Влажная осень плавно перетекает в холодную зиму.
Встречаться с Юнги кажется Чимину чем-то прекрасным (Мину кажется точно так же, если не больше). В конечном итоге он всё же перебирается в комнату старшего — и в его кровать тоже, — потому что Юнги действительно теперь не может жить там без Чимина. Бытовуха их ничуть не напрягает. Довольно весело справляться с домашними обязанностями вместе, в особенности потому, что это в любой момент может превратиться в нечто очень горячее. Например, однажды, когда Чимин мыл посуду, Юнги внезапно накинулся на него с поцелуями, усаживая пепельноволосого на стол и позволяя пене неприятно стекать с его рук ему за шиворот. Всё закончилось тем, что посуду они решили домыть завтра.
В целом в их жизни практически ничего не изменилось, не считая того, что теперь в добавок ко всему они могут позволить себе нежные прикосновения, долгие поцелуи и совместное принятие душа (потому что так экономнее, да).
Зима означает приближающееся рождество.
В этом году Тэхён и Чонгук решают встретить его семьями, чтобы наконец собрать всех вместе и познакомить. Чимин же, всегда встречавший этот праздник с Тэхёном, чувствует себя немного непривычно, когда Юнги зовёт его с собой в Тэгу, но без промедления соглашается.
Встреча с семьей его парня — событие для Чимина очень волнительное, особенно после того, как его выгнала собственная. Пусть Мин сказал, что родные восприняли новость об ориентации Юнги довольно спокойно, это не особо Пака успокаивает. Он думает об этом почти всю дорогу из Сеула, выстраивая в голове варианты их первой встречи, с каждым разом представляя всё хуже и хуже. Доходит до того, что Чимин думает о том, как родители Юнги выгонят его из дома, обвинив в совращении их сына. Пак усмехается. Это уже никуда не годится.
Тэгу встречает их предпраздничной суетой. Чимин греет руки дыханием, выпуская клубы пара, и с любопытством осматривается вокруг, позволяя Юнги вести себя в нужном направлении. Украшенные улицы, кафе и магазинчики пленят его, и Пак жадно обхватывает всё взглядом, как будто это его первое рождество. Но именно сейчас, рядом с Юнги, всё кажется сказкой, что пепельноволосый даже поверить не может. Всё ведь настоящее, верно? Он долго смотрит на Мина, его серую шапку и торчащие из-под неё тёмные волосы, опускает взгляд на чёрную парку, ноги, обтянутые джинсой, и ботинки на массивной подошве. Мин Юнги — самый лучший подарок.
Для собственного успокоения души Чимин тычет подушечкой указательного пальца ему в щеку. Настоящий. Юнги смотрит на него ласково и улыбается, обнажая дёсна, от чего сердце Чимина пропускает удар и он смущается. Слишком влюблённый.
То, что они приехали за день до рождества, делает пепельноволосого неуверенным, потому что это означает, что им придётся провести тут не один день. Но, возможно, это даже к лучшему. У него будет больше времени, чтобы справится с этим.
— Волнуешься? — тихо спрашивает Юнги, Чимин кивает.
Старший оставляет мягкий поцелуй на его губах и отстраняется, гладя щеку Пака большим пальцем.
— Я рядом, ты знаешь?
— Я знаю.
— Всё будет хорошо, не бойся.
Пак смотрит на дубовую дверь перед собой и тихо сглатывает, вслушиваясь в приятную мелодию звонка. Мин ободряюще ему улыбается, сжимая руку.
Дверь распахивается, и на пороге появляется симпатичная женщина, в которой Чимин узнает мать Юнги (они просматривали как-то некоторые семейные фотографии).
— Юнги-я! — восклицает она, протягивая руки вперёд.
— Мама! — Мин делает то же самое, утягивая её в объятия.
— Ты не представляешь, как мы по тебе скучали! Мог бы приезжать почаще, совсем забыл о семье.
— Я постараюсь. Правда.
Она отстраняется со счастливой улыбкой, поправляя тёмно-зелёное платье.
— А ты Пак Чимин, верно?
— Да, мама, — взволнованно выдыхает Чимин, кланяясь на девяносто градусов. — Так и есть.
— Юнги так много рассказывал о тебе, — женщина берёт Пака за руку и чуть сжимает его пальцы. — Рада наконец увидеться с тобой. Проходите.
Они входят в прихожую, закрывая за собой дверь, Мин помогает Чимину снять верхнюю одежду, затем раздевается сам. Пак робко хватается за его руку, пытаясь спрятаться за спиной, но тот улыбается, обхватывая его за талию, и ведёт его в гостиную.
— ХЁННИМ! — неожиданно кто-то прыгает на Юнги, заставив Чимина вскрикнуть и отскочить в сторону.
— Полегче! Полегче! — умоляет Мин, хлопая брата по голени, но тот лишь прижимается крепче. — Чёрт возьми, я слишком стар для того, чтобы выдерживать семнадцатилетнюю тушку на себе, отцепись наконец!
— Это не мешает тебе носить Чимина! — протестует он, заставив пепельноволосого залиться краской, а маму тепло рассмеяться.
Юнги наконец стряхивает Сонхе с себя, и тот хлопает старшего брата по щекам.
— Как же я скучал по твоему недовольному лицу и скверному характеру!
— Я тоже безумно скучал, мелкий.
Юнги позволяет улыбке затеплиться на его лице и ерошит волосы брата.
— Это Пак Чимин, — представляет он, приобняв парня за плечи.
— Ты так часто о нём говорил, что я его имя знаю лучше, чем твоё, — фыркает он и протягивает руку. — Сонхе.
Пак не может сдержать улыбки, отвечая на рукопожатие.
Юнги подготовил родных к его приезду, чтобы всё не произошло внезапно. Возможно, они даже долго говорили на эту тему. Он сделал всё возможное, чтобы родители осознали и приняли тот факт, что Чимин теперь аспект его жизни, и чтобы Пак чувствовал себя максимально комфортно рядом с ними. О господи, за что пепельноволосому достался такой прекрасный парень?
— Минсок ещё не вернулся с работы, но он скоро будет, — оповещает мама Юнги.
— Разве у него не должен быть выходной? — удивляется Пак, на что она пожимает плечами.
— Я всегда не любила его ненормированный график, но ко всему привыкаешь со временем. Поговорите тут, а я пока начну готовить ужин.
— Не понимаю, как ты выдерживаешь моего братца, — хмыкает Сонхе, когда мама скрывается на кухне. — Он та ещё заноза.
— Никакого уважения! — Мин театрально охает и хватается за сердце. — Чувствую себя оскорблённым.
Пак хихикает.
— Уж поверь, — говорит он, — потребовалось много времени на то, чтоб привыкнуть к нему.
— Да ладно, не таким уж и плохим я был, — тянет Юнги, скрестив руки. — По крайней мере с определённого момента.
— Ты неплохо поиздевался над ним в старшей школе, — довольно смеётся Сонхе, похлопав Чимина по плечу. — Признаю, даже я так не смог бы. Но от ненависти до любви один шаг, так? — он лукаво улыбается и играет бровями. — Хотя, ты можешь показать мне несколько своих фирменных розыгрышей, чтобы я мог использовать это после.
— Я понял, — наигранно грустно вздыхает Юнги. — Вы оба. Два пакостника. Пойду помогу маме, раз уж я тут больше никому не нужен.
Мин уходит на кухню, погладив парня по плечу.
Чимин с Сонхе быстро находят общий язык, особенно сыграв пару-тройку боёв в плейстейшен, и Юнги мог бы почувствовать себя обделённым вниманием, если бы мама не втянула его в готовку.
— Знаешь, когда ты говорил о нём, твой голос звучал так… влюблённо, — тихо говорит она, нарезая лук, и улыбается. Из гостиной доносятся приглушённые звуки стрельбы и голоса Чимина и Сонхе, на плите кипит бульон, слышится стук ножа о доску, а по кухне разносится приятный аромат. Юнги вздыхает, наслаждаясь ощущением родного дома, которого ему так не хватало. — Но когда я увидела собственными глазами то, как ты смотришь на него… Ты погряз надолго и полностью, дорогой мой.
Юнги усмехается:
— И самое главное — я совсем не хочу выбираться.
Мама Юнги понимающе кивает.
— Вживую Чимин ещё чудеснее, чем на фото. Кто был инициатором ваших отношений?
— Ну, — неуверенно тянет Юнги и трёт заднюю часть шеи. — На это повлияло много факторов. Но можно сказать, что это был я.
— В самом деле?
Вот чего шатен точно не ожидал, так это её удивления.
— В смысле «в самом деле»?
— Уж никогда не думала, что мой сын способен на первый шаг.
— Мама! — возмущается Мин, на что она мягко смеётся. — Ты во мне сомневаешься?
— Нет, Юнги-я, что ты.
— Всё понятно, — бросает парень и дуется, подходя к раковине, чтобы помыть посуду.
Вскоре к ним присоединяются Чимин с Сонхе, и готовка наполняется оживлённым разговором и смехом. В один момент мама Юнги выходит, чтобы ответить на звонок, и на кухне остаются они втроём.
— Эй, да хватит, — тянет младший, кидая в Юнги очисток, который летит мимо. — Вы смотрите друг на друга едва ли не каждые пять минут. Не насмотрелись ещё?
— Никогда не насмотримся, — кивает Юнги и приобнимает Чимина за талию.
— Вы слишком сладкие, господи, — он обречённо вздыхает.
— Думаю, из нас двоих Чимин самый сладкий, — улыбается он уголком губ.
— Юнги-я! — Пак бьёт его по плечу. — Оставь нервы мальчика в покое, ему не нужно знать подробности нашей личной жизни.
— Разве он думал обо мне, когда целовался с Джиу прямо на моих глазах? — возмущается Мин, потирая ушибленное место. — Он не пощадил меня, даже когда я просил! Он буквально готов был сожрать её!
— Эй! — хмурится Сонхе и неохотно соглашается. — Ладно, мы с ней бываем точно такими же. Но это ничего не значит. Давай, хён, отомсти мне, — фыркает он. — Поцелуйтесь прямо здесь.
Мин усмехается с лукавым блеском в глазах, неожиданно притягивая Чимина к себе, обхватив за бёдра, и страстно целует, Чимин обхватывает его шею руками, чтобы устоять на ногах от такого напора.
— ТВОЮ МАТЬ, Я ПОШУТИЛ! — кричит Сонхе с округлившимися в панике глазами и стартует из кухни, выбегая за дверь. — Я ПОШУТИЛ! ЭТО БЫЛА ШУТКА! ПОЖАЛУЙСТА!
Юнги смеётся, а Чимин прячет покрасневшее лицо у него на груди.
* * *
Они сидят за столом и едят невероятно вкусный ужин, разбавляя его разговором, когда слышится шум замка и голос папы Юнги из глубин коридора.
— Я дома!
Чимин заметно напрягается, шатен одними губами произносит «не волнуйся», положив руку на его колено, и Пак неуверенно кивает. За столом возникает тишина. Каждый ободряюще смотрит на него, за что Пак им благодарен.
Когда мужчина входит на кухню, встречаясь с ним взглядом, Чимин медленно поднимается, бледнея, и кланяется, пытаясь устоять на ватных ногах.
— Папа.
Вопреки его ожиданиям, папа Юнги лишь по-доброму усмехается и хлопает выпрямившегося Пака по плечу. Пепельноволосый облегчённо выдыхает, ощущая, как с его души падает тяжёлый груз, радостная улыбка блестит на его губах.
— Ты действительно такой, как о тебе рассказывал Юнги, — мужчина усаживается за стол, взяв в руки палочки для еды, и Пак садится следом, всё ещё ощущая неловкость. — Расскажешь, как вы познакомились? Юнги ни разу не рассказывал мне об этом.
Он с лёгкой обидой смотрит на своего сына, тот лишь жмёт плечами, Пак тихо смеётся.
— Мне тоже интересно, — поддакивает Сонхе, подхватывая лапшу палочками.
— И мне, — улыбается мама Юнги.
— Ну… на самом деле мы познакомились ещё в старшей школе. Мы тогда не особо ладили.
— Подожди-ка… — мужчина хмурится, что-то припоминая, а потом поднимает вверх брови. — Так ты и есть тот самый Пак Чимин?
— Тогда мы слышали о тебе почти каждый день, — издаёт смешок женщина. — Я удивлена, как мы не узнали тебя.
— Эй, это было в прошлом, — встревает Юнги. — Давайте не будем об этом. С того времени прошло столько лет, сейчас мы уже взрослые люди. Главное, что теперь у нас с Чимини всё хорошо.
— Я хочу услышать эту историю от начала до конца, — вздыхает Сонхе. — Ты же расскажешь мне её, хён?
Чимин игнорирует недовольные взгляды
своего парня и кивает.
— Обязательно расскажу.
Разговор плавно перетекает по отвлечённым темам, занимая вечер, но всё же подводя к тому, чего Чимин ожидал и одновременно боялся услышать: каминг-ауту Юнги.
— Я не был потрясён так, как родители, — говорит Сонхе. — Моё поколение относится к этому более лояльно, хоть и не все люди могут принять это.
— Это говоришь ты или просмотренные тобой сериалы на «Нетфликс»? — фыркает Мин.
— Всего понемногу, — он с улыбкой пожимает плечами.
— Знаешь, Чимин, мы были удивлены его выбором, но я понимала, что это всё ещё мой сын. Факт того, что ему не нравятся девушки, не мог оттолкнуть меня от Юнги. Всё же не мы выбираем, кого нам любить.
— Если честно, — вздыхает отец, — мне нужно было немного времени, чтобы всё обдумать, когда я впервые узнал о том, что мой сын… может любить кого-то своего пола. Но я смог свыкнуться с этим. И теперь, когда я вижу вас двоих и то, как вы смотрите друг на друга… Думаю, счастье сына для меня важнее предрассудков.
Пак благодарно улыбается. Он видит, какой путь прошёл этот человек, чтобы принять тот факт, что его старший сын никогда не приведёт в семью девушку. Это было благородно с его стороны.
Семья Юнги просто прекрасна. Чимин рад быть её частью эти несколько дней.
После ужина они усаживаются в гостиной на диван, чтобы посмотреть семейный альбом. Вся эта домашняя атмосфера Чимину совсем непривычна, но родные Юнги явно дали понять, что он является её частью. От одного этого только хочется плакать, и глаза предательски наполняются влагой.
— Чимин-и, всё хорошо? — обеспокоенно спрашивает Юнги.
— Да, всё в порядке, просто… — он всё же ощущает, как капли катятся по его щекам. — Вы все такие…
Юнги прижимает парня к себе, поглаживая по волосам, остальные дарят понимающие тёплые улыбки. Видимо, о взаимоотношении Чимина с его семьей Юнги тоже рассказал.
— Простите, — бормочет он, отстранившись, и вытирает щёки рукавом свитера.
— Тебе не за что извиняться, дорогой, — говорит мама. — Ты сделал нашего Юни таким счастливым.
Пак хихикает:
— Юни.
— Ну мам, — Мин мило морщится. — Ты специально это делаешь?
— Возможно, — неопределённо тянет она.
Все, не сговариваясь, облепляют Чимина, накрывая своими объятиями.
— О-о-о, что это? — тянет Юнги. — Неужели коллективные обнимашки?
— Давно их не было, — смеётся Сонхе.
— У нас всегда найдётся место для ещё одного, — уверяет папа, с теплотой глядя на Чимина.
Он не понимает, чем заслужил это всё.
* * *
Чимин ставит зубную щётку в стакан рядом с щёткой Юнги и смотрит на своё отражение в зеркале. Его глаза сияют, а на губах блуждает лёгкая улыбка. Он слишком счастлив, что даже трудно поверить.
Выключив свет и выйдя из ванной, смежной с их спальней, Пак забирается на кровать, на четвереньках подползая к Юнги, который листает ленту новостей. Чимин удобно ложится на парня всем телом и кладёт подбородок ему на грудь, счастливо улыбаясь. Мин убирает телефон в сторону, устраивая руки на спине младшего.
— Твоя семья просто чудесная.
— Поверь, иногда они бывают просто невыносимы, — фыркает шатен, тем не менее соглашаясь с Чимином: — Но да, так и есть.
— Я рад, что провожу это рождество с вами, — тихо произносит Пак, опустив взгляд и очерчивая указательным пальцем контур ключицы Юнги.
— Я тоже рад, что ты здесь.
Волосы младшего слегка вьются, огни гирлянды расплываются мягким светом, и в милой пижаме он выглядит так уютно и до боли в сердце по-родному. Мин водит круги по его спине, впитывая глазами образ Чимина. Он до сих пор не может поверить, что этот ангел теперь его.
— Я люблю тебя, — шепчет Юнги прежде, чем успевает подумать. Чимин замирает, округляя глаза.
— Юнги… — он приподнимается на локтях.
— Знаю, может, ещё слишком рано для этого, — он гладит пепельноволосого по щеке, — но для таких вещей нет определённого времени. Я впервые чувствую что-то настолько сильное, Чимин-и. Мне порой больно на тебя смотреть, потому что я начинаю тонуть в своих чувствах. Ты так прекрасен. Ты просто самый идеальный человек для меня. Ты можешь не отвечать, если не готов, я могу ждать сколько угодно. Ты всё для меня. Мне не жаль потратить на тебя одну свою жизнь.
Пак качает головой, растягивая губы в счастливой улыбке.
— Я тоже люблю тебя, Юнги-я.
Чимин накрывает губы шатена, утягивая в сладкий, нежный поцелуй.
— Повтори ещё раз, — смущённо просит Пак, сияя. Юнги убирает упавшую на глаза Чимина чёлку. Как можно быть настолько прекрасным?
— Я люблю тебя.
Чимин издаёт протяжный счастливый писк, пряча лицо в груди Мина, тот лишь нежно улыбается, поглаживая своего парня по волосам.
