Взрослые игры невымышленных монстров

***

У Юнги дни делятся на по определению идеальные и идущие по женскому половому органу с самого утра, между – будто и не существует вовсе. Отчего парень сам себе всё чаще напоминает психически неуравновешенного, что то «идёт по жизни смеясь», то - всерьёз раздумывает над массовым производством кукол Вуду для выбесивших его идиотов. Даже, если в абстрактном списке Идиотов Дня значится только он сам. Мазохизм и апатичная безысходность во всей красе. Так вот, сегодняшний день как раз из идущих по. Порезанная безопасной бритвой щека всё ещё раздражающе ныла, выключившееся в связи с ухудшающейся погодой электричество на корню похоронило возможность выпить традиционный утренний кофе и сходить нормально в душ, что весь последующий день заставляло ощущать себя подзаборной грязной псиной. Повышали градус абсурда забытая дома на столе папка с необходимыми «вотпрямщас» документами и похеренный в утренней автобусной давке зонтик. Зонтик, который Юнги, мокнущему под всё усиливающимся с каждой минутой дождём, ой как бы сейчас пригодился. Мин мотает головой в поисках временного укрытия, натыкаясь мутным от бьющих по лицу капель взглядом на витрину круглосуточного магазинчика, что в сгущающихся вечерних сумерках влечёт к себе путеводным маяком. Звенит дверной колокольчик, дверь легко поддаётся давлению, пропуская внутрь, и вновь возвращается на место, отрезая Юнги от разбушевавшейся непогоды. В магазинчике довольно уютно, несмотря на мигающий из-за перепадов напряжения свет. Где-то на заднем плане слышны ненавязчивое бормотание время от времени захлёбывающегося помехами радио и смех болтающего с кем-то по телефону ночного продавца. Мин обречённо вздыхает, мысленно посылая себя и начальство к чёрту вместе со всеми переработками и внеурочными доп.заданиями, организовывает себе нехитрый перекус в виде средней паршивости кофе и парочки сэндвичей с лососем, гнездуясь за столиком у самого окна. Ветер только усиливается, трепля жёсткими порывами редких прохожих и выдирая из их рук вывернутые наизнанку зонты, в то время как Юнги, разморенный теплом и подогретой едой, меланхолично следит за происходящим через стекло, в какой-то момент неумолимо начиная клевать носом… Пока внезапно не вздрагивает от лёгкого шлёпка чего-то мелкого о низ панорамного остекления. Мин не сразу понимает, что мокрый комок представляет собой что-то живое, но стоит ветру взяться с новой силой, как в стекло, в тщетной попытке спрятаться, утыкается маленькая мордочка. Парень на пару секунд застывает в ступоре, отчётливо осознавая, что укрыться от непогоды клоку шерсти явно негде, а после, затыкая голос разума в угоду жалости, с рыком злости на самого себя и своё импульсивное тупое решение, бросается на улицу. У здания, в котором расположен магазин, по всему периметру есть небольшой козырёк, но он бессилен перед стеной дождя, хлещущей по косой. Так что Юнги, шипя из-за попадающих за шиворот капель, быстро влетает под карниз рассерженным кошаком, тем самым заставляя шерстяное нечто интенсивнее трястись от страха, не тратя зря времени суёт это нечто под полы своей куртки, слыша в ответ лишь слабый невнятный мявк, и, не сбавляя скорости, ретируется обратно в тепло. Огромная наклейка-предупреждение - «вход с животными запрещён» при этом напрочь игнорируется. Юнги по жизни бунтарь, да. При ближайшем рассмотрении безформенный комок оказывается совсем ещё мелким котёнком карамельного - насколько позволяет судить потемневшая от воды шерсть, - окраса с белой грудкой и огромными зелёными, чуть раскосыми глазищами, которые в ужасе распахиваются, стоит Мину только вытащить их хозяина из его тёплого убежища. Парень на это и на последующее интенсивное барахтанье кота в воздухе вздыхает ещё обречённее, устраивая заморыша обратно себе под бок. После, Юнги ещё долго успокаивающе водит по дрожащему тельцу ладонью, отчётливо ощущая в районе хрупких лопаток небольшие наросты чем-то напоминающие зачатки крыльев. В голову сразу лезут мысли о мутациях, неликвиде и возможной причине, почему такой красивый зверёк вдруг оказался на улице. Когда кот более-менее перестаёт трястись, Мин на всякий случай вертит головой по сторонам, затем выуживая из недоеденного сэндвича кусочки лосося и аккуратно суя их себе под куртку. Котёнок на миг замирает, переставая месить бок Юнги тонкими словно иголки коготками, заинтересованно принюхивается, после начиная активно работать челюстями. Мин отчего-то ощущает себя гордым за чадо родителем. Между тем, зверёныш практически молниеносно заглатывает кусочки лосося, сыто икая в конце, из-за чего его ослабшее тельце практически немного хаотично дёргается, а, потом, вдруг, не мигая, уставляется снизу вверх, прямо Юнги в глаза. Взгляд огромных зелёных глаз такой серьёзный и осознанный, что Юнги невольно хмыкает, протягивая к курносой мордочке палец с намерением дотронуться до носа-кнопки. Но кот вдруг подбирается и, действуя на опережении, вгрызается необычно длинными для семейства кошачьих клычками Мину в запястье, прокусывая кожу до крови. Парень от неожиданности замирает, даже не пытаясь вырвать руку из поразительно сильной для такой тщедушной тушки хватки, и лишь распахивает в изумлении рот, не разрывая с котом странного зрительного контакта. «Хозяин», - звучит в голове у Юнги довольный голос.