Обернуться назад

Утро 12.07.1974 — полдень 18.07.1974, Медичи-хаус — Малфой-мэнор После полного ритуала вступления в Род прошла неделя, за которую Габриэль успел сделать больше, чем за два года прошлой жизни в лесу. Под чутким руководством крепко взявшегося за него Адэра и всячески помогающего советами Блэкволла, молодой лорд постигал науку управления родом, читал родовой кодекс, проводил ритуалы, которые укрепляли его магию и статус. Также, по совету поверенного, он дал краткую заметку в «Ежедневный пророк» о том, что род Грей обрёл главу. Это, по словам отца, коим после ритуала с кровью стал Адэр, привлечёт к нему внимание Лордов и Леди других родов, они начнут рассматривать мужчину в разных качествах. Но самым утомительным оказался процесс «налаживания связей» с теми, с кем Грэи вели общий бизнес. Оказалось их не так уж и много, к большому счастью Габриэля. Но, увы, это не значило, что с ними не надо договариваться. Первая серия ''договорных" встреч прошла с английской боковой ветвью рода Медичи — Лордом Джованни и Леди Ильтой, а также с их наследницей Розалиндой, в которой Габриэль признал будущую леди Забини, мать Блейза. Роззи, как попросила называть себя эта весёлая бестия, перенимала дела Рода у отца и очень живо участвовала в обсуждении. Джованни это поощрял, предлагая дочери вносить новые идеи. Да и свежий взгляд, по мнению Габриэля, точно не помешает. Род Грей выступал заводчиком редких животных для зелий, у которого было несколько заповедников. А Медичи изготавливали и продавали зелья, процент от которых отходил к Греям. И лорда Медичи очень интересовало, не собирается ли Габриэль расторгать контракт. Впрочем, Ричардсон не собирался. Он лишь просмотрел документы, подтвердил свое согласие и предложил взять под свое крыло новые виды тварей, таких как громмамонты или каппы — сейчас на магическом рынке был особый дефицит ингредиентов. Решение было доверено Розалинде, которая, подумав, согласилась. Расстались маги довольные друг другом, а Габриэль получил от Джованни приглашение на близящийся светский раут у Малфоев — Медичи были отличной компанией для первого выхода в свет. Это Габриэлю сообщил Адэр после краткого отчёта. Там же было решено наладить связь с Поттерами, с которыми у них оказалась доля в производстве фарфоровых изделий, о чем маг слышал впервые и за нынешнюю, и за прошлую жизни. Его бывшие дедушка с бабушкой, давно почившие, в этом времени были живы, здоровы и не имели никакого отношения к нему сейчас. Лорд Чарлус и Леди Дорея Поттеры обязательно должны быть на встрече, что значило для Габриэля многое. И именно поэтому он сейчас находился в поместье Медичи, готовый выйти в свет. Едва переступив каминную решётку, Габриэль тут же пожал руку добродушному Джованни и поцеловал надушенную ладошку Ильты, сразу же делая прекрасной леди комплимент по поводу её великолепного наряда. Роззи в комнате не оказалось. Как поделился хозяин поместья, юная леди все ещё собиралась. Габриэль был не прочь подождать, рассматривая часть поместья, открывшуюся ему. Комната, в которой находился камин, была чем-то вроде приёмной или гостиной, а в противоположной ей части комнаты был устроен укромный уголок с кожаными креслами, столиком и видом на рощу, окружавшую поместье, из окна. Джованни тут же предложил переместиться туда отведать полуденного чая, которым расторопные и невидимые домовики тут же сервировали столик. Белоснежные фарфоровые чашки с вьющимся над ними паром возникли будто из воздуха, как и плетёная корзинка со сладостями, к которым, как оказалось, был неравнодушен глава семьи. Розалинда спустилась через несколько минут, прошедших в разговорах о предстоящем выходе, удивительно хорошенькая, если бы интересы Габриэля не лежали в другой плоскости, он бы заинтересовался ей. Но вместо этого он лишь отвесил даме комплимент о её прекрасном платье и взял девушку под локоть. Всё же на этом приёме Габриэль был её сопровождающим. Джованни осмотрел маленькую процессию из четырёх человек, и, удовлетворившись увиденным, они с леди Ильтой направились к камину первыми. Взметнулось изумрудное пламя, и первая пара смело шагнула в него, сразу же за ними пошли и Габриэль с Роззи. Девушка четко назвала адрес прибытия, и огонь поглотил их, чтобы вынести в приемной комнате Малфой-менора. Розалинда придержала покачнувшегося после перехода Ричардсона. Габриэль благодарно кивнул: он всё так же плохо переносил каминную сеть. Рядом с хлопком появился эльф в ливрее и попросил гостей следовать за ним, выводя к саду, по которому уже парами и тройками курсировали по аккуратным дорожкам аристократы разного калибра. В смысле, возраста — были и те, кто совсем недавно принял титул, как например молодой лорд Макмиллан, и те, кто уже давно в своём статусе — самыми великовозрастными были лорд Прюэтт с женой, как шёпотом пояснила Розалинда. Знающие друг друга, аристократы вели неспешные беседы с знакомыми, аккуратно все же поглядывая в сторону «новичков» - таковых, помимо Габриэля, оказалось ещё трое - которые явно чувствовали себя «белыми воронами». Их не сопровождали, в отличие от молодого лорда Грея, и всем троим было неуютно. Габриэля это, впрочем, волновало мало. Совершив «круг почёта» по саду, сквозь небольшую рощицу в южной его части и прудик, он аккуратно поцеловал Розалинду в щеку, благодаря за помощь, и был отпущен своей спутницей. Все равно Роззи не собиралась проводить весь вечер в его компании — где-то в глубине сада она уже заметила Нарциссу, а точнее почувствовала её взгляд, и поспешила туда. Джованни только покачал головой, но ничего не сказал — Наследнице многое позволялось. Габриэль же в свою очередь направился в совершенно противоположную сторону, где он видел чету Поттеров — лорда Чарлуса и леди Дорею. И, действуя в духе «вижу цель — не вижу препятствий», шёл, пока буквально не был пойман хозяевами вечера. Лорд Абраксас выглядел… величественно, он был даже более видным, чем взрослый Люциус. Он двигался, говорил и дышал с видом короля, и было понятно, в кого пошёл следующий лорд Малфой. Блондинистую породу можно было почуять за версту. Неясно только в кого пошёл Драко, ведь Нарцисса не имела столь отвратительного характера. Но, впрочем, это дела дней минувших. Сейчас же перед ним стоял сиятельный Абраксас и явно жаждал общения. Рядом же обретался Люциус, глядевший на гостя с тщательно скрытой жалостью — видимо, прекрасно знал отца. — Вы ведь Габриэль, верно? — голос тягучий и плавный, и кажется, что эти качества были дарованы лорду с первого детского вздоха. — Люциус рассказывал о вашей встрече в Диагон-аллее. И вот тут-то и крылся главный подвох: стоило ответить Абраксасу, как тот довольно сверкнул яркими глазами и утянул собеседника в разговор буквально ни о чем. Звучали темы, никоим образом не затрагивающие политику или погоду, что было удивительно, но Малфой-старший умудрялся справляться и без них, исподволь вызнавая что-то своё, нужное только ему. Впрочем, Габриэль даже не пытался понять его — переиграть одного из рода прирождённых дипломатов и интриганов представлялось возможным только для таких же как он. Зато молодому Лорду очень быстро удалось вычислить, из-за чего Абраксас казался чуточку нервным — стоило только повернуться к подошедшему с бокалами шампанского домовику, как Габриэль краем глаза заметил кое-кого очень знакомого, с нехорошим таким отливом глаз в красный. И действительно, стоило повернуть голову, чтобы встретиться с молодой версией Лорда Судеб, Тёмного Лорда и просто Волан-де-Морта — Томом Реддлом лет так тридцати-сорока, уже не прошедшего на должность профессора ЗоТС и побывавшего в Албании. Судя по тому, что безуминка в глазах ещё не слишком видна — только однажды, где-то по Англии разбросаны только два или три крестража. Волан-де-Морт царственно кивнул, приветствуя Габриэля, и отошёл, ввязываясь в разговор с группой мужчин в возрасте. Сейчас харизматичный полукровка с хорошим потенциалом набирал вес в обществе, Том подбирал вассалов, упрочнял положение, и, похоже, Абраксас был у него на подхвате. Кому скажешь, смеяться будут — сиятельный Лорд Малфой вербует молодых и перспективных в «кружок по интересам» — Вальпургиевы рыцари. А как красиво назывались… до того, как стали Пожирателями. Сделав вид, что он не выслеживал никакого Томаса Реддла, а просто брал шампанское, Габриэль повернулся, продолжая с вежливой улыбкой слушать небольшой спич Абраксаса на тему влияния чистоты крови на силу магии, назначение которого Ричардсон понял только тогда, когда Малфой практически в лоб спросил его, кого бы он поддержал — чистокровных аристократов или магглорожденных грязнокровок. Габриэль с трудом подавил в себе несколько малодушное желание запустить в сиятельного лорда оглушающим и сбежать за ближайший куст. Попал он как кур в ощип: поддержит аристократию — и в самом неудачном для этого месте расположится красивая змейка с черепом. Конечно, хорошему ритуалисту и по совместительству магу крови это не большая помеха, но приятного все равно мало. А скажет, что ему ближе позиция оппозиции — дольше пяти лет не проживёт. Нейтралитет мог бы спасти его, дать отсрочку, но пары лет будет слишком мало для его плана. Габриэль сделал вид, что задумался, делая паузу глотком из бокала, пока его разум метался в паническом поиске решения, которое было бы удобно для него. Шампанское заканчивалось, взгляд Малфоя-старшего становился все более нетерпеливым, и выхода не было. Пока за спиной Габриэля не раздался голос, который он сам слышал только в доме Блэков, когда его обладательница разорялась со своей картины. Леди Вальбурга Блэк, мать Сириуса и племянница Леди Поттер, появилась удивительно вовремя. Обернувшись, Габриэль увидел изрядно помолодевшую красавицу с копной густых иссиня-черных волос и лукавым взглядом из-под угольных стрелок ресниц. Абраксас тут же сменил тему разговора, попутно целуя леди ручку. — Познакомьтесь, Вальбурга — это Габриэль — новый лорд Грэй — брат Клемента. Габриэль — Леди Вальбурга Блэк, — женщина сделала реверанс, в ответ Ричардсон приложился к её руке, вежливо ухмыляясь. — Рада нашему знакомству, Габриэль. Вам, наверное, уже сложно находиться рядом с Абраксасом, — тонко улыбнулась Вальбурга, поглядывая на враз ставшего недовольным Малфоя. — Вы ещё не успели даже осмотреться, как Вас поймал наш сиятельный лорд. — Вальбурга! — Не обижайся, Аби, но молодой человек явно заскучал в твоей компании, позволь ему уже отправиться дальше. В общем, так леди Блэк спасла Габриэля от опасного выбора, за что он поблагодарил её чуть заметным кивком. Впрочем, Вальбурга заметила, судя по её улыбке. Отойдя от заговоривших о наследниках Абраксаса и Вальбурги, Габриэль направился в западную часть сада, где он видел чету Поттеров, с которыми ему нужно было поговорить, но там их не оказалось. Только выглядящий сплошной насмешкой Аурелиус Принц — имевший довольно симпатичные черты лица, гриву чёрных волос, собранную лентой, и пронзительный взгляд тёмных глаз, но портивший всё кривой ухмылкой, искажающей красоту до уродства. Его Габриэль проигнорировал, претензий к смерти Клемента он имел немного, так что пока Принц не лез не в свое дело, Ричардсон не обращал на него внимания. Похоже этот факт озадачил Аурелиуса, тот прищурился, вперив взгляд в фигуру Габриэля. Поведя плечами, Грэй стряхнул зябкие ощущения, и предпочёл раствориться в толпе. Спустя пять минут Поттеры так и не нашлись — они будто сквозь землю провалились. Несколько расстроенный, Габриэль направился к Джованни, весело общающимся с высоким угрюмым мужчиной, даже выглядевшим опасно. И Путник вспомнил его — Уильям МакНейр, в будущем один из Внутреннего круга Волан-де-Морта, а пока что просто сильный боевой маг, мастер Трансфигурации, о чем говорило скрытое чарами отвлечения внимания кольцо Мастера. Впрочем, Габриэлю было не трудно смотреть сквозь заклинание — его 15% дара Артефактора позволяли это. Если не учитывать, конечно, что для мага Крови рассмотреть дары Магии могло помешать только сильное нежелание объекта наблюдения. И только Габриэль хотел подойти к лорду Медичи, как тут же был пойман под локоть отчего-то очень довольной Розалиндой, которая тут же практически на буксире потащила его через сад. — Что за черт, Роз? — негромко поинтересовался маг, подстраиваясь под стремительный шаг девушки. Та только повела плечом и, доведя до одной ей понятного места, буквально исчезла. Впрочем, её место тут же заняла другая женщина, в которой Габриэль тут же признал Леди Поттер. Дорея улыбнулась ему, такая живая и очень похожая на свою племянницу Вальбургу, что он даже оторопел ненадолго. По крайней мере, пока к ним не подошёл Чарлус, так же дружелюбно улыбаясь. — Здравствуйте, Лорд Грей. Вы уж простите, что мы вас привели практически насильственным образом, но у нас буквально не было выбора. Вы то тут, то там… — Габриэль кивнул в ответ, и его тут же отпустили, Дорея отошла к Чарлусу, а младший маг получил возможность рассмотреть чету Поттеров вблизи. Они были оба похожи на Джеймса и того, прошлого Гарри. Точнее, это сын и внук были похожи на родителей. У Чарлуса были грубоватые черты лица, высокие скулы, очки в тонкой чёрной оправе, за которыми скрывались стального оттенка глаза. Густая шапка прямых волос была собрана шнурком — видимо, повышенную буйность шевелюры Джей получил от Дореи, чьи буйные блэковские кудри не могли удержать даже специальные заклятья. У леди были пронзительно синие глаза, такие, как у взрослого Сириуса. Внутри вдруг что-то шевельнулось — он никогда не знал их. Ни эту яркую женщину, ни строгого на вид мужчину, которые могли бы изменить его жизнь. Прошлую жизнь. Мысленно отвесив себе пинка для собранности, а то совсем принялся расклеиваться, Ричардсон все же сообразил ответить. — Доброго вечера, Лорд Поттер, Леди Поттер, — маг улыбнулся, воспроизводя привычный ритуал вежливости — целуя руку даме и пожимая ладонь джентльмена. — Честно сказать, я сам искал с вами встречи для обсуждения дел. — О, это просто отлично, — радостно воскликнул Чарлус, поправляя сползшую на нос оправу очков. Но Габриэля этот жест не обманул — всего на пару мгновений, но старший волшебник взглянул на его руку с кольцами Боевого мага и Ритуалиста и медного браслета на запястье, подтверждающего его мастерство в магии Крови. Оценил, так сказать. Сам же Габриэль очень быстро приметил массивное кольцо Артефактора-Магистра рядом с перстнями Главы Рода и, как бы странно это ни было, Химеролога. Это было уже интереснее. — Но, буду честен, сад Малфой-мэнора не лучшее место для подобных обсуждений. Я занят всю следующую неделю, но могу предложить вам встретиться в воскресенье, к обеду. Габриэль прикинул в голове планы. Воскресенье у него было не занято, ну, кроме задачи выспаться. Время ему подходило. — Хорошо, в воскресенье будет удобно. — И, думаю, раз это моя вина, что мы не можем встретиться раньше, то я приглашаю вас в Поттер-мэнор. Мы обсудим дела, а потом наши домовики приготовят замечательный обед, который вам обязательно придётся по вкусу, — Габриэль недоуменно взглянул на Чарлуса, он не думал, что Поттеры пригласят его в свой дом. Дорея с жаром поддержала эту идею, что заставило младшего мага задуматься. Причин отказываться у него не было. Поэтому, когда градус неловкости пополз вверх, он все же согласился. Разговор быстро перешёл на нейтральные темы, и сошёл на нет. Габриэль, извинившись, ушёл в сторону, в которой видел недавно Целесту Цезарскую — Главу рода Цезар, с которыми Грэи тоже вели общие дела. Поттеры, понимающе усмехаясь, отпустили его вместе с портключом в Поттер-мэнор. — Удивительно, Чарли, почему он так похож на Джеймса? Это просто немыслимо, — произнесла Дорея, когда Габриэль скрылся за углом. — Скорее, он похож на бастарда нашего сына и предпоследнего* Лорда Грэя — Адэра. Но, насколько мне известно, Джеймсу только четырнадцать, а Адэр погиб двадцать пять лет назад… — задумчиво произнёс Чарлус. — Загадочный молодой человек. — Действительно. Но, мой дорогой, у нас будет время решить его загадку. А сейчас к нам направляется Мелинда Прюэтт, а ты знаешь, какая она ужасная сплетница. Определённо, если она узнает хоть одну из этих мыслей, то… — То нам, как честным людям, придётся устроить помолвку между мертвецом и Джеймсом**, — Лорд Поттер вздохнул и приветственно улыбнулся подошедшей Прюэтт. *** 22.07.1974, Хогвартс, комнаты директора Прохладное, раннее утро пятницы началось для Альбуса Дамблдора не со звона будильных чар или с мелодичного пения феникса, а с очень настойчивого стука в окно. Маг попытался проигнорировать источник звука, надеясь, что если он не будет обращать внимание на раздражитель, то он быстро исчезнет, но нет. Стук, мерный, с совершенно одинаковыми интервалами только продолжился и, казалось, стал ещё громче. Пришлось подниматься с тёплой и мягкой кровати, в которую волшебник лёг буквально несколько часов назад, и подходить к окну. Узорчатая створка со скрипом открылась, и внутрь перешагнул филин, сразу же протягивая Дамблдору лапу с уменьшенным письмом. Рядом не было мешочка для денег, а значит птица не почтовая и не из банка. Возможно, это от Горация, но старый друг использовал птичек небольшого размера — пушистых домовых сычиков. Выглядело интригующе. Альбус любил загадки, интриги, и неизвестно, что из этого больше. Но ещё сильнее он любил разгадывать их под кружечку горячего сладкого чая и лимонные дольки — отличное маггловское лакомство. Так что он взмахнул палочкой, и заботливые домовики Хогвартса тут же поставили на стол в директорской спальне небольшой фарфоровый заварник с кружкой и вазочку свежих сладостей. И Дамблдор, решив не снимать своего чудесного ночного платья лилового цвета в жёлтые звезды — не перед филином же ему наряжаться в собственной спальне — сел в кресло и сразу же засыпал в чашечку несколько ложек сахара. И взял в руки увеличенное письмо. Рядом ухнула птица. Спустя десять минут письмо было прочитано дважды, а сам директор задумчиво смотрел куда-то в сторону окна, где его решения терпеливо дожидался филин Габриэля Ричардсона, Лорда Грэя и трижды Мастера магических дисциплин, волшебника, предложившего свою кандидатуру на место учителя ЗоТИ. И как раз последнее сбивало Альбуса с толку. Он совсем недавно распрощался с бывшим преподавателем, который из-за несчастного случая поймал очень редкое и очень запутанное проклятие, лечение которого требовало постоянного наблюдения у колдомедиков. Не могло быть и речи о работе, тем более с детьми, выходки которых порой напоминали стихийное бедствие. После отставки прошлого профессора Альбус не успел подобрать новых кандидатов, а тут такая возможность. Хотелось согласиться, мастерство в Боевой Магии выглядело очень заманчиво, но это решение было бы слишком быстрым. Дамблдор накрутил бороду на палец, додумывая последние слова ответа мистеру Ричардсону, и, оставив свой бубенец в покое, подозвал филина с подоконника, диктуя слова сам себе вслух. Кажется, в этот раз птица ухнула одобрительно. Или ему это кажется? Через несколько часов в кабинете директора активировалось зелёное пламя в камине, и из него вышагнул мистер Ричардсон. Альбус поднялся навстречу посетителю, внимательно рассматривающему место, в которое тот попал, и столкнулся взглядом с ясной пронзительной зеленью глаз молодого человека. Габриэль вежливо улыбнулся, протягивая для рукопожатия узкую ладонь, и директор принял её, оглядывая будущего профессора. Статный молодой мужчина с примечательными необычными глазами и длинными волосами, собранными сейчас в косу до лопаток. Из-за молодости он обязательно станет предметом охоты старших курсов, но это будет даже забавно… Габриэль вёл себя безукоризненно вежливо, даже не показал своего удивления, когда ему на плечо опустился Фоукс с желанием познакомиться с интересным человеком, младший маг не заинтересовался артефактами в его кабинете, а внимательно разглядывал стены — проверял плетения магии, как вдруг понял Дамблдор. Альбус был в восторге — этот маг виделся ему идеальным профессором. Поэтому, после получаса разговоров он, не затягивая, поднялся со своего места, приглашая Ричардсона за собой. Дамблдор взял в руки Распределяющую Шляпу, и они вместе с будущим профессором отправились в Ритуальный зал Хогвартса. По пути он следил за реакцией гостя на замок, ведь Габриэль провел всю жизнь на домашнем обучении, и тот его не разочаровал — Ричардсон украдкой рассматривал портреты и лестницы, улыбался с хорошо скрытым восторгом призракам. Только директор был не в курсе, что в это время Путника накрыло приступом ностальгии. Он крутил бы головой как в первый раз, он впитывал в себя эту энергию, какой дышали древние стены замка. Габриэль чувствовал себя дома — Хогвартс был тем, по чему он скучал больше всего. Школа была его первым домом, ниточкой в мир волшебства и чудес. Габриэль приложил ладонь к стене, пока Дамблдор открывал двери зала, и почувствовал, как в руку ткнулся магический импульс полуразумного здания. В Ритуальный зал он входил с улыбкой. Внутри, в самом сердце Хогвартса, было удивительно. Концентрированная магия, первозданная и сильная, она ласкала вошедших своими потоками. Алтарь был огромным троном из нескольких видов камней, химерой, от которого по спине Габриэля пробежали мурашки. Повинуясь жесту директора, молодой маг сел на него, чувствуя, как начинает давить на плечи прежде дружелюбная магия. Альбус опустил на его голову Шляпу, и в мыслях зазвучал давно забытый голос старой знакомой. — Какой удивительный человек… Вы столько пережили, и хотите все исправить… «Вас никак не обмануть, дорогая Шляпа». — Меня не нужно обманывать, мальчик, да и не получится. Но вы достойны шанса, сильны и смелы. Если бы вы попросили стать деканом… «Я, пожалуй, откажусь». — Ваше дело… По помещению прошлась волна силы, и магия Хогвартса перестала давить, окутала ещё более родным и близким теплом. Габриэль поднялся, и перед ним тут же развернулся магический свиток с клятвой. Которую теперь уже профессор с готовностью зачел и подтвердил. *** 24.07.1974, поместье Грэй Время встречи наступило быстро, даже слишком. Вот Габриэль только приносил клятву профессора Хогвартсу, а вот стоит перед дверями Грэй-касла и ждёт, когда же мерно пульсирующий в его руке портключ сработает. Маг ужасно волновался, словно перед распределением перед первым курсом. Он должен произвести на Поттеров впечатление, чтобы иметь возможность хоть как-то влиять на неуправляемые шуточки Джеймса и Сириуса, ведь только родителей эти оболтусы и боялись. Курса этак до шестого. А потом и те перестали быть для не лучшей половины Мародеров авторитетом. Да, Габриэль давно признал и принял тот факт, что его отец и крестный были отвратительно злыми подростками с огромным самомнением, которому потворствовали родители: со стороны Дореи и Чарлуса это было желание баловать позднего и такого желанного наследника, а леди Вальбурга надеялась, что сын одумается и оставит бунтарские мысли. Действия взрослых просто развязали «бесстрашным гриффиндуркам» руки с волшебными палочками. И те принялись вытворять все, что душе угодно. Сложнее всего для принятия оказался тот факт, что его мать, об её поступках он знал меньше, предпочла, а точнее предпочтет через полтора года, принять сторону Джеймса в конфликте с молодым Снейпом, когда его отец повёл себя самым отвратительным образом. Да и инцидент в Визжащей хижине, о котором как-то очень стыдясь рассказал Римус после случая с думосбором профессора Зелий, чьей вины особо и не было в той ситуации, когда два балбеса отправили человека на смерть. Этот случай значительно пошатнул уважение тогда ещё Гарри. Он, конечно, ненавидел Снейпа, но чтобы убить его… Габриэль вздохнул и отвлекся от своих мыслей. Сейчас он мог все изменить, а это самое главное. Словно в подтверждение мысли он почувствовал последний импульс от портключа, и его дернуло в районе пупка, протаскивая сквозь воронку перемещения. Спустя несколько не очень приятных мгновений, Ричардсон уже стоял перед воротами Поттер-мэнора. Стоит уточнить, что исключительно перед ними — сильные чары скрывали все, что было за ними. Габриэль окинул взглядом место, в которое попал, и, кажется, поместье находилось где-то в горах Шотландии. Удивительное место. Буквально через секунду из ворот показался Чарлус, радостно улыбаясь. Подойдя, он ответил на рукопожатие Габриэля и тут же начал говорить. — Добрый день, Габриэль! Как вам перемещение, не мутит? — старший лорд ухмыльнулся. — Простите, что вы в таком месте, просто я не мог пригласить вас в первый раз сразу внутрь, охранные чары, понимаете? Чары Путник действительно углядел, и не только их — ещё было около двух ритуалов защитного типа, завязанных на что-то неподвижное внутри поместья, скорее всего родовой камень или накопитель, которые давно не обновлялись. Но исправно работали, потому что как только маги пересекли линию ворот, Габриэль почувствовал, что его сейчас буквально сканируют на двух планах — ментальном и магическом, проверяя на честность намерений. Тут же в мыслях почувствовалась какая-то тяжесть, давление, но все быстро прекратилось. Зато стало понятно, что Чарлус не соврал, но немного недоговорил: Габриэль мог бы переместиться прямо внутрь, но тогда третий ритуал, рисунок которого проявился только тогда, когда Лорд Грэй определил первые два, сработал бы мгновенно. Было хитро придумано — закрыть сильным колдовством что-то настолько лёгкое и сложное одновременно, что тогда, когда волшебник с дурными намерениями оказался бы внутри, бежать было бы поздно. Ритуал слабоватый, больше похожий на обряд, проведён вместе с каким-то менталистом около пяти сотен лет назад. Вся его суть, что враг, попавший на защищенную территорию, медленно начинал обращать часть своей магии внутрь себя. Обычно это используется для медицины, когда колдомедики прибегают к помощи ритуалиста, чтобы помочь пациенту в коме или на грани. Но с лёгкой корректировкой от менталиста это стало очень опасно — магия, насильно запускаемая внутрь самим волшебником, какая-то часть от силы в заклинаниях, начинала сжигать тело и ядро изнутри. Процесс неостановимый, справиться сможет только опытный малефик***, которых в Англии можно посчитать по пальцам на щупальце гигантского осьминога. То есть, ноль. Ужасное проклятие, наложенное чертовски коварным созданием. Дела-а… — Знаете, у вас отличная защита… — О, вы уже поняли? Замечательно. — Понял. И очень заинтересован в дальнейшем изучении. — Займетесь этим после полуденного чая. С того момента прошло около двух часов, за которые они успели больше, чем Габриэль планировал. Общий фарфоровый бизнес обговорили и начали проектировать будущий магазин, чтобы потом предложить планы гоблинам. За этим занятием их и застала Дорея, заглянувшая в кабинет. — Чарлус, Габриэль, обеденное время, — с улыбкой произнесла Леди Поттер, переступая порог. Младший маг тут же поднялся на ноги, разминая затекшую спину и здороваясь с ней. Чарлус только удивлённо взглянул на неё, потом на спешно наколдованный Tempus — время действительно близилось к полудню. — Спасибо, моя леди. Что-то мы увлеклись… — Очень, очень увлеклись. Я посылала к вам эльфа уже несколько раз, но вы либо игнорировали бедного Типси, либо посылали обратно. Со смешками волшебники покинули кабинет Чарлуса, спускаясь в столовую. Внутри домовики уже накрыли на стол, и небольшая процессия заняла места за столом. Лорд Поттер по центру, по правую его руку — Дорея, а Габриэль, как гость, занял место слева. И, как только они уселись, двери комнаты распахнулись вновь. В столовой оказались запыхавшиеся Джеймс Поттер и Сириус Блэк образца четырнадцати лет. Растрепанные и всклоченные, с шальными улыбками на лицах и бесенятами в глазах. Они, шумно переговариваясь, прошли к местам возле Дореи и только тогда заметили за столом незнакомого человека. Все стихло. Зато набрало силу возмущение Леди поведением своего отпрыска перед гостем. — Джеймс! Что ты себе позволил! — Прости, мама, я не заметил гостя, — раскаяния в голосе было ни на грамм. Наоборот, Джеймс с интересом разглядывал человека напротив, впрочем, Сириус тоже не далеко ушёл. — А вы кто? — Сириус! — Что, мне просто интересно! Габриэль усмехнулся. Наглый и беспринципный — кажется так его отца описывал Снейп в незабвенные годы учёбы. И ведь ни разу не солгал. — Чарлус, я не знал, что Наследник и его друг сейчас в мэноре. Если я вам помешаю, только скажите… — уходить не хотелось, конечно, но если это поставит под угрозу налаживание отношений с Поттерами… — Что вы, вы абсолютно нам не помешаете. В конце концов, это я вас пригласил на обед, а я предпочитаю держать свое слово, — Чарлус улыбнулся, но в то же время он недовольно смотрел на сына. Джеймс повёл плечами. — Не сочтите только манеры моего сына и его друга оскорбительными. — Отец! — недовольно фыркнул Джеймс, сверкая возмущённо очками. — О, не стоит волноваться. Я уже сталкивался с подростками четырнадцати лет. Мало того, я сам им когда-то был. — Тогда позвольте представить, Габриэль, это мой сын Джеймс и Сириус Блэк, его товарищ. Джеймс, Сириус, это Лорд Грэй, Габриэль Ричардсон. — Приятно познакомиться, молодые люди. А вы, Сириус, сын леди Вальбурги, верно? — Да, сэр, — хмыкнул Бродяга, собственно, приступа пиетета не испытывая. Его больше интересовали кольца на руках Габриэля. — А мы можем называть вас по имени? А на «ты»? — тут же поинтересовался самым наглым тоном Джеймс, игнорируя восклицание матери. Леди Дорея укоризненно покачала головой. — Не думаю, Джеймс, — Габриэль отзеркалил ухмылку Сириуса и сложил ладони перед собой. — Вскоре я стану вашим профессором, так что это плохо скажется на вашей успеваемости. — Габриэль, вы все же устроились в Хогвартс, как и хотели? — спросил Чарлус, пока его сын дулся. Они до сих пор сидели перед пустыми тарелками, пока чары над едой не напомнили, что её пора бы уже и съесть. — Да, теперь я буду учить детей ЗоТИ. — Круто! — восторженно вскрикнул Сириус. Ему-то не грозила выволочка от родителей. — А ты не сольешься через год? Ходят слухи, что должность проклята. «Удивительная наглость, я был бы восхищён, если бы не был шокирован», — мысленно присвистнул Путник, накладывая в тарелку салат. — Вы, видимо, где-то потеряли слово «сэр» в своём обращении, Сириус, и нет, проклятия я не боюсь. Я, так сказать, не зачаровываюсь, — улыбнулся Габриэль, но угроза за этим оскалом так и чувствовалась. — Может быть вы расскажете мне про ваших профессоров. Я не успел познакомиться с коллегами. Дальше слово взял Джеймс, с жаром рассказывая про учителей, про своего декана и Гриффиндор, какие они отличные ученики. Конечно, это больше походило на одну из книжек Локхарта, но было забавно. Причём, веселился не только будущий профессор, но и Чарлус, с усмешкой встречающий каждое предложение. Дорея тоже улыбалась, но было видно, что ей хотелось отчитать сына за его поведение. Так что вскоре история кончилась, и юные Мародеры принялись уговаривать родителей на квиддич на заднем дворе. Те, впрочем, быстро согласились. — Габриэль, — все же пара оскалов и метко пущенная в коленку молния творили чудеса педагогики, — а вы играете? — Я играл ловцом в юности… — Так Джеймс тоже ловец! Идёмте с нами, сыграем! — Я, конечно, с радостью, но я бы предпочёл остаться на земле сегодня. — Пойдёмте! — Идите, Габриэль, — Дорея махнула рукой, добро усмехнувшись. — Что вам с нами сидеть. Разомнитесь, все же вы ещё молоды. — А как же защита… — Габриэль вздохнул, и Чарлус вдруг рассмеялся. Вот кем оказался их новый союзник. Исследователем, которого очень трудно остановить! — Идите, потом уж поковыряетесь! — произнёс сквозь смех Лорд Поттер, узнавая вдруг себя, когда отец передал ему кольцо Лорда. Нет, чтобы надеть и радоваться, так он его сначала чуть не разобрал, чтобы понять, как чары работают. Дорея тогда так же смеялась, вот и сейчас хихикнула в ладошку. — Обещаю, что сможете все рассмотреть, потрогать и даже улучшить, если что интересное попадётся. И Джеймс с Сириусом утащили профессора играть под звуки звонкого смеха. — И все же, какой он забавный. Вроде и молодой, а глаза серьёзные. И вежливый, а насмешничает как подросток, — покачал головой Чарлус. — Думаю, он многое пережил, — Дорея мудро прикрыла глаза. — Но вряд ли мы об этом когда-нибудь узнаем до конца.