***
Излечить злодеев показалось Уэй идее правильной, но разрушительной для их родных измерений. И без доктора Стренджа всем было ясно, что в ход истории вмешиваться нельзя. Мало ли, что может произойти, «эффект бабочки» покажет себя во всей красе. Хотя была и другая сторона медали, более оптимистичная, — раз все злодеи были учеными, людьми, близкими к науке, излечившись, они могли сделать что-то хорошее для своего мира. Было бы славно, если бы в сейчас в параллельной вселенной какой-нибудь другой Питер Паркер лечил Мистерио. Завтра бы они проснулись в мире, где тайну личности Человека Паука знают лишь единицы, а Дебби с друзьями поступили в колледж. Но что ни делается, всё к лучшему. В это очень хочется верить. У мамы она отпросилась с ночевой «к подруге», но было чувство, что её бы не волновало, где она, даже если бы дочь ничего не сказала. Девушку это уже давно не обижало, но лёгкая меланхолия от очередного подтверждения того, что маме она безразлична, накатывала на целый день. За неимением собеседников — Питер и Нед постоянно заняты в лаборатории, с ЭмДжей они, как лучшие подруги, договорили все разговоры еще два года назад, а обсуждение последних новостей занимало от силы час — Уэй пару раз, пересилив себя, наведалась к доктору Октавиусу. Разговор у них не задался, но колкими фразочками несколько раз они обменялись, и этого было достаточно, чтобы понять, что они друг друга стоят. И всё же Дебби казалось, что Отто имеет в себе что-то светлое. Она знала это интуитивно, без особых доказательств. И интуиция её никогда не подводила. Успешное «излечение» доктора раскрыло его настоящего — чуткого, добродушного и обаятельного учёного. Уэй потянуло ещё больше, и если днём мужчина был занят, они редко пересекались в гостиной, перебрасывались несколькими стандартными фразами и расходились, то вечером он всегда находил время с ней поговорить. Он рассказывал ей о том, как учился в университете, про первые шаги в науке и смутно вспоминал своё детство. Рассказывал размеренно, с особым шармом «сказки на ночь», но Дебора не засыпала, даже если очень хотелось, боясь упустить драгоценные минуты общения. Особенно трудно было не закрыть глаза под тяжёлым пледом, который Мэй откопала в одном из шкафов Хэппи и вручила ей, после того, как Уэй пожаловалась на то, что ей холодно. Часто она начинала рассказывать что-то сама, про их с Питером, ЭмДжей и Недом приключения. Они были и правда захватывающими, Отто слушал её внимательно, доверительно заглядывая в глаза и посмеиваясь на забавных моментах. О Мстителях он слушал с особым интересом, ведь в его мире такого не было. Каждый раз их беседа заходила за полночь, и Октавиус начинал причитать что-то о режиме сна дошколят, как плохо его нарушать и гнал спать Дебби. Она сопротивлялась, но вскоре сдавалась, понимая, что ей не переспорить, потягивалась и уходила. Напоследок её всегда гладило по плечу механическое щупальце, и Уэй поглаживала в ответ, воспринимая его скорее как странное домашнее животное, а не продолжение доктора. В крайний спокойный вечер Дебби собралась с мыслями и обняла Отто на прощание. Уткнулась в плечо носом и неосознанно прошептала, крепко зажмурившись и чувствуя необычайное умиротворение: —Влюбляться в вас просто потрясающе. Доктор Октавиус так и не уснул ночью, напряженно думая, как же их угораздило.***
Утром Дебора поняла, что дело дрянь. Если вечером мозг практически в отключенном состоянии посчитал, что сказано всё было очень тихо, утром, на свежую голову, стало очевидно ясно, что её услышали. Особой встревоженности насчет реакции остальных она не испытывала: обсмеять её никто не вздумает, да и в такого мужчину не грех влюбиться. Страшно было только оказаться отвергнутой. Уэй понимала, что днём они не поговорят, так что с замиранием сердца ждала вечера. Посмотреть в сторону доктора ей казалось невозможным, но взгляд все равно натыкался на него. Точно в этот момент их глаза встречались, Дебби дёргалась и чувствовала ужасное смятение, а Отто поджимал губы и нервно постукивал по любой поверхности, стараясь сосредоточиться на работе. Долгожданный вечер для них не наступил. Паучье чутье никогда не подводило Питера, и когда он запаниковал стало ясно, что оставаться опасно. Но Уэй не ушла бы, даже если бы её шансы умереть были 99,9%, не оставила бы Питера. Но когда злодеи взбунтовались, выбора не оставалось — они с Мэй рванули по лестнице вниз. Лифт не работал, и на его вызов они потратили драгоценное время. Дыхание сбилось, здание тряслось, слышались крики. В ушах стоял звон. Спустя несколько лестничных пролётов они оказались внизу. Мэй ринулась на помощь Питеру, взяв лекарство и побежав к нему и Гоблину, проломившим потолок. Уэй остолбенела от страха, немигающим взглядом глядя на то, как Озборн разговаривает с Питером и направляет свой глайдер на тётю Мэй. Всё вокруг будто остановилось, она как в кино наблюдала за происходящим. В этот момент её талии мягко коснулось что-то металлическое. Крупно вздрогнув от неожиданности, Дебора подскочила на месте и обернулась. За ней находился доктор Октавиус. —Я смогу унести только одного, мальчику придётся справиться самому. Если я вступлю в бой с Озборном — я не выиграю, лучшее что я могу сделать — спасти тебя, — лицо Отто выражало глубокое сожаление, вызванное осознанием, что спасутся не все. Он и правда мог бы ринуться в бой, но его щупальца ненароком разнесли бы всё, Мэй и Паркеру досталось бы еще больше, а Гоблин, несмотря ни на что, одержал бы победу. Уэй тоже это понимала, поэтому, закрыв лицо руками, кивнула мужчине и почувствовала, как её подняли в воздух. Ощущения были странные, но задумываться об этом после пережитого совсем не хотелось. Позади раздался мощный взрыв, а адский смех Гоблина был слышен даже на внушительном расстоянии. Через пару минут, оказавшись в переулке за несколько кварталов от места сражения, её опустили на землю. Дебора потерла заслезившиеся глаза и уставилась на задумчивое лицо мужчины. Он снял очки, убрал их в карман. —Ты же отлично знаешь, что я вчера слышал всё, что ты сказала, перед тем как уйти, — Октавиус грустно улыбнулся, наклонился вперёд и оставил практически целомудренный поцелуй на лбу девушки. По началу Уэй слабо поняла что происходит — в крови до сих пор был адреналин — но когда до неё дошло, что именно только что произошло, щёки налились красным, а место поцелуя будто бы начало гореть. И пусть Дебби сама понимала, что в сущности это ничего не значит, на душе всё равно стало как-то лучше, будто приклеили пластырь на кровоточащую рану. По вине всё того же адреналина, она решила, что раз чуть не погибла сегодня, то ей нечего терять, и, поднявшись на носочки, с размаху уткнулась губами куда-то в уголок губ доктора. Этот поцелуй, наверное, был еще более целомудренный, чем прошлый, но сознание девушки вспыхнуло сотней фейерверков. Так же быстро, как приблизилась, она отпрянула. В смятении поджала губы, и, не дожидаясь реакции на свой поступок, развернулась и попыталась убежать, но всевездесущие щупальца мягко её остановили. — Раз уж ты проявляешь инициативу, девочка моя, позволишь ли ты мне?..— Октавиус осторожно приблизился к лицу Дебби, расположив тёплые большие ладони на её талии. Уэй слегка напряженно кивнула, чувствуя бешено стучащее сердце где-то внутри, словно под гипнозом смотрела в его глаза и, кажется, тонула.***
Терзаемая беспокойством за Питера, Дебби поспешила к Неду — единственному островку безопасности для неё сейчас. Нежно распрощавшись с доктором в переулке рядом с домом друга, она напоследок призналась, что ей очень тревожно, и ровно насколько она воодушевлена последними событиями, настолько же растоптана тем, что не знает, как сейчас Паркер. Её заключили в кольцо объятий, теплых-теплых и наполненных любовью. — Всё будет хорошо, моя душа, он сильный мальчик… — Отто поглаживал её по голове, стремясь успокоить. Наверное, еще вчера Уэй сгорела бы от неловкости и смущения, но после пережитого она поняла, что жизнь коротка и тратить драгоценное время на сомнения глупо. — Тебе есть куда пойти? Я могу поговорить с Недом, думаю, он будет немного озадачен, но точно впустит… —Не беспокойся, я не буду смущать твоих друзей. Мне нужно кое-чем заняться, это надолго. —Как знаешь. До завтра, да? — Дебби обеспокоенно заглянула Октавиусу в глаза, мысленно находясь где-то далеко, ближе к Питеру, нуждающемуся сейчас в поддержке. — До завтра, милая, — доктор склонил голову набок и грустно улыбнулся, — Я поищу его, не переживай сильно. Девушка кивнула, поцеловала Отто в уголок губ на прощание и резко развернулась, быстрым шагом пошла к дому Лидса. Не переживать не выходило, голова гудела, а руки мелко трясло от страха за друга. Больше всего она себя корила за то, что ушла оттуда, не осталась с Питером. Этот глупый, трусливый поступок гложил её, показываться ЭмДжей и Неду было стыдно. С трудом объяснив, что же произошло, Дебби схватилась за стакан с водой и жадно отпила. Она сидела на кухне Лидса, освещаемой тусклым желтым светом, и время от времени беспокойно гладила руки Джонс, сидящей рядом. — Черт, я бы многое сейчас отдал чтоб увидеть Питера! — Нед нервно дёрнул руками, и из-под под его пальцев вылетело несколько искр. Глаза девушек округлились, и если Уэй вообще ничего не поняла, то ЭмДжей трясущимся голосом сказала: — Так, давай ещё, ещё раз! — Хочу увидеть Питера Паркера! — Лидс крепко зажмурился и на манер доктора Стренджа начал вращать рукой с кольцом. Спустя несколько попыток портал и вправду открылся, они увидели силуэт, смутно похожий на Питера…***
Пусть нужного Питера Паркера они так и не нашли, зато нашли двух других, которые могли помочь. Немного заморочившись, они находят и своего Питера. Дебби бросается к нему, извиняясь за то, что ушла и спрашивая, как он. За ней подоспела ЭмДжей, тревожно осматривавшая его на предмет ранений. Нед топтался рядом, молча поддерживая друга, не решаясь к нему лезть в такой ситуации. Паркер не смог ответить на весь рой навалившихся вопросов разом, только горестно опустил голову и еле слышно сказал, что тётя Мэй мертва. Все на секунду шокировано замолчали, а потом навалились на Питера с объятиями. Знакомство трёх Питеров прошло почти гладко. Поначалу младший Питер не доверял им, выставил, как ёж, иголки, но когда понял, что их пути схожи, оттаял и принял их. В лаборатории они тоже замечательно сработались, и смотреть на их слаженность было одно удовольствие. Дебби уже практически засыпала, но наконец решилась подойти к своему Питеру и поговорить. Сев на стул напротив него, она долго боялась заговорить, но когда друг уже вопросительно на неё уставился, с трудом начала. — Питер, послушай, мне так жаль, что я ушла. Тебе нужна была поддержка, помощь, а я просто… испугалась и сбежала. Прости меня за это, я никогда тебя больше не оставлю, никого не оставлю в такой ситуации, — Уэй теребила рукав кофты и прятала глаза, боясь увидеть на лице Паркера злость. Кусала губы и качала головой, пока говорила, и вдруг почувствовала руку на своём плече. — Эй, Дебс, ты ни в чем не виновата. Если бы ты осталась, то только бы пострадала. Я рад, что ты ушла и не подвергала себя лишней опасности. Не вини себя, ты бы не смогла ничего сделать, — Питер грустно улыбнулся и щёлкнул девушку по носу. Слеза потекла по её щеке, и она быстро утёрла её рукой. — Доктор Октавиус остался в рассудке, ты знаешь? Он помог мне уйти. Я не знаю, где он сейчас, но, может быть, его помощь была бы не лишней? — Дебора постаралась перевести тему на более обыденную, если можно так сказать, говоря о суперзлодеях и изготовлении сывороток. Она заметила, как один из Питеров навострил уши на другом конце комнаты. — Да, возможно, было бы славно, если бы он нас нашёл. Рад знать, что одной проблемой меньше, — Паркер ободряюще улыбнулся, похлопал подругу по плечу и подошёл к ЭмДжей, чтоб что-то обсудить.***
На Статую Свободы пошли только Люди-Пауки, а Дебби, ЭмДжей и Неда оставили в лаборатории. Это было верно, но сложа руки они не сидели, и странное стечение обстоятельств привело к открытию портала. Уэй и Джонс занервничали, занервничал и Лидс, закрыть портал у него не получилось. Окончательно они осознали, что влипли, когда на них побежал Ящер. Питер, конечно, помог им и задержал Коннорса, но они были вынуждены остаться на Статуе. У Неда несказанно хорошо получилось открыть портал, и Дебби уже обрадовалась, но из него вывалился жутко злой доктор Стрендж. Уэй с ним пересекалась лишь единожды и слегка побаивалась мага — он был слишком серьёзный и чересчур много придирался к Питеру. Он почти уничтожил коробку, но Лидс указал на исцелившегося Ящера, доказывая, что план Питера работает. Доктор, кажется, поверил и смирился. Дебби уже практически поверила, что приключения заканчиваются и скоро она отправится домой, хорошенько отоспится, а на следующий день с ребятами закажет еды и всё взвешенно обсудит. Но вдруг и так шаткие леса затряслись от мощного взрыва, конструкция накренилась, и они с ЭмДжей, не успев отбежать на место по-устойчивей, полетели вниз. Во время падения её очки отлетели куда-то в сторону, и мир она видела совсем плохо. Уэй не думала, что жизнь может кончиться так глупо и быстро. Она смотрела, как к Джонс приближается Питер-2, или Питер-3, или даже Питер-1 — она путалась в них. Важнее было то, что к ней никто не приближался. Она изогнула губы в грустной улыбке и подумала, что так даже лучше. Питер бы не пережил, если бы после смерти любимой тёти умерла бы любимая девушка. Пережить её смерть, наверное, будет легче. Было уже почти не страшно, она прикрыла глаза и поняла, что ни о чем, кажется, не жалеет. Хотя кого она обманывает, страшно было до дури, умирать она никак не хотела. После резкого толчка она почувствовала, что больше не падает. Осторожно приоткрыв глаза, опасаясь, что уже умерла и это такой странный загробный мир, она первым делом увидела перед собой механическое щупальце. С облегчением выдохнула, провела рукой по лицу, стараясь снять напряжение и нервно рассмеялась. — Рада, что вы вовремя подоспели, доктор Октавиус, — Дебора повернула голову и заглянула в напряжённое лицо Отто. — Знала бы ты, свет мой, как рад я. Отправься-ка в место по-безопасней со своими друзьями, — доктор ободряюще улыбнулся, поставил Уэй к ЭмДжей и Неду. Девушка на прощание незаметно провела рукой по щупальцу, надеясь, что Октавиус побережёт себя. Она повернулась к друзьям, и, почувствовав текущие по лицу слёзы, кинулась их обнимать, приговаривая, что ужасно рада, что они все целы.***
Остальное девушка помнила смутно — она видела, как разрушается та магическая коробка Стренджа, как Питер чуть не прикончил Гоблина. Особых переживаний она уже не испытывала, потратив свой лимит на сегодня, только жалась к ЭмДжей и иногда тяжко вздыхала, хватаясь крепче за её руку. Питер подошёл к ним неожиданно, и Дебби наконец смогла выдохнуть спокойно. Кажется, пора домой. Очередное приключение закончилось. Но какое-то странное предчувствие клокотало внутри, а тревожное выражение лица Паркера не давало покоя. — Вы всё забудете, — и мир вокруг рухнул. Уэй невидящим взглядом уставилась на Питера, которому что-то шокированно говорила Джонс и с трудом осознала, что же это значит. Её жизнь без Питера Паркера была бы одной из скуднейших в мире. Она бы никогда не начала общаться с людьми, не полюбила бы собирать Лего и есть чуррос. Она бы так и осталась никем, не узнала бы о радости дружбы. Слезы потекли по лицу незаметно. Она смотрела, как прощались Питер с ЭмДжей и кусала обветренные губы. Когда друг повернулся к ним с Недом, Дебби, не сдержавшись, резко подалась вперед и уткнулась Паркеру в плечо. — Не смей, не смей забывать о нас, Питер! Обязательно, как только увидишь, всё расскажи. Пусть мы посчитаем тебя чокнутым, расскажи всё равно. Я буду скучать, — костюм пропитался слезами, девушка отстранилась, давая дорогу Неду и взглянула на разбитую подругу. Кажется, приключение не удалось. Паркер улетел, на прощание поцеловав ЭмДжей и отбив Лидсу и Дебби кулачки. Джонс уткнулась подруге в плечо и она чувствовала, как та глубоко дышит, стараясь совладать с чувствами. Вдруг Уэй обернулась на еле слышные шаги, и увидела доктора. Сердце ухнуло куда-то в пропасть, девушка отрицала это как могла, но, кажется, этого уже не изменить. — Господи, только не говори, что тебя я тоже забуду, — Дебора отпрянула от ЭмДжей и рухнула в объятия Октавиуса, чувствуя, как слезы снова подступают. Она уткнулась ему в плечо и нахмурилась. Только что она думала, что хуже уже быть не может, но жизнь подкинула такую шутку. — Похоже на то, милая. Не плачь, мы ещё встретимся, я найду как. Ты же не сомневаешься в моих научных способностях? — Отто нежно улыбался и не прекращая гладил девушку по голове, стараясь успокоить. ЭмДжей с Недом находились в лёгком недоумении, но только сочувствовали подруге, понимая, что доктор Октавиус всё-таки значит для неё что-то важное. Джонс, кажется, понимала Дебби лучше всего. — Я буду ждать, слышишь? И обязательно дождусь, ты же обещаешь? — Уэй уже сжимала его плащ, боясь отпустить и больше никогда не увидеть. — Обещаю, дорогая моя, конечно обещаю, — доктор в последний раз расплылся в грустной улыбке, чувствуя, что через несколько секунд исчезнет. Снял с себя очки, оставил их на голове Дебби и поцеловал её в макушку. Через мгновение девушка хваталась за воздух, а не за доктора, за такой короткий срок завоевавший её сердце. Её подхватила Джонс, крепко обнимая и плакала вместе с подругой. Нед за плечи обнял их обеих, не имея сил смотреть, как страдают друзья. Над Нью-Йорком поднимался рассвет.***
Всё было прекрасно — Дебби, ЭмДжей и Нед преспокойно учились, после уроков собирали Лего у Неда дома или засиживались в кафе, если у Джонс был рабочий день. Правда, у Деборы появилась странная привязанность к тёмным очкам, непонятно откуда появившимся, которую сама Уэй не могла объяснить. Она не снимала их даже дома, и постоянно жаловалась, что её не покидает необъяснимое чувство тоски. И все трое не могли понять, почему тот странный парень, заходивший в кафе на днях, казался им таким знакомым.