Симпатия — неуловимый ток, который вдруг возникает между людьми и притягивает их друг к другу. Наталья Солнцева — «Красный лев друидов»
Еще днем мисс Изабель Д`Аргайл, по мнению Селин, вела себя странно. В редкие их встречи в стенах Вестминстерского дворца девушка смотрела на певицу с загадочной улыбкой и хитрым блеском в глазах. И если бы не дружеские отношения между девушками, мисс Буршье сразу бы подметила неладное. Но Селина связала хорошее расположение духа Изи с вчерашним приятным ужином с сэром Галахадом. — Ты что-то хочешь мне сказать? — в очередной раз столкнувшись с Изабо в коридоре, Селина просто больше не может молчать. Девушка останавливает мисс Д`Аргайл за руку, даже не обращая внимания на окружающих Рыцарей, которые сопровождали в этот момент леди Игрейн. Мисс Буршье их не знает, отчего эти таинственные персоны не кажутся ей ни важными, ни интересными. Сейчас есть только разрастающееся любопытство и сверкающие азартом глаза Изи. — Потому что я вижу, что ты хочешь мне что-то сказать, — настаивает Селина, чем только вызывает улыбку на лице Изабель. — Я все ждала, когда ты заметишь, — леди Игрейна коротко кивает своим сослуживцам, которые практически сразу исчезают из поля зрения двух девушек. — Сразу скажу, что отказ не принимается, — а вот это уже начинает тревожить саму Селин. Что может предложить Изабель, от чего мисс Буршье захочет отказаться? — Что-то я уже расхотела узнавать причину твоей активности, — как и прежде, Селина бы сейчас с удовольствием развернулась бы и ушла. Но это же Изабель! Бесцеремонно покинуть мадемуазель Буршье может только ряд лиц противоположного пола, с Изи же у нее другие отношения сложились. Певица проводит рукой по лицу, пытаясь успокоить взбунтовавшееся сердце. Это томительное молчание со стороны леди Игрейн все сильнее пугает. — Не пугайся ты так, — таинственная улыбка появляется на лице Изабо, а вот Селина с еще большим подозрением смотрит на свою собеседницу. — Я просто хотела отблагодарить тебя за вчерашний организованный тобой ужин, — после сказанных слов мисс Буршье заметно расслабляется, будто с ее плеч сняли многотонный груз. Только вот Селина не догадывается, что благодарность леди Игрейн несет в себе маленькую ответную «месть». — На будущее, Изабель, — певица смеется от облегчения, — когда кого-то благодаришь, не стоит строить такое серьезное лицо. Я было уже подумала, что Лондон в опасности, и люди должны встать плечом к плечу, дабы сохранить мир и покой в этих краях, — эмоционально рассказывая о своих мыслях, Селина машет руками, подобно всем тем ораторам, которые выкрикивают горячие новости на главной площади. Благодаря своим действиям, мисс Буршье не успевает заметить сосредоточенность и серьезность в глазах Изи. Защищать Лондон… да. Забывать об этом не приходиться ни на секунду. — Все намного проще, — в это время мисс Д`Аргайл достает из-за полов своего мундира, аккуратный билет. — Сегодня вечером неподалеку отсюда, в театре Альгамбра, выступает балетная труппа. Я думала, что тебе это будет интересно, — Изабо протягивает билет Селин, который та сразу же принимает. Девушка после недолго разговора прощаются. — Чуть не забыла сказать, у тебя будет кавалер на этот вечер, — почти скрывшись за поворотом, Изабель приходится вернуться и догнать Селин. Красноречивый взгляд начинающей певицы дает Изи понять, что новость о ком-то «+1» определенно не устраивает юную особу. — Если ты решила сделать приятный жест в сторону маркиза, то знай, я оставлю от него только его тонкие французские усики, остальное же поплывет бандеролью во Францию, — Селина складывает руки на груди, просто горя от желания услышать, кто же станет ее сопровождающим на сегодняшний вечер. — Тебе не о чем переживать, — вот и все, чем удосужилась обойтись мисс Д`Аргайл прежде, чем улизнуть от удивленной и крайне встревоженной мадемуазель Буршье. Теперь ей придется ждать вечера прежде, чем увидеть таинственного незнакомца, которого так старательно пыталась подобрать Изи.***
Вечер неуклонно подкрался к самим дверям Вестминстерского дворца. На весь город опустилась тьма, разрезаемая лишь тонкими огоньками уличных фонарей. Тем временем мадемуазель Буршье, в очередной раз покрутившись перед зеркалом, окончательно уверяется в том, что сделала правильный выбор. Зеленый цвет никогда не подводил ее, а лишь подчеркивал аристократический тон ее кожи и яркость рыжих кудрей. Но чем ближе девушка шла к выходу из дворца, тем острее ощущала некоторое волнение. Кто может ждать ее по ту сторону двери? Пожалуй, да, она молится всем известным ей богам, чтобы там стоял не маркиз де Лафайет. Зная темперамент этого француза, она быстрее устанет, пока будет смотреть балет, нежели получит хоть какое-то удовольствие от этого похода в театр. Звонкие удары сердца о грудную клетку не идут в сравнение даже со стуком каблучков о пол. Да, этот вечер не на шутку волнует мисс Буршье. — Мадемуазель Буршье! — из мыслей Селин вырывают слова с ярким французским акцентом. Стоило только вспомнить о маркизе, как он тут как тут. Мысленно выругавшись, девушка подхватывает все имеющиеся у себя юбки и в ускоренном темпе направляется к выходу. Дверь вот уже прямо перед носом. А позади слышны шаги Лафайета. Вот не дай Бог он не просто так тут «гуляет». Селина уже представляет, как «благодарит» Изабель за столь разговорчивую компанию. — Вы так прекрасны, mon cheri. Куда же Вы так бежите? — продолжая делать вид, что француза и вовсе нет в коридоре, мисс Буршье оказывается перед дверью, которую ей галантно открывают два высоких швейцара. Радости девушки нет предела, когда перед входом стоит еще и карета. И она определенно ждет ее… ну, и того, кто станет ее кавалером. Но это уже совершенно другая история, когда маркиз де Лафайет висит на хвосте и когда от него нет покоя. В попытках убежать от любвеобильного француза, Селина даже не замечает фигуру мужчины, который еще секунду назад стоял в тени, а сейчас галантно приоткрывает дверцу конного экипажа перед торопящейся мадемуазель Буршье. Алистер Д`Аргайл, пришедший к месту встречи несколькими минутами ранее, был абсолютно не удивлен очередному «эффектному» появлению Селин. Еще немного, и он просто перестанет удивляться всему, что творит эта девушка. Однажды… но не сейчас. Коротко окинув певицу взглядом, Рыцарь-командор осторожно открывает перед ней дверцу кареты, в салоне которой мисс Буршье тут же скрывается. И тут не нужно даже быть ясновидящим, чтобы догадаться, что именно заставило Селин бежать из дворца. У этой причины одно имя — маркиз де Лафайет. Его-то Алистер и видит, когда поворачивается лицом ко дворцу. Француз был крайне удивлен тому, что Селин так старательно убегала от него. Но сейчас, встретившись взглядом с сэром Луканом, маркиз и вовсе, кажется, забыл, как его зовут. — Приятного Вам вечера, сэр Лукан, — сбитый с толку, Лафайет чуть было не перешел на свой родной язык, отчего в английской речи акцент стал только сильнее. Покажите мне еще хоть один момент в жизни маркиза, когда он чувствовал себя настолько странно. Всегда уверенный в своем обаянии перед женщинами, сейчас он потерпел фиаско. Это точно был Алистер перед ним? И он кивнул ему? А потом сел в ту самую карету, куда так резво запрыгнула мгновением ранее Селин? Что? В голове маркиза де Лафайета, словно клубок ниток, крутятся и путаются миллионы вопросов. Тем временем, пришедшая немного в себя виновница всего этого цирка Барнума наконец-таки смотрит на того, с кем ей предстоит провести весь последующий вечер. И сэр Лукан буквально видит, как девушка выдыхает с облегчением. — Вы ожидали увидеть здесь кого-то другого? — Алистер решает развеять тишину в конном экипаже. — Еще не поздно остановить карету, — мужчина с интересом наблюдает за тем, как мисс Буршье меняется в лице. Кажется, она представила, как все тот же маркиз с удовольствием занимает место командора. И подобная перспектива уж точно не радует начинающую певицу. — Я рада, что здесь именно Вы, Алистер, — Селин несильно обмахивает себя веером, дабы унять жар от недавней пробежки. Корсеты и юбки — зло, в котором даже пробежка от человека равносильна самоубийству. — И от Изабель стоило этого ожидать, — девушка ненароком вспоминает конфуз под окнами обеденной залы. Н-да, а говорят, что подростки вытворяют странные вещи. — Удивлена лишь тем, что она устроила все это именно так. Купила билеты в театр. Удивляюсь тому, как Ваша сестра изобретательна, — мисс Буршье искренне улыбается на свои слова, чем определенно цепляет своего сегодняшнего компаньона. В сером Лондоне сложно найти еще хотя бы одного такого же яркого человека, как та, что сидит напротив Рыцаря-командора. — Вообще-то, эти билеты купил я, — прочистив горло, отзывается сэр Лукан. — Это было давно, еще до Вашего приезда в Лондон. Скажем так, Изабель изобретательно обвела вокруг пальца и Вас, и меня. Впрочем, еще тогда сестра сказала мне, что не пылает любовью к балету, — мужчина неопределенно пожимает плечами. Тем не менее, на его губах играет легкая полуулыбка, которой довольно часто, особенно в последнее время, он награждает юную Селин Буршье. — Смею Вас заверить, что я люблю балет, — смех девушки наполняет салон кареты. — А Ваша сестра многое теряет, — после этих слов Селина поворачивается лицом к окошку, чтобы посмотреть на улочки ночного Лондона, Алистер же не отрывает своего взгляда от певицы. Она столь же юна и неопытна, как он зрел и прожжен опытом горькой войны. Но, несмотря на столь колоссальные различия, сейчас он чувствует себя юнцом, который не может подобрать слов перед столь очаровательной особой, как мисс Селина Буршье. В мыслях же командор благодарит сестру за принятое ею решение: «Я бы потерял куда больше, если бы передо мной сидела Изабель, а не Вы», — так и хочется произнести это вслух, но Рыцарь молчит, лишь с интересом посматривая на спокойное и умиротворенное лицо Селин. Она улыбается, да, краешком губ, словно увидела что-то забавное на улице.***
Если снаружи театр выглядит мрачно и далеко не самым приятным образом, то внутреннее убранство Альгамбры уж точно может удовлетворить интересы любого заядлого театрала. Приятная атмосфера вкупе с предвкушением долгожданного спектакля навевают на приятные мысли. Алистер и Селина оказываются в просторном фойе как раз вовремя. Они в буквальном смысле оказываются в самом эпицентре вихря человеческих эмоций и чувств. Кто-то спокойно расхаживает по театру, разглядывая портреты артистов, кто-то с удовольствием потягивает бокальчик вина. Но абсолютно все рассматривают всех, кто появляется в фойе. Ведь именно такие сборища становятся именно тем местом, где зарождаются новые слухи и сплетни. Многие светские дамы не могут упустит из поля своего зрения одиноких и симпатичных юношей. Кажется, что засидевшиеся без мужей старые девы готовы соблазнить тех, кто в разы моложе их, невзирая ни на что. И все это делается лишь с одной целью — поскорее попрощаться с ярлыком никому ненужной и жалкой барышни. Одна из постоянных посетительниц Альгамбры, некая мисс Бекер — леди сорока семи лет, не обзаведшаяся в свои годы ни семьей, ни даже возлюбленным, настолько наметала глаз на привлекательных и состоятельных мужчин, что, стоило только мистеру Д`Аргайлу оказаться в фойе, как дама обращает на него свое внимание. И лишь спустя мгновение мисс Бекер замечает юную особу, которая заходит следом за сэром Луканом и берет того под руку. Рыцарь ждет свою спутницу, и мисс Аврора Бекер просто не может не обратить своего внимания на то, что мужчина куда с большей заинтересованностью и пылкостью смотрит на девушку, нежели сама девушка на своего кавалера. Не это ли становится признаком некоей безответной симпатии? Хотя… это все спорно. Мисс Бекер продолжает наблюдать за любопытной парой. Вот они о чем-то мило беседуют, юная особа улыбается, а ее взгляд направлен прямиком на мужчину. Будучи старой девой, мисс Аврора Бекер до хруста в костях не переносит вот таких девушек, которых природа наградила и красотой, и статусом. Только вот они не всегда могут правильно распорядиться этими дарами. Некоторые растрачивают свою внешность на неосторожные и беспорядочные связи. И, кажется, из-за беспрерывных отношений они выцветают и теряют свою красоту. А некоторые, наоборот, замыкаются в себе, словно ища того самого, некоего принца, который сделает их жить незабываемой и легкой. Только вот в Селин мисс Бекер не видит ни того, ни другого. Она знавала много юных особ, которые крутили мужчинами направо и налево. Но в них не было и искорки того очарования и ума, которые сейчас Аврора наблюдает в юной мадемуазель Буршье. Как бы сильно мисс Бекер не хотела себе это признавать. Но. Незнакомая ей девушка прекрасна. Горда и безумно красива. И, к сожалению, исходя из собственного опыта, мисс Бекер понимает. Таких обычно не любят. Таких ненавидят. Ненависть из зависти — самая ужасная и всеобъемлющая. — Сегодня как-то мало интересных мужчин, — обмахивая себя веером, шепчет женщина, после чего направляется к выходу из театра. Один лишь взгляд на собравшихся вогнал Аврору в тоску, отчего ей даже расхотелось смотреть спектакль. Мисс Бекер просто ушла, напоследок окинув только Селин Буршье своим оценивающим взглядом. — Она разбила и разобьет еще ни одно сердце, — себе под нос произносит Аврора прежде, чем покинуть фойе театра. Тем временем гости медленно начинают заходить в зал и занимать свои места, что, собственно, и делают сэр Лукан и его обворожительная спутница. Селина находится в некотором замешательстве, когда понимает, что отведенные им места, находятся в ложе бельэтажа. Алистер галантно помогает девушке занять место, после чего и сам садится на кресло, стоящее слева от Селин. И если сэр Лукан в полной мере наслаждается тем, как складывается вечер, то мисс Буршье думает о том, как бы ей хотелось оказаться на сцене перед всей этой публикой. Нет, девушка, конечно же, не может не чувствовать присутствие столь заметного и колоритного мужчины рядом с собой, но желание стать более заметной в кругах артистов куда сильнее и ощутимее. — Изабель определенно не понимает, от чего отказалась, — с интересом рассматривая сцену, которая раскинулась чуть левее от ложа, где расположились Селина и Алистер, говорит певица. Она давно хотела посетить лондонский театр, чтобы сравнить уровень французских и британских постановок. Мисс Буршье с интересом рассматривает людей, которые занимают места в партере. Тут можно встретить как обычных горожан, так и представителей более высоких чинов. Именно они и усаживаются в первых рядах зала. Все такие горделивые и важные. Продолжая исследовать гостей театра, Селина и не замечает того, кто занимает место справа от нее. — Я был уверен, что Вы собирались посетить театр со своей сестрой, сэр Лукан, -скрипучий голос заставляет мадемуазель Буршье вздрогнуть и внутренне сжаться. Нехотя девушка поворачивает голову к тому, кто теперь на протяжении ближайших двух часов будет тем, из-за кого наслаждение балетом превратится в адские муки. — Но Вы не подумайте, мисс Буршье, я рад вновь увидеть Вас, — первым порывом было — встать и убежать. Но вежливость и чувство такта еще никто не отменял, поэтому Селин остается лишь сдержанно улыбнуться и повернуться лицом к сцене. Теперь можно смело сказать, что самая напряженная атмосфера царит в ложе бельэтажа справа от сцены. И если мадемуазель Буршье старается не показывать того, как ей некомфортно в обществе лорда Гастингса и просто отворачивается в сторону, то сэр Лукан, уже устав от постоянных «неожиданных» появлений лорда, чуть ли зубами не скрипит, при этом бросая предостерегающие взгляды на Гастинга. Потухший в зале свет лишь больше подливает масла в огонь. Присутствие Джейкоба ощущается как нечто липкое, тяжелое и всеобъемлющее. И без того небольшое пространство ложа, кажется, в разы уменьшается из-за нахождения здесь лорда Гастингса. — Как видите моей сестры тут нет, — ровным, но в то же время холодным тоном отзывается Алистер. Вечер начинался просто прекрасно, но все начало рушиться в тот самый момент, когда лорд Гастингс занял место возле Селин, будто злой Рок решил, что иных мест просто не существует. — Мисс Буршье, думаю, с моего места Вам будет лучше видно все, что происходит на сцене, — все это сэр Лукан произносит с предельной осторожностью, словно боится, что Джейкоб ван Нек здесь и сейчас воплотит все свои планы в жизнь. На предложение командора девушка лишь кивает головой. Но мысленно горячо благодарит Рыцаря и его сообразительность. Теперь Селин и лорда разделяет подтянутая фигура сэра Лукана и его непрекращающаяся настороженность по отношению к лорду Гастингсу. — Незачем так волноваться, Алистер, — усмехается Джейкоб в то время, когда на сцене появляются первые действующие лица. — Здесь слишком много людей, чтобы я позволил себе что-либо сделать, — пожилой мужчина не отводит своего взгляда от сцены, но его голос многообещающ, а улыбка, красующаяся на тонких губах, красноречивее, пожалуй, всего, что когда-либо говорил лорд. — Я бы на Вашем месте, сэр Лукан, берег Вашу спутницу и не отпускал ее от себя ни на шаг. Еще в фойе я обратил внимание на то, как многие молодые люди обратили на нее свое внимание. — Но Вы не на моем месте, лорд Гастингс, так что придержите свои советы при себе, — угрожающий шепот Алистера вызывает у Джейкоба очередную усмешку. Его забавляет то, с каким рвением многоуважаемый Рыцарь-командор оберегает и защищает малознакомую девушку. При всем при этом с каждой новой их встречей все попытки мистера Д`Аргайла отгородить Селин от нежелательных лиц становятся все более очевидными и заметными. Это-то и не может ускользнуть от внимания лорда Гастингса. — Всегда было интересно, чего больше в Полукровках. Человека или же волка. Это интересный вопрос, не находите? — лорд мимолетно поглядывает на Алистера, желая увидеть на его лице хоть какую-то ответную реакцию. — В природе волки моногамны, командор. — На что Вы намекаете? — Рыцарь уже позабыл о спектакле, а его внимание полностью приковано к Джейкобу ван Неку. Он затронул ту самую тему, которую не стоило бы вообще начинать. Тем более, что кто угодно может это услышать. Селина это может услышать. — Я не намекаю, я говорю прямо, — пожилой мужчина складывает руки на груди и поворачивает голову к сэру Лукану. — Даже если Полукровки наделены некоторыми «особенностями» диких волков, она все равно остается человеком. Слабым, никчемным и, определенно, смертным. Она умрет рано ил поздно. Возможно, от старости, а, возможно, от каких-то внешних воздействий. Вы не сможете спасать ее раз за разом, Алистер. К тому же… — каждое произнесенное слово режет ножом. Будто Алистер и сам не знает того, как чертовски плохо обстоят его дела, — игры с едой считаются дурным тоном. — За подобные слова я бы мог убить Вас, но здесь слишком много свидетелей, — у нормального адекватного человека от леденящего тона сэра Лукана уже давно бы отказало сердце от страха. Но лорду Гастингсу все не почем. Мужчина чинно сидит на своем месте, загадочно улыбается, при этом то и дело бросая короткие взгляды на мисс Буршье. Девушка настолько увлеклась представлением, что даже не замечает напряженного разговора между Алистером и Джейкобом. А речь ведь идет о ней. О девушке, которая за пару недель залезла под самую кожу и поселилась в сердце одного из, пожалуй, самых хладнокровных и рассудительных Рыцарей Круглого Стола. И сейчас, видя попытки Алистера Д`Аргайла в очередной раз сбить лорда Гастингса с намеченного им курса, можно смело заявить, что даже самый грубый эгоист с кем-то бывает ласковым. — Но Вы же не станете портить наши приятельские отношения ради какой-то девчонки, — лорд негодующе цокает языком и мотает головой, будто бы отказываясь признавать эти слова за чистую монету. Все это фарс и его умение играть на публике, но видит Бог, все это настолько надоело Алистеру, что он уже сейчас готов скинуть Гастингса из ложа бельэтажа. Лететь недолго, но жесткое падение обеспечено. — Ради «какой-то» не стал бы, — сэр Лукан демонстративно отворачивается от Джейкоба. Ему куда приятнее наблюдать за восторгом, которое пляшет во взгляде мисс Буршье, пока она смотрит «Жизель», нежели продолжать эти бессмысленные разговоры с лордом Гастингсом. Еще немного и Рыцарь-командор просто-напросто вырвет язык из горла Джейкоба ван Нека. Однажды он договорится. К счастью, лорд решил промолчать. И смотреть балет стало куда более комфортно, хотя время от времени мадемуазель Буршье продолжала чувствовать тяжелые взгляды со стороны Гастингса. Подобная «игра в кошки-мышки» длилась до конца первого акта, потом же Джейкоб решил тихо и незаметно покинуть театр. Сюда он пришел лишь с одной целью — понять мотивы и цели Алистера. И с этим он справился на «ура».***
Балет закончился на трагичной ноте. Впрочем, кое-кто даже не пытался вникнуть в сюжет романтичной постановки, а просто старался не уснуть на своем месте. Но это не мешало Алистеру наблюдать за тем, как живо менялись эмоции на веснушчатом лице мисс Селин Буршье. В отличие от него, девушка всей душой прониклась к главной героине и будто бы сама испытала все те чувства и эмоции, которые так мастерски передала балерина, изображающая Жизель. Но вечер и впрямь можно назвать приятным, если забыть о недолгом пребывании лорда Гастингса в театре. — Я рада, что Изабель отказалась от похода в театр, — идя по коридору Вестминстерского дворца, говорит Селина. Она и впрямь давно хотела туда сходить, но никак не складывалось. Билеты раскупаются слишком быстро, а девушка толком не знает, как скоро ей придется вернуться во Францию. Это может случиться как сегодня, так и через пару месяцев. — Не буду лукавить, меня тоже приятно удивил сегодняшний вечер, — начинающая певица видит то, как искренне улыбается Рыцарь-командор. Но точно также она хорошо видела, что ему самому балет не очень-то приглянулся. Тем не менее, мисс Буршье решает промолчать и только загадочно улыбается, в голове вновь воспроизводя попытки Алистера Д`Аргайла состроить серьезную и заинтересованную физиономию во время просмотра спектакля. — Уже поздно, — они останавливаются напротив дверей, которые ведут в покои Селин. — И спасибо Вам за сегодняшний вечер, Алистер, — девушка привстает на мысочках и запечатлеет осторожный робкий поцелуй на щеке Рыцаря-командора. И сейчас интересно то, кто же из них обоих покраснел и смутился больше. Юная мисс Буршье, которая, покрывшись румянцем, приседает в реверансе и уходит в свою комнату? Или же бывалый Рыцарь Круглого Стола, который просто даже не ожидал такого завершения сегодняшнего вечера? Окажись сейчас где-нибудь неподалеку Изабель, она бы посмеялась над тем, как по-мальчишески заалели щеки ее брата. Ему уже много лет. Достаточно много, чтобы перестать так себя вести в обществе девушек и женщин. Только вот это не просто какая-то девушка. Недаром лорд Гастингс обратил свое внимание на некоторые природные особенности диких волков. И сейчас, стоя уже в опустевшем коридоре, Алистер Д`Аргайл понимает, в какую глубокую яму он загнал себя в тот самый момент, когда увидел дочь сэра Гавейна, выступающей на помосте в Вестминстерском холле.