Оторванные крылья

Хотя бы глоток свежего воздуха. Здесь душно. Воздух затхлый, спертый. Все время кажется, что смрад испражнений пропитал собой все. Может и не кажется, черт знает. Заперт здесь месяц. Может, и больше. По циклам сна так и получается, но не уверен, что биоритм не сбился. Не вижу солнца, не понимаю, ночь ли, день. Это сводит с ума. Рен вчера приходил. Сидел и смотрел — ничего не делал. Кажется, даже не шевелился. Жаль, не сдох. Спросил, не нужно ли мне чего. Послал его к черту. Наверное, зря: видел по глазам, что его это задело. Не сдержался, назвал его дьяволом, затем — ничтожеством. Ох, и много наговорил, по правде. Он не ответил — зыркал исподлобья, потом молча ушел. Дерьмо. Интересно, если извинюсь и попрошу вывести хотя бы к открытому окну, согласится? *** Не согласился. Как понять, что ему надо? У любого дегенеративного социопата должны быть мотивы. У этого отродья их будто и нет. От секса отказывается. Выкуп не просит. Садистических наклонностей тоже не проявляет, если не считать ими бесчеловечное заточение. Зачем он держит меня здесь? Бесит его спокойствие и непробиваемость. Оскорбляешь — молчит и смотрит. Как собака, которую пнули. Имбецил. Знаю, глупо, но хочу, чтобы он сорвался. Показал истинное лицо. Может, тогда будет проще понять. Перед сном мечтал, чтобы он сдох, а потом вдруг подумал: он сдохнет, и никто не узнает, что я здесь. Никто не найдет. Не хочу умирать. *** Назвал его импотентом. Ушел и не появлялся до сих пор. Как бы с ним ничего не случилось. Не хочу закончить здесь. *** Принес еду и ушел. Живой, значит. *** Странный был сегодня разговор. Спросил, не против ли я, если он со мной поспит. Тут же начал оправдываться, что он ничего не имел в виду, просто хочет лежать рядом. Согласился. Сначала решил — для того, чтобы его задобрить. Сейчас осознаю, что не понимаю, зачем. Наверное, схожу с ума. *** Лежали. Он очень горячий, как печка, и все время жался ко мне. И только. Притворился спящим, якобы во сне задел ладонью его промежность. Не импотент. Значит, идиот. Не спал всю ночь. Посплю, когда уйдет. Если уйдет. *** Не ушел. Пришлось ложиться при нем, он снова рядом устроился. Старался вертеться и толкаться, не проняло. Тогда начал его трогать между ног, он весь застыл и дышал глубоко. Не пытался оттолкнуть. Ласкал как мог, кажется он кончил — сбежал. Рука кажется грязной. Не отмыть. *** Предложил отсосать ему, вдруг согласится. Подумал, что если так, то укушу. Может, получится сбежаться, пока он от боли будет скулить. Но не согласился. Не такой идиот, каким кажется. *** Снова лежал со мной. Осмелел, гаденыш — гладил по заду. — Ну что же вы, Рен, — говорю ему, — решайтесь уже наконец. — Если вы меня любите — решусь, — ответил. Смеялся до слез. Кажется, он так и не понял, что сморозил. *** Он не собирается меня отпускать. Думал, что я сплю, шептал чушь про то, как меня любит, как хорошо нам будет вместе, что мы всегда будем вдвоем, и смерть не разлучит нас. Получается, узнал мотивы. Все еще хуже, чем я думал. Надо бежать. Не могу здесь больше.