Рыцарь Империи

      Город жил вокруг своей непостижимой жизнью, а мы неторопливо двигались по его извилистым венам к морю. К кораблю и свободе от этого беспокойного отвратительного континента.       Как было бы здорово вернуться в этот порт на борту одного из трех или четырех кораблей-колонизаторов, оснащенных мощными огненными копьями и метателями, нагруженных тренированными бойцами... С каким удовольствием я снес бы для первого знакомства пару башен с ратуши (мы проехали ее, и на неимоверное счастье, причем не наше, прикованных к длинному бревну пленников там не оказалось). А потом вернул бы альвисам их привычную горную цитадель... и пусть только посмел бы кто-нибудь открыть протестующую пасть!       Ничего, возможно, для этого еще придет время.       Кроме того, альвисы живые и целые, горячо любимые простым народом, до икоты боящимся чудовищ, куда лучше альвисов в родном доме, но все равно исподтишка оскорбляемых и при первом же случае дорезаемых втихомолку. А сломать здешних жителей выйдет только огнем, плетью, и не слишком скоро.       Ненавижу идиотов, их даже Боги вразумить не в силах...       Наш корабль шевелил полуподнятыми парусами, а команда - десяток человек, - терлась у трапа. Нанкенсен выехал вперед, рассматривая их с высоты седла, поднял маску, и при виде его насмешливого оскала мореходы сочли за лучшее поклониться и снять шапки, на ком они были.       - Значит-ца так. Капитан я, и звать меня Йорик Нанкенсен. Будете ленивыми задницами - развешу на реях. Будете нормальными матросами - огребете золотишка. Плывем далеко, аж за Лантику. Вопросы есть?       Мне почему-то померещился страх на лицах этих людей, но чем он вызван, сказать было крайне сложно. Вопросов не последовало.       - Молодцы, - протянул Йорик в какой-то непривычной для него медлительной манере. - Продолжаем беседу. Вот эти люди, хоть и сухопутные крысы, но мои друзья, скажу даже больше, братья. Бояться - как меня, слушаться - чуть-чуть меньше. А вот эта леди - моя жена. Кто нос свой паршивый повернет в неподходящем направлении - заживо сдеру шкуру и выброшу за борт.       Может быть, я плохо представляю себе порядки в ордене Мухи, но со своими солдатами он все-таки говорил иначе. Вроде бы...       Мы с Фленном недоуменно переглянулись, но, разумеется, промолчали.       - А теперь на борт, и чтобы через час мы отплывали.       - Эй! Ты! Выродок!!!       Развернулись все. И мы, и матросы, и даже над бортом замаячили какие-то головы. По пирсу быстрым шагом летел крепкий, широкоплечий молодец с заплетенной в две косы бородой. За ним, уже менее спешно шагали человек двадцать-двадцать пять, с оружием разного вида в лапах.       На этот раз мы, конечно, спешились и сомкнулись в строй, за исключением Йорика, который тоже сошел на землю, но небрежно, вразвалку сделал пару шагов к потенциальному врагу.       - От выродка и ублюдка слышу. Кто такой будешь, неужто Рамиг?       - Рамиг я и есть! - рявкнул бородатый. - А вот кто ты, и с какого буя вперся на мой корабль?!       - На твой корабль? - нимало не смутившись, повел плечом магистр Ордена Мухи (впрочем, вел он себя сейчас как хрестоматийный, прямо-таки эталонный пират, мне доводилось таких допрашивать и вешать). - А тут одна птичка напела, что ты его в кости проиграл...       - Я его заложил!!!       - И того не лучше, заложил или проиграл... А вот я его купил, знаешь ли, и отдавать не намерен.       - Да кто ты такой?! - багровея и едва не лопаясь от возмущения взревел рыжебородый. - Из какой преисподней выполз?!       - Йорик Нанкенсен, он же Муха. В преисподней, знаешь ли, скучно стало, вот и решил снова на мир поглядеть...       У этого разговора было некое двойное, если не тройное дно, скрытое значение, но мои собратья косились друг на друга также недоуменно.       Рамиг оглянулся на своих вояк, махнув рукой:       - Убейте!       К его сожалению (и окончательной нашей растерянности), в бой чужие моряки бросаться не спешили. То ли наш строй не внушал особенных надежд на победу, то ли существовали еще какие-то обстоятельства, нам не известные...       Немая сцена затягивалась.       - Ну, акульи выродки?!       - Какой шумный парень, - процедил Йорик. - А вот скажи мне - они-то тут при чем? Ты потерял корабль - я его нашел. И по всем раскладам выходит - разговор-то наш с тобой. Не твоих. И не моих. Что там говорит Кодекс?       О мифическом пиратском Кодексе слышали, вероятно все, кто плавал по морю, потому что трепаться о пиратах любят все моряки и к ним приближенные. О том, что Йорик Нанкенсен откуда-то его знает... можно было конечно, спорить, но только разнородная толпа на другом конце пирса подтвердила его слова согласным ворчанием. Общий смысл его сводился к тому, что бородач по собственной глупости втравил в неприятности и команду, и себя, любимого, и расхлебывать собственное варево обязан сам. По крайней мере, хотя бы начать.       - Ладно... - прохрипел Рамиг придушенно. - Ладно, прах вас всех побери, трусливые крысы... Сам так сам... Иди сюда, мертвец, я тебя обратно отправлю...       В принципе, тут можно было несколько успокоиться. Йорик - отменный фехтовальщик, и справиться с ним весьма непросто, если со всех сторон не валит толпа врагов. Видимо, такого столкновения один на один он и добивался, выхватывая сейчас свой прямой узкий клинок.       Команды, кстати, за нашими спинами стало меньше ровно вдвое, а работники “Управления” с борта - так вообще растворились, решив в стычке не участвовать даже косвенно. Я краем глаза оглядел потенциальных участников с нашей стороны...       - Май?       - Да?       - Веди коней на борт и в трюм.       - Но...       - Не спорь. Капитана Йорик положит, или ты сомневаешься? Потом могут набежать остальные, а мы потеряем время. Ну же!       Юноша, слава Богам, послушался, а все мы с интересом наблюдали за поединком.       Противник Мухи рубился палашом, массивным, крепким и неповоротливым, поэтому на первой же минуте боя пропустил колющий удар в плечо. В принципе, он уже знал, чем все кончится, и просто бросался на Нанкенсена, как на крепостную стену, рубя, тыча и совершая множество обманных маневров, но попросту не успевал. Следующим ударом барон рассек ему плечо вдоль и отскочил от льющего кровь противника. Рамиг взревел, прыгнул вперед, в страшном размахе занося клинок, но Йорик легко уклонился, а палаш, вылетевший из покалеченной руки, скрылся в воде.       Мелиадус хмыкнул, видимо, с трудом удерживаясь от слов “Добивай уже”, или чего-нибудь в этом роде.       - Ну что? Так чей это корабль?       Рамиг зажал истекающую кровью руку, тяжело дыша. Он тоже ожидал финального удара, но его не последовало.       - Кто хочет пойти со мной через Лантику?       Четверо здоровяков в рванье, но с топорами, протолкались вперед. Один из них плюнул бывшему капитану под ноги.       - Хорошо. Что можете?       - Плотник.       - Кок.       - Абордажник, сэр. А мой брат - матрос, зато немой.       - Отлично, - Йорик засмеялся. - Добро пожаловать на борт...       Четверка поддержала его гоготом, но мгновенно заткнулась, стоило умолкнуть их новому капитану. Все еще осторожничая, мы поднялись на судно вместе с... командой. Правда, плыть с этими молодцами лично меня вовсе не прельщало, но и особенных вариантов не наблюдалось. Куда рассосались с пирса Рамиг и его остатки экипажа, не заметил никто, да и не особо интересовались.       Спустя полчаса “Вендиго” неторопливо выползал в море. Девять человек экипажа на его паруса было мало, и Зоран добровольно включился в работу. Мы собрались на корме, все еще мало что понимая, и уделили несколько избыточное внимание Лив, но знала она немного - только то, что Йорику приходилось управлять кораблем в чине капитана. Где и когда - история и он сам стыдливо умалчивали.       Капитан наш соизволил присоединиться к сборищу примерно через час с небольшим, судя по всему, установив окончательное старшинство над матросней и назначив какую-никакую иерархию.       - Скажи мне, собрат, - начал Мелиадус проникновенно.       - Скажу, так уж и быть, - барон Нанкенсен снова оскалился в усмешке. - Придется, хоть я и давал слово этого не делать...       - Кому давал слово? - уточнила Лив.       - Кому? Его Величеству Королю-Императору.       Вдвойне интересно, и судя по лицам, не только мне.       - Ладно, чтоб все всё поняли... Да, я был капитаном, давно, по юности лет. Сбежал из дому. Плавал на капере, потом его малость захватил, прирезав капитана. Пиратствовал. Плавал у нас по Средиморью, плавал вдоль Ариканского берега. Пару раз добирался сюда, правда, об этом молчал в тряпку.       Лив молча открыла и закрыла рот.       Мелиадус потер переносицу.       Фленн удивленно распахнул глаза.       - В один несчастливый день был схвачен нашими доблестными Моржами, и, как сын знатной особы, отвезен в Лондру. По дороге дважды сбежал и веселья ради навел шороху в некоторых перевалочных пунктах вроде Пари... К сожалению, оба раза попался снова, хотя искренне надеялся, что просто сдохну. А дальше меня поставили перед Тронной Сферой, - Йорик посерьезнел и опустил голову. - И о чем со мной говорил Хаон - дело только мое и Хаона, всем остальным без надобности. Но потом я стал магистром ордена Мухи, который еще надо было сделать. Потом я двадцать лет имел всех, кто пытался иметь Гранбританию, и подох на ступенях резиденции Ордена.       Мелиадус тоже опустил голову.       - Ты не забудешь мне этого, брат?       - Не о том речь. Речь о том, что я мог уйти и увести своих, как сделал Рейвен. Но уходить от Хаона или его имени - не стану. Ну а здесь... мое старое прозвище кое-кто еще помнит, и, как видите, побаивается. По крайней мере милый городок Старвейль в городке Нарлине крыл меня матом суток этак трое, пока тушил пожары, а потом еще столько же, не досчитавшись половины казны...       - Какое у тебя богатое и разнообразное прошлое, мой дорогой супруг, - усмехнулась Лив, очень вовремя разбивая повисшее молчание. - И сколько его эпизодов мне было неизвестно...       - Лучше тебе их и не знать, - опять заухмылялся барон, но его рука легла на руку спутницы жизни удивительно ласково. - Ибо в те годы я был молодым ослом, искавшим приключений и жаждавшим оставить о себе память весьма специфического толка... Мир, Волк. Кровь поросла травой, а заплатили ею мы оба.       Кройденский молча кивнул.       В бухту “Вендиго” вползал со скоростью черепахи. Был отлив, и он каким-то образом мешал кораблю маневрировать, что-то там обнажая в рельефе дна. Черноту прибрежных зарослей озаряли только светлячки звезд - на эту ночь пришлось новолуние. Нам (говоря “нам” я подразумеваю команду, Магистров и вашего покорного слугу к возне со снастями пока не применяли) удалось пришвартоваться к могучей скале, отвесно поднимающейся из воды и имеющей с берега достаточно пологий подход. Кажется, Йорик удивил новых подчиненных, приказав установить оба трапа, один поверх другого и закрепить их понадежнее.       Ни альвисы, ни броневик не появлялись.       Небо начало потихоньку светлеть, заговорили осторожно птицы, а ночные насекомые умолкли.       Примерно через час, когда в голову уже начали закрадываться не очень хорошие мысли, где-то недалеко взревел мотор. Броневик, словно исполинская черепаха, выполз на берег и остановился. Кто-то из мореходов присвистнул. Йорик вышел на нос корабля и помахал над головой руками, привлекая внимание водителя.       - Сэр, а что это? - осторожно спросил подошедший к нему абордажник, являвшийся кем-то вроде первого помощника.       - Древний механизм. Полезная штука, к сведению.       - Но она сама движется... Это та самая, что вчера?..       - Что вчера испортила час Урода? Та самая. Кое-каким долбоклюям не стоило ее злить.       - Вот оно как, - уважительно покачал головой человек, и тихонько отошел.       Механизм двинулся по склону, на время скрывшись из вида, а потом осторожно, почти по кошачьи, забрался на борт. Судя по треску, нижний трап этого не пережил, но верхний вроде бы выдержал.       - Поднять трапы и по ним же спустить в нижний трюм, - приказал Нанкенсен. - А потом убраться вон, пока еще кого-нибудь не решил прикончить...       Выслушав такое приказание, команда вряд ли вдохновилась, но принялась за дело без промедлений. С их помощью и множеством коротких маневров броневик спустили в самый низ корабля и оставили. Дальше его наверняка потребуется закрепить, но это будем делать мы и несколько позже. Не знаю как барон Нанкенсен, но лично я ни на грош не верил ни перебежчикам от Рамига, ни прочим “морским сокровищам”. Спустя еще минуты три на палубе появился Яспер.       - Доброе ли утро, Магистры?       Я подавил желание напомнить, что не магистр и не горю желанием им стать...       - Урод, кэп! Его кончить или как?       Яспер повернулся, сбрасывая с плеча лук и в одно движение накладывая стрелу. Рыжий альвис чуть заметно покачал головой.       - Не трогать! - рявкнул Йорик, и продолжил, увидев, что его слушают обе стороны конфликта. - Значит, так. Это Яспер, парень из моего отряда. Не хочешь стать дикобразом - забудь про его глаза, ушки и прочие детали. Яспер, на первый раз прости придурка. На второй - решай сам. И для всех глухих и местами безмозглых - на борту кроме альвисов будут еще не люди. Я так сказал. Кто на них нарвется - сам себе птица...       Какая именно птица, барон договорить не успел, потому что на берегу протрубил рог. Охотничий, мать его, рог...       - Гранбританцы, к бою! На берег!       На злосчастный берег высыпала немногочисленная группа высоких гибких фигур - это, сколько я понимаю, альвисы. За ними мчались... нет, не псы, но какие-то твари, отдаленно похожие на гигантских хорьков. За хорьками неслись всадники с пиками.       Арбогастры из верхнего трюма выметнулись на палубу, повинуясь приказам хозяев. Я дождался Санкты и, взмахнувшись в седло, тут же бросил ее в прыжок с борта. Да, высоко, да, в воду, но по берегу доскакать до того, как остроухих сомнут, я вряд ли успею, поэтому доведется так. Момент полета, конечно, приятным не назвать, а удар приземления перетряхнул все кости, не говоря уже про к ним прикрепленное, но через несколько мгновений я врезался в первого всадника, ломая его копье и опрокидывая на землю.       - Гранбритания!       Вместе с боевым кличем над бухтой повисает переливчатый волчий вой, свист стрел, крики и проклятия. Нас намного меньше, всего четверо, но все мы опытнее здешних балованных аристократов - а это аристократы, выехавшие на загонную охоту, судя по флажкам, плащам и лентам, - и не привыкли сражаться в полсилы.       Лив вышибает из седла своего противника и сталкивается со следующим, огромным верзилой на массивном коне. Он пытается схватить баронессу, получает яблоком клинка в зубы и сползает с седла.       Мелиадуса попытались зажать аж четверо врагов, но чья это проблема - еще неизвестно, потому что барон вертится в седле и весьма успешно расчищает окружающее пространство.       Май тоже рубится в окружении, а белоголовый только мчится к нему огромными скачками по прибрежным камням, и я бросаюсь герцогу на помощь - в отличие от Волка доспех у него слабый. Расшвырять мерзавцев удается не сразу. Большинство упавших сразу добивают наши кони, так что достаточно просто сбросить противника с седла. Чей-то меч задевает меня по лицу, другой разрубает наплечник на Фленне, обильно льется кровь. Я прикрываю юношу щитом, отвечаю ударом на удар, снова скидываю кого-то под копыта.       Удар хорьков-переростков по большей части приняли на себя альвисы, но сейчас несколько освободившихся от четвероного противника бегут нам на помощь. У всех них - ростовые двуручники, которыми можно располовинить всадника, и владеть ими хозяева однозначно умеют.       Со стороны корабля доноситься клич ордена Мухи.       Я добиваю кого-то, оказавшегося на пути. Понимаю, что Май сползает с седла, ловлю его прежде, чем юноша свалится. Чей-то громадный конь вскидывается на дыбы, почти опуская копыта на меня, не имеющего возможности увернуться, но на долю секунды его мохнатые ноги перехватывает беловолосый мутант, а потом в глазницу животное бьет стрела, и оно заваливается в сторону.       Йорик на всю бухту снова орет свой клич.       Песок завален трупами людей и зверья, но в ближайшей окрестности живых нет. Несколько последних всадников исчезают в зарослях.       Фленн судорожно хватает ртом воздух; его, безвольно висящего, принимает на руки Баском. Я уверен, что он и двое подбежавших альвисов справятся с лечением, поэтому разворачиваю лошадь и вижу, что Йорик в одиночку рубится на палубе с тремя противниками.       Санкта рвется с места, набирая скорость, но мне приходится гнать по берегу к скале, а когда я оказываюсь на ней, то выясняю, что швартовые канаты обрублены, и расстояние между бортом и скалой расширяется.       Последний противник барона падает с ножом в спине - в дело вступил Ратман, весьма своевременно покинувший машину. Йорик, страшно ругаясь, бежит вдоль борта с очередным канатом в руках.       - Лови! Лови конец, слышишь! Прилив!!!       При чем тут прилив, позвольте спросить, но кольца каната уже зависли в воздухе.       - Держи хоть зубами! Отпустишь - нас разобьет!!!       Я ловлю мохнатую веревку и быстро наматываю на луку седла, потому что больше ее закрепить в ближайшей окрестности не на что - валунов много, но все любой из них корабль просто утащит. Заставляю лошадь лечь, а потом и вовсе завалиться на бок, прижимая мне ногу, но зато упираясь копытами в выступ камня. Йорик хватается за другую веревку и пытается перелететь на ней на берег, зажав в зубах еще один канат, но... на пике полета веревка рвется, и барон летит на камни.       Ему нет возможности помочь, никакой, потому что отпустить этот проклятый конец я не имею права, но позади снова рассыпают дробь копыта, кто-то спрыгивает с альбиноса Фленна, стремительно движется по горбам валунов и вытаскивает оттуда окровавленного магистра-Муху. Впрочем, тот явно жив, потому что до сих пор озабочен кораблем:       - Швартовый... Закрепи швартовый, слышишь?..       Санкта храпит и выгибает шею, все еще отчаянно упираясь в камень тонкими ногами. Я чувствую, как у кобылы подрагивают напряженные до предела мышцы.       Альвис с очень темными глазами и гривой цвета вороньих перьев, с переливом в синий и зеленый добегает до ближайшего крепкого скального выхода и наматывает на него злосчастный швартовый. Моя чудесная лошадь храпит. Наш рыжий товарищ появляется в поле моего зрения бегом, в два прыжка оказывается рядом, освобождает конец веревки и закрепляет его на своем клинке, вгоняя меч в глубокую трещину.       Санкта с некоторым трудом поднимается. Я сползаю с седла, треплю замечательное животное по холке, и подхожу к Йорику, которому вороной радужник замывает с лица кровь.       - Барон, вы были великолепны...       - Яспера утащили, - выговаривает наш пират, сплевывая осколки зуба.       - Что?!?       - Такая же тварь, как на берегу. Перемахнула на борт, уцепила и уволокла. Куда-то на полдень, в лес. Ратман в нее нож вогнал, да без толку...       Ругаться вслух у меня просто нет времени, но и на Санкту прыгать... я не уверен, что без отдыха кобыла сможет бегать и воевать, поэтому прыгаю на альбиноса и гоню его в чащу.       То, что Яспера утащила тварь, очень и очень скверно.       А то, что я не слишком хорошо умею читать следы - еще хуже.