Изгой

Наступил вечер субботы. А это значит, что мы с Кэти перевернули вверх дном весь мой гардероб, чтобы отыскать черные джинсы, блузку и болеро. И слава Богам, мы их нашли. Кэти прочитала мне целую инструкцию о том, что я НЕ должна делать, а именно: пить, танцевать, приближаться к Коулу Спенсеру и следить за ней, потому что она хочет оторваться по полной, что-ж, настало время поменяться местами, и теперь пришел мой черед быть няней для Кэти. Зайдя в бар, мы остановились на входе как вкопанные, потому что здесь был совершенно другой мир. Играл джаз, по бокам стояли круглые столы с выпивкой, на стенах были развешаны разные оружия, фальшивые деньги и драгоценности, а за баром, вместо пустующей стены, теперь висит огромный плакат хозяина бара, а внизу написано «Wanted». В углу, вместо диванчиков, на которых обычно сидел Коул и его шайка, стоит стол для покера.  — Вау, — прошептала Кэти, осматривая выпученными глазами «Хвост тигра». Все представители мужского пола были с сигарами, кто-то с прикуренной, а кто-то просто держал ее в зубах, как аксессуар, подчеркивающий строгий стиль. Девушки же были примерно в однотонных, но очень разных платьях тридцатых годов, кто-то сидел и курил кальян в уголке, кто-то разговаривал и громко смеялся, а кто-то уплетал фрукты, разложенные рядом с напитками. Кэти была просто великолепна, ее платье с бахромой совершенно идеально сочеталось с ее каре, красными губами и высоким каблуком. Она идеально подходила для этой вечеринки. Чего не скажешь обо мне, черная блузка без рукавов, с открытым декольте, поверх надето болеро, все-таки шрам видно, и я не хочу лишних разговоров, а ноги украсили черные шпильки и обтягивающие джинсы того же цвета, и, когда хозяин бара увидел мой «наряд», я закрыла глаза и надеялась, что он меня не выставит сейчас, так как это все-таки тематическая вечеринка, но хорошо, что Карл меня знает довольно-таки давно и всего лишь улыбнулся мне. Они были знакомы еще с моим дядей и субботними вечерами, если они не сидели в «хвосте тигра», то собирались у нас дома, пили ром, курили сигары и разговаривали о политике. Мы подошли к столикам, где в бокалах были налиты коктейли. Пока не знаю, что там было конкретно, и мне категорически нельзя пить пока что, поэтому я была очень удивлена свежевыжатым сокам и минеральной воде, стоящих рядом. Кэти тут же взяла бокал и сделал небольшой глоток, и с наслаждением закрыла глаза.  — Просто… непередаваемый вкус! Бармены превзошли себя, — нахваливала Кэти, пока делала очередной глоток, я же остановила свой выбор на свежевыжатом яблочном соке.  — Только представь! Тридцатые годы, я, ты, в шикарных платьях, с бокалом виски, стоим и смотрим канкан! Господи! Для полного антуража не хватает здесь только его! А затем, к нам подходят очень опасные и горячие гангстеры, которые… — кажется, Кэти уже не с нами.  — Даже не хочу слушать твой бред, — рассмеялась я, и это получилось довольно-таки громко, потому что на меня начали оборачиваться. И чего все так пялятся? Подумаешь, громко рассмеялась. Кэти замерла, а ее глаза кажется вот-вот выпадут из орбит.  — Ты в порядке? — нахмурилась я и начала оборачиваться по сторонам. Пока не увидела его. Черная шляпа, белая рубашка с расстегнутым воротом, в правом кармашке на пиджаке, красная роза. Классические брюки со стрелками, черные туфли, а в руках длинный черный плащ. И все его шайка была одета точно так же, за исключением того, что у двоих в зубах были сигары, а Коул держал в руках серебряный подсигар.  — Прости за то, что я скажу, но выглядят они просто отпадно, — Кэти не сводила с них глаз, да что там, на них обратил внимание абсолютно весь бар. Пройдя мимо нас, Коул одарил меня ехидной ухмылкой.  — Пф, — прыснула я, отворачиваясь от него. А выглядит он действительно очень, очень горячо.  — Просто пей свои коктейли и больше не говори ничего про них! — сказала я раздраженно. Подумать только, еще с утра, он готов был убить меня, в буквальном смысле, а теперь ехидно улыбается. Надеется на то, что я отдам ему деньги или себя. Ха! Черта с два, придурок! Ни того, ни другого он точно не получит. Коул и его шестерки взяли по бокалу виски и направились прямиком к столу, где только-только начиналась игра в покер. И я заметила на себе взгляд. Это был незнакомый мне мужчина средних лет, одет так же, как и все остальные, строгий костюм, роза в кармашке, но есть одна маленькая деталь. Из-пол его пиджака я увидела кобуру и рукоятку пистолета. Немедля ни секунды, я подошла сквозь толпу людей к Кларку, который расставлял новую порцию бокалов.  — Кларк, там за покерным столом сидит очень странный мужчина… у него кобура и пистолет! — воскликнула я.  — Мэди, — он рассмеялся, — это же гангстерская вечеринка, оглянись вокруг, — он взял меня за плечи и повернул в сторону танцпола, где столпились люди. У многих была такая же кобура, и торчали рукоятки от пистолета. Хорошо, может быть я просто запаниковала от его ужасающего взгляда и только зря навожу шумиху.  — Прости, — виновато улыбнулась я. После того, как Эйдан снова изуродовал меня, я начала… хорошо, я начала бояться. Хотя сама в этом себе я никогда не признаюсь, но порой любой шорох может напугать меня до мозга костей. Шло время, и вместо сока я пила уже кофе, потому что глаза медленно закрывались. Было половина третьего ночи, но в баре даже не было и намека на закрытие, все веселились, выпивали, танцевали своеобразный канкан и хорошо проводили время. Я же сидела за столиком, в мягком кожаном кресле и наблюдала за тем, как Кэти танцует канкан с каким-то парнем. Стоп. Это же… это парень из шайки Коула! Не думая, я тут же вскочила и побежала к ней, и выдернула ее из его рук. Парень посмотрел на меня с непонимающим взглядом.  — Ты хоть понимаешь кто он? — я смотрела на Кэти и трясла ее за плечи. Она была в средней стадии алкогольного опьянения, то есть, разум помутнел, но она была еще в состоянии соображать, что она делает.  — Мэди, ты чего? — буркнула она и повернулась к парню, — Эрл, дай мне минутку, можешь пока принести попить? Парень под именем Эрл улыбнулся ей и пошел к столикам с выпивкой.  — Кэти! Он из шайки Коула, о чем ты думаешь? — трясла ее я.  — Прекрати! Сегодня я не Кэти, сегодня я просто девушка, которая хочет отдохнуть, и Эрл совсем уж неплохой. Может тебе стоит пересмотреть отношение к этим ребятам? Конечно, я сама противница Коула Спенсера и его шайки номер один, но поверь мне, Эрл просто… удивительный! Он смешной и такой простой! Любит танцевать и много говорить, как и я! — она рассмеялась.  — С меня хватит, мы уезжаем Кэти, прямо сейчас! — я потащила ее за руку к выходу, но она хитро вывернулась из моих рук.  — Нет, Мэди, не лишай меня возможности отдохнуть! — Кэти перекрикивала музыку, было слишком громко.  — Ты уже отдохнула! — крикнула в ответ я.  — Я устала! — взревела она, — три дня я была с тобой и делала для тебя всё! Абсолютно всё! Можно мне хоть один вечер отдохнуть?! — Кэти нахмурилась. А ее слова меня больно ранили. Значит, она намекает на то, что я для нее обуза?  — Мэди! — тут же начала она, пытаясь схватить меня за руку, но я резко отмахнулась.  — Не стоит! — сказала я, — буду ждать тебя в машине. Развернувшись, я пошла к запасному выходу, так как оттуда дойти гораздо ближе до моей машины, назло игнорируя Кэти, которая пыталась меня остановить. Выйдя, я остановилась и посмотрела на звездное и ночное небо. Холодный ветер обдувал меня, я закрыла глаза, наслаждаясь этим моментом. Ночь — самый таинственный период времени. Мир людей засыпает, и на смену приходит тьма -пора снов, мечтаний, надежд. И именно в это время на небе вспыхивают миллионы звезд. А вы когда-нибудь обращали внимание на такое небо? Какое оно величественное, непоколебимое. Это целая Вселенная, что существует рядом с нами. И на мгновение кажется, что наш мир такой крошечный, мелочный. А человек — маленькая частица этого всего. В детстве, когда я была в пятилетнем возрасте, я любила ночью, когда все спали забираться, на крышу нашего старого дома и смотреть на то, как в небе… тысячи, нет, даже миллионы небесных светил. С появлением месяца белое зарево только разгорается, образуя прекрасные узоры. Кто-то увидит образ человека, кто-то — забавную зверюшку, а кто-то — рассыпанные золотистые бусинки. Будто бы какой-то волшебник потерял свой магический мешок. Небо всегда меня успокаивало и вдохновляло. Я думаю, что каждый из нас хоть раз любовался его величием и красотой, воспетой не в одном художественном произведении. Из моих мыслей меня вытащил какой-то шорох, а затем тихий писк, доносившийся из-за машин, припаркованных неподалеку.  — Здесь есть кто? — спросила я тишину. Ответа не последовало. Затем еще шорох, будто кто-то пытается что-то мне сказать. Медленно идя к машинам, за которыми доносился звук, я представляла себе всевозможные картинки, будто сейчас выскочит Фредди Крюгер и зарежет меня. А может тот псих из фильма «Пятница 13-е». И приближаясь к месту, откуда исходил звук, внутри меня зарождался страх, от которого я все время бежала.  — Господи, — прошептала я, когда увидела лежащего человека, он был в белой рубашке и лежал на правом боку, спиной ко мне. Подумав, что кто-то изрядно напился, я немного успокоилась и вплотную подошла к человеку, и наклонилась, чтобы помочь подняться.  — Коул? — спросила я скорее всего саму себя, когда увидела его закрытые глаза. Дотронувшись до его левого плеча, я сразу не поняла, что произошло, и только посмотрев на свою руку, почувствовав что-то теплое, я увидела кровь.  — Коул! — вскрикнула я, поворачивая его на спину. Он был ранен в левое плечо! Кровь сочилась из-под его рубашки.  — Эй, посмотри на меня, — я села на мокрый после ночного дождя асфальт и положила его голову на свои колени. Он, сквозь боль открыл глаза.  — Они… приходили за тобой, — хрипел он.  — Кто они? — дрожащими руками я гладила его лицо и молила, чтобы он не отключался. Достав из кармана телефон, я набрала 911.  — Служба 911, что у вас произошло? — спросил оператор.  — Угол Мейн стрит, здесь человек с огнестрельным ранением, — дрожащим голосом ответила я.  — Вызов принят, скорая прибудет через несколько минут, пожалуйста, не отключайтесь, — говорил оператор, но мне было плевать, она бы начала спрашивать в каком состоянии человек и задавать кучу ненужных вопросов, но сейчас главное было то, чтобы он не отключался.  — Коул, поговори со мной, — я бросила свой телефон рядом с собой и взяла его за руку.  — Мне… холодно, — хрипел он. Черт, слезы застилали глаза. Как мне было страшно. Впервые в жизни я видела такое. Видела, как человек умирает. Недолго думая, я сняла с себя болеро и приложила к его ране, чтобы остановить кровь. Коул зашипел от боли.  — Прости, прости, — тараторила я, — скорая сейчас будет, сейчас они приедут. Я держала его за руку и чувствовала, что с каждой секундой силы его покидали.  — Поговори со мной, Мэди, — хрипя, он пытался говорить.  — Просто смотри на меня ладно? Будь со мной Коул. Обещай, что не закроешь глаза. Я пыталась успокоить и его, и себя. Зная, что он терпел ужасную боль.  — Я люблю овсяное печенье, — я сказала то, что первое пришло в голову. Я не переставала смотреть в его зеленые глаза, в которых читалась боль.  — Люблю макать его в кофе, и есть, — я хрипло рассмеялась, — это очень вкусно, и ты просто обязан это попробовать. Обещай мне, ладно? Обещай, что попробуешь? Он еле кивнул.  — Я дала себе слово что больше никогда не буду реветь, — и снова я не знаю, зачем ему это говорю.  — Но сейчас… твои глаза… — говорил он.  — Нет, тебе это просто кажется, — я отмахнулась, зная, что слезы застилали глаза. Спустя полтора года, я впервые испугалась по-настоящему. Испугалась за него. И готова была разреветься.  — Почему ты не плачешь? –задал он вопрос, и его глаза начали закрываться.  — Нет, Коул, нет, нет, нет, — я начала бить его по щекам, — кто-нибудь! Помогите! — кричала я, зная прекрасно, что меня никто не услышит. Он снова открыл глаза.  — Будь со мной. Не закрывай глаза, — я гладила его по лицу, ужасная ситуация, но его лицо…мои пальцы словно вычерчивали контуры его лица.  — Я люблю рисовать глаза, — сказала я, — люблю передавать на бумагу эмоции. Это успокаивает меня, и я обязательно нарисую твои, — я безнадежно улыбнулась, — обещаю, как только ты поправишься, я нарисую тебе твои глаза.  — Они приходили за твоими деньгами, Мэди, они хотели забрать тебя, но я им не дал, не сейчас. Не сегодня. Никогда. Они… они хотят вернуть то, что задолжал им твой брат, — Коул говорил тихо, и его грудь все медленнее поднималась.  — Не сейчас, мы поговорим об этом, когда ты поправишься, а сейчас, слышишь? — вдалеке слышалась сирена, — скорая уже почти приехала, сейчас тебя отвезут в больницу и подлатают, ты справишься, — я пыталась улыбнуться, но вместо улыбки из горла сорвался стон.  — Обещай, что нарисуешь мои глаза, — Коул улыбнулся уголком губ. Господи… он умирает и просит меня о том, чтобы я нарисовала его глаза?  — Я обещаю, Коул, обещаю. Он закрыл глаза.  — У тебя мягкие руки, — прошептал он. Я молчала. Закрыв глаза, я молилась за него. Молилась всеми силами, всей душой.  — Коул, пожалуйста, открой глаза, — сирена слышалась все ближе. Но он не реагировал.  — Коул? — я напряглась и начала бить его по щекам. Никакой реакции.  — Господи, нет. Коул, прошу тебя, открой глаза, открой эти чертовы глаза! — голос перешел на крик. Скорая подъехала, и из машины выбежали два врача, волоча за собой носилки.  — Пожалуйста, он… — его подняли и положили на носилки, а затем понесли в машину.  — Остановка дыхания, — сказал врач кому-то, — дефибриллятор, срочно! После этих слов дверь скорой закрылась, они увезли Коула. Оставив меня в непонимании. И в надежде на то, что он выживет. Он должен. Руки и тело тряслись так, словно у меня был припадок. Впервые в жизни я видела подобное. Впервые в жизни на моих руках кровь чужого человека. Впервые в жизни я видела ранение… пусть Коул Спенсер тот еще засранец, но он… не заслуживает этого. Резко встав с мокрого асфальта, я побежала в бар. Хочу смыть его кровь.  — Мэди! — Кэти перехватила меня на пол пути к женскому туалету, — Прости, я не хотела… — она осеклась, а затем посмотрела на мои руки, которые были по локоть в крови.  — Мэди… — она подняла на меня взгляд, — что с твоими руками?  — Я не… там его ранили, и я помогала, — голос дрожал.  — Кого? Мэди что случилось? — Кэти доставала меня вопросами, я развернулась и побежала к туалету, к горлу подступала тошнота. Открыв кран с холодной водой, я начала смывать с себя полузапекшуюся кровь, царапая свои руки.  — Мне нужно ехать туда, — сказала я Кэти, которая только что зашла в след за мной.  — Куда? Ты объяснишь? Почему твои руки все в крови? — в ее глазах читался страх.  — В больницу… — я продолжала отмывать руки, — Коул… его ранили за-за меня.  — Из-за тебя? Мэди? — кажется Кэти протрезвела за долю секунды, а затем выбежала из туалета. В нашем городке всего одна большая больница, и разумеется, его отвезли туда. Мне нужно съездить и убедиться, что он жив. Посмотрев на себя в зеркало, я долго и упорно всматривалась. «Они пришли за тобой» — говорил Коул. Кто они? Кто? Господи, что такого натворил Эйдан, и почему они приходили за мной? С оружием, мать его?! Выйдя из туалета, я тут же направилась к его компании, надо же сказать, что их вожак ранен, но кажется Кэти меня опередила. Она стояла рядом с ними, обняв себя руками и что-то бурно говорила.  — Мне нужно ехать туда, я могу доверить вам Кэти? Просто довезите ее до моего дома, большего не прошу, — сказала я, когда подошла к ним.  — Вот уж нет! Мэди, я еду с тобой! — начала возникать Кэти.  — Это правда? То, что сказала Кэти, в Коула стреляли? — спросил меня парень, по имени Эрл.  — Да, — коротко ответила я, — я вызвала скорую, его увезли. Закрыв глаза, я схватилась за голову, я не знаю, как действовать в таких ситуациях. Мандраж меня не отпускал, и голова начала сильно болеть от того, что слишком много мыслей лезли в голову.  — Я отвезу её, можешь не беспокоиться, — сказал Эрл, — если тебе нужно, я посижу с ней до твоего приезда. — Нет. Ты просто отвезешь её ко мне домой. Тебе я не доверяю, но ситуация безвыходная, и я не хочу терять времени, вдруг он… — я мотнула головой, прогоняя плохие мысли, — но Кэти, кажется, хорошо к тебе относится. В дом ни ногой. Максимум, можешь стоять у двери. Я смотрела на него так, словно Кэти маленький медвежонок, а я ее мама. Кэти перепиралась до того момента, пока не села к ним в джип.  — Позвони мне, как только все станет ясно, я буду ждать тебя, — она обняла себя руками. Я молча кивнула и закрыла за ней дверь.  — Спасибо… — тихо сказал еще один парень из его шайки.  — Если вы такие друзья, вы должны приглядывать за ним, а не оставлять один на один со смертельной опасностью, — я зыркнула на него, а затем побежала к своей машине. Сажусь в машину, включаю зажигание и на полной скорости еду к Коулу Спенсеру. Зачем? Почему он меня так начал волновать? Успокаиваю себя тем, что он жив и что это просто человеческий фактор, переживать за того, кто встал под пулю, предназначенную мне. Ведь в каком-то смысле он спас мне жизнь. Снова. Дважды. Но если он все же выкарабкается… нет, не так…он однозначно выкарабкается… и я… получается, что спасла ему жизнь, вызвав скорую и закрыв кровоточащую рану.  — Пожалуйста, живи, — тихо говорила я себе под нос, заворачивая на улицу, где находится больница. Я переживаю за него. Да, я молюсь за него. Я хочу, чтобы он жил, он ведь… просто семнадцатилетний парень, который совершает ошибки. А кто в этом возрасте их не совершал? Доехав до места, я быстро вбежала по огромным лестница больницы и чуть не сбила с ног какую-то медсестру, которая несла на железном подносе шприцы с ампулами.  — Простите! — протараторила я и направилась прямиком к стойке регистрации. То самое чувство, которое я так яростно прятала глубоко внутри, вновь одолевало меня. Страх. Нет, я не должна бояться, ведь все будет хорошо, так ведь?  — Могу я вам чем-нибудь помочь? — спокойный голос медсестры, донесся до меня.  — Молодой человек с огнестрельным ранением… я могу к нему попасть? — говорила я с явным волнением в голосе.  — Палата 317, но к нему сейчас нельзя, он… — медсестра так и не договорила, потому что я, сломя голову побежала на третий этаж. 306,307… я шла очень быстро, и в самом углу я заметила двоих людей, которые разговаривали с доктором Перкинзом. С моим доктором, который наблюдал меня несколько дней назад.  — Он пришел в себя после операции, но пока… ему нужен покой, и никакого волнения, — говорил доктор Перкинз. Я остановилась в трех шагах от них, и первой повернулась женщина, короткие блондинистые волосы были аккуратно уложены, и сама она была очень… красива.  — Мэдисон? Что ты тут делаешь? — доктор Перкинз явно не ожидал меня увидеть здесь.  — Я…я хочу узнать, как Коул… я вызвала скорую… — я не успела договорить, как эта женщина крепко обняла меня, задев мой шрам. Больно.  — Это ты? Ты вызвала скорую? — женщина оторвалась от меня и посмотрела прямо в глаза. Я молча кивнула.  — Господи, ты спасла моего сына, — из ее глаз потекли слезы, и она снова попыталась обнять меня, но доктор Перкинз остановил ее, видимо увидел по моим глазам, что мне больно.  — У Мэди сейчас… немного болит спина, так что я бы посоветовал попридержать объятия, — он виновато улыбнулся.  — Прости… Мэди, верно? — спросила она, я снова кивнула. — Ты спасла жизнь моему сыну. Полторы минуты, и он бы… — она так и не смогла договорить, но я поняла ее. Он жив. Коул жив! От этого внутри меня запорхали бабочки.  — Любая просьба… что угодно, я всегда помогу тебе, мы перед тобой в вечном долгу, Мэдисон, — начал говорить статный мужчина. Это были его родители.  — Миссис Спенсер — начала я, но она перебила меня:  — Зови меня просто Хейзел, а это Рональд, — она показала на отца Коула. Я улыбнулась.  — Могу я… просто посмотреть на него? Обещаю, что не задержусь у него надолго, просто две минуты, хорошо? — я посмотрела на них с мольбой.  — Конечно… сколько пожелаешь, — Хейзел улыбнулась и сжала мое плечо. Я вошла в палату 317. По середине стояла кровать, по бокам две тумбочки, в прочем, такая же палата, в которой лежала я. Приглушенный свет, вокруг него было куча всяких приборов, которые тихо пищали. Его глаза были открыты. На плече была большая повязка, с маленькой красной точкой по середине. Его глаза были открыты. И они тут же нашли меня. Коул лежал в кислородной маске, и клянусь, его глаза улыбались при виде меня.  — Привет, — я улыбнулась и уселась на стул, который стоял рядом с кроватью.  — Я так понимаю, говорить ты пока не можешь? — спросила я его, и он помотал головой.  — Наконец-то! Хоть какое-то время ты не будешь говорить, — я попыталась разрядить обстановку.  — Послушай… я рада, я безумно рада, что ты жив. Ты напугал меня до чертиков! Но ты же знаешь, что я никогда и никого не боюсь, потому что так… я привыкла жить, но ты, — я подняла бровь, — заставил меня понервничать, — я рассмеялась, а он смотрел на меня своими зелеными глазами, — я пришла, удостовериться что ты жив, и что с тобой все будет хорошо, — я прикоснулась к его руке, а он сжал мою, пусть и не сильно, но его прикосновение меня взволновало.  — Я помню, что обещала тебе нарисовать твои глаза, как только ты поправишься, я обязательно их тебе принесу, но… мы же не можем… вот так начать просто дружить, верно? Ты плохой и горячий парень, — я усмехнулась, — а я девчонка, которая борется с такими, как ты, но пусть хоть на это время, мы заключим перемирие, ты спас меня, а я… спасла тебя, и мне нужно узнать все, что произошло, кто это был… чтобы я смогла разобраться. Коул отрицательно покачал головой.  — Даже не думай, я должна покончить с этим. Эйдан… — я вздохнула, — за выкуп его могут выпустить, и что-то подсказывает мне что кто-то обязательно внесет его… а я не могу допустить этого, просто, когда ты сможешь говорить… обещай, что все расскажешь, ладно? — я посмотрела на него с молящими глазами. Он никак не отреагировал.  — Ладно, мне пора… если ты не против, я могу заехать завтра, просто узнать, как ты, — я улыбнулась ему, вставая со стула. Коул не выпускал мою руку из своей.  — Коул… там твои родители, и они хотят видеть тебя, — я попыталась вырвать свою руку, и кое-как это получилось. Сев в свою машину, я откинулась на сиденье и закрыла глаза. Что я ему несла? Какую несусветную чушь? Про глаза, что я рада, что он жив? Нет, безусловно я рада, что он остался жив, но ведь, нам нельзя общаться, нельзя дружить, нельзя позволять чего-то большее, что есть сейчас между нами. Черт, единственное, что мне нужно сейчас узнать — это то, кто его подстрелил, и лично разобраться в этом деле. Из мыслей меня выдернул звонок телефона. Номер был скрыт.  — Да? — нерешительно ответила я.  — Мэдисон, это Олли, — сказал он.  — Олли? Что-то случилось?  — Я звоню по поводу вчерашней ситуации, отпечатки пальцев в нашей базе не зафиксированы, я не знаю, кто это был, к сожалению, я не знаю, как это выяснить, мы взяли под контроль твой дом, и на всякий случай патруль будет объезжать твою улицу каждый двадцать минут, больше чем уверен, что тот, кто попытался вскрыть дверь, вернется снова, скорее всего ты его спугнула на этот раз, но мы должны быть уверены, что ты в безопасности. Бак сейчас в больнице, расследует ситуацию с Коулом Спенсером, ты его знаешь? — спросил Олли.  — Да… да я вызвала скорую, я нашла его, — вздохнула я, — но я ничего не знаю и ничем не смогу помочь, — сразу ответила я. — Если мне что-то понадобится, я обязательно тебя наберу, будь осторожна, — с этими словами Олли положил трубку, а я поехала в сторону дома, поспать хотя бы пару часов мне катастрофически необходимо. Подъезжая к дому, я увидела сидящую на пороге Кэти в окружении шайки Коула. Что они здесь делают? Что-то случилось с Кэти? Быстро выбежав из машины, я направилась к ним.  — Кэти, ты в порядке? — я подбежала к ней и села на колени рядом.  — Да, — она посмотрела на меня странным взглядом, — Эрл, Джордан и Максвелл решили составить мне компанию, пока ты в больнице с Коулом, — она пожала плечами, — мы просто общались.  — Родители позвонили и сказали, что все обошлось, спасибо еще раз, — сказал незнакомый мне парень, подходя почти вплотную ко мне, нарушая мое личное пространство. — Я Максвелл — парень протянул мне руку, но я проигнорировала его жест. Коротко подстриженные русые волосы, накаченное телосложение, пирсинг на правой брови, серые глаза, немного кривой нос, и смазливая улыбка, которая больше всех раздражает меня в парнях.  — Не подходи ко мне, — я отшатнулась от него и тут же врезалась в другого парня. — Осторожней, — прошептал он мне на ухо.  — Кэти, иди в дом, — я стояла, выпрямив спину, и чувствовала всеми фибрами своей души, что сейчас надеру кому-то задницу.  — Мэди, все хорошо, они не причинят нам боли, — Кэти встала рядом со мной.  — Не забывай, кто они и чем занимаются, — прорычала я.  — Джордан, покажи Мэдисон кое-что интересное, — сказал Эрл. Джордан, тот парень в которого я врезалась спиной. И почему все плохие парни такие сексуальные? Джордан был просто как с обложки. Серовато голубые глаза, открытый лоб, в точности такая же стрижка, как и у Максвелла, идеально прямой нос и улыбка как у Аполлона. О Господи, я точно сойду с ума.  — Джордан протягивает мне свой телефон и показывает всего лишь одну фотографию, на который запечатлен мой брат с… моим отцом.  — Что это? — тихо спросила я.  — Этот человек очень много знает, у него есть своя нарко-лаборатория, и нам надо узнать где она находится, но так как этот мужчина постоянно переезжает с места на место, мы просто не можем отследить его, а когда загребли твоего брата, это стало почти невозможным. Фотография сделана шесть дней назад, — ответил Максвелл.  — От меня вы чего хотите? — я нахмурилась.  — Мы хотим знать, в курсе ли ты последних разговоров Эйдана с кем-нибудь? — на меня перевел взгляд Эрл, который стоял рядом с Кэти, очень-очень близко.  — Нет, я не в курсе… и давайте мы закончим этот разговор? Все, спасибо, что довезли Кэти и были ее личными телохранителями, но пора и прощаться, как говорится, в понедельник мы снова вернемся к своим ролям, я изгой и законченная шлюха, а вы — те ребята, которые издеваются над такими, как я.  — Нет, мы не считаем тебя… — начал Максвелл, но я даже не дала ему закончить.  — Я сказала. Больше повторять не буду. Мне не нужна дружба с вами, я не хочу, чтобы вы впутывали не только меня, но и Кэти в свои рейды, на которых вы помимо того, что грабите магазины, избиваете людей, еще чувствуете себя безнаказанными, — я скрестила руки на груди. С секунду на меня смотрели серьезно, а теперь они начали смеяться надо мной. Прекрасно.  — Что ты… — говорил сквозь смех Джордан, — о Боги, я не могу остановиться, ты думаешь, что это мы все делаем? — он поднял бровь.  — А кто еще? — я взмахнула руками и чуть не врезала Кэти прямо промеж глаз.  — А ты не думаешь, что в нашем городке появились очень плохие люди, которые ведут на тебя тихую охоту, тебе дали время, и сегодня под пулю попал Коул, но в следующий раз будешь ты, — Джордан почти нависал надо мной.  — Я сказала, что никому и ничего не должна! Это не мои проблемы! А теперь проваливайте! Всё! — кричала я и начала выпихивать парней подальше от моего дома.  — Мэди, ты чего? — Кэти посмотрела на меня с сожалением.  — Кто мы, а кто они, Кэти! Никогда не забывай об этом! — я развернулась и вошла в дом. Голова кружилась. Эйдан видится с отцом… быть этого не может. У отца… своя лаборатория по изготовлению наркотиков? Твою мать, во что ввязалась моя семья? Теперь многое понятно… почему какие-то люди внезапно захотели вернуть долг. Они думают, что я тоже замешана в этом… наркобизнесе. Поверить не могу, моя семья распространяет наркотики. Что творится в этом грёбаном мире? За что? Просто, твою мать, за что это мне?  — Мэди… я знаю, что сейчас не самое лучшее время, но может тебе все-таки стоит позвонить маме и узнать, что же все-таки происходит? Она что, с ума сошла? Нет, к психиатру надо не мне, а Кэти.  — Ты права… — я замолчала и посмотрела на свою подругу, а она, в свою очередь, готова была ликовать, но не тут-то было, — сейчас не самое лучшее время. После этих слов, я пошла наверх, в надежде принять душ и лечь спать. Больше всего я боялась, что мне будет сниться кровь и Коул с простреленным плечом, но нет, мне ровным счетом ничего не снилось. Пустота. И проснувшись, я первым делом потянулась к телефону, на часах была половина двенадцатого. Сегодня воскресенье, поэтому я планировала поехать в школу, к миссис Клэнсон, нашему школьному библиотекарю. В доме было тихо, и скорее всего Кэти уже уехала туда, так как обычно мы начинали наш рабочий день в половину девятого. Спустившись вниз, на столе лежала записка, а рядом на тарелке яичница с беконом. «Уехала к миссис Клэнсон. Завтрак на столе, мы будем ждать тебя. Люблю К.» — гласила записка. Я была виновата перед Кэти, за ночной разговор, за то, что нагрубила ей… я всегда чувствую себя некомфортно, когда мы с Кэти ругаемся, и всегда первая иду мириться, с ее любимым холодным латте. Куплю ей по дороге, но сперва, я должна заехать к Коулу, я же… обещала. Хотя зачем я это делаю? В два счета я опустошила великолепную яичницу с беконом от Кэти, быстро собралась и, схватив свой скетчбук, села в машину и направилась в больницу. Надеюсь сегодня он уже может говорить. Прошло примерно часа два, пока я сидела в машине и рисовала его глаза. Я хочу чтобы они были идеальны. Испортив штук восемь листов из скетчбука, я наконец-то нарисовала их в совершенстве, взяв с собой предварительно всего на всего один зеленый карандаш. Закрасив радужку зеленым цветом, я выдохнула и пошла внутрь.  — Вы к кому мисс? — пожилая женщина за стойкой регистрации окликнула меня.  — Коул Спенсер. Палата 317, — я мило улыбнулась.  — Пожалуйста, распишитесь в журнале для посетителей, — она повернула его ко мне лицом и указала, где расписаться. Справившись с этим, я быстрым шагом пошла к его палате. Коридоры были пустые, и до ужаса пахло хлоркой и медикаментами, отчего меня начало тошнить. Вдох-выдох, вдох-выдох. Тихо постучавшись, я несколько секунд стояла неподвижно, а затем, когда с той стороны двери услышала тихое «Войдите», незамедлительно открыла дверь. Наши глаза сразу же встретились.  — Привет, — скромно улыбнулась я, — можно присесть? — я пальцем указала на стул рядом с его кроватью.  — Конечно, — ответил он. Сегодня он выглядел… намного, намного лучше, чем ночью.  — Как ты себя чувствуешь? — поинтересовалась я, нервно теребя уголок скетчбука.  — Не считая того, что плечо адски болит, вполне себе живой, спасибо, — усмехнулся он. Я улыбнулась ему в ответ. А затем, вырвав лист, отдала ему свое творение.  — Я привыкла сдерживать свои обещания, — стеснительно улыбнулась я и почувствовала, как краснею. Он взял в руки лист с моим рисунком и начал оценивающе смотреть на него.  — У тебя талант, — сказал Коул, не отрываясь от моего рисунка, — это очень красиво, спасибо Мэди… спасибо.  — Что ты, это всего лишь рисунок, — улыбнулась я, но он меня перебил:  — Нет… точнее за рисунок тоже спасибо, но ты… спасла меня, — он пожал плечами, — если бы не ты, наверно сейчас родители выбирали бы в каком гробу меня похоронить, — он рассмеялся, а нахмурилась, не люблю, когда так шутят.  — Ты тоже спас меня, получается уже дважды, так что, практически мы в расчете, но я рада, что все обошлось, — выдохнула я. Коул смотрел на меня с прищуренным взглядом, будто что-то хотел выпытать из меня.  — Послушай, ты должен мне рассказать кто это был, я должна как-то разобраться, просто скажи, кто, и я уйду, — начала я.  — А если не скажу? — он повел бровью, — послушай, девушке вроде тебя не стоит иметь дело с такими людьми, я разберусь сам, тебе не стоит волноваться на этот счет, — он выдохнул, — а с твоим долгом мы что-нибудь придумаем, но деньги… их надо отдать, в противном случае здесь будет как минимум пол города перестрелянных, с ними нельзя шутить, но, — Коул поднялся в сидячее положение, и его плед спал с груди, открывая на всеобщее обозрение его величественную грудь. Вау. Даже этот дурацкий огромный пластырь на пол груди никаким образом не портит вид столь прекрасной вид Что я несу?  — Коул, я не хочу, чтобы ты решал эту проблему, ты не виноват и никак не относишься к этому, просто скажи, кто это был, — меня начало напрягать то, что он принципиально не говорит.  — Я не знаю, — он пожал здоровым плечом, — прежде я никогда не видел этого человека. Прекрасно, разговор, который, я надеялась, прольет свет на многие вещи, просто никчемный. Никакой информации, что могла бы поспособствовать поимке стрелка. Мы молчали, и молчание затягивалось до неловкости, и я хотела уже сказать ему кое-что важное, как дверь внезапно открылась.  — Я принесла тебе кофе, малыш, — сказала длинноволосая каштановая девушка. В обтягивающих джинсах и мини топе.  — Ой, я помешала? — спросила она, ставя кофе на тумбочку.  — Нет, Мэди уже уходит, верно? — Коул посмотрел на меня с издевкой. Ну конечно, чего следовало ожидать?  — Да, да, — я мотнула головой, — поправляйся. И не дождавшись ответа или прощания, или чего-то еще, я выбежала из палаты, снова чуть не сбив ту же медсестру, с тем же подносом со шприцами и ампулами.  — Простите! — вскрикнула я, находясь уже от нее практически в метре. Не оборачиваясь, не слушая свой внутренний голос, я села в машину и только тогда заметила, что все то время, пока бежала, забыла, как дышать. Что ты хотела Мэди? Дружить с ним? С парнем, который распространяет наркотики? Связан с преступным миром? Мечтать о том, как плохой парень трахает на заднем сиденье его машины? Чего ты хотела? Я ненавидела саму себя. Ненавидела за эти дурацкие мысли, за то, что позволила думать, пусть хоть и недолго, о нем, в другом контексте, не в контексте врага, а… в прочем неважно. Этому не бывать. Никогда и ни при каких обстоятельствах. Заведя машину, я вывернула на шоссе, нужно было купить еще Кэти её латте. Надо попытаться хоть как-то отвлечь себя.