Тhe secrets of the mystical bottom of London.

В этот раз Юрий проснулся не как обычно. Обычно его резко выбрасывало из сна таким странным образом, что он либо вскакивал, либо сваливался с кровати. А в этот раз было по другому. В этот раз он впервые за долгое время медленно выплывал из сна, и сон не хотел отпускать Юру. Парень выбирался из кошмара (а кошмара ли?) тягуче и тяжело. Сновидение все хотело затянуть Юрия обратно, снова вернуть его разум в это странное, но неожиданно знакомое место. Сначала парень думал, что это какая-то ошибка. «Ну не могу я знать это место! По ощущениям это была канализация… Но я же не был в канализации…» — с такими мыслями он машинально прошлепал в ванную и почистил зубы. Сознание вернулось в тело, когда Юрий понял, что надо бы побриться. Хоть щетина росла долго и тяжело, как будто пробиваясь через слои бетона, была светлой и почти не видной на бледной коже, но хотя бы раз в неделю нужно было ее сбривать. Он даже пытался отрастить бороду, что бы выглядеть более мужественно. Ему это не особо помогло. «Борода», выглядевшая как трёхдневная щетина — в его случае трехнедельная, — выглядела смешно, но Юрий гордился ей и даже пару дней походил с ней в институт. Юра умылся и, посчитав, что выглядит не так плохо, отправился на кухню. Смотря в пол, он не видел куда идёт и дошел до холодильника скорее на автомате. Подняв голову — только ради того, что бы посмотреть, какие полуфабрикаты ещё не разложились, как трупы трехлетней давности — увидел то, от чего впал в ступор на некоторое время. На кресле — «Кстати, откуда у меня кресло?» — подумал он — сидел дед. И дед в полном русском понимании этого слова. Дед в рубашке, из-под которой виднелась, так называемая «майка алкоголички», брюках и небольшой бородой, в которой посередине пролегала поседевшая прядь. Волосы в основном не поменяли свой натуральный цвет, несмотря на возраст — его было видно по морщинам. Было заметно только несколько маленьких прядок на висках, и те, наверное, появились не от старости. — Юрий, нам с тобой нужно серьезно поговорить, — твердо сказал дед, но увидев недоумение на лице Юрия добавил, — А… Я совсем забыл, что ты меня не помнишь. Твоя мать всеми силами пыталась отгородить тебя от меня и Нижнего Мира. — Во-первых — откуда Вы меня знаете?! — недоумевая прокричал Юра, — Во-вторых — моя мать умерла несколько лет назад! Она разбилась с моим отцом, не справившись с управлением и съехав в Неву…— парень продолжал недоумевать, — А в-третьих… Кто вы, и почему мама пыталась отгородить меня от Вас? — сказал Юрий уже более спокойно, но ещё с волнением в голосе. — А ты сам то, Юра, веришь, что Наташа умерла? Не веришь. И меня ты не помнишь по ее вине. И много ещё кого… Ты же родился в Нижнем Мире. И до одиннадцати лет там жил. А потом мать твоя пошла на поводу у своих желаний и мечт, которым с самого начала не суждено было сбыться. Всё, что она пыталась построить тут, в Верхнем Мире, с крахом рухнуло и она, конечно, подумала, что во всем виноваты мы. Ты многое забыл по ее вине. Но Отабека то ты хоть помнишь? — Какого Отабека? — Юра находился в ступоре, после такого количества информации, свалившейся на него, как снег на голову и натирал себе виски, стараясь привести мысли в порядок, — Никого я не помню… А вы то кто? — Ох…— вздохнул дед, — Все хуже, чем я предполагал. Я же присылал тебе сон. — Вы не ответили на мой вопрос, — стоял на своем Юрий. — Дед я твой, Юрка, дед. «Как дед?» — подумал Юрий, — «У меня же кроме матери и отца никого и не было. Мама так говорила…»