Я не отвернусь

Ночь прилетела в обитание человека. Бесконечная череда фонарей тянулась вдоль дороги. Изредка проезжали машины, чьи владельцы кутили ночь на пролёт. Звезды загорались одна за одной. Небо, усыпанное яркими блестками, завораживало своей красотой. Такие далекие… Какая-то музыка, приглушённые голоса мешали наслаждаться тишиной. Фишер сидел у открытого окна, завёрнутый в одеяло. Кошмары заполнили все его сны. Стоит лишь прикрыть глаза, как неведомые чудовища начинали раздирать тело парня. Творилась неведомая чертовщина. Парень просыпался в холодном поту, надеясь, что такое больше не повториться. Но все случалось снова и снова.Так как засыпать показалось Фишеру плохой идеей, голубоволосый решил бодрствовать, предварительно освежившись. В голову Салла сразу пришла мысль о душе, куда он и направился. Захватив полотенце и чистую одежду парень был уже почти в ванной. Проникнув туда, он приступил к водным процедурам, а покончив с ними, оделся и вышел из комнаты. Он снова подошёл к окну. Первое время и вправду была бодрость, но спустя время сонливость настигла вновь. Парню нужно было снотворное. Было два варианта: съесть нужную дозу для сна или нажраться до передоза и сдохнуть, провалиться в темноту. Голубоволосого больше привлекал второй путь, но к сожалению ни один из них он выбрать не в может. Банка стояла напротив протезника. Она была пуста. Вздохнув, парень слез с подоконника и подошёл к кровати на которой лежала рация.  — Хей, ты спишь? — произнёс Фишер в рацию. На другом конце послышались помехи.  — Не, заваливайся! — произнёс патлатый. Сал положил на кровать рацию и вышёл из комнаты. Все обитатели квартиры уже давно спали. Гизмо сопел на диване, отец храпел в своей комнате. Салливан тихо открыл входную дверь и вышел в коридор. Парень зашел в лифт, но не спешил ехать в подвал. Он покатался по этажам, побродил по пустым коридорам. Просто потому что он так хотел. Это дело быстро наскучило протезнику. Следующей остановкой была квартира друга. Лифт отвёз парня на цокольный этаж. Входная дверь Джонсонов была открыта, Фишера как никак ждали. Тихо пройдя в квартиру, Сал постучался в комнату металлисту. За дверью послышались тихие шаги. В проеме показался Ларри. Жестом он позвал парня в комнату. На ощупь голубоволосый добрался до кровати патлатого. Он присел на ее край, поджимая колени и упираясь в них «лицом». Джонсон присел рядом. — Хреново, когда не можешь заснуть, да? — Лар говорил вполголоса, стараясь не тревожить Лизу за стенкой. — Ты не представляешь на сколько… В комнате повисло неловкое молчание. Джонсон несколько секунд смотрел в одну точку, потом включил лампу дабы немного осветить помещение. Встал, подошёл к столу и начал что-то искать в нем. Вернулся он с маской для сна. Салли недоумевающе посмотрел на друга.  — Когда я был маленьким мне тоже частенько снились кошмары. Тогда мама с отцом разрешали мне спать с ними. Ты со своим батей вряд ли будешь спать, так что у тебя остаётся только я. — Тебе не кажется, что это как-то по-пидорски? — Твоя правда. Но я лишь хочу помочь. Выбор за тобой. — Джонсон помахал рукой с маской. У протезника все равно не было других вариантов, как скоротать ночь. Сал вздохнул и кивнул. Ларри же сел на кровать и натянул маску на глаза. Фишер, убедившись, что патлатый ничего не видит, потянулся к ремням крепления. Расстегнул их, снял протез и положил его на тумбу. Голубоволосый выключил лампу и залез на кровать, перелезая Джонсона. Устроившись у стенки он несильно толкнул друга в бок, показывая, что и он может ложиться. Металлист осторожно прилёг рядом с Фишером. Спустя пару минут уже слышался негромкий храп шатена. Сал, привыкнув к темноте, начал разглядывать лицо Джонсона. Длинные волосы, небрежно разбросанные по подушке, густые брови, аккуратные черты лица. Темные ресницы и родинка под глазом были не видны из-за маски. Глядя на лицо, протезник и сам не заметил как погрузился в сон.  — Мама, можно я поглажу пёсика? — маленький мальчик показывал пальцем в сторону большой чёрной собаки, лежавшей под деревом. Это был тот самый злосчастный пустырь… Фишер стоял в стороне и с ужасом смотрел на знакомую картину. Он попытался крикнуть, подбежать к мальчику. Голоса не было, тело не слушалось.  — Мама… Мамочка… Мамочка, проснись. — мальчик держал женщину, лежавшую на больничной койке, за руку и плакал. Слезы градом капали на больничное одеяло. Салли стоял в дверях палаты. Он тоже плакал… — Это все твоя вина! Ты виноват в смерти Дианы! — рослый мужчина стоял в каком-то коридоре и кричал на мальчишку, презрительно указывая на него пальцем. — Папочка… я… — Ты не мой сын!.. — мужчина развернулся и скрылся в темноте, а мальчик упал на колени и закричал истошным воплем. Теперь Фишер стоит в просторной рекреации. Это была школа. Все ученики выстроились в своего рода коридор. По этому коридору шёл мальчик с небольшими хвостиками и протезом, ещё не поцарапанным. Учащиеся перешептывались, кто-то выкрикивал какие-то ругательства, оскорбления. Находились и те, кто кидали скомканные бумажки, тетрадки. Мальчик не отвечал, лишь съеживался ещё сильнее.  — Хей, чел, как ты? — голос принадлежал Ларри. Салливан стоял спиной, но услышав знакомый голос, резко развернулся, — О боже… И это твоё лицо?! — Джонсон с ужасом смотрел на голубоволосого. Фишер дотронулся до лица и не обнаружил на нем протеза. Все его шрамы, рубцы, небольшие открытые раны, где виднелась запекшаяся кровь, были на виду, — Какой же ты урод! — Джонсон развернулся и начал отдаляться. — Ларри, нет, постой!.. — Сал вытянул руку и побежал к другу. На глазах выступили слезы, — Не оставляй меня! Прошу! Ты все, что у меня осталось! Фишер открыл глаза. Он лежал на кровати Ларри. Во сне он прижался к хозяину кровати и теперь упирался руками в его грудь. Лицо залилось краской и слегка горело. Голубоволосый быстро отдернул руки и посмотрел на лицо друга. На нем все ещё была маска для сна.  — Ларри… ты спишь?.. — ответа не последовало. Фишер осторожно привстал на локтях и снова начал рассматривать лицо Джонсона. Ему нравилась не только наблюдать на повседневными действиями парня, но и просто изучать его. Когда патлатый спал, сделать это становилось ещё легче, чем в движении. Солнце уже всходило, так что комната постепенно освещалась из нескольких небольших окошек прямоугольной формы, которые находились у самого потолка. Салли аккуратно, стараясь не делать лишних движений, убрал упавшую на лицо металлиста прядь длинных волос. Так же осторожно, чтобы не разбудить патлатого, Фишер провёл кончиками пальцев во лицу, наблюдая за реакцией парня. Тот спокойно посапывал, не обращая внимание на вторжение в его личное пространство. Голубоволосый вырисовывал причудливые узоры, сам не замечая как улыбается. Парень провел большим пальцем по нижней губе металлиста. Сердцебиение участилось, рука задрожала. Салли отдернул ее от лица, сам поражаясь своей решительности. — Лар… ты спишь? — ответом был храп патлатого. Фишер облегченно вздохнул. Взгляд снова упал на губы Джонсона. Фишер приблизился. Он робко прильнул к губам, невесомо целуя. Послышалась возня и Сал резко отвернулся и притворился спящим. Патлатый лишь перевернулся с одного бока на другой. Голубоволосый закрыл лицо руками, стараясь успокоиться. — Лишь бы пронесло… — прошептал Фишер.