Поэзия моей души 2.0

Кищук сидела за партой и искоса наблюдала за сидящими перед ней Соколовой и Астафьевым, которые мило перешёптывались и держались за руки. Мысли были слишком далеко от класса географии и этого предмета в целом, мозг всё ещё прокручивал воскресную встречу с Олей. – И что всё это означает? – спросила выходящая из машины Серябкина, приехавшая на шквал Катиных просьб об этом. Кищук, увидев шатенку, подбежала и тут же её обняла. – Я думала, ты не приедешь, – прошептала девушка, прикрыв глаза как только Олины руки обвили её талию. – Дурочка? – ласково спросила Серябкина, гладя Кищук по спине. – Угу. Кищук уткнулась носом в шею Ольги, вдыхая в себя запах её кожи и духов. Хотелось объясниться, но нужных слов, которые бы звучали не как просьба о жалости и сочувствии – не находилось. – Послушай меня, ежонок, – отстранилась Ольга, взяв её лицо в свои тёплые ладони, – когда я нахожусь в одних отношениях, то никогда и ни при каких обстоятельствах не позволю себе даже флирта с другим человеком. – Я знаю, – сказала Катя, смотря ей в глаза и держа свои руки на её. – Прости за тот порыв. Во мне взыграли давно забытые воспоминания... – блондинка сглотнула, сильнее сжав Олины запястья. – И ревность. Кищук опустила голову и почти не дышала, ожидая Олиной реакции. Открываться этому человеку было не впервой, но каждый раз Катя ждала удара или отталкивания. Но каждый раз ошибалась. Серябкина прижала девушку к себе, покрывая её лицо короткими влажными поцелуями. Внутри неё вновь зародился шквал запылившихся в дальних уголках сердца чувств. – Если я с тобой, то значит с тобой и ни с кем больше, – твёрдо сказала Оля и, не дав Кищук открыть рот для ответной реплики, впилась в её губы поцелуем. – Я за подзарядкой, – улыбнулась Серябкина, войдя в кабинет Полины. Фаворская, улыбнувшись в ответ, протянула ей кружку с дымящимся напитком. – Всё для вас, мисс. – Вот это сервис, – восхитилась Ольга, сев на диванчик. – Скоро я тоже, как Кищук, начну прогуливать в твоём кабинете пары. – Если вы вдвоём будете прогуливать в моём кабинете пары, – с воодушевлённым лицом села рядом с ней Поля, – то я готова даже на это время покидать свой кабинет, повесив на него табличку «Важное совещание, не стучать!». Серябкина улыбнулась. – Мы и без таблички тут однажды хорошо посовещались. – У вас был секс в моём кабинете, а я узнаю об этом только сейчас?! – воскликнула Фаворская, округлившимися глазами уставившись на тихо смеющуюся Олю. – Шипперь вас после этого... Дверь без стука отворилась и на пороге возникла Темникова. Увидев Олю, брюнетка непонимающе моргнула и, сказав Полине «Я забегу позже», вышла обратно. – Чем дальше, тем Лена страннее, – сказала Оля нахмурившись. – Слушай, – вновь оживилась Полина, проигнорировав её слова, – а бери сегодня с собой Кищук. – А ты не скончаешься от счастья, когда мы элементарно возьмёмся за руки? – недоверчиво приподняла бровь Серябкина. – Не волнуйся, котик, – заверила её Фаворская. – Я дождусь поцелуя. Кищук, заполняя контурную карту, тяжело вздохнула. Может и география вызывала в ней какие-то положительные эмоции, но явно не тогда, когда эту пару вела Шашина. Катя достала телефон из рюкзака и, открыв чат с Олей, написала ей «Хочу обниматься». Серябкина, разжёвывая одиннадцатиклассникам очередной классический роман русской литературы, бросала мимолётные взгляды на Егора, который в несвойственной ему манере записывал всё в тетрадь, не поднимая головы. – Юдин, – подошла к нему Ольга, и, когда парень поднял на неё свои глаза, увидела на его скуле кровоподтёк и заплывшие от ударов губы, – Вам есть, что сказать по данному произведению? Парень, мотнув головой, уставился обратно в тетрадь. Телефон Серябкиной завибрировал и она, увидев сообщение от Кати, постаралась сохранить невозмутимое выражение лица, что сделать было довольно затруднительно. – Мне нужно отойти. Открываем любимый вами интернет и ищем рецензии критиков. Приду – проверю, – Ольга, выйдя из класса, направилась в сторону их обычного для школы места встречи. Полина, попивая чай с Темниковой, слушала её разговоры на отвлечённые темы. Экран её телефона засветился и она, увидев в отправленном сообщении фото сонного Мильковского, улыбнулась, засмотревшись на его губы. – Обнимательная помощь прибыла, – улыбнулась Оля, закрывая за собой дверь. Кищук без слов упала в её объятия и положила голову на грудь Серябкиной. – Не хочу учиться, хочу обниматься, – призналась Кищук спустя несколько минут. Ольга попыталась отстраниться, чтобы заглянуть в лицо девушки, но та сильнее прижала её к себе. – Нет, обнимательная сила не восстановлена. Шатенка не могла прекратить улыбаться от такой внезапной тактильной нежности. Она поглаживала Кищук по волосам, периодически целуя девушку в лоб. Каждый раз от таких действий Катя довольно жмурила глаза и пыталась удобнее устроиться в объятиях Серябкиной, чем вызывала в последней более глубокий прилив чувственности. – Ты сейчас похожа на крохотного котёночка, – тихо сказала Оля. – Я и есть крохотный котёночек, – Катя, наконец отстранившись, нежно поцеловала Ольгу в губы, запустив пальцы в её волосы. – Мой котёнок, – выделив первое слово, будто в беспамятстве ответила ей Оля, прижимая девушку к стене и наваливаясь на неё своим телом. – Кищук, – хором окликнули её, спешащую к кабинету математики, друзья, – а ты чего такая довольная? Пара с Серябкиной закончилась. – Потому что осталась одна пара, и я уйду из этого здания до завтра! – воскликнула девушка. – Одна пара с Темниковой, – напомнила ей Крис под утвердительные кивки Стаса, который обнимал её сзади и целовал в макушку. – Ой, – махнула рукой Катя, – да что она мне сделает, когда у меня классный руководитель Ольга Юрьевна? – Кищук, отбив «пять» засмеявшемуся Астафьеву, зашла в кабинет Темниковой и села на своё место. – Свобода! – облегчённо сказала Катя, плюхаясь на переднее сиденье машины ожидавшей её Оли. – Какие планы на вечер? – чмокнув девушку в губы, поинтересовалась Ольга и завела мотор. – Судя по всему – ты. – Значит, к восьми часам будь готова, я за тобой заеду. И сразу возьми все нужные вещи на завтра, – Оля, бросив взгляд на Кищук, перестроилась в левый ряд. – И про сочинение не забудь. – Ой! – Катя! – негодующе воскликнула Ольга. – Зачем мне писать тебе обо всём этом, если я могу просто рассказать? – Это твоя учёба. – У меня руки устают! – жалостливо сказала блондинка, состроив самые невинные глаза. – Не ври, – легонько толкнула её в плечо Серябкина. – Кто-то в одну из наших переписок сказал, что может писать всю ночь. – Я не то имела в виду! – запротестовала Кищук, пытаясь отсрочить сдачу сочинения. – В этом я уже убедилась, – ухмыльнулась Ольга и, выехав на трассу, надавила на газ. Полина, одевшись и собрав всё необходимое, села на кровать. Ей хотелось поторопить время, чтобы поскорее увидеть Женю, с которым в последние два дня они переписывались и созванивались на постоянной основе. – Забыла предупредить, – набрала Полина, – нас будет трое. – Да хоть сорок, – мгновенно пришёл ответ. – Главное, чтобы среди них была ты. – Пап, – сказала Катя, одеваясь на ходу, – я к Кристине с ночёвкой. – Хорошо, – не отрывая глаз от газеты, сказал мужчина. – Матери я передам. По учёбе всё хорошо? – Всё отлично, – накинув на плечи рюкзак ответила ему Кищук, которая душой уже была не дома. – До завтра. – Пока, – рассеянно сказал мужчина, смотря на захлопнувшуюся дверь. Ольга, стоя в свете фар, открыла перед Катей дверцу машины. – Такси прибыло, Екатерина. Кищук, обняв Олю за шею, поцеловала её в губы. – Прыгай в тачку, малая, – усмехнулась Серябкина. – Прокачу. – Ольга Юрьевна-Ольга Юрьевна, – вздохнула Катя, когда Ольга села на водительское и тронулась с места, – кто же вас таким словечкам научил... – Да есть тут одна девушка на горизонте, – подыграла Оля, по привычке взяв в свою правую ладонь Катину левую. – Маячит? – Ещё как маячит! Все мои корабли спутала. – Эй! – засмеялась Катя, сжав Олину руку. – Ты не сопротивлялась! – Как можно сопротивляться такой красоте? – спросила Ольга, смотря Кате в глаза. – Спросила красота, которой невозможно сопротивляться, – мягко улыбнулась блондинка, глазами указав Оле на дорогу. Фаворской не сиделось на месте, и она, вопреки тому, что до приезда Серябкиной ещё было время, вышла на улицу и села на лавочку у подъезда. На улице пахло осенью и первыми ноябрьскими морозами. Девушка поёжилась и подняла глаза в небо, затянутое серо-синими тучами. Телефон звякнул. «Я отменил массовость этого вечера, – написал Женя. – И предоставляю себя только вам». Фаворская, увидев приближающуюся машину подруги, закинула телефон в карман, ощущая усилившееся сердцебиение. – А мы куда? – внезапно спросила Катя, когда Оля свернула во дворы. – То есть до этого момента у тебя этот вопрос не возник? – улыбнулась Ольга. – Вообще нет, – ответила Кищук, рассматривая знакомые очертания зданий, – но когда ты свернула к дому Полины... Катя, увидев объект своего обсуждения, ойкнула и боязливо уставилась на спокойную и невозмутимую Серябкину. – Спокойно, малая, – вернула себе Ольга манеру речи и тон голоса как при встрече недалеко от Катиных ворот. – Всё под контролем. Полина, сев на заднее сиденье, довольно ухмылялась. Оля с Катей одновременно повернулись к ней, и Полина засмеялась в голос: – У вас настолько полярные лица, что это надо видеть, – сказала она, сфотографировав их на свой смартфон. – Здрасьте, – ошарашено вымолвила Катя, переведя взгляд с Оли на Полину. – Привет, Катенька, – кивнула Фаворская. – А вы уже целовались сегодня? – Ох, прости, – похлопала Ольга по карманам. – Журнал учёта поцелуев забыт дома. Катя выпучила глаза и поперхнулась. – Катюш, – мягко сказала Серябкина, погладив Кищук по щеке, – расслабься. Полина всё знает. Фаворская, взвизгнув, облокотилась головой о Катино сиденье. – Я уже с вас не могу, – наконец успокоившись, призналась Поля. – Не целуйтесь при мне всё-таки. Иначе я точно не доживу до окончания вечера. Я вообще ни до чего не доживу! Девушки, подпевая «Perfect» Эда Ширана, подъехали к указанному адресу. Ворота были закрыты. Оля набрала номер Мильковского и прислонила телефон к уху. – Подъехали? – тут же спросил парень. – Залетайте на огонёк, девочки. Женя сбросил вызов, и ворота в то же мгновение начали медленно отъезжать в сторону. От постепенно открывающейся картины у всех трёх захватило дыхание. Весь двор в несколько десятков квадратных метров был увешен разноцветными гирляндами разных размеров и форм. Они не являли собой безвкусную мерцающую кашу, а были словно сотнями звёзд, упавших с неба и образовавших собой целые новые созвездия. Музыка ветра, разбросанная по разным частям участка, издавала приятный перезвон при каждом его порыве. Разноцветные бумажные фонарики полностью окаймляли несущие сваи застеклённой беседки и уютно расположились чуть ниже крыши, словно меренги на пряничном домике. – Вау, – одновременно выдохнули Полина с Катей, выйдя из машины и рассматривая созданную со вкусом сказку. Оля, увидев стоящего в тени фонаря Женю с тремя букетами цветов, подняла большой палец вверх с одобряющей улыбкой. – Добро пожаловать в чудесный мир, – галантно поклонился Мильковский. – Я Женя, и сегодня буду вашим сказочником. Фаворская и Кищук, всё ещё осматривая местность, невпопад кивали его словам. – Эй, сказочник-сердцеед, – взлохматила его волосы Серябкина. – Холостяка пересмотрел? – Серябкина! – обиженно вскрикнул Женя. – Я же просил не палить. – Один-один, – пожала плечами Оля. – Ох уж эти женщины,– с улыбкой закатил глаза парень. – Кстати, дорогие дамы. Это всё вам. Девушки забрали из его рук букеты, всё ещё отмалчиваясь от не прошедшего шока. Ольга, встав рядом с Мильковским, с идентичным выражением лица посматривала на Полину и Катю, которые, словно загипнотизированные, раз за разом обводили взглядом переливающуюся, и звенящую стеклом и металлом местность. – Вау, – ещё раз протянули девушки и, наконец, сфокусировались на победоносно улыбающихся Жене и Оле. – Знакомься, Катя. Это Женя, тот самый парень, который бессовестно лапал меня на пороге нашей школы, – Мильковский пожал Кищук руку и улыбнулся своей фирменной улыбкой, которая пленяла сердца всех окружающих его женщин. – Прошу в дом, – Женя распахнул перед ними двери и по-джентельменски пропустил вперёд. Стас, целуя Кристину в шею, уложил её на кровать, медленно стягивая с девушки одежду. Соколова застонала, как только пальцы парня коснулись её сосков. Темникова, срывая с Ульяны одежду, опустилась перед ней на колени. Та, почувствовав первые движения Лениного языка, вцепилась в её волосы и издала гортанный звук. Астафьев, плавно двигаясь, целовал Кристину в губы. Девушка, царапая его спину ногтями, обхватила его бёдра сильнее, прижимая парня ближе к себе. – Пока мы не выпили, – опомнился Женя, достав ключи от машины из заднего кармана и кинув их Оле, поймавшей их на лету, – тест-драйв как всегда с тебя, Шумахер. – Будет сделано, – Оля, дав Мильковскому «пять», взяла Кищук за руку и пошла ко входу в гараж. Стас, тяжело дыша, крепко прижимал к себе свернувшуюся в калачик девушку. Кристина, не веря в реальность, крепко сжала обе его ладони. Астафьев укрыл их одеялом, закинув свою ногу на ногу Крис. – Как думаешь, – спросила Кристина, – мечты сбываются? – Конечно, – поцеловав её в висок, ответил Стас. – Моя же сбылась. – Твою... направо, – выдохнула Оля, увидев припаркованную в гараже тёмно-вишнёвую Феррари. – Это же... моя мечта. – Спорткар? – недоверчиво спросила Катя. Но, увидев у Оли лицо восхищённого ребёнка, тут же замолчала. – Поехали, – сев на водительское, сказала Серябкина, – обкатаем и предоставим отчёт хозяину. – Что за тест-драйв такой? – спросила Катя, пристегнув ремень безопасности. – С нашего первого дня знакомства он доверяет мне свои авто первее, чем себе. Это уже вошло в традицию. – Почему? – всё ещё не понимала Кищук, вжавшись в сиденье от резкого Олиного старта. – Потому, – ответила Серябкина, резко вывернув руль вправо и слегка затормозив, – что я умею чувствовать машины. Ты знала про водительскую байку, что у каждого авто, пусть от гайки до гайки выпущенного на одном заводе, есть свой пол? Катя, у которой захватывало дыхание от скорости на безлюдной трассе, лишь отрицательно покачала головой. – Эта машина – девочка. Они капризнее и имеют свою манеру ездить, трогаться с места, тормозить. Все мои машины были «девочками», и с каждой я идеально ладила. Пока Серябкина была погружена в рассказ и внимательно следила за дорогой, Кищук увидела стремительно приближающуюся сзади машину, которая виляла из стороны в сторону и моргала фарами в намерении прижать. – А вот и дорожные хамы пожаловали, – посмотрев в зеркало заднего вида, резюмировала Ольга. – Катюш, сейчас держись крепче и не бойся, ладно? – Ладно, – тихо сказала Кищук, ощутив мимолётное касание Олиных пальцев на своей ладони. – Вот так я снова оказался в Новосибирске, – сказал Женя, доставая с мангала мясо. – Променять Москву на Сибирь... да ты отчаянный, – хмыкнула Полина, перемешивая салат. – Маленькая поправочка: на столицу Сибири. – Это многое меняет. – На самом деле да, – Мильковский, подойдя к Фаворской сзади, приблизился к ней почти вплотную, положив руки на талию. – Видимо, судьба послала меня сюда обратно, чтобы я встретил тебя. Поля сама не заметила, как задержала дыхание. Женя, развернув девушку к себе, убрал волосы с её лица. Полина прикрыла глаза от его секундного прикосновения. Парень медленно, словно прося разрешения, приближал свои губы к её. Фаворская подалась вперёд, но трель Жениного мобильника заставила обоих вздрогнуть и отпрянуть друг от друга. – Да? – ответил Мильковский, пока Поля вновь вернулась к салату. – Чего?! Заблокируйте двери и ждите нас, мы сейчас будем. – Женя положил трубку и стремительно пошёл к выходу, пытаясь держать себя в руках. – Там... У Оли возникла небольшая проблемка. Серябкина то прибавляла газу, то снова его сбавляла. Едущий сзади внедорожник в точности копировал Олины манёвры, прибавив к этому всему мигание фар и периодические звуковые сигналы. – Да что им надо?! – не выдержала Катя, у которой от страха охрип голос. – Показать, кто тут главный, – по тону её голоса Кищук поняла, что Ольга до предела зла, и от этого становилось ещё страшнее. – Но знать надо, на кого нападать нельзя, – гневно закончила Оля. Катя как наяву увидела вышедшие из её глаз молнии. Шатенка прибавила скорость и, обогнав прижимающую их к обочине машину, оказалась спереди. Внедорожник снова заморгал фарами и тоже прибавил скорость, посигналив двумя протяжными гудками. – Сейчас держись как можно сильнее, – бросила ей Серябкина, вновь надавив на педаль газа. Кищук исполнила её указание и внезапно Оля, разогнавшаяся до запретной на этом участке дороги скорости, резко дала по тормозам. Девушек бросило вперёд, но уже через долю секунды вновь прижало к сиденьям. Ольга надавила на педаль газа и спустя ещё секунды две послышался удар. Шатенка, увидев в зеркало заднего вида выходящих из джипа парней, набрала Мильковского. Катя не слышала ничего от парализовавшего её страха. Причём чего именно она испугалась – Олю в ярости или севших им на хвост недоумков – Катя не понимала. – Тише, ёжик, – Серябкина, взяв Катины ледяные ладони, сжала их в своих тёплых. – Всё хорошо, я рядом. Не бойся, слышишь меня? Кищук, кивая её словам, как в замедленной съёмке видела рассматривающих урон парней и подъезжающих к ним третью машину, из которой вышел Женя. Внезапно Катю захлестнула волна адреналина и она, откинувшись на сидение, громко рассмеялась, закрыв своё лицо Олиными руками. Пока Женя о чём-то разговаривал с мужчинами, Оля с Катей вышли из машины, направившись в сторону кричащей на них Полины. – Вы с ума сошли?! Серябкина, – обратилась к девушке Поля, – ты водишь лучше, чем все знакомые мне мужики. Как на пустынной трассе ты смогла устроить аварию?! – Да всё хорошо, – одарила Оля её блаженно-далёкой улыбкой, – всё реально хорошо. Девушки увидели подходящего к ним Мильковского. Полина с Катей слегка напряглись, ожидая разборок, но неожиданно парень крепко обнял Серябкину, покачиваясь из стороны в сторону. – Смогла, Шумахер? – ласково спросил Женя. – Смогла, – довольно улыбнулась Ольга. – Спасибо. – Я сейчас продолжу орать, если вы не объясните, что происходит! – воскликнула ничего не понимающая Полина под утвердительный кивок Кати. – Поехали, – открыл свою машину Женя, – расскажу дома. – Кищук только открыла рот, но парень не дал ей даже начать: – Вашу машину заберёт эвакуатор. У нас всё под контролем. – Я вас обоих убью когда-нибудь, – покачала головой Фаворская откинувшись на сиденье.