Сыграем? Мисс...

Уснуть у Гермионы так и не получилось. Сначала она три часа просто лежала в кровати и очень много думала. Её голова просто отказывалась переставать думать и отдыхать. «И что теперь? Кто для меня есть враг, а кто есть друг? Могла ли я представить когда-то, что самые близкие мне люди вдруг станут настолько чужими? Гарри всегда был для меня человеком, с которым можно было поговорить по душам, рассказать все, как есть, и он всегда слушал и умел слышать меня. Давал советы, которые вправду помогали. А что сейчас? Теперь Гарри постоянно мне изливает душу, не давая и слова вставить. Хотя его можно понять, у них с Джинни сейчас сложный период в отношениях. Она постоянно говорит о своём брате и носится с ним большую часть времени, а Гарри постоянно на работе. Да они видятся максимум пару часов в день. И Поттер постоянно спрашивает у меня, что им делать? А что я ему скажу? Знаю точно наверняка лишь одно: пока Джинни носится со своим братом, ей не до своей семьи. Честно сказать, мне её жалко. Рон просто не заслуживает такой сестры! Может, зря я так с ней? Пожалуй, стоит извиниться. Может, напишу ей письмо или, если появится смелость, отправлюсь в Нору. Но вот только есть одна очень веская причина там не появляться. И эта причина — Рональд Билиус Уизли! Если бы я только знала, что это за человек, то в жизни бы не согласилась на отношения с ним! Я все понимаю, эта война всех нас изменила, но то, что она сделала с Роном, просто ужасно. Хотя Гарри как-то сказал, что он просто показал себя с настоящей стороны, раскрылся во всей своей красе. Я долго отказывалась в это верить, да и сейчас не хочу. Я любила этого человека со второго курса, мы прошли с ним войну и много испытаний, я думала, что после всего этого вместе мы будем счастливы, что теперь любая преграда нам нипочем! Сейчас это слишком глупо звучит». Слезы появились на глазах. Понимая, что если она будет просто лежать и думать, то доведет себя до нервного срыва. Заниматься работой тоже не хотелось, да и голова сейчас нормально не работала. Нужно было выговориться, но кому? Гарри? Сейчас наверняка он выслушивает Джинни. К Хагриду было уже поздно. С родителями она такие темы не обсуждала. С мамой Рона? Но они не виделись с того момента, как их отношения с Роном подошли к концу. Нужен был человек, который точно никому ничего не расскажет. И при этом очень мудрый человек, готовый выслушать и дать нужный совет. «Точно! Люциус! Да он при всей своей аристократичности должен быть просто отличным советчиком!» Это было, конечно, глупо, с чего вдруг сам Люциус Малфой станет слушать нытье грязнокровки, пока та изливает ему душу, да ещё давать ей советы? Но сейчас Грейнджер была слишком подавлена, чтобы мыслить здраво. Но когда она подошла к столу, где лежало письмо, то была очень удивлена. «Хотите поговорить, мисс Грейнджер?» «Что? Как он узнал?» «Вы что, мысли мои читаете?» «Не совсем, просто догадался, что после вечерних событий вам захочется выговориться. Так что конкретно вас беспокоит?» Задавать лишние вопросы она не стала. Он единственный мог её сейчас выслушать, и при это все останется между ними. «Понимаете, сейчас все словно с ног на голову перевернулось. Такое чувство, что до этого я жила в выдуманном мире или носила розовые очки и не видела истины. Рон просто уничтожил меня. Вывернул меня наизнанку. Я любила его со второго курса, да я была на все готова ради него и нас. А то, что я увидела, — это был не тот человек, в которого я влюблялась много лет назад. И я понятия не имею, что мне теперь делать. Это как в лабиринте с монстрами: ты бежишь от них и попадаешь в тупик, назад не вернуться и вперед не пройти. Какое-то время ответа не было, и в голову Гермионы уже стали закрадываться сомнения. Но спустя каких-то десять минут пришел ответ. «Вы напоминаете меня. Когда я учился в Хогвартсе, то поначалу мне казалось, что у меня есть друзья и что они меня понимают, я доверял им все свои секреты, но это было большой ошибкой. Лишь к третьему курсу я понял, что все мои друзья были со мной только из-за фамилии и, конечно же, денег. Тогда я понял, что на самом деле из себя представляет общество чистокровных волшебников. На факультете Слизерин только и говорили о Темном Лорде. Я же пытался особо не выделяться, но большую часть посвятил учебе. Когда я был на последнем курсе и уже был старостой факультета, то в этот год впервые я увидел родителей Гарри Поттера, профессора Снегга и Сириуса Блэка. Со Снеггом и Сириусом мы стали хорошо ладить. Даже после того, как я окончил Хогвартс, мы продолжили общаться. И тогда я понял, что чистота крови — это не всегда значит хорошо. Правда, моему отцу это, мягко сказать, не понравилось. Чтобы избавить меня от такого общества, я чуть ли не ежедневно получал хорошего Круцио. Но это не особо помогло. Конечно, мы стали очень хорошо скрываться. Так что очень многие истории, которые связывали нас троих, могу рассказать только я. Очень жалко, что подтвердить подлинность моих слов не может ни один из моих товарищей. Правда, когда я вступил в ряды Пожирателей, они разорвали со мной связь. И их можно понять. Так что, Мисс Грейнджер, это нормально, что вы вдруг увидели истинное лицо людей, которые вас окружают. Я уверен, вы разберетесь во всем. Просто теперь нужно понять, кто для вас друг, а кто — враг. Думаю, что когда представится такая возможность, чтобы понять, вы увидите все и убедитесь во всем сами». «Ого, Люциус и профессор были хорошими друзьями. Это еще можно себе представить, но чтобы и Сириус с ними! Думаю, что если бы Гарри это услышал, то тут же отправил Малфоя старшего вслед за его приятелями Пожирателями. Хотя сейчас я начинаю сомневаться, что кто-то из них был Люциусу хотя бы приятелем. Может, он и вправду отличался от всей этой безумной компашки приемников Темного Лорда?» «Спасибо за ваше мнение. Надеюсь, что все это останется между нами?» «Конечно, мисс Грейнджер». После Гермиона все-таки пошла спать. Нужно было чувствовать себя хорошо, а то как она тогда отыщет своего собеседника? Проснулась она после обеда. Жизнь в Лондоне уже давно кипела и за окном шумели машины и прохожие. Вообще этот город слишком сильно напоминал ей о событиях трёхлетней давности. Ко всему прочему, Министерство устраивает каждый год бал или светское мероприятие, посвященное дню победы над темными силами. «Слишком громкое название. Несмотря на то, что Волан-де-Морт был побежден, его соратников было слишком много. И даже спустя три года многих не могут поймать. Единственное, что я знаю, — это то, что все организовала Беллатриса, но в это мне мало верится. Мама Рона убила её, а все говорят про то, что кто-то из Пожирателей выпил оборотное зелье и выдал себя за нее, а она же тем временем убегала прочь из Хогвартса с младенцем на руках. Слишком фантастично, чтобы быть правдой». После недолгих размышлений в кровати, Грейнджер все-таки встала и начала делать свои обычные дела. Где-то к пяти часам дня она уже была готова, чтобы отправиться в Хайгейте. «Честно говоря, не знаю, зачем я туда отправляюсь. Что я там хочу увидеть? Наверняка на месте пожара уже стоит новый роскошный дом. Но мне сейчас надо проветриться, так что отправлюсь туда на метро, а там уже прогуляюсь. Ведь это очень красивый район Лондона, там живут только богатые люди. Неудивительно, что там есть дома и таких семей, как Блэк и Малфой». Но прежде чем отправиться в путь, она все-таки решила написать письмо Джинни. Нужно было уладить эту ситуацию, ведь по сути Поттер была единственной подругой. Дорогая Джинни, Я хочу уладить все разногласия между нами. Все, что произошло прошлым вечером, было лишь результатом недосказанности. Прошу, давай забудем все это и выпьем по бокальчику мартини в нашем любимом кафе? Завтра в 14:40 как обычно. Твоя лучшая подруга Гермиона». Перечитав все еще несколько раз, она запечатала письмо и отдала его сове. И отправилась по своим делам. Проветрить голову ей действительно сейчас было необходимо. Прогулка по Лондону хорошо помогла. Добравшись по нужному адресу, она немного была в шоке: на том месте до сих пор были руины. Осмотрев все вокруг, разочарованная, она направилась домой, но как только повернула за первый угол, то остановилась, услышав голоса. Спрятавшись и выглядывая из-за угла, Гермиона увидела двух Пожирателей смерти, которые подошли к руинам и, произнеся заклинания, вошли за защитный барьер. История напоминала события в лесу, когда она с друзьями пряталась от пожирателей. «Это значит, они видели меня?» Времени на раздумья больше не было, аппарировав к себе домой, она взялась за написание отчета. Изложив все на бумаге за один час, она вдруг засомневалась. Но от размышлений её отвлекло письмо Люциуса. «Времени, что-то объяснять у меня нет! У вас два выхода: довериться мне или умереть в пытках! Примерно через четыре минуты ваш дом атакуют пожиратели смерти. Я могу вам помочь. Все, что вам надо сделать, так это взять ваши бумаги и зайти в шкаф в вашей спальне, оттуда я вас заберу. Прошу, не сглупите. «Что? Какие еще пожиратели? Как они узнали, где я живу? Я же аппарировала. А что, если это правда?» Но размышления прервал огромный взрыв в стене. Грейнджер упала с дивана и поняла, что это все правда. Схватив почти все бумаги, волшебную палочку и телефон, бросилась бежать в свою комнату. Но в спину она получила Ваддивази и в нее прилетел стул, но в последний момент она увернулась, правда, упала и потеряла палочку. Времени искать её не было. Обернувшись, она увидела саму Беллатрису и что есть мочи побежала в шкаф. Через пару секунд, как Гермиона туда вошла, появился Люциус. Он крепко обнял её, и она невольно положила свою руку поверх его и, закрыв глаза, они вместе аппарировали. Открывать глаза Грейнджер до последнего боялась. Страх, что это все обман, овладел ей. И когда чьи-то руки взяли её за плечи и начали трясти, то все-таки открыла их. Перед ней во всей своей красе был Люциус. Они были в большой комнате с высоким потолком и большими во всю, справа от неё, стену, окнами из которых лился очень теплый солнечный свет. Быстрым взглядом она обежала помещение, в котором находилась. Здесь почти не было мебели: пара-тройка стульев, маленькие столики, висели несколько картин и стояли на полу или пьедесталах какие-то антикварные вещи. — Мисс, вы меня слышите? — вырвал её из размышлений старший Малфой. — Если вы меня слышите, то кивните. — На что та кивнула очень резко, но неуверенно. — Давайте я вам помогу. — Люциус подхватил её на руки и куда-то понёс. Пока он нес Гермиону на руках, та не отрывала свой взгляд от него. «У него такое задумчивое лицо, год в Азкабане все-таки дал о себе знать. У него такие морщины на лице, странно, но они ему идут, а его взгляд такой вдумчивый и мудрый… Сразу видно, что передо мной аристократ с высшим образованием. Наверняка он знает очень много полезных заклинаний». Размышления прервал старший Малфой, когда осторожно положил её на кровать. Пока он нес её на руках, то ни разу даже не бросил взгляд, но сейчас, когда не посмотреть было просто нереально, то теперь Люциус не мог оторвать глаз. Они молча смотрели друг на друга, но их «гляделки» прервал домовой. — Простите, сэр, но лекарь прибыл, — очень осторожно сообщил тот. — Хорошо, зови его сюда, пускай осмотрит мисс Грейнджер, а потом заглянет ко мне. После этого приготовь все, что захочет мисс, и подай ужин желательно к семи вечера. — Люциус подскочил, как ошпаренный, когда услышал домового, но не отрывая глаз отдал приказы. Вообще-то приказами это было сложно назвать: тон старшего Малфоя был спокойным и даже дружелюбным, когда он обращался к эльфу. — Это мой домовой эльф Кугр, если тебе что-то понадобится, то просто скажи ему, — не отрывая глаз от Гермионы сказал Люциус. — Кугр к вашим услугам, мисс, — с поклоном сказал эльф и покинул комнату. Спустя какое-то время в комнату вошел мужчина. Среднего роста с каштановыми длинными волосами, аккуратно заплетенными в косу. На вид ему было лет сорок. Одет он был по-аристократически: костюм с жилеткой и даже карманными часами, а еще он носил очки-пенсне. Глаза его были ярко-зеленого цвета. Такой цвет, наверное, большая редкость. — Здравствуйте, мисс Грейнджер, меня зовут Тодд, я личный лекарь семьи Малфой. Могу я вас осмотреть? — Да, конечно, но уверяю вас, что я в полном порядке, просто немного напугана. — Грейнджер села на кровать. — Ну, в таком случае я могу вам дать снотворного зелья и вы немного поспите. Или, может, просто успокающего зелья? — Подойдя ближе, лекарь начал копаться в своей медицинской сумке. — Спасибо, не надо, сейчас я попрошу эльфа, и он сделает мне чаю, этого вполне будет для меня достаточно. Правда, со мной все хорошо, мистер Малфой прибыл вовремя, так что я в полном порядке. — Ну что вы, я все равно оставлю вам снотворное зелье, а на это всего вам хорошего, мисс. — С этими словами он поставил небольшой пузырек с зельем красного цвета и покинул комнату. После ухода лекаря Грейнджер, наконец, смогла разглядеть свою комнату. Размером она была небольшой, но была дверь еще в ванную. Окон не было, зато был выход на небольшой балкон. В самой комнате стояло немного вещей, было достаточно уютно. Кровать была двуспальная, рядом стоял туалетный столик, а рядом с ним — стул. У противоположной стены стоял шкаф приличного размера, еще стояла пару кресел с кофейным столиком. Вся комната была сделана в одном стиле и в белом цвете. «Странно, но за последнее время я вдруг почувствовала уют и спокойствие…» Немного осмотрев комнату, она позвала домового эльфа и попросила сделать чай. После этого решила найти Люциуса и поблагодарить его за спасение. Выйдя из комнаты, она попала в небольшой коридор, где были еще три двери и виднелась лестница, ведущая вниз. Спустившись, Гермиона попала в гостиную, где стоял камин для телепортации, еще стояли три больших шкафа с книгами, диван с креслами и телевизор. «Подождите, это что, телевизор?». Грейнджер подняла голову к потолку. «Это что электричество?! В доме Люциуса Малфоя есть электричество? Вот так поворот!». Еще в гостиной был столик и вообще она была хорошо оформлена: стояли цветы, окна были с цветными стеклами и все вокруг было сделано из дерева. Из гостиной было две двери: одна маленькая, видимо, в прихожую и на выход и большие две двери-купе. Туда-то и направилась Гриффиндорка. За этими дверями была небольшая столовая. Ничего обычного: большой стол, стулья и канделябры на столе. Долго не задерживаясь, Гермиона направилась дальше и попала в маленькую комнату с тремя дверьми, одна из которых была неплотно закрыта и оттуда доносились голоса. Тихонько подойдя, она увидела Люциуса и врача. — Послушайте, мистер Малфой, ситуация непростая, я не всесилен и рано или поздно оно возьмет верх, а вы все делаете для этого! Я же сказал, никаких трансфигураций! Прошу вас, давайте не будем усугублять ситуацию. Слишком много сил было потрачено на лечение. Посмотрите на себя! Вы выглядите здоровым, а если будете и впредь так рисковать, то опять будете похожи на ходячий труп! — жестикулируя руками, распинался лекарь. Люциус же стоял к нему спиной и смотрел в окно. Затем он повернулся и увидел Гермиону. — Я понял вас, спасибо, что приехали. До встречи. Мисс Грейнджер, нехорошо подслушивать чужие разговоры. Вы можете зайти, — произнес Малфой, а лекарь покинул кабинет. — Простите, я не собиралась слушать, просто не хотела мешать вашей беседе. Извините меня, я хотела сказать вам спасибо. — Пропуская врача, она зашла в кабинет. — Надо же, меня могут благодарить за спасения жизни, а не только называть пожирателем смерти, — улыбнулся Люциус и показал Гермионе на стул. — Не берите в голову, это у меня юмор такой. Знаете, когда так долго живешь один, то забываешь хорошие манеры. «Он такой вежливый и спокойный, это точно Малфой?» — пронеслись мысли у Грейнджер в голове, пока она оглядывала кабинет. — Могу я узнать, где сейчас нахожусь? Я бы хотела послать сову Гарри, чтобы он меня забрал. — Вы находитесь в безопасности и этого достаточно. Поттер знает, что вы со мной, и покидать дом я вам запрещаю. — спокойным тоном ответил он. — Что, простите? Вы запрещаете мне? И как я могу верить вам на слово, что Гарри знает, где я? — Он не знает где вы, а с кем. И это вынужденная мера для вашей и моей безопасности. Гермиона открыла рот от удивления. «Да как он смеет?!» — Боюсь, вы не в том положении, мистер Малфой, чтобы указывать мне! Я… — Что вы? Что же вы мне можете сделать? Палочку вы потеряли, Поттер на моей стороне. Уж поверьте, вы даже можете ему позвонить, связь здесь хорошая. Никогда не бросайтесь словами попусту, мисс Грейнджер, иначе они могут дорого вам стоит, — ответил Малфой, не дав договорить ей. Молча она достала телефон и набрала номер Гарри. Через четыре гудка он снял трубку. — Да, Гермиона, можешь ничего не говорить. Я знаю, что с Малфоем, но это вынужденная мера. Тебе придется пожить с ним какое-то время. Скоро я отправлю тебе письмо с объяснениями, или спросили Люциуса, уверен, он должен ответить на твои вопросы, а сейчас у меня нет времени, извини. — И сбросил трубку. — Ну что, мисс, вы убедились? — подал голос Люциус. — Вы должны все мне объяснить! Сейчас же! — сорвалась на крик Гриффиндорка. — Хорошо, хорошо, но лишь после того, как вы выпьете свой чай и немного поспите. Уже восемь вечера, так что идите спать, а завтра после завтрака мы с вами обязательно поговорим, и я отвечу на ваши вопросы. Не на все, но отвечу, — пояснил Люциус. Делать было нечего, а спорить не было желания. Молча покинув кабинет, она направилась обратно в свою спальню. Выпив чай, который уже стоял, когда Гермиона вошла в комнату, сон все-таки дал о себе знать.