Взрослые игры невымышленных монстров

***

Когда Тэхён ещё на моменте выбора жилья только присматривался к своему нынешнему району, его риелтор, - милый пузатый дядечка неопределимого с виду возраста, - клялся и божился, что нет места благополучнее. Тихая улица, отдалённость от основных дорог, уютные, порой будто кукольные домишки, что не теснились по обыкновению безликим нескончаемым рядом, а располагались друг от друга на приличном расстоянии, часто имея довольно неплохую придомовую территорию, ставшую в итоге для измотанного городской суетой иллюстратора Кима решающим фактором для покупки. Каштаны, магнолии и вишни в цвету кремовым облаком прятали дом Тэхёна от посторонних глаз, оставляя видимой для обывателей лишь ведущую к самому крыльцу вымощенную мелким серым камнем дорожку. Островок безмятежности, покоя и умиротворения. Тэхён быстро привыкает к неспешной послеполуденной работе в затерявшейся среди кустистых зарослей просторной беседке, к тому, что тебя будит доносящийся из распахнутого настежь окна щебет снующих в кронах деревьях птиц, к милым улыбчивым соседям, к вкусному морковному печенью и свежему банановому молоку, по договорённости с хозяином местной семейной пекарни, доставляемым раним утром прямо к порогу дома. Так что когда выпечка и молоко вдруг начинают пропадать, Ким первым делом ощущает не злость, а растерянность. Как минимум потому, что еды на крыльце становится ровно вполовину меньше привычного заказа. Обнаружив пропажу в первый раз, Тэхён недоумённо хлопает глазами, сетуя на случайность, забывчивость, - свою или аджумы из пекарни, - и решает не разбираться. После второго подобного случая Ким имеет довольно смущающий разговор всё с той же аджумой, и полное скрытого укора уверение, что доставка осуществляется добросовестно и в полном объёме. Меж тем, заказы кто-то продолжает «отполовинивать». Идея подкараулить наглого воришку кажется хорошей вплоть до осознания, что Тэхёну тогда самому придётся проснуться ни свет, ни заря, а это совсем не радует насквозь «совиную» душу иллюстратора. Вариант с передачей еды непосредственно в руки заказчика проваливается спустя неделю по той же самой причине. Вымотанный постоянным недосыпом Ким полудохлой непродуктивной молью шатается по дому, после без единого возражения соглашаясь с новыми правками Хосока, на что получает минутную паузу в разговоре и осторожный вопрос о том всё ли с ним в порядке. Не в порядке. У Тэхёна рушится утопично удобный благостный мир, а каждое утро тратить полчаса на дорогу до пекарни ой как не хочется. Да, можно договориться, чтобы ему готовили его заказ на вынос, днём, но мысль о том, что он будет вынужден подстраиваться под ситуацию, решая искусственно навязанные ему каким-то гадёнышем проблемы, очень злит. Так что Тэхён выходит на тропу войны. Во имя морковных печенек и бананового молока. Но оказывается совсем не готов к тому, что его личный беспредельщик - это мелкий чумазый паренёк в безразмерной, будто с чужого плеча снятой фиолетовой рубашке, громадных штанах и не менее несуразной панаме, из под которой на Кима недовольно светят угольными глазищами. - Тебе не стыдно? – Тэхён хмурится, стараясь выглядеть суровее, чем ощущает себя на самом деле. Мальчишка производит впечатление скорее «потеряшки», чем хулигана, да и вещи на нём хоть и не по размеру, но не из дешёвых. - Стыдно, – бубнят в ответ, но в голосе нет ни капли раскаяния, скорее досада, что поймали за руку. В прямом смысле. Тэхён крепко держит парня за предплечье, на автомате отмечая неуместную для комплекции мальчишки худобу. - Если я тебя сейчас отпущу, ты будешь продолжать воровать у меня еду? - Буду продолжать. Жалко, что ли? Я же тебе оставляю половину. От наглости и честности полученного ответа Тэхён даже приоткрывает рот: - То есть ты со мной делишься моей же едой?! - Отпусти уже! – пацан снова дёргается, в безрезультатной попытке вырваться. - Ну уж нет. Сейчас я позвоню в полицию, они найдут твоих родителей или… - Только не родителей! – парень импульсивно вскидывает голову вверх, да так резко, что большая ему панамка слетает, лишая Тэхёна дара речи. Среди пепельных спутанных прядей жмутся к голове два трогательно бело-розовых кроличьих уха. - Ты поэтому воровал моё морковное печенье? – сипит Ким первое, что выдаёт его ошарашенный мозг. Вторая же мысль более обдуманная. Мысль о том, что в благопристойной до стерильности Корее парень панически боится вовсе не неприятностей с полицией, что было бы логично, а своих родителей. До побелевшего лица и трясущихся рук боится. - Дурак. Мне больше банановое молоко твоё нравится, - не замечая отвращения на красивом лице напротив, с весьма заметным облегчением выдыхает пацан, и после добавляет еле слышное: - Не сдавай меня никому. Пожалуйста.