***
Следующей ночью Юри проснулся от очень характерных звуков за стенкой. Вначале был тихий мат и звук удара, а после. Беспрерывные, чем-то заглушенные стоны, вскрики, хлюпающие звуки и поцелуи. Юри, от такого звукового сопровождения, не на шутку завелся и удивился своей обостренной чувствительности. Небольшой аккуратный член напрягся, выдавая Юри с потрохами, нежно розовые сосочки чуть припухли и встопорщились, посылая на все прикосновения волны удовольствия. Юри жил монашеской жизнью уже почти три месяца и позорно быстро кончил после нескольких прикосновений к члену. За стенкой стихли стоны, осталась только возня и какие-то воркующие слова. На утро на кухне Кацуки встретился с донельзя довольным и натрахавшимся Юрой, что счастливой лужицей растекся по стулу и медленно попивал зелёный чай.***
На следующую ночь все повторилось, но громкие стоны не прекращались до самого утра, заставляя Юри кончать раз за разом. Он понимал, что все это предвестники течки Юры и до ее начала осталось совсем недолго. Юри не знал куда ему деваться на ее период, чтобы не тревожить их. Но он не подозревал, что все развернется таким образом…***
На следующее утро, когда Юри наконец-то сумел разлепить глаза и дотащить себя до ванны, он удивился, что Юрио в такое время ещё не встал. На часах уже было десять, а Отабек убежал на тренировку ещё в шесть утра. Тихонько постучав в дверь, он заглянул и обомлел. На кровати разметался Юрио, с только что начавшейся течкой. Наверное, когда Отабек уходил, она ещё не совсем началась, и именно поэтому тот смог легко уйти на тренировку. Юрио выглядел безумно прекрасно. Светлые пряди волос разметались по подушке, одеяло сбилось в ноги, а сам Юра потирался пахом о простыни и постанывал в жаре течки. На стук Юри он поднял свой мутный взгляд и протянул чуть дрожащую руку. — Юуури, ах. Юуури ид-ди сюда, ах! — больше он не мог вымолвить и слова. Новая волна течки накрыла его с головой, выбивая из головы последние мысли. Напряжённый до невозможности член упирался красной головкой в живот, в яичках кололо, из аккуратной попки все сильнее текло, сосочки покраснели и безумно ныли без прикосновений. Кацуки, на которого, хоть он и омега, стали действовать феромоны, а может это был до жути соблазнительный вид Юрио, но он чуть робко шагнул вперёд, а затем на него запрыгнул и потянул на себя Юра. Плисецкий тёрся, лез целоваться, стонал, извивался, демонстрируя всю свою растяжку. При этом незаметно для одурманенного Юри, стягивал с него одежду. Кацуки потерял счёт времени и осознал, что происходит только когда Юра с громким стоном опустился на его член. Он был безумно красив. Волосы в беспорядке торчали блестящими прядями во все стороны, капельки пота стекали на перегонки с шеи и груди. Одна губа, закушенная до белизны, приглушала стоны. Ресницы трепетали на прикрытых глазах, а все мышцы были напряжены красиво выступающим рельефом. Красота, плотно связанная с сексуальностью. Сдерживать себя не было смысла, тем более что Юра, кажется, не против. Юри толкнулся раз на пробу, два… И начал начал активно подаваться навстречу возбуждённому, до помутнения в мыслях, Юре. Тот подавался вниз, вскрикивал, кусался, царапался, горячо и мокро целовался и сильно сжался и задрожал, испытывая оргазм, доводя этим Юри до грани. На этом Юрио не остановился, но теперь уже намного резче насаживался, выкрикивал его имя и ни на секунду не останавливался, сжимая Юри до звёзд перед глазами. У того уже заканчивались силы и Кацуки прекрасно понимал, что один он с ним не справится и что Юре его члена будет мало. Стоило подумать об этом, как на пороге появился одурманенный запахом течного омеги Отабек. Юри боялся, что тот кинется на него, как на противника, или приревнует, но нет. Отабек, на ходу скидывая одежду, уже целовал полезшего к нему Юру и поглаживал Юри, совершенно не напрягаясь, что в постели две омеги. Как они пришли к такой позе, Юри не очень четко осознавал, но то, что Юрио шикарно сосет, он понимал очень четко. Толчки Отабека задавали Юре один темп, чем доводил обеих омег до грани. А поцелуи. Они были шикарны. Яркие, жгучие, больше похожие на укусы. Или нежные, тягучие, с прикусыванием нижней губы и со словами любви. Что те, что другие, были одними из лучших в жизни Юри. После очередного оргазма японец упал без сил и заснул беспробудным сном. За ним, впадая в пучину оргазма слетел Юрио и, упав сверху на Кацуки, наконец-то уснул. Отабек, низко рыкнул и перешагнул грань. Скинув ещё один полный презерватив на пол, он прижался к омежкам сбоку и, чуть поворочавшись, но все же укрыв всех одеялом, удовлетворённо уснул. Утром, первый проснувшийся Юри, боялся пошевелиться и разбудить всех, мысленно обдумывая сложившуюся ситуацию. Осознание того, что он нужен был им только на время течки и что как только те проснуться, скажут что вышло недоразумение и это только ошибка, и что прости, но дверь там, оставляло горечь на языке. Эти мысли настолько вывели его из равновесия, что Юри взял и позорно расплакался. На его всхлипы проснулись Юрио с Отабеком, переводя на него удивлённые взгляды. — Юри, что такое? Ты в порядке? — обеспокоенно произнёс Отабек, переворачиваясь на бок и садясь напротив Кацуки. Юра, чья течка ненадолго отступила, мыслил почти здраво и сильно перепугался, когда проснулся от всхлипов Юри. — Все в п-порядке, не обращайте внимание, я сейчас уйду, — чуть успокоившись, но все ещё со слезами, Юри попытался выползти с кровати. Но ему не дали это сделать четыре руки, что притянули его обратно в кокон объятий. — Куда это ты намылился? Решил нас тут бросить и по тихой свалить? — злющий Юра шипел не хуже кота, пока его мозг находился в лёгком дурмане течки он пытался отвоевать свое. — Я п-понимаю, что я здесь лишний, — решил было ответить Юри, как на него строго глянул Отабек, пересекая на корню все оправдания. — Кто тебе сказал, что ты лишний? Я? Юра? Никто. Поэтому не говори глупости и спи дальше, пока до новой волны течки есть время, — строго произнёс Бека, под одобрительное хмыканье Юры, и посильнее притиснув к себе омег, погрузился дальше в сон.***
После курса приемов у психолога, самокопания и пинков от Якова, Виктор наконец сумел разложить все по полкам и осознать, что он испытывал не любовь, а желание, чтобы в доме кто-то жил. Он не любил, он просто привязался к своему ученику слишком сильно, не пытаясь даже осознать всего того, что он творил на протяжение года. Это было лишь издевательство над милым японцем, за что он себя безумно корил. Да, он скучал, да, он хотел домашнего тепла и заботы, но Юри не тот человек, с которым он смог бы прожить до конца дней. Он сильно мягкий и податливый. Виктору нужен контроль, твердый голос и строгость. Сейчас, когда на него резко свесились обязанности ухода за щенком, он стал себя хоть немного контролировать, но этого все равно немного недостаточно. Психолог долго доносил до него эту истину, и когда Витя это осознал, его словно током прошибло и поставило все на свои места. Недолюбленный в детстве мальчик, который сам всегда соблюдал свой режим, с возрастом распоясался. Теперь ему нужно найти того человека, который и будет его любить, но при этом при надобности отругивать. Чего не удавалось Юри. Сейчас он хотел лишь найти японца, до конца все выяснить и обсудить.