Wizarding world of South Korea

Между всеми тремя Кимами основной ветви семейства существовала необыкновенно сильная связь, зачастую Сольа могли помочь лишь её братья. Именно на это рассчитывали Минсок с Чунмёном, когда аппарировали в поместье по первому зову Доёна. В каждой чистокровной семье были свои ритуалы испокон веков. Так, Кимы умели делиться своей силой друг с другом. А в случае с Хёнджон — и принимать на себя ту часть переполняющей её силы, что однажды могла бы убить девушку. Но, кажется, не в этот раз. С началом ритуала рядом с Соль рухнули без чувств и оба старших Кима. Они разделили это на троих. Еще немного и было бы поздно. Доён тоже Ким. Он знает о ритуале, он хочет верить, что ему не о чем волноваться. Он хочет верить, что Хёнджон ничего не угрожает. Но ещё ни разу не было такого, чтобы без сознания оказались все трое Кимов. Прибывшие на место колдомедики лишь растерянно разводят руками и всё, что могут сделать — подтвердить, что все они живы, но очень глубоко спят. Ким Хичоль уже в курсе, иначе его появление на пороге поместья старшей ветки рода не объяснить. Только тут ему не рады. Не после того, как он пытался похитить племянницу и силой поженить их с Доёном. — Чего тебе надо? — Кимдо осознанно избегает слова "отец". Не после того, что он собирался сделать с Соль. — Слышал, Минсок с братцем без сознания. А знаешь, кто возглавит род, случись чего? — все знают, но Доёну даже мысль об этом противна. Ким Минсок, конечно, тоже не ангел. Но не Хичоль, нет нет нет. А тот продолжает, — Помоги мне и я забуду, что ты предал родного отца. — Доён напрягается и думает что это не может быть всерьез. Он так и не пускает родителя в поместье, захлопывая дверь перед его носом. А уж чары этого дома не пустят в дом никого лишнего. Кимдо молится всем богам, чтобы Минсок с Чунмёном очнулись. Чтобы очнулась и она. Хичоль готов убить их ради контроля над поместьем, семейными счетами и артефактами. Неужели оно того стоит? На четвертый день они приходят в себя. За это время Доён получает не одну сову из своего “дома”. Письма от отца он молча кидает в камин. Но вот письмо от Йерим всё же раскрывает. Сестра совершенно точно не знает о том, что именно предлагал Хичоль, зато ругает брата последними словами, давя на то, что тот ослушался и ушёл из дома. Как бы думала она, знай всё это? Доён сжигает и это письмо. Нечего вмешивать в это Йери. Заголовки газет пестрят последними новостями: Мин Юнги находится в лечебнице Сэналь, который день без сознания. Аврорат пока не предъявил Че Хёнвону никаких обвинений, ловец Монста Х всё ещё под стражей, Ким Юхён отказалась комментировать свою причастность к покушению на убийство. Кто-то пытается прикрыть скандалами квиддитчных игроков свои хвосты. Почему-то кажется, что это всё связано. Кимдо устало трёт виски и пытается понять, с какой стороны искать. Возможно, с Мин Юнги всё не так просто; семья этого парня входит в круг хранителей врат и... крайне немногочисленна. Крови одного хватит на то, чтобы пошатнуть надёжность врат Мин. Аврорат явно гоняется не за тем. Но кто стоит за всем этим? Который день Доён караулит этих троих. И вот слабое шевеление Минсока. А затем и его брата. Слабый страдальческий стон Хёнджон. Она как никогда ясно называет одно имя "Лу Хань", чтобы тотчас закрыть глаза снова. Доён уже вскакивает со своего места, отдавая приказы домовым эльфам. Во всё так же стабильно тяжелом состоянии ловец BTS. Фанатки уже устроили грандиозных масштабов пикет с целью оспорить результаты матча, бойкотировать победителей, отозвать всех участников Monsta X из национальной сборной и расформировать их. Призывы всё более агрессивные. Только от этого их любимчик не проснется. Его руки почернели практически до плеч , но врачи ничего не могут сделать для остановки этого неведомого заболевания. Всё, что может сказать главная колдомедик лечебницы — Квон Боа — он очень сильный. Всё что мы можем — поддерживать состояние. Фанатки готовы разорвать её на куски, но ничего путного ни им, ни прессе узнать не удаётся. Боа не первый год в этом всём. И не раз к ней в лечебницу привозили квиддитчных звёзд. У неё на лице ни дрогнул ни единый мускул. Мин Юнги не первый с такими симптомами, но им знать об этом не обязательно. Это яд из пустошей, и Боа такое уже видела. Она не уверена, что ей удастся противоядие. Всё, что остаётся — ждать Чжан Исина, которому Боа отправила сову в тот самый момент, как увидела эти руки. У Юнги мало времени; яд убьёт его через несколько дней, если сове не удастся разыскать странствующего доктора.