Paris: Become Deviant

Ветер противно завывал в ушах, хлестая волосами по щекам, но холод, пробиравшийся вверх по хребту, не имел ничего общего с температурой наружного воздуха (активно смешивающегося с внутренним благодаря разбитыми стёклам), скорее — с медленно надвигающимся ужасом. Она проигрывала, безнадежно проигрывала: держалась пальцами за уцелевший импост, радуясь, что костюм достаточно прочный, чтобы не располосовать пальцы о торчащие хищными зубами осколки. Йо-йо бездарно потеряно этажом ниже, Нуар куда-то запропастился, а акума, чёрной тенью бесновавшаяся в особняке Агрестов, напротив, была тут как тут: крутилась у разбитого остекления просторной гостиной, но отчего-то не приближалась, только крутилась рядом, бесстрастно отрезая все попытки Ледибаг хотя бы подтянуться и забраться на перекрытие, не говоря уже о том, чтобы спрыгнуть на этаж ниже за йо-йо. Это тянулось уже несколько минут, и даже появление Адриана Агреста не сильно изменило ситуацию: акума отгоняла того чёрными щупальцами тумана, не давая приблизиться к повисшей на краю девушке. Всё это выглядело так, словно акума тянет время. Нужно только дождаться... чего? Кого. В чёрном магическом мареве показалась высокая мужская фигура. Бражник, быстро сообразила Ледибаг. Бражника она прежде не встречала, но чутьё безошибочно подсказывало, что никем иным эта фигура быть и не может: да и вряд ли кто-то будет просто так разгуливать в скрывающей лицо маске. Это ведь не может быть концом, верно? Или может. Адриан дёрнулся наперерез Бражнику, но был остановлен чёрным туманом — внешне вполне себе прозрачным и проходимым, но Ледибаг уже знала, что акуманизированный может ударить этим туманом не слабее, чем она сама — йо-йо. Пройти же сквозь внешне неподвижный туман не выйдет, по ощущениям как биться лбом о мягкую, но непреклонную невидимую стенку. Марево расступалось перед острой скалой возвышавшейся фигурой Бражника подобно податливым волнам. Он шёл медленно, зная, что уже победил. Обессилившая девушка, висящая на высоте третьего этажа, — уже не соперник. Застывшего позади парня он за угрозу, похоже, тоже не считал. А зря. Ледибаг не увидела, что произошло, только дернула голову на глухой звук падения: вероятно, акуманизированный человек тоже не счёл сосредоточенно хмурившегося в сторонке блондина достойной помехой, чем Адриан не преминул воспользоваться, скорее всего, подкравшись сзади и воспользовавшись секундным замешательством акумы, чтобы содрать с шеи ярко-синий кулон — единственный яркий предмет в чернильно-чёрном одеянии марионетки. Мгновение для того, чтобы замахнуться (и дать Ледибаг хотя бы подтянуться и присесть на перекрытие, освободив руки), — и бросок предвосхитил Бражник, испуганно выкрикнувший странно фамильярное: — Адриан, остановись! Адриан так и остановился: замер в нелепой позе, словно кино, поставленное на паузу, каким-то чудом удерживая равновесие при совершенно жутком распределении веса. Ледибаг видела такое не впервые: прошлым летом, когда они с Котом Нуаром только-только заполучили Камни Чудес, одна из акуманизированных ставила людей на паузу в прямом смысле этого слова, но то была магия. Без неё ни один нормальный человек такого фокуса проделать не сумел бы. Глаза у Адриана оставались до странного живыми: вперившись взглядом во всё ещё отвернувшегося от Ледибаг Бражника, парень с явным смятением искал ответы. Так и застыв нелепым памятником самому себе. Адриан отмер — всего спустя минуту, не больше, хотя эти шестьдесят секунд показались Ледибаг почти вечностью. Отмер, словно ничего особенного не произошло, и бросил кулон Ледибаг. Наверняка собирался прямо в руки, но траекторию подпортил акуманизированный, отчаянным рывком дернувший парня за лодыжку. Адриан не удержался, неудачно упав ничком в засыпанный битым стеклом пол, приподнялся на локтях, прежде чем встать... Ледибаг ахнула, слепо нащупывая упавший где-то справа от её ног кулон. По скуле Адриана Агреста змеилась полоска голубой крови. Конечно, Ледибаг видела андроидов не впервые. Они были повсюду: в банках, в кафе, в транспорте, в полиции, даже в лицее, да и отец всё время подшучивал, что пора бы и им в пекарне завести одного... Но повиновение приказу, а следом — действия наперекор, наталкивали на две мысли: во-первых, Бражник так или иначе имел право управления, а во-вторых, Адриан Агрест — девиант. О девиантах по Парижу уже не первую неделю ползли страшные слухи: молва множила число жертв от рук сорвавшихся машин, а уж происходящее в Детройте, где находился головной офис Киберлайф, упоминалось в каждом выпуске новостей, подогревая интерес, замешанный на страхе. Ледибаг прежде не встречала ни одного, но они с Нуаром уже успели получить от полиции весьма чёткие инструкции: девианты опасны, и никто не знает, что взбредёт в их пластиковую башку. А в одном из патрулей, обнаружив в луже тириума труп хозяина какого-то андроида, убедились, что девианты — это не шутка, не фейк и уж точно не безобидные существа. Сжав в руке кулон, Ледибаг на автомате потянулась к йо-йо, но, хватанув пустоту на бедре, досадливо поморщилась. Девиант — не девиант, но первым делом нужно очистить акуму, а потом — смотреть по ситуации. Скользнув взглядом по Адриану (парень медленно поднялся на ноги и, скользнув пальцами по лицу, осмотрел окрашенные в голубой фаланги) и краем глаза заметив, что Бражник не торопился не только что-либо делать, но и говорить, Ледибаг торопливо сползла с перекрытия, спрыгнув на этаж ниже. Под ногами глухо хрустнули осколки. Йо-йо, почётно лежавшее по центру разбитого вдребезги стеклянного журнального столика, призывно заблестело, поймав случайный блик выглянувшего из-за облаков солнца. Наклониться, схватить йо-йо, разбить кулон, а затем очистить тёмную нервно затрепетавшую крыльями бабочку и применить Чудесное Исцеление — всё это Ледибаг сделала на автомате, мысленно находясь этажом выше. Кому бежать на помощь: человеку, попавшему под влияние акумы, Адриану Агресту (который ей, Ледибаг, вообще-то когда-то — пару лет назад — нравился, да и спас только что) или Бражнику (который, похоже, был хозяином девианта, а приличный процент хозяев заканчивали свой жизненный путь как раз в момент вступления машины на путь девиации)?.. — А, чёрта с два, на месте разберёмся!.. — с этими словами Ледибаг, не обращая внимания на магию, восстанавливающую особняк и ближайшие улицы, торопливо зацепила йо-йо за балку фасадного остекления и проскользнула на этаж выше за мгновение до того, как за спиной сомкнулись холодной стеной уже целые стеклопакеты. О том, что случилось бы, окажись она на месте остекления в тот момент, когда по ним прошлась бы магия Исцеления, думать совершенно не хотелось. На месте, где ещё недавно происходило ожесточённое сражение с акумой, ничего толком не поменялось: Бражник так и стоял истуканом, уставившись на Адриана, словно тот был внезапно заговорившей кофеваркой, Адриан же задумчиво изучал голубоватые разводы подсыхающего тириума на своих ладонях. Жертва Бражника — молодой худощавый паренёк, выглядевший забитым и крайне изнеможённым, — честно недоумевал от происходящего, потерянно озираясь. Запищали серьги — и это стало сигналом к действиям. Первым ожил Бражник, цапнув растерявшуюся Ледибаг за руку и тут же заставив её пожалеть о том, что умудрилась забраться так близко к врагу: — Что ж, пара минут — и трансформация спадёт, так уж и быть, я подожду. — Хватка у мужчины была крепкой, Ледибаг даже поморщилась, когда он чуть заломил руку — правую, как назло, а левая с йо-йо не ладила от слова совсем. — Отпусти её, — голос Адриана звучал глухо и уверено, и Ледибаг против воли отвлеклась, засмотревшись на правильное и располагающее лицо парня. Хотелось мотнуть головой, оправдав полоску тириума на скуле гримом, образом для фотосессии, ведь не мог же такой милый, знакомый с коллежа мальчик быть всего лишь пластиковой имитацией? Андроиды ведь не растут, верно? А Адриан Агрест вполне себе вырос, обогнав Маринетт на голову!.. Капля голубой крови неумолимо сорвалась с подбородка, капнув на белоснежную рубашку. Будь эта кровь обычной, а Адриан — человеком, то капель при таком падении вышло бы куда больше, и рубашка бы пострадала куда быстрее и показательнее. Бражник досадливо поморщился: — Адриан, не вмешивайся. — Я больше не собираюсь выполнять приказы, отец, — сказав последнее слово почти шёпотом, Адриан чуть сменил позу с нейтрально-расслабленной на собранную: почти неуловимое изменение, но намётанный глаз Ледибаг нередко замечал подобное за напарником, мигом подметив подобную перемену и в девианте. Бражник поменялся в лице, потрясённо отпустив руку Ледибаг, отчего та, уже даже пообвыкшая к неудобному и болезненному положению, чуть не грохнулась на спину, потеряв равновесие на долю секунд. Бражнику было уже всё равно: он пытливо смотрел на Адриана, словно пытался высмотреть в лице девианта ответ: а не померещилось ли ему?.. И только спустя пару мучительно-тягучих мгновений до Ледибаг дошло, что только что было сказано. Девушка торопливо оглядела стоящего перед ней боком Бражника; прежде неузнаваемый профиль вдруг стал явно схожим, с глаз будто шоры сняли, и явное сходство с Габриэлем Агрестом уже не могло не бросаться в глаза. Повторный писк серёжек подействовал отрезвляюще, Ледибаг моргнула, оглянулась и расставила приоритеты по степени решаемости задач. Освобождённый от акумы паренёк был самым перспективным, и именно с него Ледибаг и начала, торопливо подскочив к нему, и, подхватив под локоть, провела к окну — открытому, как и было здесь до битвы. Оглянулась — Агресты не обратили на этот манёвр особого внимания, сверля друг друга взглядами, — и, раскрутив йо-йо и подхватив паренька за талию, спрыгнула вниз. Не слишком удачно перемахнув через высокую ограду — не зацепило, но близко! — девушка выпустила бывшего акуманизированного, едва ноги коснулись едва тёплого асфальта. Паренёк пошатнулся, и Ледибаг на автомате поддержала его за плечо. Так же на автомате выдала стандартный и уже приевшийся набор фраз про то, что всё наладится, не стоит позволять негативным эмоциям брать верх и он ни в чём не виноват, старательно удерживая на лице доброжелательное выражение. Выходило с трудом: мысли были заняты происходящим на третьем этаже особняка. Как только паренёк — чёрт, даже имя не удосужилась спросить! — наконец побрёл восвояси, а серьги издали тихий писк (Ледибаг даже забыла, какой по счёту), она не раздумывая раскрутила йо-йо, чтобы вернуться в особняк. О том, что там сейчас в равной степени стены могут быть заляпаны алым или синим, девушка старалась не думать. Едва перемахнув через всё то же окно, Ледибаг облегчённо выдохнула: пока живы были все. Ну, если, конечно, про машину вообще можно было сказать «жив». Стояли оба Агреста так же, как и перед уходом девушки, единственное, что поменялось, — они заговорили. Бражник обречённо, без особой надежды покачал головой: — ...это и ради тебя тоже. Мужчина опустил голову, выравнивая дыхание. Выглядел он отчаянно оправдывающимся, но, как минимум, не удивлённым тем, кем оказался его... сын? Ох, ну разумеется, Габриэль Агрест был в курсе! Интересно, существовал ли Адриан Агрест вообще, или это — целиком и полностью обман? — Ради меня? О нет, ты делаешь это ради себя и только, — холодно поморщился девиант, усмехнувшись: — Ты даже к Камски обратился ради себя, тебя ведь не волнует, хочу ли я быть этим? Адриан сделал два шага вперёд, и сердце Ледибаг ёкнуло: теперь, когда подсыхающий тириум разглядеть стало проще, а лёгкие ссадины на скуле никак не походили на нормальные человеческие, Ледибаг уже не могла убеждать себя, что ей показалось. Адриан был андроидом, Адриан был девиантом, и Адриан сделал в сторону Бражника ещё один шаг. Ледибаг обернулась: Бражник побледнел. Разумеется, будучи Маринетт, девушка знала, что отношения с отцом у Адриана всегда были не слишком тёплыми, но человека могут сдержать чувства, а машину?.. Насколько Ледибаг знала, у машины чувств нет. И приказы девианта больше не сдерживают, а Бражник всё ещё был человеком, неважно, насколько плохим. Ледибаг не может допустить убийства. Она сделал шаг чуть вправо, ненавязчиво становясь между Агрестами, и подняла настороженный взгляд на Адриана. Тот слабо улыбнулся, сделав шаг назад, а потом обеспокоенно уточнил: — Ты... Миледи, ты же не сообщишь об этом в местный офис КиберЛайф, верно? Или в полицию? Девушка моргнула: именно это и надлежало сделать при обнаружении агрессивного андроида. А им с Котом Нуаром говорили, что поддаваться на уговоры нельзя, что поведение девианта предугадать невозможно. Но с другой стороны, он же всё ещё был Адрианом, верно?.. За те секунды, пока Ледибаг судорожно размышляла, девиант, кажется, всё для себя решил, развернулся к Бражнику, открыл рот... и сделал ещё шаг назад, инстинктивно отшатнувшись от розовато-алой вспышки света, без предупреждения скинувшей с девушки личину Ледибаг. Осталась только Маринетт Дюпэн-Чэн. Позади неё Бражник, спереди нестабильный девиант. И теперь Маринетт действительно стало страшно. — Отдай ей брошь, — негромко, но требовательно произнёс девиант, заставив Маринетт вздрогнуть от неожиданности. Едва слышно фыркнув, Бражник протянул руку к воротнику. Медленно, словно любое неосторожное движение могло порвать невидимые нити, удерживающие Адриана на месте. Тихий щелчок застёжки, ещё одна фиолетовая вспышка — и спокойно протянутая в сторону Маринетт ладонь Габриэля Агреста. В длинных, чуть грубоватых пальцах мужчины тускло поблескивала капелька-брошь. Маринетт дрожащими пальцами приняла Камень Чудес мотылька, слабо веря в реальность происходящего: мир казался невероятно тихим, заторможенным, словно сам воздух стал вязким. И только голос девианта был предельно чётким и чистым: — И ты никогда не тронешь её, не попытаешься отомстить или снова заполучить Камни Чудес... иначе я узнаю, — девиант сощурил зелёные глаза и, дождавшись медленно кивка от Габриэля Агреста, сорвался с места. Адриан ловко обогнул обоих людей, обдав их лёгким ветерком и едва заметно скользнув рукой по ладони Маринетт, извернулся и выпрыгнул в окно, зацепившись рукой за карниз. Маринетт подбежала к окну и прижалась свободной ладонью к стеклу, даже не подумав о том, какие жуткие следы от пальцев останутся. Зрелище в виде удирающего андроида захватило все её мысли, пока юркая фигура не скрылась из виду... и пока за спиной не раздался приглушённый судорожный вздох. Маринетт обернулась: Габриэль Агрест, ссутулившись, присел на спинку кресла и снял очки, прежде чем потереть глаза. — Идите, мадемуазель... Дюпэн-Чэн, кажется, да? Пожалуйста, оставьте меня... — мужчина запнулся и добавил ещё тише: — Не думал, что потеряю его во второй раз. Ответить Маринетт не решилась, только раскрыла прежде судорожно сжатую ладонь. В её руке лежала не только брошь. Кожу странно холодило матовое серебро массивного мужского кольца.