Обернуться назад

С замечательных выходных, которые Габриэль провел на фестивале в Норвегии, прошла неделя, но эйфория его так и не отпускала. Четыре дня, на которые уезжал маг, прошли отлично. На праздник собралось огромное количество волшебников со всего света — «других посмотреть, да себя показать» — как сказал русский мастер Боя, который попался Габриэлю одним из первых противников и оказался сильным магом. Вдвоём они устроили такое шоу, что фестиваль замер на минуты их боя. Как сказал Хальфдаун, который, конечно, не мог пропустить это событие и не увидеться с другом: «На вас смотрели едва ли не рты разевая». Юрий, так звали удалого русского, после пригласил хорошего противника выпить, аргументируя тем, что проигравший должен угостить победителя, хотя победа была чисто номинальной. Ведь гораздо лучше участие, возможность испытать себя на прочность. После этого самого «выпить» проснулся Путник на следующий день только к обеду и, наверное, бесславно погиб бы от похмелья, если бы не друг. Тот принёс графин холодной воды и бутылочку антипохмельного, за которое Габриэль чуть душу не продал. От благодарности. А пить с русскими зарекся. Кто знает, каков у этих страшных людей предел, если с утра Юра порхал как бабочка без всяких зелий и смеялся над менее невосприимчивым товарищем. Следующие две дуэли в противниках отметились братья-французы, чем-то отдалённо похожие на Флёр Делакур. Родственники, может. Зато Гар и Тэль оказались знакомы с их замечательным русским другом, отчего чуть не повторилась вчерашняя ситуация, но Габриэль быстро пресёк всё это дело. Опять на те же рельсы вставать не хотелось. Зато они устроили замечательную «свалку», как называли групповое сражение, в котором каждый был против каждого. Победителя определить, кстати, так и не удалось. Сначала к ним присоединился кто-то из знакомых Хальфа, потом две миловидные девушки — товарки Юрия… В общем, бой пятерых человек быстро стал боем на человек н-дцать. А вот следующие два дня бои не шли. Эти часы были посвящены другому началу каждого Боевого мага, чей разрушительный дар должен быть уравновешен созиданием. И поляна фестиваля расцветилась настоящим искусством. На платформе для сражений появилась сцена и инструменты, которые могли занять все желающие. Музыка не стихала до самой ночи, разливаясь настоящей магией. По другую сторону устроились художники, которые рисовали природу и портреты желающих. Кто-то готовил еду, кто-то показывал реалистичные иллюзии, но главное внимание было отдано танцам. Все маги исполняли движения, повинуясь мелодиям, даже Габриэль исполнил несколько танцев в компании с Йоссе и прибившимися после всех событий французами и Юрием. А окончание фестиваля было просто великолепно. Палаточный городок украсили магические светлячки — маленькие боевые пульсары подчинились воле создателей, никто не опасался, что рванет. Все же Боевые странные люди. Был устроен салют, в небо поднимались огромные птицы и драконы, мерцали звезды. И Габриэль, не удержавшись, внёс в финал свою лепту. Пошептавшись с ещё несколькими Ритуалистами, они воссоздали посреди поляны огромную пентаграмму — творение двенадцати Мастеров и трёх Магистров — чтобы провести тот самый ритуал, что стал для Габриэля переломным. Вакханский ритуал Плодородия, который бы не навредил никому, но в зрелищности ему было не отказать. И все повторилось — обнажённые по пояс маги и ведьмы, согласившиеся участвовать, входили в транс, завораживая зрителей. Под дробью их движений потряхивало землю, а от пения старинных катренов звенел воздух, наполненный волшбой. Казалось, сама Мать заглянула на их праздник, благословляя своих детей. С ударом посохов об землю пробудились источники, фонтаном ударив в небо, а дети Её все пели и танцевали, даря в ответ свою радость и упоение. Кто-то плакал, не в силах противостоять силам древнего ритуала, а где-то в лесах излечился от тяжелой болезни вожак стада единорогов, встал на ноги новорождённый жеребенок селения кентавров. Все существа пели песнь в тот день. Провожали Габриэля с фестиваля огромной компанией. Хальф, Юрий, Тэль и Гар, положившие на удалого русского глаз, две его подруги — Мирослава и Катерина, Мастер и Магистр Ритуалистики, которые уже обсуждали возможности сотрудничества и обещали связаться, и много кто ещё. Словно четыре дня в палаточном городке сделало их ближе, чем если бы они были знакомы четыре года. Но такова была Мать Магия, что объединила всех, кто был на поляне в тот момент, когда ударили в небо искрящиеся под луной струи воды. К тому же, остаточной силой ритуала волшебники случайно отрастили поблизости ещё один небольшой лесок… *** Выходя из Запретного Леса, Габриэль потянулся. Хорошее место, чтобы потрепать себе нервы, особенно ночной прогулкой. Впрочем, его поход простой прогулкой было не назвать. Хотя бы потому, что он был снаряжен так, словно пошёл живность в этом лесу отлавливать. Что, впрочем, от истины было далеко. Габриэль, обучая тринадцать семикурсников по три часа каждый день, очень быстро столкнулся с проблемой нехватки места. Ему хотелось развернуться, устроить дуэли по двое, четверо человек в команде, но не доставало пространства. Класс ЗоТИ был хорош, но даже он имел свои пределы. О затяжном сражении и речи не шло, а Дуэльный зал открывался только в присутствии Дамблдора. Ага, остался там как-то профессор Ричардсон, захлопнув дверь. Пришлось сидеть подле неё два часа, пока директор не пришёл за ним. В конечном итоге, Габриэль пришёл к выводу, что детей надо потренировать в полевых условиях. И направился в Лес, договариваться с вожаком кентавров. Просто так к ним прийти нельзя было — решат, что маг ставит себя над ними, раз пришёл без защиты, пришлось собираться. Надев на себя защитный костюм из драконьей кожи — подарок Хальфдауна на день рождения — заплетя волосы в сложную косу, в которой было спрятано несколько артефактов небольшого размера, и закрепив на бедре небольшую сумку с запасом зелий, Габриэль все же отправился в Запретный лес. С вожаком, чёрным в белое яблоко кентавром Ди’Хестом, пришлось долго договариваться. Не то чтобы тот был против… Просто показывал характер, чтобы в его стоянке не сочли за слабость. В конечном итоге они договорились, сойдясь на том, что Габриэль поможет им с одной проблемой, а, взамен, кентавры покажут ему удобную поляну у кромки леса и прикроют её своей магией, отпугнув Тварей. Магики вообще отнеслись к нему благосклонно, хотя об их нраве ходили легенды. На незаданный вопрос Ди’Хест ответил загадкой, возведя взгляд к звездам. — Ты сильный человек, кровь в тебе густая, наполненная магией течёт. Такую во благо надо проливать. К тому же, сегодня тебе придётся подхватить погибающего ворона и спасти его, — тут кентавр посмотрел прямо в глаза замершему Путнику. — Ты пришёл, чтобы изменить, Ходящий во Время, и это твоя судьба. Не забудь о ней, и берегись жёлтых глаз сегодняшней ночью. Звезды дрожат… И на этой фразе Ди’Хест удалился, оставив мага в полном недоумении и одиночестве. Ходящий во Время… Много, очень много видит этот мудрый кентавр. Только выражался бы ещё понятно, а не своими звёздными эвфемизмами. Под эти мысли Габриэль и вышел из леса. Жёлтые глаза… И тут Путник вскинулся, поднял голову к небесам, где сребрая полная луна как раз выходила из-за туч. Раздался леденящий кровь вой, и Габриэль лихорадочно принялся перебирать собственную память. Сегодня же… О, Мордред и его шутки! Он сорвался с места, направляясь к источнику звука. Сегодня была та самая ночь, когда два балбеса чуть не погубят человека. Ворон, Снейп! И какая-то ключевая точка в мироздании, потому что Габриэль был странно подготовлен к этой ночи. Словно провидение заставило его отправиться к кентаврам именно сейчас, именно сегодня! Как там сказал Ди’Хест? Ему суждено изменить историю? Что ж, значит, так и будет! Вой повторился, когда Габриэль приблизился к Визжащей хижине. Дверь была ожидаемо закрыта, и даже выламывать её времени не было. Пришлось действовать на интуиции, маг крутанулся на невысоком каблуке и перенесся внутрь. Как раз вовремя — Северус с вскриком прижался к стене, а зверь Люпина готовился к прыжку. Но замер, когда перед его потенциальной добычей появилась преграда, какой-то другой человек. Волк принюхался. Новый человек пах опасностью и озоном, он был сильнее, чем его добыча. Оборотень зарычал, припадая к доскам. Опасный! Габриэль оценил ситуацию мгновенно, отходя от центра хижины, в котором он оказался, и загораживая спиной ученика. Снейп за его спиной судорожно вздохнул, кажется, парень уже потерял надежду выбраться. — П-профессор? — прошептал Северус. Фигура мужчины перед ним появилась так внезапно, что он чуть не отдал душу Мерлину. — Что вы… — Я, мистер Снейп, я. А теперь замолчите, не привлекайте внимания Люпина ещё больше. — Эт-то Люпин?! — Молчать! — зашипел Габриэль, не отводя взгляда от жёлтых глаз оборотня. Зверь пока что только принюхивался, оценивая ситуацию. Но заминка была недолгой. Оборотень низко заворчал, угрожая, и Путник почувствовал себя хозяином, отбирающим у своего пса кость. Волк двинулся вперёд, надеясь непонятно на что, но маг не двинулся с места, вместо этого вынув палочку. От увидевшего артефакт зверя раздался рык, будто волк уже был знаком с палочками. Это наталкивало на выводы. Но размышлять времени не было — зверь был голоден и не хотел отпускать свою добычу. Даже Охотник не мог ему помешать. Он подобрался, собираясь наброситься. Габриэль напрягся, стараясь чётко отследить момент броска. Волк Люпина был молод, только входил в силу и пытался упрочить свое положение. Было несколько вариантов дальнейших действий. Использовать дар полиморфа, чтобы принять одну из четырёх форм, которые удалось освоить, но ни одна не подходила — для молодого волка нужен зверь того же вида. Его гризли, удав, выдра и буревестник не годились для выяснения «отношений в стае». Второй вариант — измотать зверя так, чтобы он уступил добычу. И был ещё один способ, к которому склонялся маг сейчас. Показать свое превосходство над зверем, заставить признать себя Старшим по праву победителя и помочь закрепить связь с человеком. Со вздохом Габриэль выпустил свою магию, разворачивая её по помещению. Резко усилился запах озона, и маг ощутил, как скользят по рукам разряды его стихии. За спиной опять зашевелился Снейп. — Профессор… У вас с волос что-то пошло… Зверь шевельнул ушами, заставляя Габриэля чертыхнуться. Он на мгновение отвёл взгляд от волка, скидывая тьму с волос на стоящего позади ученика. Простое заклинание, и клубы ночи плотно наводятся на мантию Северуса, растворяя младшего волшебника в тенях хижины. — Молчите и не высовывайтесь, пока я не скажу, — предупредил Путник и вновь повернулся к Люпину. Как оказалось, вовремя. Оставленный без внимания волк все же кинулся. Габриэль внимательно посмотрел на него и вскинул палочку. — Depulso! — зверя отшвырнуло обратно, но он не успокоился. С громким рыком он поднялся и бросился обратно. Он не чувствовал свою добычу! Охотник спрятал её! Вернуть! — Да что ты угомониться не можешь?! — раздраженно пробормотал старший маг. Он не хотел ранить волка, зная, что где-то там внутри его хороший ученик, но выбора ему, видимо, никто не давал. — Лучше бы ты отступился… Габриэль взмахнул палочкой, направляя стихию в неё. С кончика артефакта спустился сверкающий хлыст из молнии, потрескивающий, опасный. От этого зверь притих, но это было ненадолго. Убить охотника, забрать добычу! Инстинкты затопили зверя. Ричардсон нахмурился и разрезал палочкой воздух. Электрический хлыст послушно рассек пространство и бок подобравшегося слишком близко волка. Тот взвизгнул, и запахло паленой шерстью. На доски закапала тяжёлая, густая кровь. — Не касайся крови ни за что, — прошептал Габриэль. Что ж, он был уверен, что его услышат. Покалеченный оборотень решился было на ещё один рывок, но энтузиазм его быстро иссяк — маг снова приложил его кнутом, симметрично с другого бока. Было больно и обидно. Обида прорывалась на свою вторую сторону, на человека, которого он защитил от смерти однажды. Волк, не надеясь ни на что, ведь Охотник обязательно его убьёт, прижался к полу и заскулил, признавая свое поражение. Волшебник растолковал это по-своему, быстро вынув из набедренной сумки пузырёк с сонным зельем. Один взмах, меткое Incendio, и зверь спит, вдохнув пары зелья. Габриэль, уже не опасаясь, подошёл к нему, осматривая. Две раны на боку и чрезвычайное истощение. Откуда первое понятно, а вот что с недостатком сил не ясно. Габриэль осторожно вывел над головой волка сложную фигуру чар Стазиса. Зверя покрыло ровное голубое сияние. — Думаю, часа через три вернусь и тогда помогу тебе, — пробормотал маг. Сейчас у него было несколько других дел, которые требовали его внимания. Например, его ученик, который должен сейчас жаться к стене от облегчения от минувшей смерти. — Мистер Снейп? — позвал Габриэль. Голос подростка прозвучал не оттуда, откуда предполагалось. — Я здесь, профессор, — ответил Северус. Почему-то от лужи с кровью оборотня. Габриэль, побледнев, позвал свою тьму обратно, почувствовав, как та нехотя отозвалась. Она оставила мантию его ученика и просто впиталась обратно в тело профессора. Снейп обнаружился как раз там, откуда шёл звук, с невозмутимостью исследователя изучающий алую субстанцию. Путник буквально почувствовал, как седеет. — Мистер Снейп! Немедленно отойдите от крови оборотня! — прорычал профессор, мгновенно уничтожая лужу. Студент послушно отошёл с самым печальным видом. — О чем вы вообще думали?! Если кровь попадёт в ваш организм, то будете на пару с Люпином здесь обитать! — О чем думал, о чем думал… — пробурчал Северус. — Интересно же поэкспериментировать, так просто ингредиент не добудешь. Эх… Вы не бойтесь, я защитные чары для рук применил. — Крепкие у вас нервы, мистер Снейп. — Это от шока, я ещё не до конца понял… Габриэль покачал головой. — Пойдёмте, мистер Снейп. Будем ловить тех, кто все это устроил. — Северус. — Что? — Зовите меня Северусом. Вы мне жизнь, в конце концов, спасли, — почти прошептал парень. Видимо, стало доходить, что случилось. И, стоило только произнести эту фразу, как магия в комнате сгустилась, на запястье Снейпа проступил золотистый браслет на несколько секунд и исчез. — Что же вы наделали, Северус… — если старший маг не поседел до этого, то сейчас в его шевелюре точно должны были появиться седые пряди. — Надо было вам признать Долг Жизни, причём совершенно случайно. — Я… Мне жаль. — Просто идемте. Лучше я, чем кто-то из гриффиндорских оболтусов, — они вышли из хижины, дверь которой открылась от простого отпирающего заклинания. Удивительная беспечность. Он запер за ними дверь гораздо прочнее, наложив парочку сложных заклятий. — А я просто уверен, что мы их встретим по пути. — Откуда вы знаете? — повернулся на профессора Северус, проявляя подозрительность. — Интуиция, — недобро усмехнулся Габриэль. — Кто из учеников мог знать о «пушистом секрете» мистера Люпина и послать вас, не знающего? Разве что его близкие друзья. А так как вы ринулись туда, явно не подумав головой, то и становится понятно, что это от раздражения. Кто из друзей нашего оборотня может вас привести в состояние бешенства за несколько секунд? Думаю, ответ очевиден. Северус потупил взгляд. Профессор был прав. И только ученик хотел задать ещё один вопрос, как Габриэль насторожился и жестом приказал остановиться. — Ну, на ловца и снитч летит, — криво улыбнулся Путник. — Сейчас я снова накрою вас темнотой. Молчите и держитесь за мной. Будем применять чудеса дрессуры на лицах гриффиндорской наружности. Северус уже привычно почувствовал, как его накрывает мягкое тёмное облако стихии Габриэля. Он послушно перешёл за спину профессора, и они продолжили движение. Тихий шепот Ричардсона: — Три… Два… Один… — Профессор! — будто из пустоты появился Джеймс Поттер, а прямо за ним — Сириус Блэк. Оба были взволнованы и крайне бледны. Сириус перекинул через руку что-то серебристое, и мальчишки заговорили на перебой. — Нам очень нужна… — Там Ремус в хижине… — Мы Снейпа… — Там очень опасно! — Помогите! — хором произнесли гриффиндорцы. И дальше началось истинное искусство — Габриэль мгновенно нахмурился и рванул обратно к хижине, всем своим видом выказывая напряжение и раздражение, немного — страх. Словом, будто не знал, что Северус стоит за его спиной, абсолютно невредимый. Снейп улыбнулся и медленно пошёл за убежавшим профессором и двумя гриффиндурками. Далеко он, впрочем, не ушёл, предпочтя понаблюдать с расстояния. Габриэль распахнул дверь хижины, в которой был только спящий оборотень. — И где же мистер Снейп? Сириус? Джеймс? — спросил профессор, разворачиваясь к подросткам с полным недоумения лицом. — Это очередной ваш розыгрыш? Если так, то я разочарован в вас. — Но, профессор… — попытался что-то вставить белый словно полотно Джеймс, но его энтузиазм быстро угас. — Отправляйтесь в свою башню, молодые люди. Мы поговорим с вами позже об этом. В пятницу, после ваших занятий, — профессор прищурился, потом щёлкнул пальцами. — Тинки. Перед ними тотчас же предстал эльф Хогвартса. — Перемести двух молодых людей к их гостиной, пожалуйста. И вернись потом обратно. Домовик кивнул в ответ и, цепко ухватив балагуров за руки, исчез с небольшим хлопком. Габриэль повернулся к Северусу, вновь зовя стихию обратно. — Думаю, что они будут молчать, пока не увидят, что вы в порядке. Побоятся наказания. — И вы так просто спустите им нападение? — Нет, конечно. Это отвратительный поступок и он требует наказания, но сейчас это может просто не принести должных результатов. Пятница послезавтра, а значит они посвятят целый день страхам и сомнениям. Это будет хорошим уроком для них. Габриэль ухмыльнулся. Может это и не педагогично, но, насколько он помнил, ничто так и не смогло заставить Мародеров прекратить свою разрушительную деятельность. Они отовсюду выходили сухими, чувствовали вседозволенность. Это было необходимо менять. Появился эльф и, получив распоряжение от профессора, перенёс двоих прямо в покои Габриэля. Путник немедленно вызвал через камин мадам Помфри для оценки состояния ученика и, конечно, объяснил ситуацию. На удивление, женщина поддержала наказание, сказав, что давно мальчишек надо было остановить. Лучше поздно, чем никогда. Но забрать Снейпа в Больничное крыло отказалась, сказав, что тогда не сможет укрыть его для полноты плана. Было принято решение оставить Северуса ночевать в комнатах профессора, благо удобный диван это позволял. — Устраивайтесь, Северус. Сходите в душ и устраивайтесь. Отдыхайте, сколько будет нужно, завтра на занятия вы не пойдёте. — Хорошо, только… У меня нет здесь вещей. — Тинки принесёт, стоит только его позвать. Меня ждать не стоит, я должен уйти на несколько часов. Габриэль ушёл, оставляя подопечного в одиночестве. У него было ещё одно трудное дело. Он вызвал домовика и вновь перенёсся в хижину. Стазис практически спал с волка, зверь начинал подрагивать. Путник вздохнул и принялся за подготовку к ритуалу, описание которого он прочитал недавно. Ритуал Старшинства, позволяющий сильному магу взять под опеку молодого ликана, который не может договориться со своим зверем самостоятельно. Габриэль вынул из поясной сумки небольшую чашу с выдолбленными по бокам рунами и снял с шеи амулет. Украшение тут же поменяло форму, становясь обоюдоострым кинжалом с лезвием из тёмного металла длиной в ладонь и древесной рукоятью. Путник принял его в правую ладонь, оставив чашу парить рядом, и крест-накрест разрезал левую, символизируя руну Гебо. Кровь сразу же набухла на коже, но из рисунка не вышла, подчиняясь магии. Первой в чашу должна пролиться кровь оборотня, как уязвимой стороны. Габриэль наклонился к волку, с которого уже вот-вот спадёт стазис, и рукой с открытой раной прикоснулся к разодранному боку Люпина. Его кровь, более тёмная и густая, послушно потекла в чашу, следом Путник вылил свою и залечил рану. Острием кинжала мужчина помешал алую жидкость, сливая две в одну. Влил из призванного из подсумка пузырька состав, который не позволит крови свернуться. — Кровь моя к крови твоей, кровь охотника к крови зверя, кровь сильного к крови слабого, да будь ты единой и не отринь себя! — зашептал маг, и на несколько мгновений руны на чаше замерцали, принимая первую ступень ритуала. Теперь нужен ритуальный круг, пентаграмма. Габриэль прикинул размеры комнатки и мысленно принялся уменьшать стандартную звезду Магов. Звезда Мага — один из трёх стандартных ритуальных кругов, чертить которые — начало начал для подмастерья. Это звезда о пяти лучах, не требующая для своей стабилизации расположения на кончиках минералов, обозначающих стороны света. Четырехлучевая — это звезда Колдуна, она для тех, кому требуется полный контроль над ритуалом. Маг концентрирует силу в кристаллах, которые своей чёткой конструкцией являют самое суть Порядка, а значит удерживают энергию сильнее всего, и на выходе волшебник получает полное подчинение. Звезда мага свободнее, можно изменить что-то прямо во время ритуала, но она не концентрирует силу. То есть, весь процесс идёт исключительно на сырой силе проводящего — звезда Мага не терпит помощников, только если в качестве батарейки. Есть ещё звезда Архонта — шесть лучей, полная отдача и выжатость лимона в конце. Стабилизация лучей драгкамнями и кровью. С кровью вообще отдельная история — кровь могла служить катализатором, накопителем, усилителем, стабилизатором и ещё много чем. В этом ритуале алая влага была проводником, нитью, которая соединит двух существ. Маг вздохнул, и, закончив расчёты, нажал на рукоять кинжала. Орудие вздрогнуло и превратилось обратно в амулет. Вместо него Габриэль вынул из сумки небольшой кожаный свёрток, в котором было около десятка… Кисточек. С различной степенью жёсткости, из разной древесины. Что не сделаешь для любимой профессии? Как только Габриэль понял, что магия Крови может стать отличным подспорьем для Ритуалистики, пришлось совершить вылазку в магический квартал Севильи в поисках магазина для художников-магов. Ведь быть художником непросто в магмире — умеешь волшебной кисточкой возюкать по холсту, умей быть и Мастером Артефактором, чтобы писать одушевленные портреты. С этим было все строго: дала Мать дар Художника и ты спалился с ним в массах — жди в гости людей в красивых шляпах с длинным алым пером, что является отличительным знаком гильдии Художников. Быстро тебе там подберут Мастера, обучат всему, что надо, и выпихнут под светлы очи жаждущих заказать себе портретик. Или два. А то и вовсе, три, в разных нарядах. Сколько, наверное, на незабвенном Локхарте художники заработали… Наверное, самое оно, чтобы покрыть затраты на умиротворяющее от частых встреч с этим им… индивидом. Так вот. В этом самом магазинчике с нескромным названием «Brillante maestro» и такими же нескромными ценами любопытного новичка быстро приняли в свои наманикюренные и надушенные лапки бойкие испаночки-консультанты. Тони так смеялся…* В конце концов, общими усилиями, в руки ему всунули плотный чехол из кожи с шестью кисточками, а довольные испаночки получили в свои прекрасные ручки около 3 тысяч галлеонов. Зато до сих пор служат верой и правдой. Дополнительные четыре были не универсального типа, а строго специализированного. Одна для концентрированных зелий повышенной едкости, из коротких волосков нунды и железного дерева. Практически палочка. Ещё две для заполнения рун специальным раствором, потолще и потоньше. И четвёртая, та самая, что нужна ему сейчас, точный артефакт для лучшей проводимости магии — рукоять из бука и волоски таинственного зверя, коего мастер, которому Габриэль заказывал эту кисть, обозвал «белочкой». Что это, маг не рвался узнавать. Этой красавицей Путник пользовался как раз для нанесения крови. Он обмакнул кисть в чашу, аккуратно помешав смесь, и принялся выводить на досках узоры для звезды. Кропотливо вливая через кисть магию, чтобы все это варево не дестабилизировалось от пышущего силовым фоном оборотня, который отходил уже от действия сонного зелья. Ну, не качественный продукт, не качественный. Варил на коленке, как пришлось — лаборатория в Хоге у него была ни к черту, а запасы пополнять надо было. Конечно, можно было бы уговорить Слизнорта, но это была неблагодарная идея — найдёт к чему припахать. До сих пор деканство простить не может. А мотаться в Грэй-касл было некогда — после отлучки пришлось работать как проклятому. Так что спадало действие зелья слишком быстро. Габриэль улыбнулся — подопечный пышет здоровьем и силой, а значит все должно получиться. Если кровь не отделится от стабилизатора и не перестанет все это работать. Так что к концу действия зелья Габриэль протёр своим костюмом полы в хижине и наконец был готов. Он придирчиво осмотрел линии, но понимал, что переделывать точно некогда — второго зелья у него попросту не было, а сражаться с волком снова… Путник и так уже ополовинил собственный резерв. Глоток восстанавливающего, чтоб побегать на адреналине и пополнившемся запасе сил часика четыре, и вперёд. Волк начал дёргаться, открывать глаза и попытался встать. В общем, вёл себя крайне неудобно для мага. Габриэль горестно вздохнул и шагнул в пентаграмму, пока этот волчок не стёр линии своими телодвижениями. И вот, он внутри, кровь начинает светиться от выплеснутой силы, а зверь глядит в глаза, явно пытаясь понять, что происходит. Габриэль торопливо зашептал слова просьбы и опустил ладонь на широкий лоб ничего не понимающего зверя. Короткая магическая вспышка, сияние линий и… Провал. Вокруг было Ничто. Очень симпатичное, пустое. Только густой, плотный туман, начинающийся за три шага. Где-то в этом Ничто и стоял Габриэль. Точнее, его ментальный образ — но все на месте, вы не подумайте, и косичка, и костюмчик. Он подумал, постоял, огляделся. Вокруг никого не было. Где мог потеряться не очень маленький волк? Путник внимательнее присмотрелся к особо плотному куску тумана и отодвинул его. О, нашлась пропажа. Волк был там, вместе с Ремусом, но в очень неприятной ситуации. Отгородившись друг от друга плотной стеной, разделившей довольно большой участок Ничего. Маг оказался на стороне волка, который, завидев визитера, прижался брюхом к полу? земле? А, черт его знает, что это было. В общем, выразил полное узнавание и страх. Но ликану было любопытно, об этом говорил его ходящий из стороны в сторону хвост и заискивающий взгляд умных глаз. Раздался мысленный голос. — Охотник? Что ты хочешь? — Помочь. — Зачем, что нужно? Я уже сдался, ты сильнее меня. — Я хочу быть над тобой, — Габриэль пытался выразить свои мысли как можно проще. — Хочешь быть Альфой? — от этого зверь насторожился и стал проявлять агрессию. Ему явно не пришлась по душе эта идея. — Нет. Хочу быть Старшим. — Будешь учить? Зачем? Я не человек, а мой — там, — лобастая голова качнулась в сторону оперевшегося на стену спиной и уткнувшегося в колени носом Ремуса. — Я хочу разбить стену. Сделать вас одним целым. — Пока он не примет себя, не выйдет. Я пытался. — Получится. Я даю слово. Признаешь? — Путник вскинул руку, волк завороженно посмотрел на ладонь. Это Возможность для него. — Защити моего человека. — Сделаю. — Научи его. — Сделаю. Волк кивнул и поднялся на лапы. Он подошёл к человеку и склонил перед ним тяжёлую голову, позволяя положить на лоб широкую ладонь. Они в точности повторили позу в реальности, а значит пора было возвращаться. Последнее, что увидел маг, это поднявшегося за барьером и глядящего во все глаза Ремуса. Закрыл глаза и расслабился. Габриэль отошёл от волка, смотрящего на него внимательным и уже бодрым взглядом. Маг вновь чиркнул кинжалом руку и предложил свою кровь оборотню, чтобы скрепить их контракт. Ликан широким движением языка слизнул алую влагу и ткнулся в рану мокрым носом. Габриэль улыбнулся, залечивая ладонь, и принялся осматривать раны волка, которые сам и нанёс. Две глубоких ссадины на боку уже заживали благодаря бешеной регенерации оборотня, а вот на лапах обнаружился застарелый, неправильно сросшийся перелом. Это было странно, потому что оборот всегда излечивал самые сильные раны и переломы. Габриэль внимательно осмотрел лапу, надавил. Волк взвизгнул, но конечности не отнял — проявлял доверие. — Нам нужно показать твою лапу опытному колдомедику. Волк зарычал. Без ментального соприкосновения они не могли говорить свободно. Значит, придётся озаботиться специальным артефактом. — Так надо. То, что оборот не вылечил кость, может быть плохим знаком. Но этим мы займёмся позже, если лапа так и не заживёт после следующего полнолуния. Волк радостно вильнул хвостом. — Так. Сейчас я уберу все, что тут натворил, а ты останешься. Здесь. И никуда не выйдешь до обратной трансформации, — приказал мужчина, взмахом палочки стирая звезду и убирая следы крови. Волк на это глядел безрадостно, если не сказать, печально. — Я знаю, что хочется на волю, но пока лучше отдохнуть и набраться сил. Спи. Волк вновь вильнул хвостом, уже согласно. Откуда что взялось. Изображал же из себя тупое животное, ан нет, признаки интеллекта на морде имеются. Возможно, это из-за того, что Габриэль теперь Старший. А может, из-за того, что на самом деле ликан гораздо умнее, но прикидывался. Подавив раздраженный вздох, маг напоследок строго взглянул на волка, послушно ложившегося на навечно трансфигурированную из каких-то досок довольно мягкую шкуру (пришлось добавить кровь и много магии, чтобы навсегда закрепить изменение), и вышел из хижины. Судя по призванным часам, до занятий было около шести часов. Призванный для переноса домовик от одного вида кривой ухмылки профессора мелко вздрогнул. Но перенёс, куда требовалось. В личных комнатах было темно и спокойно. Как дома, только без хорька, шумящего где-то поблизости. Хорька заменил завозившийся на широком диване Снейп, но этого магу пришлось быстро приговорить лёгкими чарами сна. Чтоб не вертелся. Габриэль потянулся, зевнул так, что чуть челюсть не вывихнул, и отправился в спальню. Заниматься здоровым, хоть и не долгим, сном. *** — Профессор! — и зачем Габриэль вернулся в свою башню на время обеда… Причина совершить сию глупость была, но из-за неё и было это глупостью. Если проще, в комнате сидел скучающий и вредный Снейп. С утра Габриэль сбежал быстрее собственной молнии, так как банально проспал, и развлекать невольного пленника профессорских комнат было некому. Разве что несчастному Тинки, но тому был выдан строгий наказ: с юным мистером бесед не водить. А то останется Габриэль без эльфа. В смысле, скучающий ребёнок с острым языком может и эльфа до инфаркта довести. Даже если это и невозможно. А вот в обед, в час свободы, пришлось идти, смотреть, не удавилось ли дитятко от скуки. Нет, не удавилось. Только читало один из редких трактатов о взаимодействии зелий и ритуалов, попутно иногда поглядывая на лежащую рядом мантию, словно та вдруг решит превратиться в рептилию с нашитого на неё герба. — Да, Северус? — вздохнул Габриэль, мысленно прощаясь со своим обедом. — Зачем вы подложили вместо моей мантии другую? Новую и явно другого качества, — вот и причина недовольства. Мальчишка нахохлился словно воробей и все так же недовольно смотрел на ткань, лежащую рядом. — Так вышло, что ваша мантия пропиталась тьмой и стала несколько… ненадёжной. Я решил сделать вам компенсацию. — Хорошо, но почему мантии теперь две?! — гордый ребёнок не мог знать, что Габриэль чувствовал обиду и несправедливость в том, что будущий самый молодой Мастер Зелий живёт в подобных условиях. Снейп же болезненно реагировал на подобное, считая жалостью. — Подарок. — За что? — Ну хотя бы за то, что вы помогли мне найти управу на гриффиндорцев. — Это не причина. Заберите! — Нет. Это мой подарок и вы примете его. — Я… Но… — Это не обсуждается, — жёстко произнёс мужчина, но видя непримиримый огонь в его глазах, решил сменить тему. — Так что вы думаете про влияние лунных фаз зелья на проведение ритуала, скажем, Завершения? *** Пятница стала вершиной. Заскучавший в закрытом пространстве Снейп был наконец-то выпущен из комнат и отправлен в Большой зал на завтрак. Там же Габриэль заимел возможность лицезреть выражение полнейшего шока на лицах Джеймса и Сириуса, которые считали его если не мёртвым, то заражённым точно. Они едва не вскочили с мест, готовые обвинить в чем угодно Северуса, если бы не острый взгляд со стороны профессора ЗоТИ. После этого парни притихли — видимо вспомнили про встречу после занятий. Которая наступила очень скоро. Казалось вот, Габриэль провел час у первокурсников, где они изучали феечек, пикси и прочих мелких тварей, не слишком опасных для детей; вот он погонял пятые курсы два часа по атакующей магии, а вот прошел зачёт у вторых курсов. И все, вот он уже битый час пытается свою группу научить сложным многоступенчатым проклятиям, которые даются им просто отвратительно. Габриэль в который раз остановил мисс Роуз на второй фразе, девушка выговаривала её с американским акцентом и уже несколько раз спотыкалась в ударениях, когда в дверь постучали. После короткого «Войдите!» в проёме показались лица Блэка и Поттера, которые тут же шмыгнули внутрь. Профессор вздохнул. — Так, господа семикурсники. Сегодня можете считать, что у вас внеплановый выходной. Задание все то же — выучить произношение связок до идеала, чтобы мы могли уже достать палочки на уроке Защиты, — маг ехидно ухмыльнулся. — Свободны до воскресенья! Вон отсюда! «Бегуны» от радости и вымелись быстренько из кабинета. Габриэль не спеша расставил инвентарь, очистил доску, вернул на место сдвинутые к стенам столы и вновь вернулся к гриффиндорцам, в рядах которых произошло пополнение. На стульях, подальше от стоящей парочки, разместились Ремус и Северус, впрочем, тоже в некотором отдалении друг от друга. Вот все участники их маленького срединедельного сбора и были, так сказать, в сборе. Габриэль, оперевшись на преподавательскую кафедру бедром, оглядел их тяжёлым взглядом. Сириус и Джеймс выглядели виновато, разве что ножкой по полу не шаркали. Клоуны. Ремус вёл себя спокойно, виноватым не выглядел, разве что чувствовал себя таковым по отношению к Снейпу, это Габриэлю сообщили особенности их связи Старшего и Младшего, ну и конечно оборотню хотелось поговорить об этом. Северус был невозмутим словно вершины Эвереста. Вздохнув, профессор начал этот непростой разговор. — Итак, господа, все мы знаем, зачем собрались здесь и сейчас. Два дня назад, в полнолуние, чуть не погиб мистер Снейп, благодаря двум гриффиндорцам, которые решили отправить однокурсника к своему же другу, принявшему необузданную и оттого опасную форму… — Габриэль вздохнул, парни поникли ещё больше. — Значит, будем честны с собой и друг с другом. За то, что вы чуть не убили человека, вас стоило бы исключить, но, поговорив с директором Дамблдором, мы пришли к другому решению. Во-первых, минус две сотни баллов с Гриффиндора. По лицам Мародеров было видно, что прямо сейчас разбилось в них что-то очень дорогое, с треском и спецэффектами. Те двести баллов были двумя третями того, что дом ало-золотых успел заработать. — Так же, я зачарую ваши часы так, чтобы любой, кто захочет посмотреть, из-за чего ваш факультет потерял столько баллов, мог просто подойти и тогда появятся ваши имена. Причину я не укажу, а не то вас совсем разорвут. В связи с этим, вы будете ходить ко мне на отработки до конца года. Сначала будете убираться в кабинете, уничтожать остатки манекенов, а потом будем разбирать программу всех трех курсов, что до вашего. Если в конце года сдадите мне экзамен, то я верну вам баллы. Парни воспряли духом. — К прочему, вы, мистер Снейп, будете ходить вместе с ними, потому что вы так легко попали в ловушку, не оправдывая славу своего факультета. Минус пятьдесят баллов со Слизерина. Ваше имя не будет нигде указано. Северус недоуменно посмотрел на профессора, но ничего не сказал. Выбора у него не было, а пятьдесят баллов это не двести. — И последнее. Завтра, мистер Поттер, вы отдадите свою мантию-невидимку, чтобы я мог отправить её вашему отцу. Джеймс побледнел, но кивнул. Он надеялся, что профессор не заметил артефакт, но вероятность оказалась мизерной. — Что ж, господа. На этом всё, вам ещё надо будет объяснить эту ситуацию вашим софакультетникам. Выметайтесь отсюда, глаза мои вас бы не видели. Мистер Люпин, останьтесь. Габриэль проследил взглядом, как уходят все трое, пока Ремус не бросился вслед за Северусом. Он громко зашептал ему, не обращая внимания на удивленные взгляды друзей. Профессор разобрал его речь довольно внятно. — Северус, ты… — тут оборотень прервался. — Я хотел извиниться. — Уж ты-то точно не виноват, Люпин, — хмыкнул слизеринец. — Всё равно. Я хочу сделать для тебя что-нибудь. Что угодно. Хочешь, буду за тебя конспекты писать или за стол ваш пересяду? Пожалуйста, я чувствую, что должен извиниться. — Ты… Ты можешь прийти завтра в библиотеку? Можем вместе сделать заданную Трансфигурацию и Зелья, — неуверенно предложил подросток. Люпин просиял и, согласно закивав, попрощался, вернулся к профессору. На друзей он все ещё не обращал внимания. Оба мага дождались, пока дверь кабинета захлопнется. Габриэль сразу же наложил на неё несколько запирающих и заглушающее заклинание. Настала тишина. — Профессор, я… — Сегодня вы особенно нерешительны, Ремус, — улыбнулся старший маг. Люпин улыбнулся ему в ответ. — Как вы себя чувствуете? Как прошло обратное превращение? — Лучше, чем когда-либо. Я хотел сказать спасибо за то, что вы сделали для меня и моего волка. Я всё видел тогда, когда вы договорились и после. Словно занавес упал, я запомнил все события после ритуала. Оборот прошёл легче, когда мадам Помфри прибыла, я уже чувствовал себя хорошо, — юный оборотень запнулся и несколько раз моргнул. — Никогда себя так не чувствовал. Будто я стал целее. Спасибо вам за… — Хватит. Я должен был помочь тебе, потому что нет ничего важнее обретения самого себя. Все следующие полнолуния я проведу с тобой, чтобы помочь. И, я думаю, что тебе надо будет приходить два раза в неделю на занятия, чтобы мы могли начать работу над тобой. Ремус кивнул, совершенно счастливый.