А зомби здесь тихие

      После яркого света комнаты новое помещение показалось мне чересчур мрачным. Поначалу, я даже не могла разглядеть ничего вокруг. Но чем дольше я находилась здесь, тем быстрее глаза привыкли к темноте: это было похоже на бункер, где единственным освещением служили редкие канделябры; впрочем, металлические стены отражали свет, что давало тусклое, но всё же дополнительное освещение. На стенах висело оружие: автоматы, пистолеты, а также ножи, мечи, кинжалы. Мой брат — серийный маньяк-убийца? — Практически всё, что здесь есть — муляжи, — проследив за моим взглядом, сказал Женя, — разве что винтовка, — ее нашёл на чердаке, и холодняки, — их, при желании, можно наточить. — Ты в ролевики подался? — Сестрёнка, — брат усмехнулся, и набросил на спину лежавший на полу рюкзак, — тебя давно здесь не было.       В этот момент, смотря на улыбку брата, я вновь почувствовала себя ребёнком. Возможно, от усталости, возможно, от стресса, но сейчас я чувствовала к этому человеку такую любовь, на которую способен только ребёнок. Мне хотелось тут же кинуться брату на шею и никогда не отпускать, но я просто стояла и смотрела на него. Мне очень хотелось, чтобы во взгляде Женя увидел всю любовь, на которую я способна, чтобы узрел раскаяние за всё время наших ссор… О боже… Я становлюсь сентиментальной! В этот момент брат словно отошел от сна: — Ладно, — посерьезнел Женя, — пошли раскладываться. Хоть отдохнешь нормально. Место защищено, бояться нечего.       Меня словно окатили ледяной водой. Я кивнула и пропустила брата вперёд. Он подошёл к двери, — только сейчас заметила, что в этой святыне ролевика есть двери, — и сильно толкнул — дверь тяжело, но отворилась.       Женя вошёл первый. Кинув рюкзак у входа, он прошёл дальше, бросив через плечо: «Располагайся. Вещи клади на кровать слева. Кстати, сможешь дверь закрыть? И закрутить, на всякий?»       Снова кивнув, — похоже, это уже вошло в привычку, — я повернулась, и толкнула дверь. Не поддалась. Тогда, навалившись всем весом, с трудом толкая тяжёлую гладкую поверхность, удалось её закрыть. — Такая дверь была у Скруджа МакДака, — немного с отдышкой изрекла я и посмотрела на большое металлическое кольцо, видимо, запирающее дверь, которое не внушало мне особой радости. — Для большей безопасности, — буркнул Женя, отпихивая меня и самостоятельно запирая дверь.       Благополучно проигнорировав данное высказывание, я повернулась, дабы рассмотреть комнату.       Здесь находилось три кровати у дальней стены, висела люстра без лампочек, стоял небольшой старенький телевизор, рядом стояли кресла и большой диван — всё в каком-то потрёпанном состоянии. Повсюду были канделябры, с горящими свечами. — Ты из какой помойки интерьер достал? — самое время подколоть. — А мне нравится, — сказал незнакомый голос.       От неожиданности я аж подпрыгнула и судорожно начала искать источник звука. Мой взгляд упал в тёмный угол. Там, на одной из кроватей, лежал, вытянув перевязанную ногу, парень. Как я его раньше не заметила? — Женя, знакомься — Ваня. Ваня — Женя. Это мой друг. У него повреждена нога.       Я тревожно зыркнула на брата. Увидев это, он поспешно разъяснил: — Мы были вместе, когда впервые увидели их. Нам пришлось убегать и Ваня подвернул ногу. Слава всем богам, мы были достаточно близко к дому, и я смог его дотащить. Прости, что не сразу вышел на твои стуки — я был с ним и просто не слышал. — Всё в порядке. Ты успел, и за это тебе огромное спасибо!       Я подошла в тот угол, где сидел друг Жени и протянула ему руку: — Приятно познакомиться! — И мне!       Парень привстал и пожал её, позже откинулся обратно.       Ещё раз взглянув на парня, я примостилась на одном из кресел. Кресло поприветствовало меня характерным скрипом.  — Так, — отличное начало беседы, — насколько я понимаю, время у нас есть. Что происходит в деревне? — Мы знаем не больше тебя, — ответил Ваня и тряхнул тёмными волосами, смахнув чёлку с глаз. — А с чего всё началось? — не унималась я. — Без понятия, что послужило началом. Мы просто шли, пока не увидели дядь Васю. Знаешь, он выглядел как будто ел что-то… кого-то… — Женя поморщился, — Так вот, я его окликнул — пошутил, как мы обычно это делаем, — дядь Вася, всё же. А потом он повернулся: рот в крови, весь в глубоких порезах, а глаза… Думаю, ты видела их глаза… — Да как-то времени не было для детального осмотра… — Его глаза… Как будто с бельмом. А то, что он ел — Сергей Семеныч… — Глава поселка? — ужаснулась я. Женя сел на кровать. — Он. Я тебе больше скажу: он не был мёртвым. Он был таким же. И в сознании… — Фу, — я сморщилась от отвращения. — Так вот, они оба направились к нам… А дальше — ты уже знаешь, — заключил брат. — Бррр… Какой ужас.       Мы молчали где-то с минуту, глядя в пол. Похоже, мы негласно устроили минуту молчания в честь местного алкоголика и нерадивого главы посёлка. С другой стороны, какими бы они ни были, они — люди и заслуживают уважения. — Так, ладно, — Женя первым нарушил молчание. Он встал с кровати и пошёл за рюкзаком, после кинул его на кровать. — Тут провизия: тушёнка, вода. Еды немного, но на вечер должно хватить. Завтра выдвигаемся, иначе мы тут с голоду помрём. Я схожу, проверю местность. Если не вернусь к рассвету — выдвигайтесь без меня. Тут недалеко есть склад — бывшая база геологов, — там должны быть продукты. Ваня знает, где это. Пока отдыхайте.       Женя собрался уже идти к выходу, как я его окликнула: — Стой! Ты что, собрался идти туда один? На толпу зомби? Ты в своем уме?! — протараторила на одном дыхании. — Возьму винтовку. Бегаю я быстро, стреляю хорошо. Как-нибудь справлюсь, — уверенным тоном отчеканил брат. — Да, но что если тебя укусят?! — ужаснулась я. — Я же уже сказал: до рассвета не вернусь — выходите без меня. Следуй за Ваней и всё. — Но ведь… — оглянувшись на темноволосого, я снизила голос до шёпота, — но ведь я даже его не знаю! Бог весть какие у него «тараканы» в голове. — Жень, — тёзка положил мне руку на плечо, — я давно знаю его, и полностью ему доверяю. Не веришь ему, верь мне. — Пафосно говоришь, — усмехнулась я, но, тут же поняв неуместность жеста, вновь стала серьезной, — ты уверен, что будешь в безопасности? — Уверен, — кивнул Женя и убрал руку с моего плеча, — Лучше иди отдохни. Уже поздняя ночь. Ты многое пережила за сегодня.       Мне оставалось только кивнуть. Проводив брата до МакДаковской двери, я вернулась в комнату, где всё в той же позе лежал Женин друг.  — Так, я наверное в ванную, — проговорила я.  — Я спать, — высказался Ваня.        Что ж, так даже лучше. Смогу помыться спокойно. Дверь, ведущую в душевую, было легко опознать — деревянная с табличкой, на которой изображен детский горшок. Женя её из детского сада украл, что ли?       Не сказать, что комната под названием «ванная», соответствовала своему названию. Это была крохотная комнатка с унитазом и водопроводом. Возле стены, стояла крохотная ваннушка, скорее, очень ржавый тазик. Находилась куча старых склянок с мутным содержимым — видимо, шампуни. В данной ситуации, я была несказанно рада хоть какому-то санузлу.       После прохладного душа мысли прояснились, и до меня наконец дошла нереальность происходящего: зомби, бункер, оружие, друг, о котором в первый раз слышу… Что происходит с моей жизнью?! Что вообще происходит с жизнью?!       С этими мыслями я вошла в комнату. Ваня лежал, наклонив голову набок. Его грудь мерно вздымалась и опускалась. Спит. Думаю, и мне пора. Я легла на кровать прямо в одежде, силы были на нуле; да и кто знает, что случится в следующий момент — не до удобств, — закрыла глаза, но сон не шёл, поэтому я стала слушать окружающие звуки: журчит вода в водостоке, слегка посапывает Ваня… Я вздохнула: «Да-а, Жень… Хотела приключений, — получи приключения… А что будет дальше? Когда взойдёт солнце, мы отправимся в путь. Если вернётся Женя… — я помотала головой, — когда вернётся Женя все продолжится. Боже… Что вообще сейчас будет? Даже если мы доберёмся до этой базы геологов, — что дальше? Остался ли кто-то в селе живой? Спасет ли нас кто-нибудь? Нет. Не спасет. В деревне не так много людей. Ни у кого нет защитных сооружений… Стоп! А откуда у Жени бункер? Он как будто его в 12 году построил, к декабрю. Как вернётся — спрошу… Если вернётся…       Воображение стало рисовать картинки брата, бегущего от армии зомби. До дома остается пару метров, как под ноги попадается камень, и он падает на землю. Шаркающий бег всё ближе и ближе… и ближе… Мерзотный запах уже забивает ноздри Жени. Он пытается встать, но терпит поражение, придавленный чьим-то телом. На него капает странная жижа — не то кровь, не то слизь. Смрад не даёт брату дышать. Чья-то зубастая пасть уже вонзается в ногу Жени, вырывая кусок. Ещё одна вонзается в плечо, шею, голову. Кровь течёт по лицу и телу, капая на землю и тут же впитываясь, а ночь поглощает крик боли, который никто не мог слышать… Никто…       Резко распахнув глаза, я села на кровати. Сон. Это был всего лишь сон. Всего лишь кошмар… Слишком реальный для сна… В мою голову закралось некое подозрение. Осмотрелась: всё тот же бункер, тот же парень, те же события. Не сон. Происходящее со мной — не сон, но вот картинки с братом — определенно, моё воображение. «Вот увидишь, Женя, — попыталась успокоить я себя, — твой тёзка вернётся до рассвета, и всё вновь станет хорошо. Мы выберемся отсюда, непременно живые, и забудем про этот загнивающий посёлок». Я вспомнила, как впервые увидела брата: у мамы как раз появился новый молодой человек, который уже имел сына, — по странному стечению обстоятельств, — Женю. Первое время я не могла привыкнуть к нему, — вообще, новые люди вызывают у меня недоверие, — он часто запирался в комнате, предпочитая игры и сериалы живому общению, — видимо, Женя тоже не принимал меня за «свою». Но шло время, и мы стали лучше узнавать друг друга: он оказался довольно интересным человеком, достаточно умным и увлеченным. Временами он был слишком серьезен — прям как сейчас. В это время в него вселялся совершенно другой человек: из типичного сельского раздолбая Женя превращался в расчётливого и смелого, но слишком мрачного парня… Удивительный человек… Мы прожили с ним недолго — меньше года. А потом родители решили уехать в город, мол, там возможностей больше; брат остался, — чем-то ему приглянулась эта глушь. Ему отошёл дом и участок. Мы стали редко общаться. Я начала называть его «тёзкой», — губы растянулись в улыбке, — Как же его это бесило… В голове всплыли картинки наших с Женей шуток и подколов, — улыбка на лице стала ещё шире, но вскоре погасла. Теперь я редко к нему приезжала, — раз в год, а то и реже. А, наверное, зря… Мне кажется, что теперь я совершенно не знаю своего брата…  — Ого! Вот это у вас история жизни!  — Что? — я молниеносно повернулась на источник звука — а именно, его друга.  — Ну, ваша с Женьком жизнь. Он мне не рассказывал даже…  — Что?.. Но откуда ты… — Бог ты мой! Я что, снова мыслю вслух?! Ваня, кажется, догадался о моих мыслях и растянулся в улыбке.  — Чтоб Жене ни слова! Понял меня?! — выпалила и почувствовала, как уши начало жечь — чёрт, краснею!  — Да понял я, понял. Могила! — пообещал темноволосый.       Вот же скотина, ещё и ржёт! Да и вообще, когда он проснулся? Я метнула на него свирепый взгляд, отчего тот рассмеялся ещё больше: — Ты такая милая когда злишься. — Заткнись, — буркнула я.       Помолчали. Ваня первый открыл рот: — Женёк мне мало о тебе рассказывал, а раз уж мы теперь вместе боремся за жизнь, стоило бы узнать друг друга поближе. — Ну, а что, собственно рассказывать, — выдержав паузу, начала, — я…       В этот момент открылась железная дверь и вошел грязный, уставший, но совершенно живой брат. Живой! Тут же соскочив с кровати, я бросилась к нему:  — Ну как?       Тёзка покачал головой, дав понять, что он слишком устал для расспросов. Да и не мудрено, его сколько не было: три часа? Больше? — Ранен? Помочь раздеться? — взволнованно спросила я. — Нет, всё в порядке.       Я кивнула. В голове всплыли слова брата: «Когда их видишь, ужасно хочется есть». Точно! Нашла рюкзак и вывалила содержимое на кровать. Там было три банки тушенки, и две литровые бутылки воды. Кажется, где-то на полу валялась открывашка… Нашла! Прополоскала, открыла все три банки и раздала парням, которые к тому времени уже успели расположиться на диване. На удивление, Женин друг мог ходить сам. Медленно, держась за ногу, волоча её по полу, — но хоть как-то. — Простите, столовых приборов не нашла, — оправдалась я. — Ничего. Бог дал нам руки, — ответил Ваня.       Какое-то время мы сидели в тишине. Темноволосый стрелял глазами то на меня, то на Женю. Я делала почти то же самое. Наконец, когда тишина уже давила на уши, Ваня нарушил молчание: — Ну как там? — А зомби здесь тихие, — с усмешкой произнёс брат. Видимо, после еды ему стало лучше, — Их не так уж и много. Пока… Но, как я уже говорил, — нам нужно выбираться отсюда. — Да, только как это сделать — повсюду эти твари, — возразила я. — Есть одна идея. Но это утром. Я слишком устал, — Женя подошёл к бутылке с водой, и немного отпил, — Ложитесь давайте.       Тёзка потушил свечи, лёг на кровать и вскоре затих. Что ж, когда всё хорошо, почему бы и не поспать. Но всё же мне захотелось проверить кое-что. Я достала из кармана телефон, и глянула на время — шесть часов утра. Рассвет. Рассвет… Но глаза уже начали закрываться, и я провалилась в царство Морфея.

***

— Жень… Женя… Да проснись ты уже!       Меня трясли. Глаза открывать не хотелось, но сделать это всё же пришлось. Надо мной склонилось чье-то лицо. Незнакомое лицо… Сон как рукой сняло. Зато незнакомец получил пяткой в живот, или куда-то в районе, а я забилась в угол кровати, натянув одеяло до подбородка, — привычка. — Бля-а-ать, — выдохнул знакомый голос. Твою ж мать, — Ваня! Сейчас он стоял согнувшись в три погибели. Не в живот? — Извини, — пискнула я. — Вставай и иди отсюда. Брат тебя ждет, — прошипел Ваня.       Бежать. И быстро. А то и прилететь может. В следующую секунду мои пятки уже сверкали к «храму оружия», а я все тараторила бесцельные извинения.       Тёзку нашла, снимающего со стены ножи и мечи. Заметив меня, он обернулся: — Доброе утро! — Доброе. Ты меня звал? — Да. Надо собираться. Слушай, у тебя есть какие-нибудь журналы, газеты, или что-то подобное? — Да были, вроде. Зачем? — спросила я. — Сделаем подобие налокотников: поможет отбиваться, да и прокусить будет сложнее. — Оу… Ладно, хорошо, сейчас дам. — И можешь позвать Ваню? — Ага… — поднапряглась я. Было неловко. Очень. Но объект разговора сам вошёл в комнату, держась за стены. — Звал? — спросил он, даже не взглянув на меня. Похоже, Ваня решил сделать вид, что ничего не было. Спасибо.       Я последовала в комнату, к своему рюкзаку. Достала журналы. На дне лежали свитер и спортивные штаны. Самое оно! Прокусить будет тяжелее. Переодевшись, пошла искать парней. Зашла в оружейную — их там не было. Зато была чуть приоткрыта другая дверь. Наверное, они там.       Комната была неким подобием мастерской. В центре стоял стол. На нём находилась болгарка с шлифовальным диском, за инструментом сидел Женя и точил меч, рядом стоял, опираясь на стену, Ваня, точивший кухонный нож. Я, явно, прервала какой-то разговор. А не обо мне ли? Так мы и стояли в тишине, пока это не стало напрягать: — Скоро выходим? — чтобы хоть как-то заполнить паузу. — Холодные доточим и пойдем, — ответил брюнет — Жень, — поднял голову брат, — сними свитер. — Зачем? — Мешает, будет жарко, да и налокотники будут елозить. Лучше кинь в рюкзак. — Хорошо, — как бы мне не хотелось получше защититься от зомби, но тезка был прав.       Я сняла свитер и задумалась: — Знаете, видела в фильмах про зомби, для того, чтобы их убить, нужно в голову стрелять, ну или отрезать её… Тут так же?       Женя кивнул, потом пожал плечами и затих. Помолчали. Опять. Когда всё оружие было наточено, брат встал: — Вот мой план: неподалёку от нас есть заброшенное здание — склад, огороженный сеткой, — изуродованной, но сеткой всё же. Внутри здания много комнат и подвал. Несколько комнат безопасны. В подвале есть вода и консервы. Они давно там стоят, но это уже на месте. В округе будут зомби. Кому-то надо их отвлекать, пока остальные не доберутся… — Всё понятно. Я побегу, — перебил Ваня. — Нет, побегу я, — возразила. — Думаешь, я плохо бегаю? — с вызовом спросил он. — Видел, как ты ходишь? Ты хромаешь! Это глупо! Ты убьешь нас всех! — Так, побегу я… — прервал дискуссию брат. — Но… — моя попытка перебить была тут же оборвана: — Это не обсуждается. Ты поможешь идти с Ваней, я же приму удар. — Но я тоже хочу быть полезной! — возмутилась я. — Будешь. Еду готовить же кто-то должен, — вклинился тёзкин друг. — Я девушка, а не кухарка! — Ты кухарка или закуска для зомби, — фыркнул Ваня. — Хам! — я аж задохнулась от возмущения, — Хам и сексист! — Жень, он прав. Это война, здесь нет места толерантности и феминизму. Мы сильнее — мы несём защиту. Ты можешь делать дела, посильные тебе, — абсолютно спокойно сказал брат. — Мне по силам защитить себя! Я умею… — Сказал, как отрезал! — раздражённо выплюнул он. Надо же, повторил фразу отца! Что ж, пусть так. Дальше и посмотрим. — Хорошо.        Разговор был окончен. Женя кивнул, его друг был агрессивно настроен. Какой-то странный парень. Брат раздал нам по ножу и мечу, сам взял винтовку и пару клинков. Ваня вырвал из журналов все страницы, взял несколько и подошел ко мне, бросив: «За тобой в тумбочке скотч. Подай». Ого, как хорошо он тут ориентируется! Интересно, откуда? Я выполнила просьбу. Темноволосый приложил к моему локтю страницу и обмотал скотчем на плече, предплечье и, собственно, локте. Взял следующий. Я смотрела на него. Должно быть, девочки от него были без ума: высокий рост, миндалевидные голубые глаза, тёмные волосы, нос с горбинкой, трехдневная небритость… Красивый… Жаль, характер мудаческий. Когда оба локтя были в безопасности, парень поднял глаза. Несколько секунд он вглядывался в мои и произнес: «У тебя очень умный брат. Держись его и постарайся не перечить. Сможешь выжить». Я кивнула и он отошёл. — Проверь локоть. Согнула, разогнула — тяжело. Журналы мешают. — Не страшно. Тебе и не нужно руку полностью разгибать, — изрек Ваня.       Кивнула. В этот момент в комнату зашёл брат, заряжающий винтовку. После того, как парни соорудили налокотники друг другу, Женя повернулся ко мне: — Готова? — улыбнулся он. — Не знаю, если честно. Наверное, я не до конца осознаю всю серьезность, — также улыбнулась я. — Не осознаешь, — заключил брат. Его улыбка стала грустной. — Все будет хорошо! — обнадёжил Ваня. — Надеюсь, — шёпотом протянула я.       Мы подошли к третьей двери. Брат положил руку на металлическую поверхность, и оглянулся на нас. В его глазах загорелся огонек азарта: — Все готовы? — Да! — почти крикнула я. — С Богом, — шепнул Ваня.       И дверь отворилась…