
Женщина нахмурилась.
— Почему? — она выключила кран, сжимая в руках полотенце и вытирая руки. — Разве, теперь тебе уже всё равно?
— Нет. Просто я устал пытаться.
Ларри присел обратно за стол, отодвигая от себя вазу с цветами. Резкий запах, который так сильно нравился матери, не был перебит запахом еды, а отдавал в нос, тем самым дурманя.
— Не знаю, что ты по-правде думаешь, — женщина подошла к сыну, кладя руки на плечи, — но я бы попыталась еще раз. Он сложный парень, и если ты хочешь вернуть вашу дружбу, значит должен сделать всё, что есть в твоих силах.
Джонсон младший вспомнил недавний разговор отца. Он говорил также: не с таким пристрастием к этому, но всё же был убежден, что после всего того, что они прошли вдвоём, всё можно реабилитировать.
Нужно просто словить момент.
— Спасибо за булочки, мам, — шатен крикнул со второго этажа, собираясь в библиотеку, дабы поискать кое-какие пособники по рисованию.
— Не за что. — Гарсия улыбнулась.
Всё, что не делается, — всё к лучшему.
