Не плачь (может, всё в порядке)

«Быть избранным драконами значит быть выбранным богами»

Это были слова, которые повторяли снова и снова, когда Тэхён и остальные жители его города шли к храму. Он мог видеть это прямо за головами тех, кто руководил толпой. Он не обвинял их. Это было стрессовое время для всех. Мать одела его в лучшую одежду, какую только могла найти, разгладив все складки на рубашке и брюках, и заставив его почистить кожаные туфли. Его отец причесал его волосы, также как он делал это, когда Тэхён был ребенком, и заставил его побриться в доме мужчины у которого был талант к этому. Это казалось экстравагантным, но Тэхён не сопротивлялся. Было много семей, которые делали то же самое. Он мог видеть несколько семей, все еще одетых в пижаму, с распущенными волосами и слипающимися глазами ото сна. Иногда было трудно сказать, была ли чья-то одежда дешёвой, потому что они не могли позволить себе тратить монеты на одежду или их это не беспокоило. Он понимал, что они пытались сделать, но метод выражения незаинтересованности в ритуале не останавливал людей от выбора в прошлом.  — Драконы выберут чистое сердце, — объяснила ему мать, когда он спросил, почему одни люди были выбраны, а другие нет, — Вы можете попытаться сопротивляться, но не сумеете скрыть свою истинную природу. Драконы сами выберут, кого хотят. Тэхён все еще не понимал, для чего они были выбраны. Всю свою жизнь ему велели доверять драконам и жрицам, которые жили в храме, но приличное количество людей в городе этого не делали. Всегда будет страх перед неизвестным, но Тэхён не думал, что им будет больно. Драконы никогда не ранили их раньше. Толпа людей подошла к храму, все опустились на колени, пока жрицы спускались по ступенькам. Верховная Жрица сидела наверху и смотрела на них со скрытой улыбкой, пока ученики и низшие жрицы кружили, чтобы сесть по обе стороны от нее. Тэхён смотрел с удивлением, его губы разомкнулись, когда солнце коснулось чешуи драконов. Они всегда были такими великолепными. Голубой, красный, пурпурный, иногда белый. Он никогда не боялся их клыков и чешуи, даже будучи ребенком. Они были очаровательны для него. Они были прекрасны. Он выпрямил спину, когда его мать постучала ему по колену, и улыбнулся ей, прежде чем снова взглянуть на Верховную Жрицу. Она встала через несколько мгновений после того, как сел последний житель города, её белые одежды развевались у её ног. Её мантия была отделана золотой нитью, которая вырисовывала замысловатый узор, к сожалению Тэхён не мог его различить, находясь так далеко. Все взрослые замолчали, хотя несколько детей и младенцев продолжали болтать и задавать вопросы. — Добро пожаловать, — сказала Верховная Жрица, наклоняя голову в знак приветствия. — Спасибо, что присоединились ко мне здесь. Мы благодарим вас за вашу жертву и надеемся, что вы оцените честь, оказанную вам, если вас выберут. Тэхён слышал истории людей, отклоняющих предложение, но это было настолько редко, что эти истории больше были похожи на мифы. Он наблюдал за тем, как Верховная Жрица начинала церемонию и вздохнул, когда благовония были принесены в храм низшими жрицами. Он едва мог видеть церемониальный стенд, трепетно ​​уставившись, когда они зажгли ладан своим собственным огнём. Он горел синим цветом, и его кожа чесалась, когда он представлял, насколько там горячо. Его взгляд упал на Верховную Жрицу, когда она закончила молиться, склонив голову в унисон с остальными горожанами. — Сегодня из этого региона будут выбраны двое, — напевала она, оглядывая их своими темными глазами. Аквамариновые чешуйки блестели на её золотой коже, и он был очарован этим, — Если я назову твоё имя, выйди вперед. Его мать сжала его колено, и Тэхён позволил себе закрыть глаза. Она сказала два из региона. Это не означало конкретно их город. Примерно в полутора часах езды на коне отсюда находился еще один храм, в котором располагалось несколько небольших городов, и, возможно, там будут выбраны оба человека. — Чон Хосок. Тэхён никогда не слышал это имя раньше. От толпы не было никакой реакции, кроме нескольких вздохов, поэтому Тэхён предположил, что Хосок был выбран из другого храма. Он сжал ткань своих брюк на коленях. Верховная Жрица улыбалась, когда Тэхён открыл глаза, и он осторожно вздохнул. Все, кто осознавал происходящее, молчали, наблюдая за тем как она осматривала всю толпу. Её взгляд был нечитаемым, по крайней мере, для Тэхёна, и он опустил глаза, когда она посмотрела на его секцию. — Ким Тэхён. Глаза Тэхёна открылись, его тело окаменело. Его родители не ахали, как он и ожидал, но они оба крепко сжимали его локоть, когда весь город повернулся к нему. Он видел, как Чимин в шоке смотрел на него из ряда впереди, зажатый между родителями с маленьким братом на коленях. Тогда его сердце заболело. — Иди, — сказала мать, побуждая его встать. Верховная Жрица наблюдала за ним с мягкой улыбкой на губах, и он тяжело сглотнул. — Хорошо, — сказал он, его руки дрожали, когда он собрался с мыслями и сделал первые шаги к храму. Остальные жрицы смотрели на него, их улыбки были чистыми и мягкими, и он изо всех сил пытался улыбнуться. Он не был уверен, почему он так нервничал. Он ждал этого. Его родители ждали этого. Он почти споткнулся, поднимаясь по первым ступенькам, ботинки тяжело ступали по мрамору, и он на мгновение подумал, что его придётся поднимать. Ему удалось собраться с силами, когда достиг ступеней перед Верховной Жрицей, упав на колени и склонив голову к её ногам. С этой точки он наконец смог разглядеть узор вышивки на её мантии. На ней драконы извергали пламя. Она замурлыкала от удовольствия и протянула ему руку, когда он снова поднял глаза. Он видел эту церемонию десятки раз, но сам испытывал странные ощущения. Ученик вложил в руку Верховной Жрицы чашу с расплавленным воском, и Тэхён затаил дыхание. Она окунула пальцы в воск, и Тэхёну стало интересно, жёг ли он кожу. Да, драконы были созданы из огня, но были ли они невосприимчивы к нему? Как бы то ни было, она даже не вздрогнула, прежде чем вытащить пальцы. Она старалась не капать красным воском ни на его одежду, ни на свою собственную, и Тэхён втянул воздух, когда её большой палец прошёлся по лбу и вниз, по переносице. Он не обжигал, но был достаточно горячим, чтобы он вздрогнул, когда она коснулась его кожи. — Чистые сердцем поведут следующие поколения, — сказала она достаточно тихо, чтобы слышали только те, кто находился поблизости. Он моргнул, глядя на нее, его губы приоткрылись от удивления. Она была красива, намного красивее, чем он думал. — Наше будущее зависит от таких людей, как вы. Он хотел спросить, что она имеет в виду, но сдержался. Он снова склонил голову, сложив руки на коленях, когда жрица начала звонить в колокол.