Как скажешь

Занимательно, что фенотипическая разница альфы, омеги и беты не очевидна на первый взгляд, в отличие от женщины, чьи признаки выделяются в наибольшей степени в сравнении с остальными тремя полами. Однако, если углубляться в сложность строения любого пола, мы выявим кардинальные различия даже между теми, кто выполняет одинаковую функцию и визуально похож. Верно было бы сказать, что все четыре пола не сосуществуют в общем социуме, разделяя его по принципам женщина-мужчина (бета), альфа-омега, в меру различного понимания первичных и вторичных половых признаков. Гормональный фон вторых отличается на химическом уровне, вырабатывая феромоны, полностью контролирующие эмоциональный фон, реакции, влечение и, зачастую, разрушая иллюзию свободного выбора. Феромон обладает специфичными, индивидуальными для каждого обладателя запахами, являясь сильным рычагом воздействия во всех сферах жизни. Вторая часть социума полностью лишена способностей выделять и воспринимать феромональный фон.

      Кто владеет информацией, тот владеет миром.       Но в настоящее время информация в глянце покажется привлекательнее любому, а авторитетность источников становится привязкой к имени, которое любят, а не в котором уверены. Мода, знаменитости, мировые новости, отношения, секс, карьера, искусство, даже политика, если осторожно — просто протяни руку. Развлекательный характер не развлекательных явлений — вот что на самом деле привлекательно.       New-York Tonight — редакция, танцующая содержанием где-то между блестками Vogue, изгибами тела моделей Cosmopolitan, практичностью Good Housekeeping, солидностью Esquire и заманчивостью PlayBoy. По крайней мере, так говорил Минато, пока тираж не перевалил за первый миллион ежемесячно. После второго стало стыдно сравнивать, потому что популярность — это критерий, вынуждающий равняться уже на тебя. Пришлось смиряться с мыслью, что редакция, в которую ты пришел парнишкой в двадцать, сейчас, спустя десять лет, носит имя нарицательного характера, обсуждается на равных со всеми ныне популярными изданиями, а войну конкуренции они проигрывать еще долго не собираются. И процесс этот протекал не без удовольствия и возрастающего каждый день ощущения собственной значимости в мире СМИ.       Можно бесконечно говорить о том, что интересно людям, но правда в том, что более всего их волнуют люди. Поэтому все эти блестки, фанфары, кричащие события, эксклюзивные вещи — все разом изменило ракурс.       New-York Tonight — это камера направленная на личностей, на их лицо и руки, сотворяющие мир вокруг.       Звучит красиво, но эта красота дорогого стоит, и речь не о шелестящих купюрах, а о километрах уничтоженных нервов каждого, кто ежедневно тратит время и силы на этот глянец и то, что его украшает.       Финальная неделя перед выпуском номера. Печать запускается в пятницу, в понедельник следующей недели на полки всех магазинов выкладывается свежий выпуск. Но чтобы заминок в этом не было, в предыдущий понедельник должен быть собран первый и второй развороты, первая сотня основных полос и четыре обложки. А к среде — весь макет, включающий пять сотен полос, подписанный Учиха Мадарой. Четверг должен быть самым свободным и мирным днем, потому что вся работа ведь уже сделана, верно? И с понедельника, вместе со стартом продаж, открывается новый месяц, новый номер, новая головная боль. Но вот как-то ехать на работу в среду финальной недели, когда нет еще ни одного готового разворота, когда обложка утверждена только одна, а полосы отредактированы примерно на половину, вообще желания нет. На самом деле — классика: дедлайны горят каждый месяц, более того, за свой отдел Минато был спокоен, осталось косяков ровно на сегодняшний день и ни часом больше. Но это не значит, что на утренней летучке не полетят головы. В лучшем случае закончится объяснительными, экстремальными способами болезненной мотивации и долгими, ответственными разговорами. А потом половина перетечет в бар, а половина работать всю ночь.       Редакция встречала с распростертыми объятиями. Огромный холл первого этажа казался непривычно оживленным для девяти утра, а нервные-то все какие. Две чудесные дамы с ресепшена встречали очаровательными улыбками. Увы, именно красота этих губ оценивалась в заработной плате, а не какие-либо навыки или таланты. Вот ресепшен сорок третьего — офисного этажа, — где располагался кабинет и Хаширамы, и Мадары, и Минато, и где работали все те, чьи имена, так или иначе, узнаваемы не только в рамках этого журнала — совершенно другое дело.       За длинным зеркальным столом встречали не модельного типа девочки и даже не очаровательные омеги. Два альфы. И можно было бы предположить, что их тоже отбирали в соответствии с генетическим дресс-кодом, потому что такой жгучий черный и яркий блонд — сочетание контрастное и крайне эстетичное. Но нет. Правда в том, что один просто находка, способная уместить в голове все без справочников и ежедневников, а второй почти пугает своей исполнительностью и ответственностью. В команде они сила.       — Доброе утро, — улыбнулся Минато, отвлекая Саске от пролистывания предыдущего номера.       — Думаете, доброе? Было бы здорово, если бы без алкогольно-штормовых предупреждений.       — Мадара уже у себя? — уточнил Минато.       Саске отрицательно покачал головой, доставая почту. Стопочка показалась слишком внушительной для начала хорошего рабочего дня. Разочарованный вздох, Минато перебрал первые штуки три, осознав, что это можно сразу в мусорку. Спам VIP категории.       — А Хаширама?       И снова качание головой.       — Ни-ко-го. Думаю, Хаширама опоздает на пару часов, что большой такой плюс для всех, отчитываться будет только Мадара. Но насколько я понимаю, все не в самом критическом положении, и врать почти не придется. Но, возможно, я чего-то не знаю, и сегодня будет вообще все. Начиная агрессивным задымлением, заканчивая моим самосожжением. Идеальная атмосфера для шабаша ведьм.       — Ведьмы.       — Ее, родимой. В грозу, м-м-м, мое любимое.       Саске растянул губы в немного недовольной улыбке. Шутки про нижние ноты запаха может и смешные, но только на словах, на деле же это чертово проклятие, когда кого-то из них подрывает. А сегодня вероятность данного явления слишком уж высока. Дымящийся табак Хаширамы и выдержанное терпкое вино Мадары — самое чудовищное сочетание когда-либо бывавшее на этом этаже. Таких как эти двое всего порядка половины процента населения. Страшные существа максимальной категории Х. Поэтому, если запускается эта ядерная смесь нижних нот феромонов, весь офис, а может и вся редакция, смело берут выходной. Останутся только избранные, такие как Намикадзе, которого придавит, но не вынудит поджать хвост и спрятаться; как Сасори, которому явно будет хуже, но, в принципе, он на студийном этаже. И, пожалуй, как Саске, которого вообще размажет, но скажется это только на нежелании поднимать глаза и стремлении сидеть ровно, опустив плечи и спрятав уши. Дейдара, хоть и слабый пол, тоже выдержит, пусть и с самыми неприятными последствиями. Остальным же до свидания, ждем вас снова. Руководство передается бетам и дамам.       А когда причина катастрофы поутихнет, а лучше скроется с глаз, пойдет и костер Саске, и режущий имбирь Сасори, и грозовой озон Минато. История, правда, знала всего два таких случая за десять лет, только один из которых пришлось застать Саске, но шутить об этом он будет вечно.       — Чаю? — отложил он журнал, выгибаясь на родном стуле, с ленью вытягивая руки до хруста суставов. — Я сразу в кабинет отнесу.       — Чудесно. К Мадаре, я думаю, тоже стоит заглянуть.       — Аспирин уже давно там, — подмигнул Саске. — Кстати, Сасори просил передать, чтобы вы к нему заглянули перед собранием, у него какие-то там вопросы по обложке. Только я не понял, по этой или следующей. Потому что если по этой, ахахаха, кхм, мда, в общем, я все думаю, начать подмешивать валерьянку в кофе или сразу что-то типа аминазина?       — Начни подливать ром, мне кажется, больше оценит.       — Ну, алкоголь не очень способствует стрессоустойчивости.       — А нейролептики прям идеально, — обреченно покачал головой Минато. — В общем, жду свой чай. Заскочишь перед собранием?       — Не вопрос.       Минато вошел в кабинет, сразу прикрывая за собой дверь, скидывая пиджак на любимое кресло. Утро начинается с пробок, звонков и проверки почты. А еще нужно подготовиться к визиту в типографию к Кушине. Еженедельная акция по средам. Нужно заказать ей конфет, может хоть чуть-чуть агрессию успокоит перед сверхурочными. Но сперва распахнуть окно и вставить в зубы сигарету. Можно ли? Нет. Но когда твой лучший друг главный редактор, который сам порою курит у тебя на подоконнике, да еще и с бутылкой вина, понятие «нет» становится настолько растяжимым, что стремится к полному отсутствию. Хорошо, доброе утро, поехали. Любимая процедура разбора писем, где главная функция — это кнопочка переслать. Делегировать обязанности — главное, что должен уметь делать начальник.       Терпкий запах утреннего Нью-Йорка. Выхлопы, дозы кофе, несовместимые с жизнью, вечная беготня самых разных людей, от офисного планктона до настолько крутых шишек, что устанешь нолики считать.       Итачи глубоко вдохнул, искренне улыбаясь. Он любил этот город и безумно сильно скучал.       Вернувшись из Европы месяц назад, где провёл последние шесть лет жизни, посвящённой образованию, он так и не смог поставить крест на родном городе. История, культура — это все прекрасно, но, Боже, храни Америку.       Стоило глазам выцепить мелькнувший из-за поворота офис известной редакции, по рукам до кончиков пальцев пробежался нервирующий тремор. Это был вариант, к которому он стремился ещё с подросткового возраста, когда впервые взял в руки перо для первой статьи.       Первый рабочий день, какого-то черта назначенный на среду, начался, а время, щедро предоставленное для того чтобы настроиться, подошло к концу. Двери разъехались с тихим механическим скрипом, и парень вошёл в чрево здания.       Сорок третий этаж.       Классический холодный офисный стиль. Прямо по курсу притягивающая внимание стойка ресепшена, за которой почему-то никого не было. Итачи бросил быстрый взгляд на часы, убеждаясь, что пришёл вовремя. Это в планы не вписывалось. Ожидалось, как минимум, что его встретит улыбчивый секретарь, знающий кто он, куда ему пройти и кто его ожидает. Искать кого-то самому? Отличное начало рабочего дня.       Вариантов предоставлено не много, поэтому Итачи приблизился к стойке, уже смирившись, что придется подождать, но за зеркальной поверхностью мелькнули черные пряди торчащих волос.       — Прошу прощения, — неуверенно начал он. — Доброе утро. Меня зовут Учиха Итачи, я новый сотрудник отдела…       Саске, который рылся в очередных бумагах, нехотя среагировал на голос, запрокинул голову, распрямляясь. Сейчас нужно просто выдать базовую фразу, сразу направляя или в отдел кадров, или к Намикадзе.       Лицо посетителя идентифицировалось за три секунды.       Саске резко присел обратно, пытаясь за еще две секунды придумать план действий.       — Ладно, хорошо, — вздохнул он, заново поднимаясь из-за стойки уже не так резко, расплываясь в улыбке. — Привет. Да, я работаю здесь, нет, родители не в курсе, да, это новость с первой полосы, нет, ты ничего не скажешь. Третья дверь по коридору. Хаширамы еще нет, но поговорить там есть с кем. Пока-а-а-а~       Улыбка Итачи сломалась сразу в четырёх местах, трансформируясь во что-то крайне неприязненное. Все лицо как-то неэстетично растеклось вниз. Он демонстративно сложил руки на груди, как бы говоря, что нет, маленький гаденыш, этим ты не отделаешься.       — Давно? — явно не тот вопрос. — Какого черта, Саске?       Саске повторил за братом жест, принимая все превратности судьбы как должное. Бояться уже нечего, значит можно входить в классический режим ворчливой мрази. Максимально демонстративное закатывание глаз.       — Это совершенно, вот максимально, предельно, абсолютно… Не твое дело.       Брови Итачи от удивления медленно поплыли вверх. Выдох с усмешкой, медленное покачивание головой. Моментально захотелось передразнить. Что за удивление?       — Вот значит как. Не мое дело? Что ж, замечательно. Просто прекрасно, — максимально сладкая улыбка и до противного понимающий кивок. — Как скажешь. Третья дверь по коридору, да?       Саске еще раз кивнул все с той же почти очаровательной улыбочкой.       — Да. Справа. Право — это туда.       — О, наконец выучил? Похвально, — кивнул Итачи, пафосно вскинул волосы в повороте и удалился в обозначенную сторону. Саске проследил за братом взглядом, максимально передразнив жест, добавив взмах рукой и драматичное закатывание глаз, чтобы выглядело еще более театрально, а после вновь увлекся журналом.       Тонкие пальцы тактично постучали о деревянную дверь и Итачи запоздало осознал, что совершенно не понимает куда и к кому пришёл. Он зашёл на вдохе, сразу же рассчитывая выдать классическую речь, но едва не подавился воздухом.       Глазам не верится, серьезно?       Итачи с минуту молча хлопал ресницами, рассматривая сидящего перед ним человека, который, впрочем, так и не оторвался от ноутбука, набирая текст с не самым довольным выражением лица.       Минато Намикадзе — именитый журналист, весьма скандальная персона и просто враг каждой светской ячейки не только NY, но и всех Штатов в целом, включая мрачный Техас. Человек, из-за которого Итачи в своё время твёрдо решил стать журналистом, вдохновлённый примером тогда ещё начинающего, но уже крайне засветившегося Намикадзе.       А теперь он просто сидит за столом, в паре метров от него, как ни в чем ни бывало.       Минато звучно ударил по клавише, наконец, вскидывая голову. Но увидел он перед собой не Саске и не ожидаемый чай. Что за спонтанные явления, где предварительное оповещение с ресепшена? Кто это?       — Ага… Доброе утро, — протянул он. Но ответ не последовал. Бровь медленно выгнулась в демонстрации ожидания хоть чего-то информативного. Видимо, очень тяжелое утро или очень сложный вопрос. Хотелось верить, что первое.       Рука протянулась к кнопочке вызова.       — Солнце, продублируй чай, пожалуйста, — попросил он.       — У нас, к сожалению, закончился чай с белладонной.       Минато чуть нахмурился, пытаясь осознать шутку, потому что первый пришедший вариант был грубоват. А после все же засмеялся. Травить утренних гостей, видимо, тоже входит в обязанности лучшего сотрудника.       Итачи тряхнул головой, чувствуя, как неприятно по лицу растекается краска. Господи, какой он идиот, с ума сойти.       — Саске,.. — с лёгкой ноткой осуждения протянул Минато.       — Да-да, не вопрос, сейчас будет.       Какой все же дерзкий юноша, но есть категория людей которым можно все и всегда.       Минато снова перевел взгляд на парня, тонко улыбнувшись.       — Я внимательно слушаю.       — Доброе утро. Меня зовут Учиха Итачи. На прошлой неделе Мистер Сенджу нанял меня в Ваш отдел начинающим…       — Учиха? Еще один. Интересно, — Минато пробежался взглядом по своему кабинету, пытаясь понять, когда его переквалифицировали в чей-то закуточек из HR отдела. — Я так понимаю, никого еще нет на месте.       — Да, поэтому меня направили к вам.       Улыбка Минато стала чуточку шире, но от этого ничуть не милее, скорее наоборот.       Ага… Кнопочка переслать работает не только на его компьютере.       — Так, ладно… — Минато перевел несколько рассеянный взгляд куда-то к своему столу, придумывая, куда его сплавить и, что приоритетнее, зачем. Но в офисе пока никого важного, сегодня чертова среда, сейчас будет масштабная летучка, суть которой не в передаче информации, а в раздаче крайней степени негативности обратной связи. Ему там быть не нужно. Оставить посидеть возле кабинета? Ммм…       — Не то, чтобы настаиваю, но в дверях стоять, по-моему, не очень удобно, — пробормотал Минато, на автомате открывая следующее письмо.       Итачи сдавленно кивнул и, подойдя ближе к столу на все еще ватных ногах, он занял стул, стоящий на торце. Подавил какое-то иррациональное желание сложить ладони на коленях, словно снова ощущая себя первокурсником на стажировке в своей первой редакции.       Молчание немного затянулось, и с губ сорвалось то, вот что совершенно не стоило говорить. Блядские нервы.       — Вы мой кумир, — признался Итачи, поднимая голову и обнажая максимально милую улыбку, кои он так не любил в своём арсенале.       Минато услышал фразу прежде чем среагировал на нее. Взгляд, уставленный в монитор немного потерял осмысленность, но все еще пялился на черно-белый текст.       М?       Что?       Кто чей кумир?       — Поздравляю. Начинать испытательный срок с разочарований — хороший способ окунуться в реальность.       Пальцы аккуратно прикрыли ноутбук и переплелись в замок. Дежурная улыбка. Взгляд пробежался по неуверенной позе, очарованию в глазах и мягкой, немного специфичной, улыбке, которая довольно быстро погасла.       Момент про разочарование остался за кадром сознания Итачи, сосредоточенного на вынесении себе вердикта. Остановившись на чём-то в стиле патологический идиот, он окончательно зашел в зону комфорта статичного выражения лица. Нога на ногу и скрещённые на груди руки.       — Учиха — это который от Мадары по привилегиям или от Саске по счастливой случайности? — усмехнулся Минато, удовлетворенный тем, что вся эта милая наигранность ушла.       — Если Вы называете его счастливой случайностью, то… — наверное, не стоит переходить на личное. — Да, я старший брат Саске. Я так понимаю, вас не уведомили о моем назначении?       — Ммм, да. Нет, это не важно, просто время неподходящее. Проблема в том, что я не знаю куда именно, зачем… — наверное, это уже грубость, очевидно же зачем. — Проблема в том, что я не представляю как сделать твой день менее бесполезным, чем он обещает быть. А впрочем, не важно. У Орочимару уже был?       Итачи кивнул головой, но больше как выражение того, что он услышал и принял. Значит, организованность здесь не самая сильная сторона. Впрочем, рано делать выводы.       А глаза у него в жизни холоднее, чем на многочисленных фотографиях в интернете.       — Простите… У кого?       — Местный психолог-гинеколог, — пожал плечами Минато, после небольшой паузы осторожно добавив: — Это была шутка.       Мерзкая формулировка. Итачи не удержался от неприязненного оскала, окончательно теряя всю ту доброжелательность и обаяние, что копил и настраивал целую неделю.       — Специфическое чувство юмора — это часть погружения в реальность?       — Нет, это моя личная проблема.       — Нет, не был.       — В общем, к нему нужно заглянуть. Желательно сегодня. Просто открыть дело, чистая формальность. И…       Саске заглянул в кабинет, удерживая в одной руке поднос.       — Аперитив подан, — опустил он его перед Минато, а после обернулся, опираясь ладонями о стол позади себя, сверкнув белыми зубами брату.       — Спасибо, Саске.       — Что-нибудь еще? —вывернул голову в сторону начальника парнишка. — Кстати, Мадара подъехал. Хаширама будет через полчаса, увы, нашим грандиозным планам точно так же грандиозно рушиться. Кушина звонила. Я заказал те конфеты из Женевы. Она же вроде на диете сейчас, а они какие-то там низкокалорийные.       — Да, пожалуй, — не без толики недовольства протянул Минато. — Я навещу ее позже, так что не пускай ее ко мне, ладно?       — Попробовать могу, но не уверен…       — Я выпишу тебе ордер.       — Три. И лучше выходных, значки такое себе награда.       — Да что хочешь, только со следующей недели, ладно?       — А еще Сасори нужно подтвердить запрос на моделей с Норвегии, но он не берет трубку, а сроки истекают через час, так что…       — Я понял.       — И еще момент с накладными от внешнего поставщика декораций для…       — Господи, Саске, — простонал Минато.       — Я тогда к Мадаре, — понимающе кивнул он.       — Да, пожалуйста. Кстати, — Минато обернулся к Итачи. — С главным редактором есть желание познакомиться? Он точно в силах найти тебе хорошего экскурсовода.       Знаете, разрыв шаблона — это когда твой мерзопакостный младший брат может себе позволить, пусть и в официальной оболочке, но так легко общаться с кумиром твоих подростковых амбиций, а сам ты сидишь и не можешь связать двух слов. Молодой журналист, подающий огромные надежды, ага. Победитель нескольких грантов, включая грант от NY TIMES, ага. Подавиться воздухом только не хватает для идеальности картинки.       — Да, — протянул Итачи, ответно скашивая фирменный ненавистный взгляд на чучело, что носит звание его дорогого младшего брата. — Да, с радостью.       — Радостью, — прыснул Саске. Минато поддержал смех сдерживающейся улыбкой.       — Наш главный редактор человек очень специфичный. Я прошу тебя не делать о нем поспешных выводов. Он достойный игрок большой и сильной команды. И под его руководством…       Саске послушно пару раз кивнул, создавая вид такой серьезности, что это уже смешно.       — Вы, я смотрю, не очень ладите? — уточнил Минато у Итачи, шея и улыбка которого чуть ли не скрипели от того, насколько натянуты были движения.       — Вы весьма наблюдательны, — опять личное, хватит, Саске, исчезни с горизонта. — Не думаю, что это может принести какие-то проблемы. Как вы уже наверняка заметили, он вполне ручной.       — Мур, — искривил губы Саске, учтиво кивнув и покинув кабинет. Минато покачал головой, провожая парнишку взглядом. Очаровательное создание.       — Никаких проблем.       Чудесно. Мадара не любит терки между сотрудниками. Не то, чтобы от этого они исчезали, но чем меньше, тем лучше. Не будем фокусировать внимание на том, что все эти терки обычно крутятся вокруг Минато.       Выудив из стопки на столе пропечатанные на глянцевой бумаге десять финальных полос, еще не получивших подпись, свой разворот и две версии обложки, он кивнул в сторону двери.       — Идем покорять вышестоящее начальство? Улыбайся, тебе очень идет.       Желание улыбаться после этой фразы обнулилось окончательно. Установка: к черту попытки казаться приятнее, чем он есть. Раз уж Саске тут терпят… Итачи покорно направился следом, на ходу запоминая все то, что может быть полезным. Ну, или вообще все. Господи, со всеми этими отвлекающими деталями он как-то успел растерять чувство восторга, которого его переполняло на пороге десять минут назад. А сейчас он ещё идёт в кабинет для личного знакомства с человеком, кто является сердцем этого удивительного места.       Минато уверенно шагал по коридору, ловко огибая сотрудников, бросая фразы на ходу, не всегда понятного содержания. Где-то что-то профессиональное, где-то личное, что-то явно с уклоном в шутку и очень много «доброго утра». Остановился у двери он резко, проехавшись легким стуком по поверхности, открывая ее одновременно с протянутым «войдите».       Объемное пространство между столом и кабинетом было преодолено им за считанные секунды, и Минато удобно присел на край стола, закидывая ногу на ногу. Взгляд пробежался по другу, а после вернулся к Итачи, который прикрыл распахнутую Намикадзе дверь, но приближаться особо не торопился.       — Новость номер один, я не пропустил дедлайны. Давай сегодня без жертвенных демонстративных кровопролитий, потому что за свой отдел я ручаюсь. Разворот только подпиши, ты еще в субботу его одобрил, — бумажки упали на стол. — Новость номер два. Штат Учиха пополнился на еще одного юношу. Вопрос, почему среда? И я еще и не в курсе.       Голубые глаза пробежались по аристократичным синякам, по губам, что не собирались изгибаться в улыбке, и напоследок по тонкой морщинке между темными бровями. Он плохо спал, у него дурное настроение, и сейчас он с большей вероятностью просто отмахнется.       — Я так понимаю, сейчас будет новость номер три, где я иду к черту, чтобы оставить тебя в покое? — не очень осторожно поинтересовался Минато. — Ну… Произведи впечатление, будь добр. А то даже у меня появляются сомнения в твоих компетенциях как начальника.       — А у тебя когда-то были надежды увидеть во мне начальника? Какая лесть, Намикадзе, прям с утра и прямо в уши, — ленно протянул Мадара, обводя взглядом сначала друга, потом бумаги и лишь затем вошедшего незнакомого юношу. Учиха? А? И где Хаши только такую способность получил? Ну, что ж, раз надо произвести впечатление… Мадара слегка приподнялся. — Рад пополнению. Учиха Мадара, главный редактор сия обители искрометных глупцов, решивших связать свою жизнь с бумагой и чернилами. Талант легко окупаем слабоумием и отвагой.       Минато беззвучно усмехнулся, но камешек в свой огород поймал. Впрочем, Итачи не выглядел как человек, который оценил юмор. Абсолютно сухой деловой кивок в ответ, а после самое емкое на свете:       — Учиха Итачи. Почтён знакомством с Вами.       — Мило, — фыркнул Мадара, всё-таки беря в руки принесенную бумагу. — Господи, Намикадзе, как будто на этом столе и так всякой херни мало. Слезь. Я не знаю почему среда, и уж тем более меня не волнует, почему ты не в курсе. Вместе спросим у Сенджу, с каких пор он решил не ставить своего заместителя и руководителя ведущего отдела в известность о найме новых сотрудников? Пойдёшь волонтёром с подобным к нему? Сегодня? Уверен?       Слезать со стола Минато не планировал. Все-таки самое родное место в кабинете.       — Отключи пассивную агрессию, — ласково попросил Минато. — Не сегодня, так не сегодня. Получать знаки внимания сегодня буду точно не я. Разве только персонально от тебя, любовь моя.       Мадара шумно выдохнул носом, переводя на собеседника недовольный взгляд. Персонально, говоришь?       — Что ж, тут ты не прав. Знаки внимания всё-таки будут в сегодняшних твоих планах, — Мадара растянул улыбку, покосившись на Итачи, который чуть удивлённо вздёрнул брови. А?       Минато чуть нервно глянул на Итачи, снова на Мадару и снова на Итачи.       — Какая же ты вредина, — вздохнул он. — Давай завтра? Я уделю ему все свое внимание и покажу себя с самой привлекательной своей стороны. А сегодня скинь на кого-нибудь из секретариата, пусть погуляют по редакции, познакомятся со всеми. Я правда занят.       Мадара капризно поджал губы, медленно качая головой и протягивая пальцы к завтраку в красно-белой бумаге. Эта химия, известная миру как KFC, убьет его раньше чем алкоголь, нервы и Хаширама вместе взятые.       Но хотя бы улыбается, вопрос лишь в том, что подняло настроение. Курочка или недовольная блондинистая моська? Правильно, вредить Намикадзе — панацея от любой хандры.       — Не-е-ет, «любовь моя», я решил, что хочу именно сегодня и именно так. Считай, даю тебе выходной, погулять по редакции, познакомить со всеми, что там ещё было? А все остальное можешь скинуть на своих детишек. А, стоп, ты и так это вечно делаешь, так что не жалуйся.       Минато сильнее облокотился ладонью на стол, наклоняясь к Мадаре, глядя на него одним из своих самых серьезных взглядов. Хватило секунды на три.       — Хо-ро-шо, — нараспев протянул он. — Тогда встретимся в баре. Я, пожалуй, пропущу утреннее собрание, раз уж у меня выходной. Ну что, Итачи, начнем с кофе?       При упоминании бара Мадара неприязненно вздрогнул, напоследок тленно махнув тонким запястьем, отпуская на все четыре стороны.       Итачи, так и не поняв что в целом произошло, пожал плечами и согласно кивнул. По сути, просто долго не могли решить кому его спихнуть и, кажется, итоговый результат кое-кого не особо устроил.       И снова в оживленные коридоры. За пять минут людей словно стало раза в три больше, и даже девочки на шпильках передвигались с опасной для длинных ног скоростью. Утренние летучки — крайне малоприятное мероприятие.       — То есть, среда — рубежный день?       Минато неопределенно пожал плечами, засмотревшись на то, как красиво рухнули в паре метров от него бумаги из чьих-то рук.       — Не совсем. Рубежный день — понедельник. Как ты понимаешь, минувший. Вторник последний шанс исправить ошибки. Среда — са-а-амый последний день… Ну, я думаю, ты понимаешь. В среду, сегодня, Хаширама должен получить подписанный Мадарой макет, который должен быть готов через… — взгляд на наручные часы. — Двадцать четыре часа назад. И к слову, мне кажется, такое даже однажды было, я не уверен, я тогда был в отпуске.       Минато зарулил в небольшой закуточек общей кухни, сразу доставая из шкафчиков любимую пачку молотого кофе и маленький стеклянный френч.       — Это не то, с чего стоит брать пример, но то, с чем необходимо смириться. В моих обязанностях дособирать все материалы, но не сегодня. Так что прогуляемся в типографию, походим по студиям, а после пообедаем. У нас превосходный ресторан на первом этаже.       Итачи фоново принимал информацию, пассивно следуя за мужчиной. Что ж, схема такая же как и везде, стоит делать акценты исключительно на конкретных завязках.       — Не могу сказать, что чем-то удивлён. Везде, где приходилось до этого стажироваться, все шло также. Дотлевающие дедлайны, максимально напряженные работники и начальство, что мечет молнии. Здоровая рабочая атмосфера, — хмыкнул Итачи. — В целом, мне не хотелось бы вас отвлекать от работы, мне бы хватило краткой информации, чтобы самому устроить себе экскурсию. Скажем, от Саске я бы смог добиться содействия. Он уж явно занят меньше вашего.       — Пожалей своего брата, он сейчас антистресс всех отделов. А я… — Минато забавно наклонил голову, — А я выходной. И если уж ты ко мне, значит познакомиться нам необходимо. Поэтому, кто тебя отпустит?       Итачи попытался в дружелюбную улыбку.       — Как скажете. Тогда кофе и знакомиться, или совмещать с прогулкой?       — Как больше хочется? — не без дополнительных оттенков во фразе спросил Минато, но ответа так и не услышал, потому что их компанию разбавил еще один человек.       Вошедший Эй окинул незнакомое лицо взглядом и, чуть скосившись на Намикадзе, прошелся до шкафчиков, где хранилась бутилированная вода.       — Доброе утро, — протянул Минато, чуть откинув голову.       — Вряд ли для тебя.       — О, у меня было просто удивительно прекрасное утро, а впереди маячит не менее удивительный выходной.       Мужчина вымученно обернулся. Было видно, что ему физически сложно удержать глаза от интенсивных закатываний на повторе после каждого слова, приправленного этой сладкой интонацией.       — Я прекрасно знаю, что вы не собрали свой макет.       — Правда? — искренне удивился Минато. — Что же тогда вчера подписывал Мадара, черт, нужно перепроверить. Кстати, знакомься, это Эй — директор отдела настоящих мужчин. Спортивная хроника.       Эй даже не глянул на Итачи, продолжая ожесточенно дырявить взглядом Минато.       — А это Итачи. Мой… — он пару раз махнул рукой в воздухе, подбирая слово.       — Протеже?       Намикадзе покосился на Итачи, чуть приподняв бровь в вопросительном жесте. Итачи поймав на себе два взгляда, ответил таким же легким недоумением. О чем они вообще, он тут еще и часу не провел.       — Учиха же, — усмехнулся Минато, стараясь удержать в себе полноценный смех.       Все же Эй не выдержал, описав круг глазами.       — Ну, правда Учиха. Я не шучу. Итачи, скажи ему.       — Что? Я не… Да. Итачи Учиха. Здесь это представляет собой какую-то проблему?       — Понятия не имею, о чем речь, — покачал головой Минато, но приметив, что Эй решил их покинуть, вбросил на последок: — Если вчера ночью он не разворот подписывал, передай ему, что мне очень жаль, и я обязательно заглажу свою вину.       Эй не отреагировал, молча покинув помещение под беззвучный смех Минато.       — На чем мы остановились? Ах, да, чего же больше хочется.       Итачи прекрасно понимал, что дна у разговора как минимум два, а может и больше, думать об этом не хотелось. Вот она эта милая улыбка, с почти очаровательным хлопанием светлых ресниц, но насколько же она отталкивает. Это та самая маска, с которой он постоянно появляется на публике, Итачи давно с ней знаком, видел ее достаточное количество раз, чтобы понимать, что человек перед ним не белый и пушистый. Но все же со стороны это всегда воспринималось несколько иначе. Кажется, это и есть то самое пресловутое идеализирование и способность прощать кумирам огромное количество оплошностей и откровенно плохих качеств.       — На планировании дня, разве нет? — чуть резче, чем хотел, переспросил Итачи.       — Я примерно о том же, — время заваривания кофе как раз подошло к концу, и Минато легким движением надавил на поршень френча. Разлил местный психостимулятор по белым керамическим чашкам, протянув Итачи одну. Сам же он упал на мягкий стул возле подоконника, на котором с утра пораньше уже были десерты. Явно Саске постарался.       — Почему именно сюда?       Итачи аккуратно занял место напротив, крутя горячую чашку в белых ладонях.       Почему, да?       Тихая усмешка, осторожный глоток.       — Если вы спрашиваете о редакции, то думаю пояснять смысла особого нет. Рейтинги и статус говорят сами за себя, и это если не окунаться в качество. А если речь конкретно о вашем отделе, то… — Итачи чуть призадумался. Действительно, почему? Сказать, что именно из-за человека, который сейчас это спрашивает? — Возможно, мой выбор обусловлен парочкой вдохновляющих примеров, что пришлись на период, когда каждый подросток задумывается о мечте жизни. Мечта переросла в желание, а желание в цель, по мере роста в профессиональном плане. Далее уже автоматика образования, и вот я здесь.       — Любопытно. И чем ты хочешь заниматься? — Минато хотел бы, чтобы вопросы звучали просто и естественно, словно он просто коллега, а не начальник, и словно не понимает, о каких примерах речь. Это приятно, в любом случае немного забавно, не без этого, но, в большей степени, все же интересно.       Итачи раздумывал не долго, бросил сверлить белую керамику и, надо же, улыбнулся. Не то чтобы мило, просто краем губы, но все же лучше, чем в кабинете Мадары. Легкий наклон головы.       — Всем тем, что в будущем обеспечит меня собственным разворотом, скажем, в пределах ведущего раздела.       Вот это заявочка. Это понимали оба. Подобную роскошь люди выслуживают годами и достижениями, построением сложных отношений и блестящей работой. По сути, Итачи сейчас откровенно заявил, что хочет посвятить всю жизнь журналиста именно этой редакции. Красиво.       Минато не особо поменялся в лице, хотя оценить объем желаний стоило бы, но тогда его дальнейшие слова не возымели бы такого эффекта:       — Если я дам тебе такую возможность в качестве дебюта, сможешь не разочаровать меня? Попытка будет только одна и, скорее всего, помощь найти будет сложно.       Секундная заминка, а после ответ без раздумий:       — Не разочарую.       — Амбициозность — это привлекательно. Моя статья готова и окажется в руках Мадары во вторник. К этому моменту тебе нужно полностью подготовить свою. И, разумеется, оформление, тут придется работать со студией. И если ты сдашь мне готовый разворот к обозначенному моменту, моя статья подождет, на его стол я отнесу твою работу. Оценка будет честной, не сомневайся.       Итачи холодно кивнул, хотя в голове в этот момент пронесся маленький ураган из мыслей разной степени культурности. Это невозможно. Собрать разворот в одиночку меньше чем за неделю это задача, которую опытный специалист не факт что осилит, а разворот качества ведущих разделов настолько известной редакции… Ха-а-а, он шутит, да?       Но смотрящие со смешком голубые глаза, видимо, с этого момента лучший способ мотивации.       — Отлично. Значит готовая статья будет лежать на вашем столе в понедельник, вместе с чашечкой утреннего чая. Как приятное начало рабочей недели.       Улыбка мягко растянулась по довольному ответом лицу.       — Сделаешь мне чай? Очаровательно.       — Для этого у вас есть мой брат. Или его маловато? Страшно представить.       — По понедельникам он с обеда. Так что я буду очень ждать свой чай. И твой разворот. Ну что ж, начнем с нашего фотографа?       Итачи натянуто улыбнулся и едва не оглянулся на оглушающий звук, но вовремя сообразил что это произошло внутри собственного сознания.       Облюбованная рамочка с портретом кумира дала паутину трещин. Какой мерзкий тип.       — Да с кого скажете, — кинул Итачи, отставив чашку нетронутого кофе и поднимаясь со стула.       Прихватив пару вафель с собой, Минато вышел в основной холл, как-то очень лениво и не точно обрисовывая где и что находится. Все равно со временем разберется, да и Итачи не выглядел как студент, которому все интересно и нужно.       Поэтому в пассивном режиме «это там, а это там» они добрались до кабинета Сасори, который обычно пустовал, потому что Акасуна предпочитал быть на рабочем месте, а у фотографа — это студии, а не комнатка с дерьмовым освещением.       Только фотографом он будет после летучки, сейчас он все же руководитель, и его отсутствие здесь, но наличие рабочего ноутбука на столе, говорит только о том, что он еще просто не приехал в редакцию.       — Вот это я понимаю отвага, — Минато упал на компьютерное кресло, закинув ноги на стол, сразу включая технику друга. Может, что новое там отроет? В последний раз это была какая-то антуражная порнушка, якобы для следующей фотосессии. Нашел где вдохновение искать.       — Сасори гений. Просто гений. Отбитый, наглый, не особо далекий, мерзковатый, капризный, с очень высокими требованиями, не соответствующими тем, что предъявляет наша компания… Но все же гений, и не любить его нельзя. Запиши где-нибудь. Сасори любить, Мадару терпеть… кто там еще? От Кушины бежать, если в карманах нет случайно потерявшегося кило шоколада. Орочимару бояться.       — А мистер Сенджу?       — А Хаширама папочка. На его плече всегда можно поплакаться о том, как плохие дяди обижают, и получить конфетку.       Очень добрая характеристика, которая подойдет к использованию для всех, если твоя фамилия не Намикадзе. Оказывается, не всех детей в семье любят одинаково.       Итачи кивнул, в целом, соглашаясь с высказыванием на основе того, что успел увидеть на собеседовании.       — И что же касательно вас?       — А касательно меня ты все выводы сделаешь сам. Не откажусь от характеристики в письменном виде. Вложу в свое личное дело. Надеюсь, там будет что-то кроме того, что вынуждает тебя прикладывать столько сил, чтобы все еще улыбаться мне.       — Хотелось бы верить, что так, — Итачи отстранённо кивнул, не особо делая акцент на брошенный камушек. Улыбки — это не его стихия, что поделать. Но, кажется, в этом отделе на себя роль вечного генератора подобной эмоции возложил сам начальник самолично. Этим и ограничимся. Или нет.       Итачи чуть повернул голову, растягивая тонкую улыбку сильнее.       — От вас зависит, будет ли хотя бы это.       — Какой же все-таки интересный молодой человек, — покачал головой Минато. — Мы сработаемся.        «Не уверен».       — Без всякого сомнения.       Минато приоткрыл рот, чтобы колко прокомментировать явно не самую дружескую атмосферу, которая развернулась между ними двумя за каких-то полчаса, но именно в этот момент открылась дверь, явив миру лик святого творца. Заспанного, уже раздраженного и скривившегося в знак приветствия так, словно у него болят зубы.       — Че надо?       — Доброе утро, счастье мое. Я просто соскучился, — он крутанулся на кресле. — Неужели я не могу прийти к тебе в любое время просто чтобы сказать, что мне не хватает твоего внимания?       — Нет. Не можешь.       — Нет, могу. И делаю.       Сасори мученически повёл головой, скидывая пальто и вешая его мимо вешалки.       — Намикадзе, прояви чуточку благородности и пойми уже наконец, что не все тут ты, и должны работать, а не просто служить антистрессом нашей верховной ведьмы.       — Булочка с корицей не в духе. Да что ж у всех такое утро тяжелое. Знакомься. У меня появился протеже. Я решил отдать ему свой разворот на следующий выпуск. Так что знакомьтесь, смиритесь со своей участью и сделайте все красиво.       Сасори кинул секундный взгляд на юношу, снова на Намикадзе, но уже с немым вопросом. Впрочем, тот туповат для телепатии. Черт с ним, снова взгляд на юношу.       — Сочувствую, — искренне произнёс он, протягивая руку. — Акасуна Сасори. Возлагаю на тебя надежды, как на ещё не очернённого его дурным влиянием молодого специалиста. И если ты действительно устойчив, то можешь уже считать меня своей самой верной поддержкой.       Итачи как-то запоздало и немного неуверенно ответил на рукопожатие.       — А…Ага. Благодарю. Учиха Итачи.       — Опять Учиха?       — Полагаю, что так, да.       — Мадаровский? — с ужасом спросил Сасори, получая от друга отрицательный кивок. — Значит, милашка Саске. Уже лучше. А что ж тогда так на Мадару похож, Намикадзе, сам выбирал?       — Это не выбор, это превратности судьбы. Понимаешь, мне на роду написано быть окруженным… такими вот. Ума не приложу, как себя в руках держать, — Минато состроил восхищенную мордашку, а после засмеялся. — Все вопросы к Хашираме. Мне кажется, он собирает коллекцию.       — И когда уже будет «бинго», — устало выдохнул Сасори, за шкварник поднимая друга и занимая своё законное место. — Все? Познакомил? Идите уже, мне действительно нужно работать.       Минато недовольно захныкал. Ну что за обращение?       — Я отправил тебе новую заявку. Отсортируешь, побеседуешь с представительницами и если что-то наклюнется, то сразу все Мадаре. Я выходной.       — Да-да-да, — протянул Сасори, уже фокусируя внимание на компьютере.       Минато обернулся к Итачи, всем взглядом давая понять как ему больно, что вот этот вот себя так ведет, совершенно не думая о чувствах, между прочим, директора ведущего отдела. Но шоу ответа зрителей не нашло, поэтому, завязав с драматизмом, Минато выскользнул за дверь, продолжая путешествие по офису все таким же не прогулочным темпом.       — Ну что, идем посвящаться?       Итачи послушным хвостиком вновь направился следом.       — Посвящаться? — уточнил он.       — Да, личное дело для нашего уникального специалиста.       — Тот самый, которого бояться?       — Тот самый, который очень профессионально раздвигает… душу.       — А в чем смысл? Информации из дела недостаточно?       — Ему нет. Смешанный офис в какой-то степени проблема, и дабы все было максимально системно и подконтрольно, нужно чтобы за это кто-то отвечал. Потому что если ты заломаешь Дея в кафетерии, Мадару ты ответственным не сделаешь. И кто с этим разбираться будет?       — А Дей, это…?       — Ох, Дей, это… Самое милое создание на свете. Фотограф. Сасори ведет курсы «Как говорить ему нет», у остальных пока получается с переменным успехом, потому что до ужаса очаровательное чудо.       — Омега? — риторически вбросил Итачи, тяжело выдыхая. Ну нет, серьезное же место, солидное. — И что? Бывали случаи, когда заламывали? Или это последствия курса?       — Пока не было, но кто тебя знает, темная лошадка.       Итачи подавил улыбку. Вот значит как. Отлично. Черт, если ещё и встреча с этим раздвигателем душ пройдёт успешно, то можно будет выдохнуть спокойно. До октября. А ещё стоит стерилизовать Саске горло, так, чисто в качестве каприза.       — Ну, если действительно настолько очаровательное создание…       Минато игриво наклонился к Итачи, тихо-тихо сообщая:       — Сасори шею свернет.       — Уверен, я с этим легко разберусь, — уверил Итачи, отвечая в схожей манере.       Минато немного зависше улыбнулся, а после засмеялся.       — С ума сойти. Еще один дрессировщик.       — Да, есть такое. Правда, пока не совсем уверен, кого именно буду дрессировать.       — Давай только не меня, ладно? — подыграл опасному юноше Минато.       Итачи пожал плечами. В конце концов, его козырный туз в рукаве в любом случае обнажится.       — Зависит только от вас и ваших предпочтений.       — Хорошо знаю команду «фас», — улыбка чутка поменяла оттенок.       — Жаль, что уже знаете. Был весомый опыт обучения этой команде, успешный, к слову.       — Кто кого чему учить собрался? — вздернутая бровь. — Потрясающе. Палец в рот не клади, да?       — Сказал же, зависит от ваших предпочтений, — Итачи бросил быстрый взгляд на начальника, дёрнув краем губы. Впрочем, видимо, они почти на месте, а значит сейчас маленький спектакль должен быть окончиться, не успев начаться. Хотя и теплилась надежда на конфиденциальность.       Минато притормозил у двери, все же одаряя непрофессиональным вниманием юношу. Молодой, весьма интересный, не сказать, что милый, а обычно это прописано в строке предпочтений Намикадзе. Худой, острый, с сероватым оттенком кожи, далеко не очаровательными тенями под глазами, в которых не удалось скрыть недовольство от складывающегося дня.       Альфа или бета? Для альфы кажется мелковатым, да и базовый тон вообще не ощущается, все держит на нулях, а альфам это не свойственно от слова совсем. А бета… Слишком тяжело ощущается, характер там явно из класса чего-то металлического, не погнешь, не дашь желаемой формы, а это черта не классического населения. И если просто хиленький альфа, ну бывает, жизнь иронична, а вот если второе…       М-м-м, Мадара покусает за очередное проявление внимания к сотруднику. Еще и своему. Со своего отдела.       Итачи повернул голову, не очень понимая, откуда заминка, и Минато, резво вынырнув из размышлений сомнительного содержания, толкнул ладонью дверь, которая никогда не бывала закрытой.       Темно, как и всегда, пахнет какими-то благовониями. Темная штора позади кресла оказывала все тот же давящий эффект. Страшное место.       А Орочимару все еще нет. В этот офис хоть кто-то приходит вовремя?       Ладно, оставить тут парня одного и сбежать, наверное, не очень по-наставнически. Поэтому…       — Да, определенно, бояться.       — Как-то… не особо располагающе, — признался Итачи, немного опасливо осматриваясь. — Разве психолог не должен расслаблять? Больше похоже на прием у ведьмы.       — Нет, прием у ведьмы это четвертая дверь по коридору. А здесь ламповая, милая обстановка. Просто поговорите. Ничего здесь не пей, даже если настойчиво будет предлагать.       — О, замечательно. Помимо этого меленького… помимо Саске тут кто-то ещё балуется ядами? Или они сотрудничают?       — Если бы ядами…       — Говорите так, будто был опыт.       — Ну, мы давно знакомы, много чего было. Но проводить вечера тут бывает довольно занятно, он много всего знает. Даже Саске меньше.       Так эта маленькая сволочь много чего знает? Итачи успешно сохранил это в памяти.       — О, Намикадзе, о тебе весь отдел много чего знает, — Орочимару просочился в кабинет, прикрывая за собой дверь, оставляя только освещение тусклой лампы. Идеальная атмосфера для хоррор квестов. Прямо сейчас ему останется только прошипеть что-то про то, что выживут не все, и погасить лампу.       К черту наставничество. Минато сделал несколько шагов назад, махнув Итачи рукой.       — Мне пора.       — Куда? — протянул Орочимару, выкладывая папочки на свой стол, подвигая ближе стул. Костлявые пальцы жутко переплелись. Господи, это анатомически невозможно.       — Собрание, — с улыбкой выдохнул Минато. Здесь всегда такая атмосфера, что говорить хочется исключительно в полголоса, а через десять минут вообще шептать начинаешь.       — У тебя же выходной.       — Это формально.       — Присаживайтесь. Оба.       Сдержанный смешок в тыльную часть ладони, на который отреагировали и Орочимару, и Минато довольно резким поворотом головы. Итачи учтиво кивнул на приглашение сесть. Нога на ногу, руки сложил на груди, идеальная поза, особенно на приеме у психолога. Минато развернул к себе стул, падая рядом, вытягивая ноги, запрокидывая голову, словно сейчас его ждет самая длинная и нудная на свете лекция.       Орочимару перебрал стопку папочек, выудив личное дело Итачи, пробежался по главной странице, кинул недоверчивый взгляд на парня, достал фотографию и слегка отодвинув шторку, прикрепил ее к стене, протянув одну из красных ниточек к иголке.       — Замечательно. Ты же его наставник, так? — прошелестел его чуть хриплый голос.       — Так же формально, как и наличие у меня выходного в среду. Он самостоятельный парень, завтра уже забудет мое имя и уйдет в дела.       Орочимару снова сел за стол, растягивая губы в анатомически неестественной улыбке.       — Для начала, приятно познакомиться и добро пожаловать. Уверен, вы вольетесь в наш коллектив и станете достойной частью нашей компании. Позволите несколько личных вопросов?       Итачи сдержано выдохнул, коротко кивнув.       — Разумеется.       Брови Минато жалостливо приподнялись на переносице. Если Орочимару вгонит его в состояние неловкости, то вопросы уже посыпятся к Минато, просто чтобы уровнять степень откровенности. И как начальник, ты должен показать пример того, что нечего стесняться.       Господи, Орочимару, идиотское создание, один на один с психологом разговаривают, а не с начальником под боком.       — Постоянный партнер имеется?       Минато чуть повернул голову, глядя на парня.       — Нет.       — Отчего же?       Поворот блондинистой головы в сторону Орочимару. Серьезно?       — Для этого, полагаю, нужно что-то большее, чем физиологическая потребность. Как-то не срослось, — ответ без толики сомнения или неловкости.       Снова поворот головы на Итачи.       — Стрессоустойчивость сильно страдает? — поинтересовался Орочимару.       — Жалоб не поступало.       — Хорошо. Начальник привлекательным не показался? — оскалил зубы Орочимару.       Минато грустно вздохнул:       — Маленькая сплетница.       — Который из? — секундная улыбка. — Не более, чем нейтральная оценка.       — Хоть кто-то к тебе нейтрально относится, — фыркнул Орочимару.       — Заткнись, а?       — Принимаем что-нибудь? Опрессоры, фоментальные витаминки, Карсидол, какие-то седативные?       Итачи закусил губу изнутри. Нет, ничего из перечисленного не принимает, но это не значит, что вообще ничего. Соврать и попытаться и дальше играть? В итоге тяжелый выдох, чем-то поделиться он может, что-то лишнее даже для психолога.       — Атарацеклон.       — Партнеры лучше, — что-то вписал в папку. — Но дело ваше, конечно же, пока все работает отлажено. Планов на ближайшие пару лет нет?       — Если вы о создании семьи, то нет. В целом, рассчитываю посвятить жизнь карьере.       — Все такие, пока молодые и здоровые. Хорошо, к тебе вопрос, — он даже голову поворачивает как-то неестественно. — Руки при себе держать будешь, или мне сразу писать Мадаре рекомендации по разделениям?       — … мм?       — Что, мм?       — Я здесь вообще при чем? Я последний год просто шелковый.       — После того, как Дей чуть не уволился из-за тебя?       — Ты не знаешь нюансов той истории, и не надо преподносить все так, словно я пристаю к своим подчиненным. Ну серьезно, вот что ты сейчас делаешь? И это было не год назад, и вообще, у меня есть оправдание… Нет, не то о котором все подумали, я просто… О, Господи, — Минато запрокинул голову, решив помолчать, потому что с каждым словом ситуация начинала выглядеть все более странно.       — Итачи, — Орочимару обернулся к нему. — Прежде чем посетят дурные мысли, прежде чем хоть какая-то злость или недовольство дадут о себе знать… Сразу ко мне. Не к Мадаре, не к Хашираме, не к подружке или любимой кошке. Ко мне.       — Ну прекрасно, — фыркнул Минато.       — Рот закрой, — почти ласково попросил Орочимару.       — В этом офисе хоть кто-то осознает, что я их начальник?       — Перестанешь мне омег изводить, сразу переосознаю.       — Да не трогаю я никого.       — Вот и не трогай.       — Даже не планировал, и…       Минато резко замолчал, кажется, наконец осознавая, что за идиотский разговор и к чему столько внезапных претензий…       А?       Голова медленно повернулась в сторону Итачи. Намикадзе медленно выдохнул, чуть хмуря брови.       — Вау, — без оттенка восхищения, компенсируемого удивлением.       Орочимару закатил глаза:       — Еще раз.       Итачи едва сдержался, чтобы не прикрыть рукой глаза, хотя та ныть начала от желания сделать это. Блять, чертов психолог, наверняка понял же, что он не хочет распространять эту информацию. Хотя, наверное, начальнику положено знать. Особенно, если он альфа, не умеющий держать себя в руках. Ну, прекрасно просто чудесно. Итачи скосил максимально спокойный взгляд на мужчину рядом, чуть неприязненно приподнимая бровь.       — Простите?       — И кто только придумал сей гениальный план, — вздохнул Орочимару.       — М, нет, ничего. Просто немного удивлен. Не то, чтобы думал об этом, но если бы думал, ставки делал на другое, — пробормотал Минато, не до конца выскользнувший из собственных мыслей.       — Еще скажи, что ничуть не интересно, — процедил Орочимару.       — Мм? — секунд пять на подбор правильного ответа, они показались ему мгновением, но только ему. — Нейтрально. Да. Нейтрально.       — Выйди вон из моего кабинета.       — Все будет хорошо. Выходные по расписанию, я на коротком поводке у Мадары, у Итачи перспективы блестят ярче любых других интересов. Нам всем важно продуктивно работать, этим и займемся, мой маленький шиппер. Все в порядке, правда.       Итачи слушал диалог, крепче сжимая челюсть. Черт, о каком выстраивании авторитета может идти речь, если уже изначально понятно, что это самое «нейтрально» может приносить массу проблем. Нет, Итачи не был настолько предвзятого отношения к новообретенному начальнику, да и себя оценивал на троечку, но, в целом, стратегия отношений изменится, а это огромные валуны на и без того покалеченную самооценку.       Итачи обратил взгляд на психолога.       — Не могу не согласиться с мистером Намикадзе, — максимально ровный, спокойный тон. — Уверяю вас, никаких казусов точно не будет, как минимум, из расчета, что в этом должны быть заинтересованы оба, — тонкая улыбка. — Положитесь на меня.       — Главное, ты на него не положись. Ни в каком смысле.       — Ну что ты меня порочишь… Мне потом оправдываться как? Он же сейчас… Ненавижу тебя.       По выражению лица Орочимару было ясно, ни одному, ни другому он не доверяет.       Минато развернулся на стуле к Итачи.       — Я адекватный человек.       Орочимару тихо проскулил.       Итачи повторил поворот, также полностью обращаясь к начальнику.       — Меня волнует только то, насколько вы адекватный руководитель. Все остальное не лежит в сфере моих интересов.       — Этот запрос я точно в силах удовлетворить.       Орочимару обреченно достал пустую папку.       — Я назову это «Поляризация одностороннего конфликта», — он помахал ручкой, указал сперва на Итачи, потом на Минато, потом снова на Итачи, потом махнул ручкой еще раз семь и остановился на Минато. — Тебя ждать первым?       — Да, конечно, после семи в воскресенье. Идем уже.       Чертовски неприятная ситуация, чертовски неприятный разговор и чертовски неприятный Орочимару.       Итачи покорно встал со стула, сдержанно попрощался с хозяином кабинета, где не хотел бы больше бывать, и направился на выход. Выводы, выводы, выводы…       Чтобы понять, что все очень-очень плохо, Минато не нужно было даже быть зрячим. Авторитет грустно помахал со дна.       — Типография или студии?.. Студии, точно студии.       Еще бы с бывшей женой Итачи сейчас пообщаться, которая повесит еще больше черных ярлычков на светлую голову.       Юноша молча кивнул, снова следуя за начальником. Пока они шли, он боковым зрением пробежался по профилю мужчины. Вообще, занятен тот факт, что вообще-то, лет этак в шестнадцать, Итачи действительно видел в нем привлекательного альфу, и годы мало что изменили. Вернее, изменили, но исключительно в лучшую сторону. К счастью или к радости, но и собственные предпочтения изменились, поэтому данная оценка действительно была искренняя. Да, привлекательный, вроде как, свободный молодой альфа. Все. На этом все. Смешно от того, что прошедший разговор прямо-таки пестрил негласными, да и гласными тоже предупреждениями на его счёт.       Итачи усмехнулся. Чтобы подобный типаж альф заинтересовался таким омегой, как Итачи? Смешно. Надо будет глянуть на этого Дейдару, хотя Учиха уже сейчас был уверен, что тот как раз идеально соответствует собственно обозначенным критериям «идеальной омеги». Даже Минато это признал, да и ситуация там какая-то была. В общем и целом, Итачи действительно был уверен, что никаких сомнительных нюансов не возникнет.       Скопление людей ясно дало понять, что собрание окончено, а темпы их передвижений, как раз подчеркнули, что прошло оно не очень. Сасори не в духе, где-то мелькнула копна ведьминских волос, тоже по направлению к кабинету. Три часа, чтобы создать целый выпуск. Кажется, нужно тоже поработать… Или нет.       Взгляд пересекся с Хаширамой. О. Тот поманил к себе двумя пальцами.       — Доброе утро, — улыбнулся ему Минато.       — Доброе, — тяжелый вздох.       — Все не так плохо, чтобы так тяжко вздыхать. Меня там не было, но я уверен, что осталось меньше чем полшага, чтобы Кушина вручила тебе свеженький выпуск.       — С ним все в порядке?       Минато скрипнул зубами, складывая руки на груди.       — С ним все отлично. Полагаю, не выспался, — прозвучало довольно едко. — И ты тому виной. Нервы же уже ни к черту, а засыпать с мыслью, что номер ты все-таки утром не получишь, наверняка, очень сложно.       — Думаешь, за столько лет не привык? С тобой под боком сложно укладываться в сроки.       — Мне нужно пару секунд, чтобы решить, это оскорбление или комплимент. Можно выберу второе? — смешок. — Все отлично, сегодня закроемся.       — Да, я понимаю. Но что мешало сделать чуть больше чуть раньше?       — Относительно прошлого выпуска, мы сделали значительно больше значительно раньше. Растем. А Мадаре нужно в отпуск. Не то чтобы для меня это было хорошей новостью, но я знаю, что такое забота.       В воздухе незримо пронеслось «в отличие от некоторых».       Хаширама задумчиво покачал головой, а после покосился на новенького.       Ох, черт, сегодня? Совсем заработался, не сопоставил дату с днем недели.       — Здравствуй, Итачи, — он протянул руку, крепко пожимая тонкую ладонь. — Прости, что не вышло тебя по-человечески встретить и распределить хотя бы на первую неделю.       Итачи учтиво покивал на извинения директора, извлекая из недр искреннюю, добрую улыбку. Этому человеку можно, он вызывает исключительно положительные эмоции.       — Мадара с этим успешно справился, — влез Минато.       — Да… Ты поэтому на собрании отсутствовал?       — У меня выходной.       — Нет, Минато, у тебя нет выходного. Вечером у нас встреча со спонсорами, и поедешь со мной ты.       — Не вопрос, сейчас я могу закончить с редакторами или все же экскурсии?       — Успокойся, я найду Итачи ответственное и полезное занятие.       — Оно у него есть, — Минато прикусил губу, приподнимаясь на носочках и опускаясь на пятки. — Это хороший способ сделать старт. Прежде чем ты скажешь нет, ты меня выслушаешь. Хорошо?       — Минато, — простонал Хаширама. — Что на этот раз?       — Второй разворот.       — …       Вообще, выводы выводами, но ведь действительно… Намикадзе ведь дал ему такую возможность, абсолютно искренне, просто постольку поскольку. Черт его знает, какие он там на самом деле преследует цели, но шанс есть и его надо реализовать максимально.       Итачи с усмешкой покосился на начальника отдела, ожидая дальнейшего продолжения.       — Я благодарен мистеру Намикадзе за такую возможность и доверие, — всё-таки решил вставить свое слово Итачи, переводя взгляд на Хашираму. — Это то, о чем вы мне говорили на собеседовании, да? О предоставлении возможностей? Я вам очень благодарен.       Технически, речь шла точно не об этом, но Намикадзе нужно доверять. Он редко терпит фиаско в своих, далеко не всегда адекватных, идеях. Молодой парнишка, с не самым богатым опытом, хоть и блестящими характеристиками…       Да, скорее всего подстрахует, вероятно окажет максимум содействий… Или нет. Просто потому что это Намикадзе.       — Хорошо, — вздохнул он. — Все наработки заранее мне на стол.       — Неужели я в кой-то веки заставил тебя сомневаться?       — Нет.       — Это радует. Встреча в шесть?       — Не опаздывать.       — В половину уже буду.       Хаширама махнул Саске и прикрыл за собой дверь своего кабинета. На удивление, сегодня он сама спокойность. Видимо, начинает привыкать к тому, что ничего никогда не бывает здесь своевременно. Что ж, почему-то именно после этого разговора на плечах Итачи ощутилось то, на что его подписали. Или он сам подписался амбициозными заявочками.       Минато прошел в сторону лифта, зная, что Итачи пойдет следом. Звон серебристых дверей, неестественная в полной тишине музыка. Минато смотрел куда-то в пол, стараясь не думать о том, о чем думать не надо. И вот как?       В целом, про его ручки легенды распускают исключительно злые и болтливые рты.       Интрижек на работе у него было совсем немного, и все фейлы происходили не потому, что вот он такой из себя альфа. Нет.       А с Деем вообще недоразумение вышло. Если бы это было хоть что-то оттеночно серьезное, Сасори бы его прибил. Но теперь, разрекламированный каждым со всех непривлекательных сторон сплетен, попробуй доказать обратное.       Еще и кому? Омеге. Человеку, в ком не заложено от природы чувство солидарности альфе, а опасение таковых прививается ежеминутно всеми вращающимися вокруг тебя событиями.       И хотелось бы просто закрыть на это глаза, плевать, что он подумал и к чему придет.       Но… Как-то…       Почему на него так легко засмотреться? Не сказать ведь, что прям красивый юноша. Но и некрасивым его не назовешь, насколько бы он не оказался далек от твоих вкусов.       Очень тонкий, но какой же острый. Не столько чертами, сколько взглядами и спокойными жестами, словами и бровью, да, бровь определенно привлекающая внимание.       Омега. Как он пахнет? Нужно будет залезть в папочку к Орочимару через пару дней, там должны быть записи, он это просекает как ищейка… Но на самом деле, идиоту ясно, что этого мало для ощущения осведомленности.       Адекватный начальник, ага.       — Авторитет окончательно похерен?       Вопрос прилетел как-то очень громко в тишине дребезжания лифта.       Итачи повёл головой, мягко пожал плечами. Заминка на несколько секунд, а после всё-таки повернулся на начальника, снова пожимая плечами.       — А вы настолько невыдающаяся личность, чтобы делать выводы о вас только со слов других людей?       — Зависит от ожиданий, судя по всему они были и обладали особой внушительностью. Я искренне надеюсь, что ты дашь себе время на то, чтобы твои выводы были действительно рациональными, — теплая улыбка. — Мне необходимо с тобой поладить, а ты жутко холодный. Я спишу это на адаптацию и буду верить, что время откроет тебя с куда более теплой стороны.       — А теплота необходимый для вас показатель, чтобы поладить? Извините, но я изначально шёл с таким настроем, что-то не заладилось, а после решил быть самим собой. Опять вопрос ожиданий? Если так, то заранее прошу прощения.       — Да нет, видимо извиниться нужно мне, за то, что так подпортил настрой. Я придумаю, как разрядить эту атмосферу. Потому что, например, сейчас, в маленьком пространстве, при отсутствии людей…       «Как вообще из тебя омега получилась?» — нет, молчи, пожалуйста, молчи, это может обидеть.       — Ты максимально закрытый, холодный, отстраненный и даже немного пугающий.       Брови медленно поползли вверх, а после в мир явился несдержанный, пусть и короткий, но всё-таки полноценный смех.       — Простите, — Итачи выдохнул, приводя лицо в порядок. — Простите, а каким я должен был резко стать в маленьком пространстве, при отсутствии других людей? Максимально открытым, тёплым, внимательным и предельно привлекательным?       Ну да… Логично.       — Не то, что бы я был против… Нет, Итачи, речь была не об этом. Хотя… Дозировано было бы не лишним.       — То есть устанавливаете правила поведения? Искренность не в почёте здесь, я так понимаю.       — Ну, думаю, если я буду искренним всегда, люди начнут разбегаться. По разным причинам, но все одинаково быстро, — рассудил Минато.       — Искренним в рамках профессиональной этики, — поправил Итачи, считая, что это было очевидно. Видимо, не для всех. Тяжелый выдох. — Мистер Намикадзе, я не совсем понимаю цель данного разговора. Мне улыбаться чаще? Или какой у вас измеритель теплоты?       Лифт остановился, двери мягко разъехались.       — А сможешь? Было бы неплохо для начала. Только без дрожи в губах, это выглядит жутко.       Итачи просто пожал плечами, фиксируя на лице максимально безэмоциональную улыбку. Критерий был же только с губами? Да как скажешь.       Коридоры здесь что-то совсем артхаусное. Сегодня должны были быть пробы, поэтому количество людей, преимущественно дам, в купальниках, платьях, перьях, кружевах или сетке — было бесконечно много. Зарулив в первую, самую большую студию, Минато махнул Хидану, но тот его вниманием в ответ решил не награждать.       — Я только не знаю, где сейчас…       Яркая вспышка перед глазами.       Минато прикрыл глаза ладонью, пока Дейдара рассматривал снимок. После он так же без предупреждения сфотографировал Итачи.       — Какой хорошенький. Это тот новенький, про которого Хаширама говорил на прошлой неделе?       Хаши кому-то что-то говорил разве?       Дей протянул руку, ясно улыбаясь.       — Дейдара.       Улыбка погасла так же мгновенно, когда из-под ряда густых, темных ресниц по щеке протекла слеза. Минато удивленно приподнял брови.       — Здравствуйте, — кивнул Итачи, протягивая руку. — Учиха Итачи, очень рад знакомству.       Дейдара сделал максимально виноватое лицо, расслабленно обхватывая пальцами ладонь.       — Глаза чувствительные, да? Прости, — а после лицо немного вытянулось. — Учиха? Ооо, у кого же на них кинки в нашей редакции. Мадаровский, я так понимаю?       — А хоть кто-то сегодня не задаст этот вопрос? — покачал головой Минато. — Нет, брат Саске.       — О, с Мадарой вы больше похожи. Завидую таким омегам самой белой завистью.       Дейдара прикрыл глаза, не очень прилично наклоняясь к Итачи.       — Сандал? Ну нифига себе. Сильный должно быть характер. А какой отдел?       Эффект ослепления сошел на нет, и Итачи более менее нормально поймал фокус. Какая бесподобно очаровательная омега, с ума сойти. Рядом с такой безобидных историй априори быть не может. Осознание, что он ближе, чем позволяет банальное воспитание, как-то в этой неразберихе ускользнуло. Но даже будь оно поймано своевременно, это едва ли бы лишило выражение лица Итачи восхищения.       — Как по мне, запахи о нас мало что говорят. Хотя ваниль тебе подходит даже больше, чем самому растению, — Итачи скосил взгляд в сторону Минато. — Пока еще точно не…       — Ко мне, — ответил Минато, который уже не сомневался в том, что раз он в наставничестве практикуется, то и плоды этой работы тоже ему.       Ммм… Сандал? Что за рецепторы такие чувствительные? Грустно, потому что Минато вообще ничего не воспринимал в воздухе, даже при сильном желании, а приближаться нарушая дистанцию полуметра после разговора с Орочимару явно плохая идея.       — Мои поздравления, — искренне развел руки Дей. — Это прям удача. Ох, к новому году работы будет… Зато быстро прокачаешься вообще во всех аспектах. Любопытно, как это так вышло, что ты начал с него, обычно до него доходят. Так же? — обернулся он на Минато.       — Так, — согласился он.       — Я так понимаю, ты много чего можешь, — протянул коварно Дейдара. — Это какая-то исключительная способность Учиха? Я хочу с ним проект. Я хочу с тобой проект. Один звонок, и моя камера в твоем полном распоряжении.       Минато только сейчас заметил сколько всего во взгляде Итачи. Это что-то… то самое теплое? Ага.       Потому что Дей солнечный лучик? Да как-то не приветливостью там сияет.       А? Это как простите работает?       — Звонить можно только по настолько рабочим моментам? Как жаль, — разочарованно выдохнул Итачи через улыбку. — Но я учту, спасибо. И да, очень надеюсь, что в случае чего сработаемся. Думаю, я тут часто буду бывать, такое не запрещено? — Итачи оглянулся. — Атмосфера приятнее, чем этажами выше. Благотворно влияет на вдохновение.       — Звонить можно в любое время дня и ночи. Если это творческий порыв, то нельзя пересекать его такой мелочью, как время суток, — остро улыбнулся Дей, чуть прищурив глаза.       О, флирт начался.       А потом во всем виноваты альфы. С такими омегами попробуй не наворотить дел. Да, Сасори?       — Смотри. Я запомнил эти слова, — Итачи чуть склонил голову, уже не в состоянии контролировать куда более открытую улыбку. — В основном штабе или свобода предпочтительнее?       — В основном. Кто бы меня отпустил фрилансить, да?       — Все вопросы к Сасори, — отмахнулся Минато.       Итачи хмыкнул, понимающе кивнув:       — Здесь настолько хорошо практикуется приватизация?       — Да не то что бы… Просто у меня так сложилось. Я не жалуюсь.       — Ты в принципе жаловаться не умеешь, — фыркнул Минато, все еще не понимая, нравится ему то, что он видит, или нет. Это… Странно. То есть, на самом деле, ничего такого, но странно. Красиво. Но странно.       — Находка, не правда ли? — очаровательная улыбка на омежьих губах — это то еще оружие.       — Да-да, восьмое чудо света.       — Возможно, вы его просто запугали, — мнение от Итачи в копилочку.       — И кто, по-твоему, на такое способен? Ну, кроме Орочимару.       Дейдара с омерзением повел плечами.       — Не упоминай это имя в святом месте.       Итачи безразлично пожал плечами, ограничивая себя в вынесении предположений.       — Мы не запугиваем, а делаем щедрые предложения. Разве нет? — Минато даже не был уверен в том, что определился кому из этих двоих задает этот вопрос, потому что и тот, и другой получили свои шансы на демонстрацию способностей, и оклады у обоих более чем привлекательные.       Итачи повернулся к начальнику и, через секунду, демонстративно растянул губы в улыбке.       — Разве да. И я однажды отплачу за эту щедрость, что так внезапно была вами оказана.       — Разумеется, в этом весь смысл. Но не думаешь же ты, что я не найду, что предложить тебе позже, чтобы ты оставался рядом?       — Я думаю, предложить что-то можете мне не только вы, так что, — Итачи беззаботно пожал плечами, прерывая зрительный контакт. — Что дальше по плану?       — Кушина… — вздохнул он.       Итачи вскинул брови, кивая, типа понял.       — Ага… Кушина так Кушина. А это кто? И где?       — Это… Типография.       — Это жена, — заговорщицки прошептал Дей.       А вот теперь брови Итачи искреннее поползли вверх.       — Жена? Типа… женщина? — Итачи осекся, понимая, что прозвучало странно, поэтому быстро вернул улыбку, о которой пообещал. — Что ж, отлично, всегда занятно…       — Жена, — фыркнул Минато. — Прекрасно. Ей только об этом не говори, дружеское спонсорство меня больше привлекает.       — Простите-извините. Бывшая жена.       — Еще немного о моей биографии, чем ниже спускаемся, тем больше в личное. Она мой друг в первую очередь.       — Привычка вступать в брак с друзьями? — уточнил Итачи, стараясь больше в юмор, нежели в подколки.       — Как хорошо, что с Акасуной у вас односторонняя дружба. К слову о дружбе.       — У меня еще год, успокойся, — отмахнулся Минато.       — Какой год? Пара месяцев.       — Ему всегда будет двадцать, — покачал головой Минато. — Ничего не знаю, он сам это повторяет постоянно.       — Мистер Акасуна? — уточнил Итачи, чтобы хоть немного понять о чем речь.       Дейдара зашелся смехом, а Минато медленно прикрыл глаза.       — К счастью, ему я венец к тридцати не обещал.       — Горячие сенсации New-York Tonight: альфа увел у омеги альфу, — бросил Дей, а после резко обернулся, услышав собственное имя. — Мне пора. Успехов тебе!       И умчался обратно в свой мир страз и вспышек камеры.       Минато шагнул в лифт, уже представляя, как абсурдно звучит история его брака со стороны.       — Она не моя бывшая жена, — решил все же немного внести ясности Минато, просто чтобы было. — Это даже отношениями не было. Мы просто немного загулялись, хорошо отдохнули, выпили и… в Вегасе. Ну, а потом она взяла мою фамилию на пару месяцев, я не знаю зачем, захотелось ей. Быстро разобрались, разошлись, остались все такими же друзьями. Почти… она немного нервная. По средам. Дважды в месяц.       — Кто же не нервничает временами, — кинул Итачи больше как способ поддержать диалог. На самом деле, занятно было бы посмотреть на женщину, что способна привлечь внимание альфы. Подобные браки не сказать, что редкость, но всё-таки немного странно.       Дорога заняла в разы меньше времени. На производственном этаже всегда было чутка прохладно. И запах типографской краски… вот это особенное место.       — Здесь мы бываем редко, вряд ли пригодится. Но… почему бы нет. Кушина-а-а~       Стук каблуков послышался из одного из соседних кабинетов. Минато заметно напрягся, но улыбка с лица никуда не делась. Да, друзья, ведь именно так реагируют на друзей.       Кушина вышла из кабинета, прикрыв за собой дверь, сразу же оперевшись о нее спиной. Колоритная женщина: каблуки и заляпанная краской форма, которая смотрится убого на ком угодно, но не на этой женщине, возможно, из-за расстегнутых до самой талии пуговиц, что, впрочем, не выглядит вульгарно, учитывая затянутую в спортивный топ грудь. Бесконечной длины волосы, собранные в высокий хвост, заплетенный в косу, частично заколотую на затылке, все равно были растрепаны. Очаровательное создание, со скепсисом жующее те самые конфеты, упаковка которых покоилась в ее ладони.       — Передай Саске спасибо. С остальными мы все порешали. Можешь еще на месяц испариться.       — Я провожу экскурсию для нового сотрудника.       Кушина, чуть запрокинув голову, изучающе осмотрела парня. Не интересно.       — Очень приятно. Что-то ещё? В зал лучше не ходить.       — Мне тоже, — ответил Итачи, хотя заранее понимал, что ответ тут больно и не нужен. Какие интересные отношения. Друзья, да? И откуда такое желание хихикать в кулак? Он бросил насмешливый взгляд на начальника, как бы спрашивая «и что дальше?». Ты же наставник, так давай, просвещай.       — Я все же покажу ему цех.       — Пиджачок запачкать не боишься? Это не отстираешь.       — Я аккуратно. Просто, раз уж это моя обязанность на сегодня?... — Минато красиво изогнул светлую бровь, приближаясь к женщине. Та только фыркнула:       — Тебя понизили до экскурсовода? Ох, бросал бы ты пить с начальником в баре, а то от должности…       Минато протянул руку к шелестящей упаковке со сладостями, но Кушина резко её отдернула, с улыбкой возмущённо приподнимая голову.       — Я тоже тебя люблю, дорогая.       Кушина закатила глаза, протянула пакет со сладостями одному, другому, а после направилась обратно к себе, не утруждая себя прощаниями. Стоило отойти от этой, с первого взгляда понятно, страшной женщины, и Итачи не удержался от вопроса.       — А вы, я так понимаю, хорошие друзья с Мистером Учиха?       — Друзья со студенчества. Не знал об этом? Такое себе кумир значит, мы уже лет десять светимся вместе.       — О вас разные ходят слухи, — Итачи чуть дернул головой, игнорируя отчего-то неприятный камушек. — И я решил не делать выводов до того, как не представиться возможности лицезреть самолично.       — Здесь слухов ещё больше гуляет, но уверяю тебя, мы бы не смогли так успешно работать, если бы хоть что-то из этого было правдой.       — Кто вас знает. Уверения — это всё-таки слова, но в целом, это вообще не мое дело, чем занимается начальство в нерабочее время. Да и в рабочее, собственно, тоже.       — Хорошая политика. Работало бы так у всех.       Цех — это зрелищно, но сейчас шумно и, на самом деле, не самое безопасное место. Объяснить что-то толком не вышло, поэтому Минато обошёлся точками и указаниями людей.       Испачкать белый пиджак и вправду не хотелось, поэтому ушли они оттуда быстро.       В ушах все ещё звенело немного.       — Так что насчёт ужина? — пауза. — Обеда.        Итачи пробежался недовольным взглядом по потолку. Отказывать было как-то не с руки, в конце концов, экскурсия правда была плодотворной, местами даже интересной. Но с другой стороны… Да к черту.       — Обед? Да… Да. Было бы здорово, если упомянутый ресторанчик и правда хорош.       — Близко, удобно, на удивление не дорого. Хороший сервис и готовят там замечательно. Сказка. — Минато вновь вошёл в лифт, облокачиваясь о зеркальную спинку. — Если у тебя нет, конечно, других срочных дел. Дей обычно обедает в другом заведении, — все-таки не удержался он от язвительной улыбки.       Итачи медленно развернулся. О, заметил?       Облокотился на спинку напротив, складывая руки на груди.       — Вам решать, есть ли у меня срочные дела. Да и у Дейдары я бы предпочёл лично узнать эту информацию, но спасибо, что побеспокоились.       — Я слышал о таком, но никогда с подобным не сталкивался. Изумительно. Это что-то физиологическое или комплексы? Эммм, да, лезу не в своё дело, но сочти это любопытством к общему явлению, а не к твоей личной жизни.       Итачи не удержался о того, чтобы не передразнить жест.       — Предпочёл бы, чтобы не комплексы, но, думаю, они. Но и без физиологии не обошлось, иначе сложно было бы находить… тех, кто наполняет мою личную жизнь, в которую вы, разумеется, не лезете, нет.       — Это была шутка. Та же история с инстинктами или просто нравятся?       — Двадцать на восемьдесят, я думаю.       — Что на счёт альф? Просто нет или без элемента принципиальности не обошлось?       — Не обошлось без неприятного опыта, — Итачи оттолкнулся от стены, когда дверцы лифта раскрылись. — К альфам отношусь ровно, пока они не распускают руки. Дальше уже как получится.       — Воистину интересно. Что ж это по крайней мере объясняет тот факт, что ты настолько не похож на представителей омег.       — Одно из другого в каком таком порядке по вашему выплывает?       — Сложно. Думаю, предпочтения сделали своё дело, а не природа вмешалась в предпочтения. Но кто его знает.       Итачи решил промолчать. А что ответить, если история богата запутанными по своим характеристикам нюансами, которыми не то, чтобы не время делиться, нет. Вообще никому никогда данная информация не разглашалась. И Итачи не планировал изменять этому принципу.       Ресторанчик выглядел уютно. Классический такой, типичный для Нью-Йорка, с навесом-вывеской и плетёнными столиками.       — Тут… занятно.       Минато занял одно из любимых мест, отказался от меню, попросив как обычно.       Для вина рановато, а так хотелось. Бокальчик же ничего не испортит? Ну, или парочка. Пальцы опустились на одну из страниц меню, раскрытого перед Итачи.       — Рекомендую. Шеф повар просто мастерски обращается с мясом. И не откажи себе в десерте. Я угощаю, с твоего позволения.       — Как скажете, — легко согласился Итачи, понимая, что в целом-то и не голоден особо. Пить только хотелось от бесконечных разговоров. Первые дни на новом месте — это всегда утомительно. Ничего полезного с точки зрения работы, и просто шквал информации из личного. Даже больше, чем хотелось бы.       — Но предпочту ограничиться только десертом и бокалом вина, с вашего разрешения. Если, конечно, здесь есть хорошее.       — На вкус и цвет. Поделюсь своими предпочтениями. Расскажешь о своей практике? Я про работу, а не предпочтения.       Ну, классно, шутки ушли в горизонталь. Замечательно.       Итачи тряхнул головой, откидывая волосы назад. Саске ненавидит этот жест, жаль, его рядом нет. Уложил руку на спинку и установил зрительный контакт.       — На самом деле, не так много всего интересного. Шесть лет ошивался по разным издательствам и редакциям Лондона, параллельно учебе. Полный список можете запросить у мистера Сенджу, или я сам пришлю на почту. Была парочка приятных наставников, которые действительно помогли мне вырасти. До сих пор держу с ними связь, уверенный, что, в случае чего, могу рассчитывать на их помощь. В конце концов, обретение связей — чуть ли не основополагающая задача журналиста, верно? Получил несколько проектов, справился, соответствующие рекомендации как приз.       — Что ж, лестно, что выбор пал на нас. В конце концов, без конкуренции никуда, и такие моменты по-своему показательные. Или… Оу. Велика вероятность, что решение еще не окончательное?       — Да вроде пока сижу ровно, — Итачи растянулся в улыбке, заинтересованно вскидывая бровь. — И никуда не планирую уходить. Мне здесь понравилось. Коллектив приятный, а это важно.       — Правда? Мне казалось сегодня, он сделал все, чтобы у тебя сложилось иное мнение. Зато отсутствие стабильности даёт вечный тонус.       — Да нет, мнение у меня сложилось вполне благоприятное, ведь все если и рассказывали, то только о приятном или о вас. Так что все нормально, поэтому вам стоит меньше думать о том, как бы поладить. Все хорошо.       — Обо мне тоже можно сказать много приятного. Это просто такая особенная шутка.       — Да я уже понял, что вы крайне хорошего о себе мнения.       — Ну… хорошо, скромность, возможно, не моя сильная черта. Но это в принципе в нашей сфере не очень полезно. Так что… А вот ты, видимо, о себе не особо хорошего.       — Хотелось бы полагать, что адекватного.       — М-м-м, опишешь себя?       — Я вроде как не на собеседовании, — подметил Итачи, не реагируя на поставленный перед ним десерт.       — Разумеется, ты ведь уже нанят. Если нужен рабочий контекст, допустим это для плана развития сотрудника. Я даже не скину эту работу на кого-то рядом проходящего.       — Что-то я сомневаюсь, что эта практика входит в политику редакции, — тяжелый выдох. — Что именно вы хотите, чтобы я рассказал? Конкретнее, пожалуйста.       — Хочу понять, что ты видишь и насколько это адекватно. Говори все, что хочешь.       — Я вообще ничего не хочу говорить, если вы ещё не поняли. По крайней мере, до формирования какого-нибудь более точного вопроса, а так пока что похоже на какую-то сомнительную анкету.       — Какие черты, по-твоему, больше всего будут мешать твоей работе? Разумеется, их можно подавлять и полностью себя контролировать. Но что-то ведь есть?       — Отсутствие желания идти на контакт?       — Хорошо. Это все?       Сдержанный выдох.       — Думаю, сюда можно отнести в целом не особо обточенный под социальный климат характер. Не социальный на работу, было бы смешно обнаружить себе это, уже устроившись в штаб журналистом. Когда мне нужно, я умею общаться с людьми. И нет, сразу же отвечу на ваш следующий вопрос, в диалоге с вами я также заинтересован, вы всё-таки мой начальник. Возможно, я начал неправильно, признаю, но теперь у меня диссонансы, и мне необходимо немного времени, чтобы пустить взаимоотношения в здоровое рабочее русло. Что же касательно других аспектов. Возможно, я смог бы назвать парочку, но все они так или иначе приходят к уже вышеупомянутому.       — Осознание проблемы — часть ее решения. И это похвально. Из сильных сторон?       — Без банального если? Не знаю, возможно, желание развиваться? — Итачи откинул голову, давая себе пару секунд на подбор ответа. — Думаю, я лучше спрошу это у вас, через пару месяцев, вы не против? Честно, не знаю что ответить, никогда не любил собеседования.       — Хорошо, идей на статью пока нет? Полагаю у тебя должна быть масса наработок.       — Они есть, это верно. Но окончательно пока не решил, — Итачи задумчиво отломил кусочек торта, отправляя его в рот. Перехватил пристальный взгляд начальника. Глаза могут быть и теплыми и холодными одновременно? — Хотя, возможно, есть одна идея, но ее стоит обдумать и с ней переспать.       Не шути. Господи, Минато, не шути. О тебе и так впечатление не очень сложилось.       — Все же будет сюрприз? Здорово.       — А вы их любите?       — Что в этой жизни может быть лучше ярких впечатлений. Сюрпризы — это всегда интересно, даже если они себя не оправдали. Сам факт уже сильное впечатление.       — Оправдает, я уже об этом сказал. Что ж, помимо разворота, что мне ещё сегодня надо делать? То есть, как будет протекать моя рабочая неделя?       — Тебе этого мало? Своё задание я тебе дал, твоя задача решить, что и как ты будешь проворачивать. Я лично ничего на твои плечи вешать больше в ближайшее время не планирую. Мадара только если.       — Просто, в таком случае, я правда не знаю, чем занять себя в офисе. Сегодня, по крайней мере. Наработки и все то, что мне нужно для чернового варианта у меня дома, — развёл руками Итачи. — Поэтому и спросил.       — Развлекайся.       — Отлично, — Итачи отложил приборы и сделал сдержанный глоток вина. — Тогда благодарю вас за познавательную экскурсию, обед и своё общество. Если что, Саске будет знать, где меня найти.       — Хорошо. Стой. Номер. Я думаю, он мне рано или поздно пригодится.       — А, да. Разумеется, — Итачи перехватил чужой телефон, быстро вгоняя цифры. — Кинете прозвон, чтобы не гадал.       Минато набрал номер, сбросил, а после задумчиво засмотрелся на цифры.       Итачи Учиха… Как-то скучно. «Покоритель омежек».       Вот так отлично.       — Вечером перед уходом только покажись. Хоть впечатлениями поделишься, — и перебрал пальцами на прощание.       О, бутылка вся ему. Ну, где два бокала, там и четыре, не велика трагедия. А теперь серьёзно, что за встреча со спонсорами и почему не Мадара? Где он напивался вчера, и что с Хаширамой? И кто ещё в этом офисе психолог.       «Ты ещё не помер?»       «А ты все ждёшь этого? Нет, Намикадзе, ещё нет. Ты там ещё не освободился?»       «Вроде того, убиваю вино в ресторане. Делиться не буду»       В принципе, можно ставить таймер, примерно десять минут понадобится, чтобы покушение на алкоголь прошло успешно. Время идеальное для перерыва, ответ на сообщение не получен — можно смело делать выводы. Минато сложил руки на столе, поглядывая на главный вход в ресторан.       Ведьма удивительным образом показалась на горизонте именно в задуманное время, обогнула несколько столиков и упала на диванчик напротив, сразу же перехватывая бутылку, наполняя бокал до краев и залпом выливая в себя. Повторил процедуру.       Минато недовольно покачал головой и махнул официанту, указав кивком на бутылку. Обновить, пожалуй.       — Итак, как у нас дела? — поинтересовался он, потому что день все равно важный, и сколько бы ты не кичился своим выходным, ответственность никуда не денется.       — Как обычно, Мистер Сенджу просто капризничает, ничего нового, — отмахнулся Мадара, обновляя бокал.       — Мистер Сенджу сегодня был крайне обеспокоен твоим состоянием и настроением. Разумеется, я напомнил, что тебе нужен отпуск, желательно дней на триста шестьдесят пять.       — Всего год?       — Три?       — Декрет?       Минато поджал губы, забирая у друга бутылку, чтобы обновить и свой бокал. Правда, осталось там совсем на донышке.       — Думаю, оценит шутку жизни. Итак, что я такого пропустил, что сподвигло тебя вчера уничтожиться, чтобы сегодня копировать феникса, что, кстати, не очень успешно вышло.       Долгий внимательный взгляд, как бы намекающий, что Минато, ну как минимум, не прав. Ладно, это правда, Мадару можно засунуть в сельскохозяйственный измельчитель и все равно выглядеть будет роскошно. Но состояние явно оставляло желать лучшего.       В итоге играть в гляделки надоело Мадаре и он просто отмахнулся ладонью, сделав несколько глотков.       — Потом. Лучше скажи, как новенький?       — Умненький, но закрытый. Явно не командный игрок. Но вызов принял смело. В него хочется верить, — Минато задумчиво склонил голову, ощущая как губы растягиваются в улыбке без его на то желания. — Омега.       Мадара бродил пальцами на краям бокала, немного отвлекаясь внутрь себя. Да-да, умненький, командный дух привьём, иначе задохнётся. Омега, ну да, что такого… Что?       — А? — Мадара чуть нахмурился, пытаясь вспомнить юношу. — Как это омега? Я думал, бета.       — Я в восторге. Просто в восторге. Орочимару постарался, и теперь Итачи считает меня альфанутым извращенцем. К слову, кое-кто ему все же приглянулся, искра с первого взгляда, ну знаешь, буря, безумие. Ваши ставки?       — Господи, юноша здесь от силы три часа, а уже эти ваши ставки. Мне не нравится твой восторг, Намикадзе, не вздумай. Хаширама возлагает на него большие надежды, поэтому не сделай так, чтобы он сбежал до окончания испытательного срока… Альфанутый извращенец, — фыркнул Мадара в бокал. — Ну, давай посмотрим. Начнём сразу с версии на сто. Ты?       — Версия была бы занимательной и сложной, в какой-то степени. Но нет, все же без бури, похоже. Оставим искру и безумие. Ещё? Давай, это сложно, но давай.       — Господи, Намикадзе, мне сейчас перебирать всех альф в нашей редакции?       — Это было бы очень долго. Потому что список пришлось бы продолжать. Дей. Он предпочитает омег. Серьёзно, омег.       Острая бровь крайне недоверчиво вздёрнулась почти до линии роста волос.       — То есть, ты провёл с ним все утро, а искра с первого взгляда у него с омегой? М-м-м?       — Может тебе тоже на омег переключиться, а? А хотя… — прервал он сам себя, поймав тонкую улыбку в ответ. — Выглядит он… интересно, и его заинтересованность абсолютно искренняя. Это так же красиво и странно, как лесбийское порно. Вроде, простите, все нормально? А вроде… Я не знаю.       — Бывает, — кивнул Мадара, все ещё не до конца осознавая, как относиться к этой информации. Плевать, что он не любит подобные разговоры уровня секретарей, но, черт, тут что-то занимательно, по морде Намикадзе видно. — Стоп, что? Ты смотришь лесбийское порно?       — Что? Нет. Это метафора. Согласен, идиотская. Но сравнивать увлечение омеги омегами с омежьим порно…       — Ты смотришь омежье порно?       — Я вообще порно не смотрю. Максимум на тебя на моем столе. Считается?       — Временами. Вернемся к новенькому. У каждого свои предпочтения, зачем в постель к юноше лезть? Да, странно, да, что-то новенькое, но, в целом, а что такого?       — Это мой протеже, и это то, что я узнаю о нем сразу без допросов. Я обескуражен. Ещё посмотрим, что он принесёт мне в понедельник… А. Я же не сказал тебе. Хаширама одобрил! — предупреждающий удар. — Я отдал ему свой разворот. В качестве мотивации для раскрытия потенциала с максимальной скоростью.       Рука с бокалом дрогнула, и, кажется, дело не в похмелье.       — А вот сейчас ещё раз и аккуратнее. Что ты сделал?       — Это эксперимент. Я подстрахуюсь. Но мне кажется, он справится.       — И давно ты решил, что подобное решается без меня? Допустим. Главное, чтобы Хаширама не трахал мне мозг. А что касательно твоей обескураженности, то это в любом случае не должно тебя волновать, — Мадара перехватил ложечку, оттяпывая край торта. На секунду задумался, а после поднял грозовой взгляд на друга. — Или волнует?       — Ну, такое, на троечку.       — Да нет. Я бы поставил на семерочку.       Минато демонстративно закатил глаза. Хотелось бы сказать, что определять тональность омеги он умеет давно и четко, но в этот раз пролетел по всем фронтам. Потому что не имел ни малейшего представления, какие числа хотя бы примерно заявлены в его природе, что включает в себя его верхний и нижний тон запаха, знал только базу, и то, со слов другой омеги.       — Необычный кадр, даже скорее специфичный, и я совру, если скажу, что вот максимально не интересно, но ты и сам прекрасно понимаешь, что — нет, не мое. И мне кажется, в его голове много интересных мыслей, я правда хочу вырастить из него профессионала. Поэтому приоритет очевиден. Он сказал, я был его кумиром. А потом полдня плевался ядом. Эх…       — Было бы странно, если бы было по-другому. Ну, раз на троечку, то значит, я могу быть спокоен, — глоток. — Верно?       — Ладно шутки Орочимару, ладно Сасори, допустим я понимаю Дея, но ты то куда? С каких пор я офисный донжуан?       — С тех пор, как такой хорошенький на мордашку уродился на мою голову? — риторически ответил Мадара встречным вопросом.       — То есть… Это всегда за моей спиной? Как грубо. Допустим, я бы понял слушок о том, что ко мне неровно дышат, но то, что я руки при себе держать не в силах?       — А ты в силах? — искреннее удивление.       — Вот об этом и вопрос, откуда легенда, что я сплю со всем офисом, и ни одна омега не прошла мимо?       Мадара развёл руками.       — Думаю, от этих самых омег, которые как раз прошли мимо?       — Звучит как клуб обиженных. Это наглая клевета. Почти полностью. Ну, по крайней мере, в большей степени.       — О-о-оу. С этого момента можно поподробнее? Я знаю только о пяти за эти десять лет.       Минато задумчиво повел головой, соображая о каких пяти знает Мадара, а что ушло из-под его внимания и почему. А к черту, все равно это все было в прошлом, а после боя кулаками махать не в его духе. Театральный вздох:       — Ну, в том году у нас ещё был ассистент, которого ты уволил, когда в очередной раз был не в духе. Помнишь, мелкий такой был, ну, светленький, окей, пах как весенняя ромашка. Потом ещё парень из бухгалтерии… Или о нем ты в курсе? Пара тройка моделей нашего штата, — невинно пожал плечами, потому что, ну кто не спал тут с моделями? — Бывший HR директор. За это прям каюсь. Парнишка с ресепшена, который до Саске был. И еще Льюис, который был с тобой на том съезде в Милане… Ещё был этот… с бизнес отдела… Не помню имя, гимнаст который. И двойняшки с логистики. Ну, это же двойняшки, я не мог пройти мимо. Кажется, пора ставить табу на служебные романы.       — Господи, давно надо было тебя кастрировать. Давай так: если будешь видеть, что мальчишка не справляется, то можешь спокойно укладывать его на лопатки. А если же он действительно настолько способен, насколько кажется сейчас, то в случае, если тронешь его хоть пальцем, то этим же пальцем я лишу тебя анальной девственности. Понял?       — Пальцем? Меня? Угрожать ты не научился. Я не планирую укладывать его на лопатки… Мне кажется, мы хорошо сработаемся, и это будет лишним.       — Приятно слышать, — Мадара отсалютовал бокалом. — Надеюсь, что так, иначе ещё одной драмы, на этой проклятой работе, я просто не вытерплю.       — Ну, такое себе драмы… Твою не переплюну.       — Оно тебе и не надо.