Смерть, колдунья и платяной шкаф

      — Снейп умер, — небрежно сообщила за чаем Петунья. — Вы уже слышали? Все говорят…       Отец покосился на нее неодобрительно, видимо, полагая, что это не лучшая тема для разговора за столом. Зато реакцией матери Петунья осталась довольна: от неожиданности она вздрогнула и едва не опрокинула полупустую чашку. Теперь уже никто не обращал внимания на тихо журчащее радио. Нет ничего лучше, чем первой сообщать новости!       — Тобиас Снейп? — слабым голосом уточнила мать. — Умер? Когда же?       Раньше Петунья и не знала, что Снейпа звали Тобиас.       — Вчера вечером, — понизив голос, сообщила она. И кто-то еще отзывается плохо о сплетнях? Да один разговор с подружками может по информативности переплюнуть любую газету!       — Что ж, все мы смертны, — констатировал отец без особой печали в голосе, почесав рыжий затылок. Неудивительно: они толком и не были знакомы со Снейпами. Лишь когда Лили стала дружить с их ребенком, отец навел о них справки — но, видимо, ничего хорошего ему не сообщили, потому что когда Лили несколько лет назад вернулась из этой своей школы, кипя от злости, и сказала, что никогда больше не будет с ним разговаривать, родители только вздохнули от облегчения.       Петунья же с самого начала могла сказать, что этим все кончится.       — Наверняка это она его отравила, — вдруг донесся до ее ушей отстраненный голос матери.       — Лили?! — изумленно воскликнула Петунья, не сразу отвлекшись от своих мыслей.       — При чем здесь Лили? — сердито фыркнула мать. — Его жена. Она ведьма.       — Перестань говорить глупости, Рози, — мягко сказал отец. Петунья в который раз залюбовалась чертами его лица: ну почему, почему его красоту унаследовала не она? Сама Петунья была как две капли воды похожа на мать, и смотреть каждый день на свое подобие в сорок пять лет несказанно ее раздражало. — Никто никого не травил. Бедная миссис Снейп только что потеряла мужа, и не стоит называть ее ведьмой. Наша Лили ведь тоже…       Петунья со звоном поставила чашку на блюдце и вскочила из-за стола.       — Ты неправ, папа! От ведьм всего можно ожидать! А жена его — ненормальная, видел бы ты, во что она одевала своего ребенка! Я ничуть не удивлюсь, если окажется, что это и в самом деле она отравила Снейпа!       — Сильно сомневаюсь, — ответил отец. — В любом случае, это не наше дело.       Мать сидела молча, прижав ладони к вискам, и всем своим видом показывала, что лучше ее не трогать. Очередной приступ мигрени? В детстве Лили могла снять эту боль одним касанием руки, но теперь ее уже нет здесь, с ними — она где-то там, в дурацком мире этих волшебников, готовится к свадьбе, и, скорее всего, никогда не вернется…       Ну и черт с ней!       — Вернон не звонил? — на всякий случай поинтересовалась она у отца.       Тот покачал головой, прижав палец к губам, а затем встал и выключил радио. Петунья подошла к окну, за которым открывался вид на дымящую фабричную трубу, и рывком задернула занавеску.       Она терпеть не могла этот город и отчаянно завидовала Лили, которая смогла выбраться из этой дыры. Ничего. Вернон Дурсль, довольно многообещающий молодой бизнесмен, уже предложил ей руку и сердце. Петунья, разумеется, отказалась, потому что соглашаться с первого раза неприлично, но вот как только он сделает предложение вторично… А что? Пусть Вернон не очень красив (по всем параметрам он уступает Джеку Брэдли, любимому актеру Петуньи из захватывающего телевизионного сериала «Где ты, моя любовь?»), но ей, Петунье, уже почти двадцать один год — и не может ведь она позволить, чтобы ее опередила младшая сестра с этим… Поттером!       Жаль только, она редко будет видеться с отцом.       Помыв посуду после чаепития и кое-как собрав светлые жидкие волосы в подобие прически, Петунья вышла из дома. Теплый летний вечер только начинался, солнце, спрятавшись за облаком, не припекало. И тем не менее даже в такое спокойное время могло произойти что-нибудь интересное.       Она медленно шла к реке, внимательно смотря по сторонам и прислушиваясь к малейшему шороху. Вот дом Рейнолдсов, окна плотно закрыты, несмотря на жару — значит, отголоски вчерашнего скандала еще не утихли. Вдали послышалась сирена «скорой помощи» — надо будет потом узнать, к кому же она приезжала. Впрочем, «скорая помощь» — не так интересно, вот если бы это была полиция, им бы с девчонками хватило разговоров на неделю…       Тут мысли Петуньи вновь обратились к смерти Снейпа. А что, если его и в самом деле отравила жена? Подумать только! Это вам не скандал, который закатила миссис Рейнолдс, когда ее муж явился домой пьяным — это гораздо интереснее!       За деревьями блеснула гладь реки. Петунья с брезгливым видом осмотрела замусоренные окрестности и трубу, вздымающуюся в небо. И чего ее сюда принесло? Может, из-за того, что она думала о Снейпах, ноги сами привели ее к Спиннерс Энд? Вот он, рукой подать — стоит только перейти мост и немного углубиться в запутанные переулки…       Петунье стало не по себе, но тут она представила, как потом придет к Ивонн и будет рассказывать ей в мельчайших подробностях о том, что ей удалось заметить и похожа ли миссис Снейп на убийцу — и все ее тревоги как рукой сняло. Ради такого стоило немного рискнуть.       На том берегу мусора было еще больше. Фу! Вот же помойка, почему людям так трудно донести мусор туда? Петунья осмотрелась по сторонам, подошла к старухе, сидящей на лавке — из всех людей поблизости у нее был самый опрятный вид, — и поинтересовалась, как дойти до Спиннерс Энд.       — Что? — не расслышала та и приложила ладонь к уху, вопросительно уставившись на Петунью.       — Спиннерс Энд!!! — выкрикнула Петунья ей в самое ухо. И угораздило же ее нарваться на глухую!       Старуха вздрогнула и покосилась на нее с неприязнью.       — Ишь, разоралась тут! Иди домой, пигалица!       Петунья едва не задохнулась от злобы и уже набрала в легкие побольше воздуха на достойную отповедь нужной громкости, как в этот момент сзади послышался женский голос:       — Вам нужен Спиннерс Энд, мисс? Кого вы там ищете?       Петунья с шумом выдохнула и развернулась. Перед ней стояла миссис Снейп.       Ведьма! Сердце Петуньи забилось от волнения. Изредка она видела ее и раньше — хотя бы на платформе в Лондоне, когда они провожали в школу Лили, — но они никогда еще не разговаривали. А вдруг она превратит ее в лягушку? Если уж ей собственного мужа отравить раз плюнуть! Теперь, когда Петунья расширенными от ужаса глазами всматривалась в лицо миссис Снейп, она была уверена, что та способна на все.       Миссис Снейп на вид было лет сорок пять, как и матери Петуньи. Она была бледной, худой и довольно высокой женщиной. Ее черные волосы тронула седина, платье, несмотря на жару, было глухо застегнутым и тоже черным. Ах, ну конечно, у нее же траур… Миссис Снейп держала тяжелый пакет с продуктами, и левый рукав платья у нее оттопыривался как-то странно — Петунья с испугом подумала, что там она прячет волшебную палочку.       — Вы что, от этой Гаджен глухотой заразились? — презрительно спросила миссис Снейп и уже собралась пройти мимо (Петунья от страха так и не смогла собраться с мыслями), как вдруг резко остановилась. — Одну минуту. Ты ведь дочь этой… Рози Эванс? Да?       От изумления Петунья заморгала. Миссис Снейп ее узнала? А казалось, что она совершенно не интересуется тем, что происходит вокруг — на платформе она смотрела только на сына. К тому же имя ее матери было произнесено с явной неприязнью, если не с презрением… они знакомы?       — Да, я Петунья Эванс.       — Ты старшая дочь?       — Да, а…       — Когда ты родилась? — бесцеремонно перебила ее миссис Снейп.       — А что? — вызывающе спросила Петунья, которая ненавидела допросы еще с тех пор, как мать устраивала ей выволочки на пороге за то, что она поздно возвращалась домой.       — Иди за мной, — проигнорировав вопрос, велела миссис Снейп. — Я покажу тебе Спиннерс Энд.       Петунья проглотила возмущение и послушно пошла следом, сгорая от любопытства. К чему ей понадобилась дата ее рождения? Как вообще живут ведьмы, и как им удается скрывать свою ненормальность?       Дом Снейпов оказался старым кирпичным зданием в самом конце грязного тупика. Петунья знала, что сюда иногда ходила в гости Лили, и брезгливо скривила губы. Впрочем, трудно было ожидать, что у этого мальчишки Снейпа дом будет приличнее.       Когда они вошли во двор и их уже не мог увидеть никто из соседей, миссис Снейп, не таясь, выхватила свободной рукой из рукава волшебную палочку, взмахнула ей, и дверь сама открылась ей навстречу. Петунья прикусила губу.       — Меня зовут Эйлин Снейп, и я волшебница, — повернулась женщина к Петунье. — Ты все равно знаешь о существовании волшебства, не так ли?       Петунья кивнула.       — Заходи, — сказала Эйлин и мрачно усмехнулась. — Я догадываюсь, к кому ты пришла. Что ж, ты его увидишь.       — Здесь какое-то недоразумение, — дрожащим голосом сказала Петунья. Неужели Эйлин подумала, что Лили прислала ее к ее сыну? Встречаться с Северусом Снейпом ей совсем не хотелось.       — Заходи-заходи, — почти ласково повторила Эйлин.       Петунья затаила дыхание и шагнула в черный проем двери. Эйлин Снейп вошла за ней и закрыла дверь.       После солнечного летнего вечера глаза Петуньи не сразу привыкли к полумраку крошечной гостиной: окна в комнате были занавешены плотными шторами. Петунья сглотнула и вновь представила, как рассказывает все это Ивонн — они сидят в безопасности на веранде, пьют чай, и подруга жадно выслушивает ее, охает от ужаса и выпытывает все новые и новые подробности… А она, Петунья, скажет ей: «Гостиная у них крохотная и, как ни странно, довольно чистая, только темно там — ужас! И мебели мало. Стол стоит, два стула, массивный деревянный гардероб, в углу еще что-то большое и продолговатое…»       — И-и-и!!! — вырвался у Петуньи дикий визг, когда до нее дошло, что это «что-то» — гроб с телом Тобиаса Снейпа. Она молниеносно развернулась и лихорадочно попыталась открыть дверь — но руки никак не могли нащупать засов. Как же она открывается?!       Эйлин Снейп, вздрогнув от ее крика, схватила Петунью за плечо.       — А ну стой! Куда же ты? Разве ты не к Тобиасу сюда пришла? Только вот незадача — он умер, бедняжка! — Она истерически захохотала. — Ты опоздала! Но вот он — любуйся! Смотри сколько угодно!       Она щелкнула выключателем, и под потолком загорелась голая электрическая лампочка. Перепуганная до полусмерти Петунья впервые увидела мистера Снейпа так близко. У него был крючковатый нос, точь-в-точь такой же, как у его сына (хотя, конечно, правильнее было бы сказать наоборот), волосы какого-то неопределенного темно-серого цвета и большие залысины. Глаза были закрыты, об их цвете можно было только догадываться. Кожа плотно обтягивала кости, и лицо его казалось даже не бледным, а каким-то зеленоватым.       — М-можно, я пойду, миссис Снейп? — жалобно пискнула Петунья, чувствуя, как по ее спине побежали мурашки.       Никогда ноги ее не будет больше в этом проклятом месте!       Эйлин снова взмахнула палочкой, и Петунья испуганно сжалась, но это всего лишь пакет с продуктами пролетел мимо них сам собой и скрылся за одной из дверей — скорее всего, ведущей в кухню.       — Скажи сначала, откуда ты об этом узнала, — потребовала Эйлин. — Сама разнюхала? Она сказала? Или — он?       — Что узнала? — тупо переспросила Петунья. — Кто сказал?       Эйлин пристально сощурила черные глаза.       — Так ты что, ничего не знаешь?       Видимо, один взгляд на ошарашенное лицо Петуньи сразу мог снять все сомнения в этом вопросе, потому что дожидаться ответа хозяйка не стала.       — Я дура, — вполголоса сказала Эйлин самой себе. — Может быть, она и ни при чем. А может быть…       — Я ни при чем! — взволнованно вскрикнула Петунья, прижимая руки к груди. — Я ничего не знаю, честное слово! Что вам от меня нужно?!       — Успокойся, — велела Эйлин. — Ты что, боишься, что я тебя заколдую? Глупая маггла…       — Зачем вы привели меня сюда?! — чуть не плача, спросила Петунья, стараясь не смотреть в сторону гроба.       — А зачем ты искала этот дом? — вопросом на вопрос ответила Эйлин. — Ведь ты же искала именно его?       Ну что можно было ответить на это? «Мне интересно, не вы ли отравили мистера Снейпа?»       — Значит так, Петунья Эванс, — произнесла наконец Эйлин после затянувшегося молчания. — Проходи на кухню, вон туда, — она махнула рукой, указывая на полуоткрытую дверь, — я сейчас тоже подойду. Ты ответишь на несколько моих вопросов, а потом можешь пойти домой. Ясно?       Петунья кивнула и осторожно двинулась в указанном направлении.       Кухня оказалась немного светлее, чем гостиная. Узкое окно выходило на задний двор, за ним плавно убегали вниз ряды одинаковых построек. Пахло засушенными травами — они гирляндами висели под потолком, как у самых настоящих ведьм из детских сказок. На столе рядом с окном лежала толстенная книга в кожаной обложке; Петунья, разумеется, сунула в нее нос и с облегчением убедилась, что это просто поваренная книга. Пакет с продуктами, купленными Эйлин, стоял в углу недалеко от холодильника. Опасливо покосившись на дверь, Петунья заглянула в шкафчик: в левой его части стояли обычные тарелки и кастрюли, зато справа туда был втиснут оловянный котел, такой же, как был у Лили, разве что гораздо старше на вид, а рядом с ним стоял флакончик, наполненный непрозрачной зеленоватой жидкостью. Услышав шаги, Петунья торопливо захлопнула дверцу и присела на табуретку.       Наконец в кухню вошла хозяйка.       — Итак, Петунья, — обратилась к ней Эйлин, — первый мой вопрос я тебе уже задавала: когда твой день рождения?       — Четвертого сентября, — ответила Петунья.       — А год?       — Пятьдесят восьмой. А…       Эйлин Снейп предостерегающе подняла ладонь, и Петунья смолкла.       — Не отвлекай меня. — Некоторое время она беззвучно шевелила губами, будто что-то подсчитывала, и потом вздохнула.       — Миссис Снейп, — осторожно сказала Петунья, — не могли бы вы объяснить, в чем дело? Я не понимаю…       — Когда поженились твои родители? — спросила Эйлин, снова не сочтя нужным ответить ей.       Петунья удивленно захлопала ресницами.       — Не знаю.       — Как это — не знаешь? — в свою очередь удивилась Эйлин.       — Мама с папой не отмечают годовщины свадьбы, — объяснила Петунья. — И я не помню, чтобы их кто-нибудь с этим поздравлял. Мы даже дни рождения не отмечаем, только Рождество… А специально датой свадьбы я не интересовалась. Вы знакомы с моими родителями, да?       — Нет, — неожиданно ответила Эйлин Снейп, хотя Петунья уже на ответ и не надеялась. Правда, нельзя сказать, что теперь ей все стало намного яснее. Кроме, пожалуй, одного — миссис Снейп точно ненормальная. Вот как пристально она на нее смотрит!       Впрочем, все ведьмы и колдуны не в своем уме! Даже Лили, и она…       — Можешь идти, — со вздохом сказала Эйлин, так и не объяснив причины своих вопросов. — Похороны завтра в полдень, если это тебя интересует. Северус тоже придет.       Разумеется, это ее не интересует! Петунья вскочила со стула и кинулась к выходу. Какое ей дело до Тобиаса Снейпа? Какая разница, отчего он умер?       Входная дверь плавно, но со скрипом отворилась при ее приближении. Петунья выбежала на улицу, и дверь захлопнулась. Солнце уже почти закатилось, и огромная фабричная труба с левой стороны была темно-серой, а с правой — ярко-оранжевой, как озорные блики в волосах Лили. Как сама Лили.       «И пусть, зато серый цвет гораздо практичнее», — мелькнула несвоевременная мысль.       Петунья бежала чуть ли не всю дорогу обратно, переходя на шаг лишь тогда, когда ее особенно начинала донимать боль в боку. Скорее домой! Прочь из этого чуждого, опасного мира! Наконец, взмыленная и взъерошенная, она ворвалась в прихожую.       — Где это тебя носило? — недовольно спросила мать, выглянув из-за двери. — Твоя Ивонн уже телефон оборвала.       — Пошла она в задницу, — отмахнулась Петунья.       Мать вытаращила глаза и уже приготовилась разразиться гневной тирадой, но Петунья быстрым шагом обошла ее, метнулась в свою комнату и заперла дверь.