Изгой

События развивались слишком быстро, вот меня сейчас чуть не начали насиловать девять человек, а пару секунд спустя в дом ворвались Коул, Максвелл, Джордан и Эрл, держа в руках пистолеты.  — О! — воскликнул Эйдан, — а вот и твои дружки, надеюсь они тоже хотят поучаствовать в твоем наказании, сестренка? Ну же ребята, присоединяйтесь, Мэдисон хватит на всех! — Эйдан громко засмеялся, и его смех поддержали все, кроме ребят, которые стоят сейчас с пистолетами.  — Еще шаг в её сторону, или кто-то тронет её хоть пальцем, убью, — предупредил Коул, смотря каждому в глаза. Всё как будто замерло, время остановилось. Стоя в полу порванном нижнем белье, чья-то рука зависла прямо над моей грудью, вторая пара рук застыла в миллиметре от влагалища, а третья пара прямо на заднице. Кто-то уже снял брюки, кто-то стоял голый по пояс, а кто-то и вовсе полностью.  — Да брось, Спенсер! — Эйдан встал с кресла и подошел прямо ко мне, — разве ты не хочешь этого? — он грубо схватил меня за грудь, от чего я взвизгнула, — а может этого? — Эйдан провел пальцами по моему клитору. Тело дрожало от неимоверного страха. Сейчас мне было страшно.  — Мэдисон, — Коул медленно сглотнув, смотрел на меня с явной болью в глазах. А я смотрела на его кадык, который двигался вверх-вниз, — иди ко мне, — он протянул мне руку.  — Ну же, не бойся, тебя никто не тронет, — Коул просто молил глазами. Не забывая о том, что под его прицелом как минимум мой брат и пара человек, которые стоят рядом со мной. Кто-то шевельнулся, и Эрл выстрелил в стену, от чего я содрогнулась от страха. Я пошла. Медленно. На цыпочках, словно вокруг меня осколки, и я боялась наступить на них. Не опуская руку с пистолетом, он двумя ловкими движениями снял с себя куртку, и дал ее мне.  — Надень её, — тихо сказал он, обращаясь ко мне, но не отрывая глаз от остальных. Я послушно это сделала и встала за его спину.  — Джордан, отвези её домой, — приказным тоном сказал Коул, — а я закончу тут.  — Нет! — вырвалось тут же у меня. Я понимала, что девять человек против четверых… нехорошо. И что их просто убьют. Я не могла этого допустить.  — Коул, оставь их, — рука Джордана уже сжимала мое запястье, — прошу тебя.  — Коул Спенсер, это не твоя собственность, Мэдисон моя! И она останется здесь, со мной! — Эйдан взревел и вышел из того круга, в котором только что была я.  — Она не вещь! — заорал он, — ублюдок, — Коул локтем ударил Эйдана прямо в переносицу.  — Коул! — содрогнулась я, — прошу пойдём, — теперь я молила его о том, чтобы уйти. Чтобы он пошел со мной. Взяв его за руку, я потащила его к двери, и на секунду он сдался, двинулся в мою сторону, но потом резко осёкся.  — Джордан, ждите нас дома, не выпускай её из виду, — Коул не смотрел на меня, сейчас им двигала дьявольская злость.  — Нет. Нет. Нет. Нет! — я начала мотать головой в тот момент, когда Джордан, подхватив меня на руки, понес прочь из дома.  — Коул! Пожалуйста! Просто иди со мной, — я пыталась уговорить его. Я знала, что он умрет. Знала. Я чувствовала это всеми фибрами своей души. И первые в жизни я до смерти испугалась за человека, которого ненавижу. Джордан нёс меня, не оборачиваясь назад, когда дверь в дом закрылась, я начала кричать на всю улицу. Плевать, пусть вызывают копов, службу спасения, да хоть кого! Лишь бы они остались живы…  — Джордан, прошу тебя, отпусти, — я посмотрела на него с болью в глазах.  — Всё будет хорошо, он и не из таких передряг выкарабкивался, — Джордан улыбнулся уголком губ, но я-то видела, что он чертовски взволнован.  — Ты понимаешь, что ты несешь? — Джордан открыл заднюю дверь джипа и посадил меня.  — Я знаю, что я делаю и что я говорю, поверь мне, всё будет хорошо, просто доверься нам, ладно? — он быстро обогнул машину и сел на водительское сиденье. Услышав выстрел, мое сердце остановилось. Мы с Джорданом переглянулись, но он ничего не сделал… ровным счетом, ни побежал туда, к ним, ни начал вызывать копов и скорую… Как только мне захотелось открыть дверь и выбежать туда, к Коулу… я услышала щелчок.  — Это для твоей же безопасности, — Джордан повернулся ко мне. Чёрт. Блокировка. И почему до меня не дошло это на пару секунд раньше? Открыть дверь, вбежать, взять его за шкирку, усадить в эту чертову машину и увезти далеко… Джордан газанул прямо с места, и мы на большой скорости помчались в неизвестность. Играла какая-то странная музыка, а я не могла собраться с мыслями. Прошло уже три минуты и двенадцать секунд как мы едем, и за это время…они скорее всего мертвы. Я не переживу, нет! Смерть Коула. Смерть Эрла. Смерть Максвелла. Пусть я их и ненавидела всей душой, но они не заслуживают такого… что не сказать о моем брате, который заслуживает того, чтобы гнить в тюрьме или сдохнуть от пули, а может и от передоза. Я желала ему смерти. Так сильно, что боль пронзила позвоночник. Настолько сильно я напряглась.  — Ты должна рассказать, что вообще происходит, с самого начала, — Джордан говорил тихо и медленно, понимая в каком состоянии сейчас нахожусь я. Я, забившись в угол заднего сиденья, насколько можно накрылась курткой Коула, подогнув под себя ноги, от куртки пахло чем-то лесным с каплей цитруса. Вдохнув поглубже, я пыталась запомнить хоть что-то.  — Мэдисон, поговори со мной, — Джордан припарковал машину и повернулся ко мне.  — О чем? — я резко подняла на него свой взгляд. Глаза были красные от непролитых слез.  — Окей… тогда пойдем, тебе нужно согреться и как минимум поесть… и, пожалуйста, не пытайся вырваться, во-первых, у тебя это не получится, а во-вторых, когда приедет Коул, вы обязательно поговорите, и ты можешь остаться здесь на сколько угодно… — я перебила Джордана.  — Они мертвы! — закричала я, — их трое! Против девятерых! О чем ты говоришь! — я пыталась вдолбить в его тупую башку, что думать оптимистически сейчас вообще ни к черту. Джордан вздохнул, вышел из машины и, открыв заднюю дверь машины, взял меня на руки.  — Не смотри на меня так, ты босиком да и в одном нижнем белье, не хватало чтобы ты еще простыла, — Джордан выдохнул и понес меня по… невероятно огромным ступеням! Оглянувшись, я увидела, что вокруг меня огороженная территория с дорожной подсветкой, которая освещает каждый куст цветов, каждую дорожку, ведущую к дому, к парковке и куда-то за дом. Сам дом был в стиле фахверк. Второй и третий этажи были полностью застеклены, из них виднелся приглушенный свет, а на лесенках были огромные горшки, с не менее огромными растениями. Понятия не имею что это такое, но выглядят очень красиво.  — Сейчас Тони принесет тебе плед и полотенце, ты можешь принять душ, а мы пока сделаем тебе вкусный ужин, от которого ты просто сойдешь с ума! — Джордан посадил меня на огромный белый кожаный диван, и я машинально забилась в самый угол. Ужасно некомфортно себя чувствую.  — О, Пресвятая Дева Мария! — воскликнула какая-то женщина из-за моей спины. И обернувшись, словно забитый котенок, я увидела женщину средних лет, смуглая кожа, короткие кудрявые черные волосы были аккуратно уложены, немного полноватого телосложения, и на ней был белый фартук.  — Что с тобой случилось? — она присела на колени, и нас отделял друг от друга подлокотник дивана.  — Это Тони, домработница и самая лучшая женщина в мире, которая готовит так, что можно сойти с ума! –Джордан рассмеялся, а Тони кажется совсем не одобрила это.  — Сейчас же выйди отсюда, негодник! — она проворчала, не отрываясь от меня.  — Как тебя зовут, маленькая? — она говорила со мной как с ребенком, и мне… мне это нравилось.  — Мэдисон Уайт, — прошептала я. Мои руки утопали в рукавах куртки Коула, и, когда я снова подумала о нём, глаза наполнились слезами…  — Мэдисон Уайт, пойдем я покажу тебе где ванна, и, пока ты будешь мыться, я приготовлю тебе ужин, идет? — Тони попыталась взять меня за руку, но я отшатнулась от нее.  — Что ты с ней сделал, Джордан? Почему эта малышка так сильно боится людей? — Тони встала и уперла руки в бока.  — Я? Ничего, а вот ее чокнутый брат со своими дружками чуть не изнасиловали ее двадцать минут назад, Коул разберется, а вот что с ней делать? Понятия не имею, может сказать родителям, чтобы они вмешались? — Джордан задумался. Родителям? Каким родителям.  — Так, я ничего не хочу сейчас слушать! Мне нужно накормить эту девушку и дать ей заботу, не мешай! — Тони снова подошла ко мне, в этот раз она намного настойчивее взяла меня за руку и попыталась поднять меня с дивана.  — Нет, пожалуйста… я сейчас уйду, только не трогайте меня, — говорила я. Видимо у меня был шок. Потому что мне казалось, что она хочет сдать меня моему брату.  — Не отдавайте меня Эйдану, он убьет меня, — я схватилась за голову и начала качаться взад-вперед. И вот тут, меня словно порвали на две части. Та Мэдисон, которая отчаянно прятала слезы перешла на второй план, и всем открылась настоящая Мэди, у которой есть чувства. Я начала плакать. Истошно. Крича, говоря о том, что Коул мертв, и что нужно вызвать полицию. Я плакала, плакала и плакала, вспоминая что со мной делали, как прикасались и как почти насиловали. Эти картинки наверно никогда не выйдут из моей головы, и мне придется всю свою оставшуюся жизнь жить с этим. Меня не трогали. Я качалась взад-вперед, закрыв руками лицо. Приглушенный звук, откуда-то издалека, заставил меня прислушаться.  — Я убью его, клянусь, — слышала я до боли знакомый голос. А через секунду прозвучал вопрос:  — Где она? В этом голосе была и боль, и надежда, и переживание.  — Коул, — прошептала я сама себе, смотря на свои руки, будто в них у меня зеркало, и я пытаюсь всмотреться в него.  — Мэди? — я обернулась на его тихий голос. Тяжесть пережитого тут же спала с меня, когда я увидела его в белой майке, с перебинтованным плечом, и эти чертовы зеленые глаза смотрели на меня. Перепрыгнув через спинку дивана, я бросилась на него, крепко сжав его в своих объятиях. Никогда я не была так счастлива. Счастлива от того что он жив.  — Ты живой, — говорила я, а по моим щекам текли слезы.  — Да, я живой, — он усмехнулся, и я почувствовала, как его сильные руки крепко-крепко прижимают меня все ближе. Боже, его объятия… они были словно моим домом, в них я чувствовала себя в полной безопасности, и мне было так хорошо… и так спокойно.  — Ты — полный идиот! — вскрикнула я и начала бить его кулаками по груди, — Какого черта ты остался там! Я думала ты умер, когда услышала выстрел! А вы? Я повернулась к Эрлу и Максвеллу, — вам совсем жить надоело?  — Успокойся, Мэди, все хорошо, Коул прострелил колено твоему брату, — Максвелл вскинул руки с жестом «я сдаюсь», — мы были на подстраховке, все обошлось, честно, больше они не придут к тебе домой, — Максвелл говорил так спокойно, будто рассказывал, как прошел его день. Я посмотрела на Коула.  — Да, они тебя больше не потревожат, но сегодня я хочу, чтобы ты осталась здесь, идет? Просто чтобы быть спокойным мне и… всем остальным, для твоей же безопасности. Я молча кивнула, мне совсем не хотелось возвращаться в тот дом.  — Я могу поехать к Кэти… она пустит меня переночевать, — тараторила я.  — Хочешь разбудить свою подругу в половину первого ночи? Не очень хорошая идея, здесь есть гостевая комната, родителей не будет еще полторы недели, всё хорошо, — Коул улыбнулся.  — Мэдисон, я приготовила для тебя ужин, надеюсь ты любишь запеченную картошку и стейки?  — Я не голодна! — тут же выкрикнула я, а живот мой заурчал так, что его наверно было слышно на соседней улице.  — Принимай душ, мы ждем тебя за столом, — Тони развернулась и пошла куда-то за угол, а парни, переглянувшись, ушли за ней следом. Коул молча поднял меня на руки, а я только и успела что ухватиться за его шею.  — Я могу сама дойти, — нахмурилась я. Слез уже не было, но паника и страх никуда не делись.  — Это самое меньшее, что я могу для тебя сделать, после того как я увидел тебя там, я ни о чем другом думать и не мог, почему ты не обратилась в полицию? — Коул нес меня через огромный коридор, в темно зеленом цвете, украшенным кучей разных картин.  — Я обращалась… но за него кто-то внес деньги, и вот теперь он снова на свободе, — я помотала головой, — я не могу жить там, зная, что где-то рядом находится этот псих-наркоман.  — В ближайшее время там безопасно, а дальше мы придумаем, что с ним можно сделать. Мы дошли до двери, и я думала, что это душ или гостевая комната, но не тут-то было.  — Я настолько испугался, что подумал, будет хорошо если ты поспишь в моей комнате, здесь есть душ, а свою футболку я могу тебе одолжить, я посплю в гостиной или у кого-то из ребят, — он улыбнулся уголком губ, и эти чертовы его ямочки на щеках…  — Вы живете вместе? — когда мы зашли в комнату, то Коул осторожно посадил меня на кровать. Вау. Шелковое черное белье отлично смотрелось с бежевым цветом комнаты. Большая деревянная двуспальная кровать стояла прямо посередине комнаты. Идеальная чистота. В углу стоял стол, на котором был компьютер последней модели «Apple», а рядом стоял огромный шкаф, немного приоткрытый, и я увидела полку с кучей бумаг.  — Это мои братья, — он улыбнулся и, открыв шкаф, начал что-то искать.  — Братья? — удивленно спросила я. Я знала только об одном брате. Арчи. Но не стала спрашивать его об этом. По крайней мере сейчас.  — Так получилось, что… мои родители усыновили троих парней из неблагополучных семей, и вот уже как два года мы живем, по началу было сложно, но теперь каждый из них готов на все ради моих родителей, а я в свою очередь нашел лучших друзей, — Коул повернулся ко мне и протянул белую футболку, которая была на пару размеров больше для меня.  — Душ прямо за ширмой, я зайду через десять минут за тобой, тебе точно надо поесть Мэди, ты выглядишь как… — не успел Коул договорить, как я перебила его:  — Как смерть? — усмехнулась я. Ну да. Наверно я так и выглядела. Худощавое телосложение, вес всего сорок девять килограмм и торчащие ребра.  — Это не смешно, — он нахмурился. А затем, развернувшись, вышел из комнаты, тихо закрыв за собой дверь. Ширма в стиле модерн превосходно вписывалась в интерьер его комнаты. Простой, большой, чистой и современной. Обойдя ширму, я увидела аккуратно повешенные на маленьких крючках на стене вещи Коула. Зайдя в дверь, которая вела в ванную комнату, я сначала удивилась, затем рассмеялась, а потом еще раз удивилась. Ванная комната была в черно-белом стиле, а на стенах были, внимание… черепа! В одном углу стояла большая ванная, по середине небольшая раковина, а с другого бока душевая кабина, тоже по всей видимости очень крутая и суперсовременная. Но черепа в ванной…  — Ты уникальный, Спенсер, — рассмеялась я себе под нос. Именно сейчас я успокоилась и уже не боялась ничего. Даже этих дурацких черепов на черно-белом кафеле на стенах. Разобравшись, как включается душ, я встала под горячие струи воды и стояла неподвижно наверно минут пять. Просто стояла под горячей водой. Украдкой посмотрев на большую ванную в другом углу, я на секунду подумала о том, чтобы я чувствовала, если бы была в этой ванне вместе с ним… Но всего лишь на секунду. От стука в дверь я вздрогнула.  — Ты в порядке? — это был Коул.  — Да… да, все хорошо, я почти выхожу! — выкрикнула я, быстро намыливая мужским шампунем голову. Мои волосы… о Боже, простите меня, обещаю, что завтра же куплю вам восстанавливающую маску. Наконец закончив принимать душ, переодевшись в футболку Коула, которая пахла цитрусом и порошком, я на цыпочках вышла в его комнату и направилась вниз, наверно он прав, и поесть мне все-таки стоит. Наверно, здесь было очень много девушек, которые также расхаживали в его футболках и босиком по этим коридорам, смотрели на картины, трогали столешницы, трогали его руки… целовали губы… Стоп! Прекрати, сейчас же! Из этого лабиринта я всё-таки нашла выход, и, всё так же медленно, на цыпочках спускаясь по ступенькам, я услышала приглушенный голос ребят.  — Коул, на её спине, — последовала пауза, — ужасный шрам, я клянусь тебе, с ней что-то сделал Эйдан, он проходит прямо по всему позвоночнику, я не стал задавать ей лишние вопросы, потому что она безумно переживала за тебя, — снова пауза, — и за остальных, нам нужно что-то сделать, пока она не пострадала еще больше. Это был Джордан, очевидно же.  — Я не хочу, чтобы вы впутывались в мои проблемы, — я оказалась по всей видимости очень неожиданно, и парни посмотрели на меня так… словно перед ними стояла симпатичная девушка в длинной футболке с худыми, прямыми и очень даже сексуальными ножками. Я села рядом с Коулом, потому что этот стул был свободен.  — Твои проблемы? Ты хоть понимаешь, кто был в твоем доме? — Максвелл нахмурился и засунул в рот добрую порцию стейка. Смотри не подавись.  — Давай не будем говорить об этом сейчас, окей? — возмутился Коул, смотря на Максвелла, — просто дай ей поесть и отдохнуть, что сделано, то сделано, и я не думаю, что ты очень зла на меня за то, что я сначала двинул твоему брату в переносицу, а потом прострелил колено, — он посмотрел на меня, ухмыляясь.  — На самом деле… я хочу, чтобы он умер, — все замерли и молча смотрели на меня.  — Что? — я разрезала стейк и положила его в рот. Бог мой, ничего лучше я не ела в своей жизни.  — Да, мой брат псих, в тот раз он был под наркотой, и раз уж ты заговорил о моем шраме, — я посмотрела на Джордана, — он раскалил кочергу в камине и провел ей от шеи до копчика, и теперь у меня есть шрам, из-за которого я не смогу больше носить открытые вещи, ах и еще, я просидела на обезболивающих несколько дней, было тяжело, но как видишь я справилась, и с Эйданом я вполне могу справиться.  — Что он сделал? — Коул дикими глазами посмотрел на меня, крепко сжимая в руках свою вилку. Только я собралась заново пересказывать душещипательную историю, как Джордан велел всем закрыть эту тему и просто поесть, забыв хотя бы на пять чёртовых минут о том, что произошло. Надо отдать ему должное. Сейчас он выручил меня.  — Кстати, если ты завтра пойдешь в школу, — Максвелл посмотрел на меня, — не удивляйся, если увидишь мистера Пентли в темных очках.  — Что ты сделал? — нахмурилась я.  — Дал ему в глаз, будет знать, как лезть к школьнице, — Максвелл пожал плечами.  — Ты что, не можешь жить спокойно? — Эрл по-доброму посмотрел на меня.  — По всей видимости нет, если вся школа считает меня законченной шлюшкой — улыбнулась я.  — Мы так не считаем, — Коул посмотрел снова на меня. Да и все остальные кивками подтвердили его слова. Я молча улыбнулась и продолжила есть то, что Тони приготовила. Парни начали говорить о своих делах, а Эрл всё пытался расспросить меня о Кэти, но недолго думая, я просто дала ему её номер телефона, так как помнила его наизусть. Возможно она была права, и эти ребята не плохие.  — Чуть не забыл! — воскликнул Максвелл и протянул мне мой телефон. Улыбка во все тридцать два озарила мое лицо. Тут и без слов было понятно, как сильно я ему благодарна. А еще, мне нужно было лично поблагодарить Коула. И когда мы все пожелали друг другу спокойной ночи, мы пошли с Коулом в одну сторону, а ребята разбрелись по разным углам, видимо там находились их комнаты. Мы вошли в его спальню вместе.  — Я хотела сказать тебе «спасибо», — нервно теребя край футболки, я смотрела в пол.  — Это уже входит в привычку, спасать твою жизнь, — Коул усмехнулся и между нами пробежало некое волнение, от которого у меня лично запорхали бабочки внизу живота.  — Если бы еще секунда, они бы изнасиловали меня, я думала, что ты просто сбросил трубку, — начала я.  — Я хотел, но потом услышал имя твоего брата и сразу понял, что у тебя что-то произошло, и я не отключался до того момента, пока не пришел за тобой, — Коул на полсантиметра приблизился ко мне.  — Он сломал меня, — прошептала я, всё также смотря в пол.  — Нет, — Коул дотронулся до моего подбородка и заставил посмотреть на него, — ты сильная, и мы вместе справимся, больше никто не причинит тебе вреда, — его улыбка заставляла меня забывать обо всем. Ну вот как это действует?  — Правда, спасибо тебе и остальным… — я встала на цыпочки и чмокнула его в щечку.  — Спокойно ночи, Мэдисон, — полушепотом сказал он и погладил по волосам, — я прослежу за тем, как ты заберешься в кровать. Отстранившись, я залезла в большую кровать и нырнула под одеяло, смотря на Коула с благодарностью, но это нечестно по отношению к нему… это его спальня, и он в праве спать в своей же кровати. Коул открыл дверь и одна его нога была уже за порогом комнаты, как я вскрикнула:  — Останься, — я сказала это так, словно боялась, что в комнате было какое-то привидение. Он посмотрел на меня в полуобороте.  — Я понимаю, что это звучит странно, но сейчас я не хочу быть одна, мне просто нужен кто-то, кто может понять меня, — я пожала плечами, — приставать не буду, обещаю, — я улыбнулась.  — Я останусь с тобой, если ты мне кое-что пообещаешь, договорились? — в его глазах читалась игра. Коул хотел поиграть со мной?  — Смотря что, — я немного расслабилась, — танцевать стриптиз я не буду, а заплатить тебе деньги… что ж, дай мне пару дней.  — Нет, нет этого мне не надо, — Коул закрыл дверь и встал около кровати, — Просто скажи «обещаю», — говорил он тихо. Я думала, что он попросит, ну не знаю заказать ему огромную пиццу или приготовить завтрак. — Один поцелуй на ночь, — он улыбнулся, а я готова была то ли спрятаться от страха, то ли скакать от счастья, то ли плеваться от отвращения. Я не знала, что я чувствую. Но Коул определенно действовал на меня не так, как раньше, а после сегодняшнего… не знаю с какими чувствами я проснусь завтра с утра, в его кровати, с ним рядом. Только подумайте. Во-первых, я девственница, во-вторых я лежу в одной футболке с парнем в кровати, а в-третьих мое нижнее белье пришлось выкинуть, так как оно было порвано. Сняв с себя футболку и домашние штаны, Коул предстал передо мной в одних черных боксерах, кубики пресса были отчетливо видны, а его мышцы… о Боже, я хотел прикоснуться к ним. Они как отдельный вид искусства.  — Я не люблю спать в одежде, — сказал Коул ложась в кровать и накрываясь одеялам, — если честно, то я и без нижнего белья сплю, могу снять, если хочешь…  — Вот только давай без подробностей, это одна единственная ночь, когда я сплю здесь, — я заворчала, укладываясь на большую и мягкую подушку. Коул взял с прикроватной тумбы пульт, нажал на кнопку, и свет в его комнате погас.  — Это мы еще посмотрим, Кайла, — он усмехнулся.  — Я Мэди, придурок! — я пихнула локтем его в бок, отчего он засмеялся и немного скривился. Да я сама рассмеялась, но старалась не показывать ему это.  — Я знаю, — он вздохнул. Наверно минут десять мы лежали молча, окна были плотно зашторены, и даже капелька лунного света не просачивалась в его комнату.  — О чем думаешь? — прошептал он. О чем я думаю? Я думаю о том, что мой отец последняя мразь, брат и того хуже, а мама… я не знаю, что с ней и как она, но я по ней скучаю, так сильно, что сердце при мысли о ней медленно разрывается.  — Обо всем, — я выдохнула. Мы лежали на приличном расстоянии друг от друга, я повернулась и в кромешной темноте видела только его очертание.  — Расскажи мне, Мэди, — он повернулся ко мне лицом, подпер рукой голову, и я чувствовала, как он смотрит на меня.  — Не думаю, что ты хочешь знать моё прошлое и настоящее, — я усмехнулась, — я изгой, а ты Коул Спенсер, который перешел черту и спас никому не нужную девушку, от которой отвернулись все, кроме лучшей подруги.  — Почему все? Где твои родители?  — Мой папа… как бы тебе сказать, почти изнасиловал меня, но мой покойный дядя вовремя успел и вытащил меня из того дерьма, а мама закрывала на всё глаза, — я задержала дыхание, воспоминания оказались слишком больными, — но я скучаю по ней, когда она не пила, она была самой лучшей, мы ходили в парк, катались на качелях, ели сладкую вату и много обнимались, а когда отец в очередной раз напился, то избил маму до такого состояния, что она неделю была в коме, но все равно его простила, с того момента начался мой личный ад. Папа с Эйданом один раз хотели меня изнасиловать вдвоем, я уже не говорю о десятках шрамов, оставленных от папиных сигарет, от раскаленной сковороды, и от духовки… один раз я разбила его любимую кружку, а он засунул мою голову в духовой шкаф и включил газ…  — Как зовут твоего отца? — только и спросил Коул. Больше нет других вопросов? Например как ты выжила, Мэди? Или где сейчас твоя мама?  — Хочешь лично встретить его и надрать зад? — я усмехнулась.  — Может быть, так ты скажешь?  — Чарли Уайт, его зовут Чарли Уайт, — от того, что я произнесла его имя спустя столько лет, подступила тошнота к горлу, настолько сильно он вызывал у меня отвращение.  — А маму? — не унимался Коул.  — Зачем тебе это? Я не хочу вспоминать ту жизнь, где мне было плохо, да мне и сейчас не сладко, в школе я каждый день сталкиваюсь с издевками со стороны учеников, да и еще с Кэролайн подралась, плюсом ко всему мистер Пентли домогался… давай не будем об этом, хорошо? Я просто хочу закончить этот год и свалить из города навсегда, забыв о том, что тут происходило, происходит и еще будет происходить, — я закрыла глаза, тяжело вздыхая, — маму зовут Оливия. Оливия Уайт. Ну, а что? Он всё равно не отстанет со своими вопросами, наверно пришло время мне задать ему парочку вопросов, раз я рассказала ему все свои страхи.  — У меня был брат, — внезапно начал он, и я сразу догадалась, о ком он говорит. Но я молчала, пусть скажет, наверно это его больная тема, раз мы завели такой разговор.  — В шестнадцать он умер от передоза неизвестными наркотиками прямо на крыльце нашего старого дома, — я знаю, Коул… я знаю…  — Бесчисленные репортёры атаковали наш дом в Нью-Йорке, — он вздохнул, — сотни статей были написаны в газетах… и, честно, там писали такую хрень, что аж читать было противно, у папы начались из-за этого проблемы на работе, а мама… три месяца лежала в психушке, а потом мы переехали сюда, и как будто заново учились жить… папа до сих пор винит себя, что тогда выгнал его из дома…  — Мне очень жаль, — прошептала я, и мои глаза снова начали слезиться. Черт возьми с каких пор я стала такой сентиментальной?  — У нас была превосходная семья, понимаешь? Я не хочу сейчас тебя как-то задеть или обидеть, я в шоке от того, что ты мне рассказала, и мне тоже жаль тебя, но… у нас правда была самая счастливая семья на свете, пока неизвестный не подкинул моему брату эту наркоту… теперь я ищу его и надеюсь, что в скором времени найду и отберу у него то, что он отобрал у моего брата, у меня, у моей семьи. Я чувствовала, что Коул злился, и меньше всего на свете мне хотелось сейчас видеть его в таком состоянии.  — Я тоже по началу хотела мести… убить отца, я даже планировала как я приеду к нему, зайду в его дом и убью его, но потом… я остановила себя на этой мысли, а что будет дальше? Я сяду в тюрьму? И что с этого? Я отняла у него жизнь? Да он и так будет гореть в аду за свои дела, я просто научилась контролировать себя и свои мысли, и в этом мне помогал дядя, и только он мог держать в ежовых рукавицах Эйдана, но после его смерти, он как с цепи сорвался и конечно же он начал поднимать на меня руку, хотя он никогда и не был заботливым братом…  — Никто больше не приблизится к тебе и не сделает больно, я обещаю, думай, что хочешь, но ты такого не заслужила. И почему из моих глаз уже ручьем текут слезы?  — Я не знаю, что такое нежность, не знаю, что такое объятия, не знаю, что такое любовь! — голос срывался, — господи у меня никогда не было парня, — я истерически хохотнула, — можешь себе представить? Все вокруг считают меня шлюхой необоснованно! У меня никогда никого не было! Я села на кровати, все так же закутанная в одеяло и повернулась к Коулу, он тоже сел, и мы были уже не так далеко друг от друга.  — Когда я обняла тебя сегодня, я почувствовала, что твои руки — это моя безопасность, понимаешь? Я чувствовала, что они спасут меня и не дадут упасть снова, именно поэтому я надеюсь, что, когда я выберусь отсюда, найду человека, который примет меня с моим прошлым не боясь ничего, который будет каждую ночь и каждое утро обнимать меня, целовать перед уходом на работу, а вечером мы будем смотреть фильмы, есть пиццу и попкорн и много смеяться.  — Прости, что был таким идиотом, — Коул глубоко вздохнул и придвинулся ко мне еще ближе, — я такого наговорил тебе… хотел позлить, потому что я довольствовался этим, твоей злостью, ты — единственная, кто начал давать отпор, и этим ты меня еще больше раззадорила, я не хотел причинять тебе боль, но я хотел чтобы ты боялась меня, хотел чтобы бы делала все так, как я хочу, я хотел тебя, я позволил себе слабость думать о тебе в другом контексте, но понимаю, что это…  — Невозможно, Коул, — закончила я за него, — мы из разных миров, я не могу дать тебе то, что ты хочешь, я не могу быть с человеком, который связан с криминальным миром, хотя сама по уши в нем, я… безумно, безумно испугалась того выстрела, я не думала ни об Эйдане, ни о Максвелле или Эрле, я думала только о тебе, думала о том, что ты умер от рук моего брата или его дружков! Ты сломал меня! Ты сломал! — слезы вновь нахлынули градом, и я больше не могла их сдерживать. Рука Коула легла на мое плечо, и он усадил меня к себе на колени, и начал укачивать как маленького ребенка. Футболка была мне чуть ниже колен, поэтому я не сильно парилась на счет того, что оголю свои прелести.  — Тише, Мэди, — он гладил меня по спине, и я почувствовала, как он коснулся шрама, и его рука замерла прямо посередине.  — Могу я взглянуть? — тихо спросил он. Собственно, что мне терять? Скажите мне? Я рассказала ему свою жизнь, сижу и реву при нем, чуть ли не призналась в том, что он мне… не важно, главное не сказала, правда? А от того, что он увидит мой шрам, хуже мне не станет. Отодвинувшись, и укутавшись по пояс в одеяло, я сняла футболку, а Коул в это время включил тусклый свет, и даже от него мои глаза заболели. Он коснулся его пальцем. Медленно проводя по нему, словно впитывая его в себя.  — Могу я увидеть остальные шрамы? — спрашивал он, но это мне показалось очень странно для первой совместной ночи, не в том смысле конечно.  — Нет, Коул… нет, — я помотала головой, смотря куда-то в стену, сидя так же к нему спиной. Он понял меня и больше не стал задавать вопросов или упрашивать меня, я надела футболку, повернулась к нему, а он тем временем выключил свет, и мы снова оказались в полной темноте. Я немного успокоилась, его прикосновения действовали на меня как успокоительное. Мы сидели также, рядом друг с другом, но мне по-прежнему хотелось прижаться к его груди, ведь там было так тепло…  — Я не притронусь к тебе, пока ты сама не захочешь, — голос Коула немного напугал меня, — и еще раз прости за то, что так относился к тебе, — он выдохнул, — и забудь про обещание, все в порядке, — я услышала, как он улыбнулся и лег на свою сторону кровати. Но Мэдисон Уайт привыкла сдерживать свои обещания. Пусть хоть это и не было обещанием, так как я на него не ответила, но сегодняшняя ночь много изменила. Перебравшись на его сторону и опершись на локоть, я провела свободной рукой по его гладковыбритой щеке. Он прикоснулся к моей руке, переплетая наши пальцы. Чего ждать? Меня больше ничего не сдерживало. Притянувшись к нему, я коснулась губами его губ, робко, медленно, но Коул резко сел и усадил меня к себе на колени, и получилось так что я его оседлала. Закрыв глаза, я начала наслаждаться поцелуем с Коулом Спенсером, с человеком, которого ненавидела. Сейчас правда ни о какой ненависти речи и не шло, потому что его губы были настолько… прекрасными, что от них я готова была сойти с ума. Почувствовав его язык на своем языке, низ живота начало сводить от приятной боли. Я тихо застонала, потому что это действительно превосходный, первый, настоящий чувственный поцелуй Мэдисон Уайт. Вау. Его руки лежали на моих бедрах и не двигались, он, как и обещал не трогал меня, и не тронет, пока я сама не захочу этого. Но этого не будет, завтра мы проснемся чужими людьми и каждый будет жить своей прежней жизнью, забыв о том, что было сегодня ночью, а может быть, плюнуть на предрассудки и дать своим чувствам шанс? Выдохнув ему в губы, я немного отстранилась, чтобы перевести дыхание, настолько быстро и страстно мы целовались.  — Еще немного и я пожалею, что сказал тебе, что не притронусь, — Коул выдохнул и притянул меня снова к себе, но на этот раз, он уложил меня на спину, не отрываясь от моих губ, продолжая целовать меня, целовать так неистово, так чувственно и так страстно, что коленки начали дрожать от таких красочных эмоций. «Еще немного и я сдамся, Коул» — промелькнуло у меня в голове, но видимо поняв, что мы переходим границу, Коул с трудом отстранился от меня и свалился на свою сторону кровати, да я даже в такой темноте видела его стояк. Господи.  — Спокойной ночи, Мэдисон, — говорил он, быстро дыша.  — Спокойной ночи, Коул, — сказала я, пытаясь в темноте разглядеть потолок. Чувствую, ночь будет бессонной. Он зажег во мне что-то новое… интересное… и очень приятное.