— Я все хотела спросить, что это за шутка у вас про маски-шоу? — спросила Мисато, задержавшись в зале после того, как совещание было окончено.
— А, — протянули пилоты синхронно, даже Рей присоединилась к этому особому понимаемому только им тону.
— Мы в Америке называли это «рвушкой», — фыркнула Лэнгли, потягивая затекшую спину, в этот раз она надела этакий джинсовый комплект из рубашки с короткими рукавами и бридж.
— Маски-шоу мы называли обучение кувыркам и подобному, — переглянувшись каким-то особым ностальгическим взглядом с Аянами, объяснил Икари, — снаружи это выглядит довольно просто и даже неуклюже, но в кабине, будучи прикрепленным к месту пилота, ты ощущаешь кувырок совершенно иначе, весь мир крутится, и нужно не потеряться в пространстве, что получается далеко не у всех, даже среди тех, кто полностью завершил первую годовую ступень. Причем нужно очень хорошо ощущать уровень синхронизации. При слишком низкой синхронизации ева подтормаживает за движениями пилота. Поэтому нужно подгадать момент и прекратить кувырок еще до окончания, иначе евангелион просто завалится набок.
— А так как в кабине все крутится и вертится, все пилоты в начале испытывают сильную тошноту, поэтому им надевают специальные маски и аппарат с вытяжкой, чтобы рвота не смешивалась с жидкостью кабины, — Аска неприязненно поморщилась, вспоминая свой первый раз, — в общем, даже сейчас, годы спустя, пилоты не любят проворачивать такие трюки, предпочитая более простые прыжки и броски в сторону.
— Из-за того, что я долгое время не практиковался, мое чувство синхронизации еще не привыкло к третьей еве, — почесал затылок Икари, — поэтому я до сих пор иногда спотыкаюсь при беге или резких движениях всего тела. Не успеваю вовремя остановиться, чтобы компенсировать «тормоза».
— Довольно интересно, — кивнула Кацураги, ей было особо некогда ознакомиться с такими деталями пилотирования в силу огромного количества работы с документами и согласованием различных отделов безопасности и военных структур. Поэтому сегодня она решила наверстать, что сможет.
— Ладно, — громко хлопнула в ладоши Акаги, — позже мы снова согласуем связь с немецким отделением и желающие смогут поболтать с Макинами за жизнь, стойкую и нордическую, неженатую, а пока прошу всех в тренировочные капсулы.
Аска неимоверно радостно, чуть ли не подпрыгивая от нетерпения, помчалась за Рицуко, Синдзи проводил лидера недоуменным взглядом и вопросительно посмотрел на Рей.
— Ты действительно думаешь, что она бы мне рассказала? — почти риторически спросила она.
— Ладно, моя глупость, — признал он, и они двинулись следом.
Зал тактических совещаний находился совсем недалеко от тренировочного, так что на дорогу к раздевалкам и подготовку у них ушло совсем немного времени. На Аске был привычный комбинезон в американском стиле. Весь рисунок состоял из вертикальных красно-белых полос, однако область рук и ног, чуть ниже сгибов, была синей, создавая сапожки и перчатки на цельном комбинезоне, на груди было изображение каплевидного синего щита с пятьюдесятью звездами, а на спине надпись «E pluribus unum» или в переводе «из многих — единое». Икари счел манеру американцев везде пихать свой флаг странной, но комбинезон все еще был красивым. Облегал он хорошенькую фигуру девушки как надо.
Комбинезон Рей был просто белым, с серыми полосами и черными вставками. У Синдзи наоборот — черный, с серыми полосами и белыми вставками. На одном плече у них была эмблема НЕРВ, на груди справа — небольшое изображение флага Японии. Их дизайн немного различался, но чувствовался единый стиль. Ну и куча мелких и не очень приблуд, в основном для подключения различной аппаратуры и трубочек для, как объяснила Акаги, подачи питательных веществ и охлаждающей жидкости. При сравнении чувствовалась разница между их комбинезонами в подходах производства и расположении некоторых дополнений, но оба варианта были весьма продвинутыми и современными.
— Выглядите, как два злодея и супергерой из комиксов, — прокомментировала Кацураги, ей удалось выкроить сегодня немного лишнего времени, и она решила побольше провести его вместе с теми, кого будет отправлять в бой вновь.
— Вы не первая, кто это говорит, — хмыкнул Икари, делая разминку, поймав любопытный взгляд полковника, он добавил, — это чтобы убедиться, что костюм хорошо сидит, ну и если внезапно схватит судорога тоже будет неприятно. Обычно такое бывало с пилотами-новичками, у меня раз пять такое было.
— Левая нога, — кивнула Рей, — первые три раза.
— Тоже левая, но всего один раз, — добавила Аска с привычной долей превосходства в тоне, присоединяясь к разминке, — судороги в конечностях при первой, настоящей, активации евы у всех пилотов. Но несмотря на минусы и боль это всегда особенное чувство.
— Боль? — нахмурилась Кацураги, бросив вопросительный взгляд на Рицуко.
С последнего инцидента их дружеские отношения дали заметную трещину. Но с удивлением Мисато поняла, что она ожидала подобного от ученой. По ее мнению, Акаги в первую очередь во главу угла ставила науку, Апостолы и все с ними связанное просто очаровывало ее масштабом и возможностями, перейти грань морали и этики для нее ничего не значило, если это было ради чего-то великого.
— В начале словно током бьет, а потом жжет, словно нервы медленно нагреваются, — пожал плечами Икари, отвечая вместо доктора, — ничего невыносимого, первую минуту даже немного приятно от пробегающего тепла, но ближе к третьей минуте становится реально неприятно. На моей памяти больше пятнадцати минут никто не продержался.
— Да там уже через десять сидишь, словно на иголках, — фыркнула Аска, — сколько твой рекорд?
— Восемь с половиной, без обезболивающего, при стандартном беге.
— У меня — одиннадцать сорок, — безмерно довольная собой, улыбнулась Лэнгли.
И это действительно был хороший результат, ведь как правило стандартный потолок был десять минут.
— Пятнадцать минут, это был мой рекорд, — меланхолично подняла руку Аянами.
— Воу, да у нас тут скрытый талант, — недовольно поморщившись, вторая скосила взгляд. На самом деле она не была особо удивлена, Рей не проронила ни одного слова боли за все сражение, лишь в конце закричав, когда ее еву начали буквально потрошить и даже тогда она продолжала давить на ядро. За это ее стоило уважать, — ну и каково это по ощущениям?
— Мне еще не причиняли боли сильнее, — немного подумав, она добавила, — и я бы никогда не хотела повторять этот опыт.
— Постойте, — замахала руками Кацураги, запутавшись, — пилотов тренируют на пятиминутный бой, откуда десять и тем более пятнадцать минут?
— Ну так мы же с кабелем можем сражаться дольше, — удивилась Лэнгли, завершив разминку, — к тому же боль нарастает не постепенно со временем, а при постоянном использовании евы. Если я буду просто стоять, то в принципе пятнадцать минут это даже не предел, но чем больше и активнее мы действуем, тем сильнее нагреваются наши тела, за этим и в наши комбинезоны и кабины встроена система охлаждения и ввода обезболивающего.
— Твой позывной сегодня «придурок», а твой — «извращенка», — победно усмехнулась Аска, поочередно ткнув в пилотов.
— Я готова служить, госпожа, — Рей невозмутимо приняла это, — делайте со мной все те грязные вещи, о которых вы грезите.
Лэнгли покраснела от возмущения, когда то, что она рассчитывала вывести своей маленькой победой обернулось против нее.
— О учитель, учите меня глупым штукам больше, — с притворным восхищением добавил Икари, театрально прикладывая руку к лбу.
— Как же я вас ненавижу!
— Я думаю, она не ценит наше восхищение, — весело прокомментировал он, повернувшись к Рей.
— Классная задница, госпожа, так бы отшлепала ее, — показала большой палец первый пилот, причем начала двигать его крайне подозрительно, подбираясь к объекту восхищения.
— В капсулы, засранцы! — в бешенстве рыкнула Аска.
Пилоты бодро прыгнули в свои тренировочные капсулы, и механизм начал медленно поднимать их высоко над полом, чтобы реалистично имитировать различные ситуации и перегрузки. Мисато быстрым шагом подошла к Рицуко и, хлопнув по столу, потребовала объяснений.
— Послушай, все не так сурово, как выглядит, они же сами сказали, что ощущения приемлемые, — закатила глаза Акаги, повернувшись на своем стуле, пока система наполняла капсулы жидкостью, смешанной с кровью Апостола, — у нас тут не концлагерь, где детей подвергают жестоким пыткам ради развлечения.
— А что это? — тихо спросила Кацураги, внимательно смотря прямо в глаза подруге, — почему мне, их командиру, не сообщили о том, какие… сложности на самом деле проходят пилоты.
— Может потому что это закрытая информация, не имеющая никакого отношения к тактическому отделу? — Рицуко вытащила пачку дешевых сигарет и, чиркнув зажигалкой, медленно закурила, — ну вот знаешь ты это и что? Не выпустишь теперь пилотов в бой? Легче тебе от такого знания? Может ты так и не считаешь, но я не чудовище, чтобы говорить и делать тебе то, что лишь причинит боль. Через кабель мы подаем не только напряжение для… работы евангелионов, но и специальную питательную жидкость. К тому же перед и после пилотирования они проходят необходимые процедуры подготовки и восстановления. Вот тебе кто-нибудь из них жаловался, что им больно управлять евангелионом? Ну, кроме отдачи от синхронизации.
— Нет, — немного сконфуженно и вместе с тем удивленно ответила Мисато, на ощупь нашла стул и села на него, даже не обращая внимания на раздражающий запах сигарет, — на усталость, сонливость и иногда возросший аппетит. Едят они и вправду многовато.
— Вот, кормят их специалисты, причем диеты сделаны так, чтобы по минимуму ограничивать пилотов, жилье у всех комфортное, средствами обеспечиваем, выспаться два раза в неделю даем, — перечислила Рицуко, разумеется, умалчивая об основных проблемах, — так что ты просто слишком сильно волнуешься. Прям словно их мать-наседка.
— Просто. — Кацураги запнулась и, поморщившись, вытянула сигарету из ее пачки, Акаги молча дала прикурить подруге и терпеливо ждала.
Система подтвердила готовность и запустила программу виртуальных тренировок. Дым медленно поднимался вверх, пока две женщины курили, смотря на мониторы.
— Они же все еще дети, как я могу остаться равнодушной?
Три виртуальных евангелиона медленно поднялись над виртуальной землей с выставленным на пять минут таймером. Красный, белый и фиолетовый, каждый вооруженный щитом, копьем и кинжалом. В трех разных точках гористой местности с высоким лесом.
— Им уже семнадцать, Аске, кстати, тоже в декабре стукнуло, они уже взрослые. Они прошли какую-никакую подготовку и множество специалистов следят за их психическим и физическим здоровьем. В их возрасте некоторые уже детей рожают, — закатила глаза Рицуко, это был довольно ироничный довод от женщины, не имевшей детей и даже не задумывающейся над семьей, — они не дети, ты ведь читала их дела? Особенно Синдзи, после произошедшего в средней школе.
Красная ева сорвалась первой, сразу же переходя на бег, чтобы занять самую высокую точку. Белая присела на одно колено, скрываясь в листве. Фиолетовая спокойно двинулась вперед, осматриваясь.
— Нет доказательств, что это он убил тех хулиганов, — скривилась Мисато, — лишь косвенные улики…
Пользуясь высотой, красная обрушилась на фиолетового, словно молния, ударившая с небес. Солнце за ее спиной должно было ослепить его. Аска отбросила щит и метнула свое копье точно в голову третьему, тот присел, прикрывшись щитом. Снаряд с громким лязгом отскочил, но почти сразу же красная нанесла удар ногой, опрокинув оппонента, его копье отлетело в сторону. Кинжал не достал до горла фиолетового всего пару метров.
— Может после всего ты не считаешь меня своей подругой, но раскрой глаза, — выдохнув струю дыма, Акаги закинула ногу на ногу, краем глаза посмотрев на показания приборов, — его подружку покалечили, паренек срывается, сбегая из учебки, где, на минуту, их обучали убивать наиболее эффективно. Возвращаясь, он находит старосту со вскрытыми венами и изуродованным лицом, а уже через сутки тех хулиганов, что были под подозрением, находят сгоревшими уголешками.
— Пилотов не просто обучают эффективности, но вбивают дисциплину и понимание различий между убийством монстра и человека, — покачала головой Мисато, тоже выдыхая клуб дыма, — мы не знаем настоящих обстоятельств, возможно, он защищался…
Фиолетовый евангелион двумя руками сдерживает напор красной. Металл их брони почти ощутимо скрипит. Затем он резко опускает ее руки, позволяя кинжалу беспрепятственно войти в горло. Руки фиолетового же в этот момент ложатся на голову красной и резким движением выворачивают, ломая шею, а затем вырывают. Камера показывает, как Аска в капсуле болезненно дергается, когда ослабленная фантомная боль настигает ее. Она глубоко дышит, просыпаясь и выходя из виртуального мира.
— Послушай, тех парней заманили в здание склада, затем заперли, облили бензином и подожгли. Их главный был одним их сильнейших в секции дзюдо, двое его подпевал тоже были оттуда, Икари бы не победил их в честном бою. Ни о каком состоянии аффекта не может быть и речи, Синдзи действовал хладнокровно, подчистив за собой следы и даже создав подобие алиби, купив билет в кино и получив штраф аж в соседнем городе. За этим трусоватым мальчишкой прячется убийца, и ты должна это принять. Не могу поверить, что Элис позволила ему носить с собой нож.
Фиолетовый вырывает из горла кинжал, но при попытке подняться получает в голову копьем от белой евы. Через несколько секунд его добивают. Раунд заканчивается. Начинается новый, белая и фиолетовый в условиях города. Стандартное вооружение. Против них красная с винтовкой, имитирующей смертельный луч Апостола. Цель — ударить кинжалом в грудь красной евы, время — четыре минуты. Две евы срываются почти синхронно, их противник прыгает на здание, сразу же занявшись срезанием небоскребов для лучшего обзора.
— Да, это действительно странно, Синдзи негативно относится к таким вещам, как ножи, уж это я подметила… Ладно, — с раздражением затушив сигарету, Кацураги посмотрела на нее, — он определенно чувствует вину, он добровольно ушел в закрытый интернат и сейчас сражается ради нас. Я думаю, это стоит учитывать. Осудить его рады будут все кому не лень, но уже потом…
Аске удается срезать ноги Синдзи, затем она методично расправляется с Аянами. Потом добивает фиолетового. Бой окончен. Новый раунд, новые условия.
— А ты, значит, решила во что бы то ни стало поддержать Синдзи?
Рей удается заманить Аску в ловушку, красная ева проваливается под лед, удар копьем выводит второго пилота из боя. Фиолетового две девушки выбили совместным нападением, когда он неловко поскользнулся на льду. Новый раунд, но Икари уже дает отбой, чувствуя слишком сильный жар в теле.
— Я надеюсь, что получится, — вздохнула Кацураги, наблюдая, как капсула третьего пилота опускается.
Аска и Рей решили провести еще один бой. У них только кинжалы, а вокруг — слепящая песчаная буря. Целью является поразить ядра на груди. Красная и белая евы сходятся в ближнем бою. Лэнгли ожидаемо побеждает, имея преимущество в опыте и технически более совершенной еве. Красиво поймав лезвие Аянами пальцами, и нанеся точный удар в грудь, пробивая тело насквозь.
— Учти, он спрятал своего демона, но это не значит, что однажды его вторая сторона не проснется, — предупредила Акаги, выводя двух других пилотов.
Кацураги решила подождать Рицуко снаружи. Она считала себя довольно-таки крутым бойцом, хорошим стрелком и командиром, но признавала, что всякие политические многоходовочки — не ее стезя. Однако теперь, взглянув на прошедшие события свежим взглядом, она заметила необычную… серию совпадений. Ее перевод в Токио пришелся аккурат к третьему вторжению, причем не сразу, а ровно через такой промежуток времени, который нужен был, чтобы обжиться и наладить внутри отделения связи. Дальше Кадзи, со своей доморощенной философией правильности и мутными планами. Командующий выдал Мисато ровно столько информации, чтобы у нее сложилась удобная ему картина событий, не противоречащая словам Редзи. И вот снова, Гендо приоткрывает тайну производства евангелионов, а следом она случайно узнает о том, какое жесткое обучение проходят пилоты на самом деле. Она признавала, что не выдавай командующий такую шокирующую информацию частями, то могла бы и действительно сорваться. Но ее не покидало ощущение того, что Гендо вертит…
— Эй, полковник, — щелкнула перед ее носом Акаги, — ты чего в облаках витаешь?
— Да так, — ей не хотелось говорить о своих подозрениях Рицуко, поэтому она начала быстро искать подходящую отмазку, — думаю о странном.
— Странном? — насторожилась ученая, поправляя пышные светлые волосы под специальную защитную каску. Они медленно шли по коридору к скоростному лифту, чтобы быстро попасть на поверхность из зеленой зоны.
— Да, — Кацураги вытащила крестик и показала подруге, — подарок отца. Незадолго до смерти он посещал несколько стран, Британию, Германию, Америку… и так далее. Но в нашей семье никогда не было христиан, да и вообще, ни он, ни я не были людьми религиозными. Я подумывала, что эта какая-нибудь хитроумная флешка или ключ, но…
— Сделано в Китае, — прочитала на торце мелкую надпись Акаги, заинтересованно взяв сувенир, — металл, скорее всего алюминий, легкий, гладкий, явно полый внутри. Но кое-что интересное тут есть.
— Да? — искренне изумилась Мисато, уже потерявшая надежду разобраться, крестик был просто крестиком, даже пробив счета отца и найдя магазин, она обнаружила всего лишь обычный сувенирный магазин на окраинах Лондона с совершенно заурядной историей и продавцом.
— Это не совсем религиозный крест, Мисато, это греческий крест, видишь, все его стороны равны, — Рицуко нахмурилась, приглядываясь к чему-то своему, — вернее да, он религиозный и его связывают с ранним христианством, а еще он был символом особой светской власти, дарованной самим богом…
— Можно покороче, — вклинилась Кацураги, чувствуя, что вот-вот найдет некую зацепку, удивительно удачно, что ее импровизированная отмазка так хорошо сыграла, — и для не умников-ботанов, а нормальных людей.
— В общем еще он символизировал четыре стихии: воздух, вода, земля, огонь. Иногда пятый в центре, эфир или пустота. Четыре равных пути истины. Путь Бога, путь Человека, путь Мира и путь Зла*. Тот, кто обретет все четыре истины приняв все грехи людей, станет Богом и уничтожит Человечество ради Мира. Некоторые пророки из разных религий почему-то называли это Шестой Позицией или Шестой Службой, некоторые современные религиозные интерпретации называют Шестой Программой. Но я считаю, что это просто иносказательный пересказ Библии. Иисус — сын Бога, умирает за грехи людей и однажды он придет воздать кару. Кара это, кстати, не возмездие, а суд…
— Давай дальше, — без особого интереса снова прервала Мисато.
— Хм, еще считается что равносторонний крест символизирует тринадцать апостолов.
— Так, давай про апостолов поподробнее, — снова вклинилась полковник, пропуская ученую в лифт и быстро выгоняя из кабины парочку техников, — поедете на следующем, — угрожающе сказала она, быстро усмирив начавших возмущаться мужчин.
— Греческий крест, не такого дизайна, как у тебя, делится на тринадцать равных блоков, с одним в центре, — Акаги постучала пальцем по подбородку, — думаю это некая метафора, она должна быть простой и понятной для тебя.
— Апостолов тринадцать или двенадцать, мы это уже знаем из ваших дурацких свитков Мертвого моря.
— Твой отец тоже это знал, думай, Мисато, он не был таким человеком, что оставил бы тебе простую безделушку.
— Тринадцатый в центре. Возможно тринадцатый это лидер. Лидер в центре, — задумалась полковник, лихорадочно соображая, — что для меня центр? Япония, Токио? Нет, слишком расплывчато. Наш старый дом? Я живу буквально на работе и особой привязанности к нему не питаю. Работа? Незадолго до смерти он объезжал отделения НЕРВа, но британское же уже давно не работает, сувенир он купил именно в Лондоне.
— В Британии был центр НЕРВа, до второго вторжения, потом центр переместили в Америку, — Рицуко вернула ей крест, начав обеспокоенно ходить по кабине.
— Итак тринадцатый лидер, и он в центре, в британском отделении? Наше отделение тоже теперь можно назвать центральным, но на тот момент оно было лишь второстепенным. Так что нет. Все же британское? Звучит, как какой-то бред. Мы уничтожили второго Апостола.
— Мы похоронили Зеруила, и он не показывался все эти годы, а теперь подумай, главный у этих тварей очень хитер, — серьезно произнесла Акаги, — что, если он позволил закопать себя, но не дал уничтожить штаб. И все эти годы он собирал информацию о нас. У него даже был бы доступ к Seele и поэтому Апостолы легко предугадывают все наши шаги. У них же доступ рангом выше, даже чем у нас! Это так просто и одновременно гениально, захватить главный штаб, но убедить всех остальных, что он уничтожен, получив все рычаги!
— По-моему ты уже перебарщиваешь, — все же с сомнением ответила Мисато, — я как-то слабо себе представляю, как огромный монстр копошится в наших архивах, он бы и в самый большой зал морду разве что засунул.
— Ты помнишь, о чем мы говорили во время учений с Цербером? — покачала головой Рицуко, — их лидер слишком хорошо знает нас, возможно, что тринадцатый это человек.
Створки лифта открылись и женщины молча друг другу кивнули, прекратив разговор. Акаги немедленно отправила шифрованное сообщение Гендо из исследовательского центра. Кацураги, оставшись одна, набрала Макото.
— Слушай, Хьюга, мне нужен надежный человек, который не будет задавать вопросов и не стуканет через мою голову командующему, — без предисловий начала полковник, убедившись, что разговор не прослушивается.
— Когда нужно?
— Еще вчера.
Несколько долгих секунд ее зам что-то быстро печатал, а затем на телефон Кацураги пришел спам с рекламой пиццы.
— Завтра контакт сможет выйти на связь, закажешь большую ассорти, расплатишься наличкой, одну купюру сложишь вчетверо…
— Жду твоего агента сегодня вечером, — отрезала полковник.
— Я говорил, как сильно люблю вас, полковник? — риторически спросил Макото, тяжело и мученически вздохнув, она почти видела, как ее спец закатывает глаза за своими очками.
— Ну ты можешь завалиться, съедим пиццу вместе под холодное пивко, поболтаем, — хмыкнула Мисато, позволив себе небольшую улыбку.
— Черт, вы дьявол. Контакт Шигеру Аоба, задание запишите на флешку, и вложите в свернутую купюру. Чистые ноуты можете взять в нашем отделе в третьей секции.
— Спасибо, это действительно важно, — ей очень совестно было использовать своего зама и подвергать его риску, но тут было что-то важное. Ее отец обнаружил что-то, за что стоило умереть, и она не могла просто проигнорировать его последнее сообщение.
— Я понимаю, — ответ был коротким и почти сразу раздались быстрые гудки.
***
— Есть монстры страшнее Апостолов, так ты говорил, Синдзи? — почти прошептала она.
Кости домино стояли перед ней, остановленные в шатком балансе. Одна стойко продолжала стоять, пока вторая опиралась о нее. Задумчиво она сделала мягкий толчок, заставив цепочку рассыпаться дальше. Костяшки гулко рассыпались.
— Эта победа не имеет значения, Бардиил уже достиг своей цели.
Где-то в Америке над секретным ангаром растаяли тучи, излившись плотным дождем. Вода проникла в почву, просочилась через мельчайшие щели, порой игнорируя физические законы и двигаясь наоборот вверх, пока наконец не попала на корпус четвертого синего евангелиона. Не имея тех же систем безопасности, что и НЕРВ, вся защита была обречена. Вода тем временем проникла под броню, медленно впитываясь в мышцы Мертвого Апостола…
***
Сдав грязные комбинезоны и приняв душ, пилоты почувствовали привычную валящую с ног усталость и некую высасывающую апатию. Впрочем это было не так тяжело, как после реального пилотирования евангелиона, привычный набор отвратных микстур и горячая еда быстро заставили их широко зевать и клевать носом. В это раз тренировка прошла интенсивнее и дольше, поэтому Аска лидерским волевым усилием приказала оккупировать медкабинет. Совместной силой трех пилотов и поддержкой Кацураги им удалось сломить сопротивление Акаги и в этот раз просто завалиться на кушетки. Которых было две. Аянами сначала предложила девочкам лечь вместе, но потом просто забила и уснула на ближайшей. Лэнгли быстро захватила вторую, поставила перегородку и погнала Икари. Третий пилот меланхолично упал в регенеративную камеру и там и захрапел, укрывшись сменным халатом Рицуко. Она недовольно отнеслась к этому бардаку, но у нее и так было много своей работы, поэтому просто перепоручив пилотов одному из своих сотрудников, она вновь отправилась на поверхность Геофронта.
Дав пилотам три часа на нормальный сон, их все же погнали в свои комнаты. Широко зевая, Икари кивнул ждущей в его квартире Майе, пока «дядя» остался снаружи. Ибуки что-то говорила ему, но прослушав абсолютно все, Синдзи просто завалился в прохладную и мягенькую кровать, чтобы наверстать отдых. Лишь несколько секунд спустя он ощутил некую неправильность и тесноту, но ему было все равно.
— Довольно смело вот так подкрадываться к спящей женщине.
Вскрикнув довольно пронзительно и, к стыду, по-девчачьи, Синдзи вылетел из кровати, сразу же растеряв всю сонливость.
— Какого дьявола, Элис?! — возмутился он, только сейчас осознав, что на его заправленной кровати лежит психолог, на всякий случай он пощупал одежду на себе. Однажды он видел одно видео, которое начиналось похоже… Было бы неловко, если бы у них были зрители. Судя по тому, что сюда не ввалилась Ибуки с пулеметом и французской гвардией, телохранитель предательски кинула его. Ах да, она вроде что-то говорила ему, но он же все прослушал.
— Ты опоздал, — пожала она плечами, продолжая нагло занимать его кровать. Вообще у этой англичашки стыда не было ни в одном мутном глазу, — возвращаться мне было лень, да и время рабочее было неплохо бы набить, так что я решила подождать тут. И кажется немного… кхм… задумалась. Да. Как я и сказала, я задумалась.
«Да она просто нагло дрыхла и не хочет признаваться, что за лживая женщина» — подумал Синдзи, но вслух произнес другое:
— Разве вы не должны делать свою работу, а не «задумываться» на чужой кровати?
— Ну, научно доказано, что лежа думается легче, — не моргнув глазом соврала психолог и ехидно усмехнулась, — так значит ты хочешь поговорить со мной как с психологом, а не вздремнуть?
Икари открыл рот. Вздохнул. Закрыл рот и молча лег рядом, сложив руки на груди. Странно, что лежа рядом с довольно-таки молодой, пусть скучно одетой и не особо красивой на фоне секси-капитана или живодерки Акаги, он не ощущал никакого возбуждения или смущения. Все же в среднем Элис могла считаться симпатичной иностранкой, хоть и немного мрачноватой.
— Итак, пациент, давай за жизнь, — лениво спросила психолог, лежа на спине с закрытыми глазами, — ты говори, а я внимательно послушаю. А если я захраплю, ну ты сделай вид, что я глубоко погрузилась в мысли.
— За что вам вообще платят? — фыркнул Икари, глядя на белый потолок своей комнаты, — не ту профессию я выбрал.
— Эй, я мотаюсь до соседнего города, знаешь ли, тут круглосуточных аптек и ларьков с лекарствами для моего ингалятора не держат. Регулярно пилить до самого аэродрома в местных тракторах-табуретках, удовольствие ниже среднего, — парировала Ватсон, затем задумчиво добавила, — Я бы хотела стать стоматологом, ты вроде как доводишь маленьких детей до слез, а их родители тебе еще и деньги за это платят. Просто мечта, а не работа.
— Да вы садюга.
— Еще бы я хотела стать скрипачкой. Но знаешь, руки не оттуда выросли, так что приходится ограничиваться прослушиванием классической музыки.
— Может вы из тех меломанов, что слушают музыку только на пластинке или в концертах? — изогнул бровь Синдзи, хоть этого никто и не видел, — типо Бетховена слушаете.
— Неа, у меня плеер и вакуумные наушники, — она достала из кармана неизменной жилетки беспроводные наушники и потрясла ими, — а кем бы ты хотел быть?
Он задумался. А и правда, кем?
— Начальником, который бы просто говорил пафосную и мотивирующую чушь по утрам и плевал весь остальной день в потолок, — отшутился Икари, не найдя ответа.
— Извини, но место Бога уже занято, — с ироничным смешком ответила она, — к тому же туда берут только по блату и очередь на тысячелетия вперед. А еще там у всяких божков, например греческих, практикуются инцест, каннибализм, зоофилия и прочее, тебе не понравится.
— Чертова коррупция и кумовство! — возмутился Синдзи, — и кажется я понял, откуда появились кентавры. Проклятье, ну и гадости вы рассказываете.
— Ага, это говорит сын командующего, пригревший задницу на почетном месте пилота, — все с той же иронией, но уже явно с юмором парировала она, — и ты еще не слышал про чувака, который сделал это с…
— Знаете, это плохая шутка, — вздохнув, прервал ее Синдзи и повернул голову в сторону Элис, — я не хочу им быть. Не хочу нести на себе ответственность за чужие жизни.
— Тогда почему ты это делаешь? — словно почувствовав взгляд пилота, она медленно повернула голову в его сторону.
Он открыл рот, затем его голову, словно кувалдой, ударило осознанием, и Икари тихо рассмеялся. Он всегда считал, что делает это потому что просто больше некому, так он и хотел ответить. Но вспоминая ту улыбку Рей, когда залитая кровью она сжимала его ладонь. Или ту заплаканную Аску в лифте, такую хрупкую и одинокую. Он осознал ответ, который до этого пытался игнорировать. Такой простой и одновременно сложный.
— Чтобы защитить чужие жизни.
С минуту они просто молчали, психолог снова закрыла глаза, пару раз пшикнув своим странным ингалятором. А он смотрел на свою руку. Руку, что совершила страшный грех, но обрела возможность искупить его.
— Знаешь почему мне нравится Мулан? — тихо начала Элис, когда он подумал, что она все же заснула, — когда-то я хотела быть как она. Не в детстве, скорее в просто юном возрасте. Я хотела быть настоящим… защитником справедливости, — она издала горький ироничный смешок, — и я все испортила. Всю оставшуюся жизнь я пытаюсь исправить свою ошибку, очень хочу защитить другие жизни… но знаешь, не очень-то у меня и складывается. В конце концов я оказалась херовым воином, разговоры и учеба даются мне лучше.
— Может быть, мне хотелось, смотря в зеркало, видеть человека достойного? — процитировал главную героиню диснеевского мультфильма Синдзи, — знаете, я думаю, что вы тоже вносите свой вклад в защиту чужих жизней. Хотя вы все еще ленивая задница, зазря кушающая свою пиалу риса.
Она фыркнула, но как-то странно тускло, вымучено.
— Да, Синдзи, я вношу свой вклад.
— И спасибо вам.
— За что? — в ее тоне было легкое любопытство, но и одновременно нежелание услышать ответ. Словно он причинит ей боль.
— Я решил, что не хочу быть героем, — уверенно сказал Икари, — быть героем это постоянно делать выбор между теми, кто тебе дорог и большинством. Быть настоящим героем значит жить в страданиях и окружать себя жертвами, которые приходится оправдывать. Я бы не смог так жить.
— Тогда, ты возможно мудрее меня, — прошептала она, но столь тихо, что ее было не услышать.
