А зомби здесь тихие

      Дверь отворилась. Яркий свет слишком слепил глаза — ничего не видно. На улицах было пусто, смердело гнилью. Мы с Ваней медленно двигались впереди Жени, который высматривал возможную угрозу. На дороге лежали трупы: без голов, без конечностей, а некоторые и без внутренностей; части тела были разбросаны повсюду. Обувь чвакала от крови, растёкшейся по всему асфальту. Но самое страшное было то, что, возможно, некоторые из этих трупов — живы и могут в любую секунду броситься, разорвав нас в клочья. Я сглотнула ком, подступивший к горлу, и оглянулась на брата. Фильмы ужасов не передают и часть всего происходящего, ведь создателям, слава Богу, не приходилось лицезреть эту картину собственнолично.       Я окинула взглядом мёртвые тела. Бедные люди. Глаза были белыми, в них не было больше ни любви, ни ласки — в них была только агрессия ко всем живым существам. Их кишки, печень, селезёнка — я не знаю, что это, — оно прилипало к башмакам. Кажется, ещё немного и меня стошнит — да всех нас! Странно, но их сердца не бились, а может бились, но очень слабо — кто знал? Ну, теперь я точно сдам анатомию на 5. Только придётся ли? Останемся ли мы в живых?       Этот вопрос оставался для меня загадкой. Да и, наверное, для всех выживших. А были ли они вообще? Мне кажется эта эпидемия или апокалипсис распространился по всему миру. А вдруг мы единственные выжившие и нам придётся воссоздавать популяцию людей?.. Фу! Нет, люди наверняка ещё есть.       Может кто-то сейчас сидит, укрывшись пледиком, с чайком в руках и смотрит ужастик про зомби на ночь, даже не подозревая, что где-то в глуши происходит такое!       А что, если маленький ребёнок лежит сейчас в кроватке, сладко посапывая. Он ведь даже не знает, что мамы больше нет, что никого больше из родных нет. Проснувшись, он тихо откроет глазки, осмотрится и увидит, что рядом никого. Он голоден, он плачет, и видит, к нему подходит страшная женщина — малыш разрыдается ещё пуще. Она больше не видит своего сына или дочку; она видит пищу, которая так вкусно пахнет кровью и молоком…       А вдруг сейчас маленькая девочка, заперевшись в своей комнате, просит семью не есть её. Она со слезами смотрит на свою руку, точнее на то, что осталось… А мама с папой и маленькая сестричка ломятся к ней. Она тихо прячется под кровать, думая, что может здесь её не найдут…       На дороге мы увидели мужчину, медленно идущего к нам. Да, я узнала его. Это был красавчик-продавец. Ну что ж, сейчас ты не такой красивый!       Понеслась! Женя выхватил винтовку, прицелился прямо между глаз существу и… остановился. — Эй, ты чего? — крикнул Ваня, — Стреляй в него, давай! Съест же!       Женя снова неуверенно навёл ружьё. Продавец приближался. Руки брата дрожали, и он снова опустил оружие: — Нельзя так… — Идиот! В тебе гуманизм проснулся? — Если выстрелю — поднимется шум, — рявкнул в ответ брат, — прибегут остальные. Оно тебе надо? — Да сделай ты уже что-нибудь! — заорал Ваня.       Тогда Женя кивнул и кинулся к другу, выхватил из-за пояса меч и быстрыми движениями срубил голову, почти вплотную подошедшему мертвецу. Один есть. Мне почему-то стало спокойнее. Я не одна, не пропаду.       Проходя возле дома, откуда выбежал мальчик, вспомнила про девчонку... кажется, его сестру. Я хотела было сказать, но тут поняла, что она уже давно мертва, и мы лишь потеряем время, а в данной ситуации — это может стоить чьей-то жизни… Но вдруг… — Жень, а кто здесь жил, я что-то не помню? — Лена с братом, ты же у них в гостях была. Не помнишь? — шёпотом пробормотал Женя. — А, да… Как думаешь, они живы? — Не знаю, — вздохнул Женя. — Слушайте, может хватит уже, идите быстрее, чёрт подери! — прикрикнул Ваня, — Сейчас важна наша жизнь, а ничья другая. Идёмте быстрее.       Ваня, конечно, в чём-то был прав. Пока никого нет, нужно добираться, а не осматривать дома и искать выживших. Это задача военных. Хотя, кажется, их здесь и вовсе нет. Да и уцелевших, наверное, больше нет. Такая маленькая деревенька; вирус быстро охватил её.       Мы молча шли, редко перекидываясь парой-тройкой фраз пока не увидели тот склад. Возле дома была небольшая сетка, на которой, к удивлению, висел старенький замок. — Ваня, кусачки, — потребовал брат. — Ребя-ят… — неуверенно произнесла я, — Вам не кажется, что запах усиливается?..       Оба парня резко развернулись — и правда, впереди, прихрамывая, шли четверо мертвецов. — Быстрей давай! Открывай! — крикнул Женя другу, развернулся ко мне и уже мягче произнес: — Ну, мне пора, люблю тебя, скоро вернусь. — Я с тобой! — И речи быть не может! — решительно бросил Женя через плечо и кинулся на зомби.       Я метнулась за ним, но меня поймала сильная рука: — Ты что творишь, дура? — Я могу ему помочь! — решительно произнесла я. — Чем? Что помрешь? Вот это помощь! Или ты умеешь биться? У тебя хватит сил? Что я тебе говорил? Не перечь брату. Он наш лидер!       Впереди не четыре мертвеца шло, а целая толпа, Женя одним мгновением посмотрел на нас, а потом достал одолженный меч и начал отбиваться. — Пошли, — Ваня потянул меня за собой.       Я сопротивлялась и смотрела на брата, как он, размахивая мечом, отпихивал от себя зомби, которые всё прибывали и прибывали. Я вспомнила свой вчерашний сон, глаза брата, его одинокий крик в ночи… Если мертвяки укусят — он труп!       Ваня, кажется, это тоже понял, или засмотрелся, потому что его хватка ослабла, и я, воспользовавшись моментом, вывернулась из его рук. Он попытался снова меня ухватить, что-то крикнул, но я уже неслась на помощь брату в толпу зомби. — Эй, нежить тупоголовая, идите сюда, суки!       Адреналин зашкаливал, я отбивалась ножами, точнее, махала ими, волею случая попадая в цель. Чёрт! Правы были парни — драться-то не умею.       Я отступала, а толпа бежала за мной. От ужасной вони глаза слезились, голова болела, а живот крутило. У меня не было ни сил, ни возможности взглянуть на то, что творилось с парнями; я и билась-то с трудом, двигая конечностями лишь на одном желании выжить.       Кажется, сзади стена! Немного перемещаясь, спиной ощупала некий выступ, который был… Дверью! Я быстро повернулась и хотела открыть ее, но… чёрт, сзади, за руку кто-то схватил! Трупак вцепился в мою руку. Чёрт, как же он воняет! Оно поднесло мою руку ко рту. Я застыла. Прогнившие, но от этого не менее сильные зубы зомби вонзились в мою руку. Я скорчилась и закричала от боли. Отбивалась, но безрезультатно. Собрав всю волю в надгрызенный кулак, резко одернула руку вниз и тут же взвизгнула от боли — кусок плоти остался во рту у существа. Кровь хлынула рекой, зараза наверняка уже попала внутрь, но я смогла освободиться и открыть дверь гаража. Быстро закрывшись и тут же схватившись за кровоточащую руку, ужаснулась от того, что произойдёт. Я превращусь в них…       И только сейчас осмотрелась: маленькая комнатка, лишь вверху горела одинокая лампа, света почти не было, поэтому я не могла рассмотреть ни гараж, ни рану на руке. Но было больно.       В глазах потемнело, гравитация неумолимо притягивала к себе. "Это конец. Я больше не человек", — последнее, что промелькнуло в голове перед тем, как мир исчез.       Через какой-то промежуток времени я очнулась… обычным человеком? Я не знала, что думает и чувствует мёртвый, а чувствует ли он вообще? Кажется, я не превратилась, но как такое возможно? Может, ещё рано. Ведь я видела как меня укусили, да что там, я терпела эту адскую боль. Начав медленно подниматься, ощутила пронзающую боль во всём теле. Только сейчас я заметила ещё одну дверь в гараже. Я боялась её открыть, ведь, кто знал, что там находится, у меня даже отбиваться нечем! А… ножи… Много они мне помогли! Да и потеряла я их ещё на улице. Но туда тем более не хочу выходить. Да и ещё в таком виде. И всё-таки мне пришлось пройти к той двери, держась за пульсирующую руку, я потихоньку и со страхом открыла её; как будто что-то должно было выскочить оттуда и напугать меня.       Средненьких размеров комнатка, в которой света почти и вовсе не было, лишь где-то в углу горела лампа. Посередине находилось что-то наподобие кушетки, к которой привязывают людей, когда проводят опыты, или что-то в таком роде. Подойдя ближе, я ужаснулась, везде была кровь. Очень много крови. А ещё запах. Ужасный запах. Воняет дохлятиной. Что здесь, чёрт возьми, делали? Рядом стоял какой-то серенький ящичек. Нагнувшись, я увидела колбочки тёмного цвета, скорее, тёмно-зелёного, не разглядеть. Вытянув одну из них, я нащупала какую-то бумажку, приклеенную к боку. Я пыталась разглядеть написанное, но плохо получалось, ещё и так мелко написано. Я потихоньку прошла к лампе, она очень тускло светила, и я всё также с трудом прочитала написанное «Вакцина».       Чего только не напишут! Вакцина от чего? От зомби или от гриппа? А вдруг от зомби? Но тогда значит, кто-то заранее знал о них… или создал… Вряд ли вакцина рабочая… Хотя, возможно она и работает. Кто знает? На всякий случай взяла несколько колбочек — мало ли. Я получше осмотрела комнату, пытаясь найти что-то пригодное для драки с зомби — голые стены в крови и ничего более.       Также медленно последовала к двери, боль никуда не уходила, мне было тяжело ходить и даже дышать, воздуха не хватало может. Таким же медленным шагом я проследовала к выходу. Боль в груди сжала мне сердце и, кажется, горло. Мне было трудно дышать, как будто воздуха совсем и не было. Но я не сдавалась и шла к выходу. Прижавшись всем телом к двери, я ничего не услышала, поэтому решила открыть её. Яркий луч света озарил мои глаза да и всю меня, везде было так ярко, а может это потому что там, где я находилась было слишком тускло?! Я медленно выставила вперёд левую ногу, затем правую, увидев ножи, которые я отбросила, подобрала их, нагнувшись с каким-то трепетом в душе, и пронзающей болью в теле, как всегда, уже привычную для меня.       Никого не было и это выглядело одновременно и странно, и пугающе, и здоровски классно. Моя голова болела, словно вчера я пила, причём, очень сильно пила. Женя и Ваня. Мне нужно срочно найти их. Я очень испугалась того момента, что я одна. А вдруг их съели, а вдруг их укусили или вдруг они ушли без меня. Но как же я?       Солнце уже не светило так сильно, и я смогла увидеть привычную картину зомби апокалипсиса: трупы, кровь, конечности, кишки, зомби, а как же без них? Я быстро сориентировалась и смогла продолжить путь к дому, в котором, предположительно, были ребята. Вспомнив про руку, да что там, ни на мгновение о ней не забывав, я хотела засучить рукав и взглянуть на рану от укуса. Но я боялась узнать, что вот-вот я пополню ряды мертвецов и также буду охотиться за Ваней и Женей. Пусть лучше я не буду ничего знать о том, как скоро я… Спокойнее как-то.       Если тихо продвигаться, зомби даже не заметят человека, точнее, меня. Очень странно то, что они видят меня, но не идут. Может, они думают я одна из них, так как не бегу от них. Что это я говорю, зомби ведь думают. Ну вот скажите, что думает мёртвый человек. Да ничего, понятно, ничего он не думает и не чувствует. Ведь, поедала бы мать своего ребёнка, если бы что-то чувствовала… вот, это доказывает то, что зомби не чувствуют. Так как это уже не мать, да и не человек тоже.       Дойдя до здания, я хотела было открыть дверь, но увидела замок, висевший на двери, всё также продолжает висеть в гордом одиночестве. Так, значит, они не здесь, тогда где? Хорошенький вопросик. Мне ничего не оставалось делать, как идти к дому Жени. Теперь я не стала мешкать, медленно идя. Я попыталась как можно быстрее пробежать. Сердце колотилось и я чувствовала что-то неладное. Хотя, как пробежать, всё та же боль по всему телу. Интересно, а зомби чувствуют боль? Чувствовать теплоту, материнскую любовь это одно, а боль совсем другое. Слишком запыхавшись, я остановилась, впереди показалась чья-то фигура, зомби, самый он. Но он был так далеко, что я ничуть не испугалась да и Женин дом был всего в нескольких метрах от меня. Уже медленно идя к дому, я всё-таки решилась на рискованный шаг для меня: посмотреть на рану на руке. Но сначала нужно было всё же зайти в здание, мало ли что. Быстренько зайдя в дом, точнее, в бункер, я закрылась. На удивление, дверь не была заперта, значит, получается, и здесь ребят нет, тогда… где они? Я была в растерянности, забыв про то, что я хотела взглянуть на рану, я всё-таки решила поискать ребят здесь, но никого не было. Чёрт, чёрт, чёрт. Повторяла я эти слова тысячу раз. Из глаз текли слёзы, и я подошла к выходу бункера, к запертой двери. Вдруг, они придут, а здесь закрыто. Нет, не вдруг, а придут. Я точно знаю, что они живы. Конечно, я не знала, но хотела верить в это. Слёзы, слёзы, и крики от боли, как же я хотела выплакаться.       Сдёрнув рукав, я увидела, что раны больше не было. Но… как такое возможно? Я знаю точно, что меня укусили, я это чувствовала. Ответа не было. Совсем никаких ответов в этой страшной катастрофе. Никаких. Вообще. «Кто задаёт много вопросов получает мало ответов», — вспомнила я слова Жени, когда я много чего спрашивала у него по поводу игр. Снова пронзающая боль в груди, боль по всему телу, что-то кольнуло в сердце, нервы, никчёмные нервы, и я снова проваливаюсь в сон.