Осколок

      — Эй, тут кто-нибудь есть? — раздалось сверху.       — Есть! Живо веревку тащи! — срывающимся голосом ответили ему.       Даст являл из себя пример шизофреника обыкновенного: галлюцинации, маниакальные идеи и повышенная агрессия. Но все это улетучилось, когда он узрел, кто вылез из колодца. На мгновение Даст стал похож на Классика. Растерянного и даже напуганного. Он никак не ожидал увидеть Эррора с детьми на руках, очень на него похожими.       — Подержи! — которых ему сунули в руки.       Дети тихо пискнули, разрушитель аккуратностью не отличался. А сам Эррор вновь нырнул в колодец и вернулся с телом Инка.       — Боюсь спросить…       — Бойся дальше. Если Найтмер спросит, ты нас не видел. Мы - твоя галлюцинация, — сказал, связал Инка нитями, забрал детей и унес нелегкую ношу в портал.       Даст остался у колодца, пораженный и растерянный. Таких галлюцинаций у него еще не было.       — Кажется, пора лечиться.       Саенс едва инфаркт не получил, когда к нему ввалилось все семейство в расширенном составе. И не знал, к кому бежать в начале. Дети выглядели плохо, Инк еще хуже.       — Инком займись, эта мелочь поживее его будет, — решил за него Эррор.       Разрушитель молча наблюдал, как Инка увозят в реанимацию, и, когда двери закрылись, ощутил жуткую усталость. Но уйти в пустоту не подумал. Руки оттягивали два детских тельца.       — Вот же мудак, как же много от тебя проблем, — беззлобно ругнулся черный скелет и, наконец, рассмотрел младенцев. Не близнецы, двойняшки. Друг на друга ни капельки не похожи, зато один жуть как напоминал Инка, второй — Эррора. Вот только оба черные. А еще они были крошечные. Вполовину меньше положенного. Косточки тоненькие, хрупкие, готовые в любой момент сломаться. — Проклятье.       Эррор сел на кушетку. Подумал и лег. Детей определил к стенке. Из куртки вышли не только неплохая пеленка, но и одеяло. Думать не хотелось. Вообще ничего не хотелось. Только спать. Ах да, еще мелким магии дать надо.       Когда Саенс вернулся, он застал умилительную картину. Грустно улыбнулся и по одному перетаскал детей на обследование. Их дела были и вправду лучше, чем у Инка.       Когда Эррор проснулся и обнаружил возле себя пустоту, у него душа удар пропустила. Но, не обнаружив праха, он отправился искать виновника гибели своих нервных клеток:       — Какого Гастера ты не сказал мне о беременности радужного мудака?! — начал он и тут же осекся. Саенс занимался одним из детей, тем, у которого квадратные отметины на щеках. Перешел на шёпот. — Так почему?       Саенс огрел его хмурым взглядом и нехотя ответил:       — Инк думал, что тебе это даром не надо. Да и опасался, что узнай ты о его положении, решишь вопрос радикально. Зря, наверное.       — Может, и не зря, — смутился разрушитель. Кто его знает, какие мысли забрели бы в его больную черепушку, узнай он о беременности Инка раньше. — Как они?       — Дети неплохо. Но они очень слабы. Родиться раньше срока и выжить это достижение, скажу я тебе, — Саенс замешкался и посмотрел на вялое тельце на руках. — Эррор, им требуется ежедневное вливание магии. Но у меня нет подходящей, а искусственная усваивается очень плохо. Ты не мог бы….?       Цыкнув, черный скелет сгреб младенца и прижал к себе, начал передавать ему магию из резерва.       — И сколько?       — Месяц, — огорошил Саенс. — И тогда они выкарабкаются, уверен. — Саенс поднял на руки второго ребенка, у которого была жеваная душа. Он выглядел, словно облитый чернилами Инк, и был еще более вялым, чем первый. — Сейчас можно только надеяться и делать все возможное.       — А с Инком что?       Саенс отвел взгляд. И Эррор перегрузился. Ребенок на его руках слабо вякнул и тоже покрылся лагами.       — Неужели умер? — разрушитель попытался сказать это как можно более равнодушно. Но в голос прокралась горечь.       — Пока нет.       — Пока?       Инк был плох. Чуть лучше, чем мертв. В себя не приходил и не собирался. Люди бы назвали его состояние комой. Сон между жизнью и смертью.       Эррор стоял перед кроватью, на которой лежало бледное тело, как перед гробом. Будто прощался. Молчаливо и грустно. А в ушах продолжал отдаваться голос Инка, его последняя просьба: «Помоги мне, Эррор!»       Разрушитель протянул пальцы к лицу хранителя и коснулся его скулы.       — Дурак. На кой тебе были нужны эти заботы? Дети от меня, да ты болен. Раз так хотел детей, уговорил бы Дрима с тобой переспать или еще кого. Ну, точно дурак. Рисковать из-за такого. Надеюсь, ты выживешь, мудак, потому что мне очень хочется настучать тебе по башке.       Уже через час в лаборатории было не протолкнуться. Дрим и Блу прибежали, и Саенс занялся тестами магии. После родов магия обоих подошла Инку, и ее начали переливать в надежде на улучшение. Эррор тоже отдавал магию, но не Инку, а его детям, своим детям. И каждый день удивлялся, как эти маленькие комочки меняются, преображаются, как постепенно их души наливаются жизнью. Они даже немного подросли.       Блу и Дрим, впервые узрев черного скелета с его не менее черным потомством, испытали культурный шок. Ни один из них не мог представить Эррора как няньку. Да еще и успешно справляющуюся со своими обязанностями.       Эррор справлялся. Правда, тех обязанностей было с гулькин нос. Подержать в начале одного малыша и передать ему магию, затем другого. Если захнычут — укачать. Если что другое, то быстро звать Саенса.       Дети много спали. Иногда казалось: они, как и Инк, впадут в кому, из которой не смогут выкарабкаться. Но, проголодавшись, просыпались и развеивали сомнения в своей живучести громкими писками.       Дети заставляли Эррора теряться в мыслях и ощущениях. А еще его занимал вопрос: что вообще собирался делать с ними Инк? Он ради них слишком многое пережил, так что понятно: ничего плохого. Но все же. Времени на воспитание у него нет, да и опыта. Куда он планировал деть своих и, минуточку, ЕГО детей?       — Эй, мудаки, на пару слов.       Несмотря на то, что все находились в одной лаборатории и даже в соседних палатах, это был их первый разговор за долгое время.       — Что тебе, Эррор? — Дрим подошел первым и посмотрел на детей, мирно спящих в люльках, с умилением. Несмотря на то, что дети были очень похожи на Эррора, особенно один, черты от Инка в них просматривались тоже.       — Какое будущее Инк планировал для детей?       Дрим не хотел говорить с Эррором на эту тему. Но Инк в коме, и неизвестно, сможет ли выкарабкаться. А Эррор детям не чужой. Он тоже их родитель. Причем неплохо справляющийся с обязанностями, и он имеет право участвовать в будущем этих крох.       — Инк хотел найти им хорошую семью и навещать их иногда.       Эррор кивнул. Его немного покоробило, что детей, возможно одаренных силой создания или разрушения, собирался растить кто-то, такой силой не наделенный. Разрушитель хотел было что-то сказать неодобрительное, но тут один из младенцев захныкал, и разговор был отложен на более подходящее время.       — И зачем вы ему сдались, если он не собирался сам за вас отвечать?       В ответ захныкал второй.       — О, звезды! Ладно, идите сюда. Эх, вы потяжелели. И стали симпатичнее. Уже не похожи на тех заморышей, которых я вытащил на свет. И уж точно вы не похожи на кусочки души, что я отдал вашей «мамаше».       Он говорил с ними, и ему казалось, они отвечали. Один даже улыбался иногда. Другой часто дрыгал ногами, когда ел. И чем больше ел, тем больше пинался. Будто излишки энергии из него выходили.       Через месяц дети уже не походили на недокормленных заморышей. Активно дрыгали конечностями, издавали победные вопли морских свинок и стали меньше спать. Даже чересчур мало!       Нужно было принять решение. Но ни одно Эррору не нравилось. Даже то, где Инк приходит в себя, забирает детей и сваливает в свою пустоту, оставляя его с носом.       Он многократно напоминал себе о миссии, о своей репутации, о своем прошлом и будущем, но все равно мысли зацикливались на двух комках костей на руках. Он ощущал их как продолжение себя, пока тех носил Инк. Правда, тогда он не мог понять природу ощущений. Сейчас же дети ощущались пугающе странно, словно отрубленные руки и ноги. Вроде бы его, но ему не подвластные. Осколки его души, вдруг ставшие отдельными существами. Это две его маленькие копии с иной судьбой. Не альтернативы, а части него самого, обретшие сознание.       Это сбивало с толку. И толкало на необдуманный шаг: научить этих детей действовать в мире правильно. И пусть сам Эррор понятия не имел, как это — правильно. Может быть, то, что он делал, — правильно? Или то, что делал Инк, — правильно? А может, такого понятия, как «правильно», вообще не существует?       — Ты в порядке?       — А? Не особо. Заходи, раз пришел.       Блу нерешительно шагнул в палату. Он и Дрим старались как можно реже заглядывать к разрушителю, опасаясь его резкой реакции. Но черный скелет вел себя на диво хорошо. Потому Блу рискнул, занял место на краю кровати. Посмотрел на детей и умилился, но, когда услышал вопрос, вновь напрягся.       — Как Инк?       Эррор знал, как поживает хранитель, вернее знал, что тот лежит в соседней палате, подключенный к десятку аппаратов, и дышит через раз, он просто не знал, как начать разговор.       — Плохо. Но мы не теряем надежды.       — Ясно.       Наконец, Блу набрался смелости и спросил то, ради чего пришел:       — Ты хочешь оставить детей себе? Ну, в смысле сам их воспитать?       Эррор вздрогнул и посмотрел на младенцев в еще большей растерянности, чем раньше. Такие крохи, а вот этот едва не умер при рождении и останется с травмированной душой на всю жизнь, а второй иногда лагает, точь-в-точь как Эррор. Это его дети, но хочет ли и может ли он посвятить им свою жизнь?       Нет.       Его психическое здоровье не позволит. Сейчас он стабилен. Но уже завтра может разнести весь этот мир к чертям. Саенс подкармливает его успокоительными, но те могут однажды не сработать.       Голоса в голове заткнулись, но где гарантии, что они не заговорят в ближайшее время?       — Ты же понимаешь, что мое место в дурдоме строгого режима. Где меня привяжут к кровати и накачают наркотой. И буду я слюни пускать до конца жизни, мало чего осознавая. Впрочем, это не слишком будет отличаться от моего обычного состояния. Иногда я реально мало что осознаю.       Блу кротко улыбнулся. Однажды Эррор похитил его, и тогда юный скелет воочию увидел всю гамму психических расстройств. Выжил Блу лишь благодаря своей удачливости. И когда у черного скелета настал момент просветления, тот его отпустил домой.       — Ты дал им имена? — сменил тему Блу.       — Пусть Инк дает, — ответил Эррор и разложил малышей по люлькам. — Я подожду.       Блу улыбнулся более искренне, кивнул и вышел. Ему было приятно осознавать, что Эррор тоже верит в пробуждение хранителя. Однако неприятно было понимать, что у Эррора и Инка мало шансов на совместное и тем более счастливое будущее. Но может, оно будет, такое будущее? Он хотел верить.       Следующий день выдался беспокойным.       Найтмер решил, что достаточно отдохнул, и пошел крушить, ломать и сеять негатив. Очень удивился, когда, помимо команды добряков, пришел Эррор. Невыспавшийся, злой, и с Лавом под мышкой. Эррору в деталях рассказали, как было весело Найту в прошлый раз, и раз ему не дали поспать, то он был не против посмотреть на то веселье воочию.       Повелитель кошмаров, увидав купидона, решил, что негатива ему хватит, и поспешил восвояси. Правда, стрелу в задницу он-таки получил. Что после этого случилось, история умалчивает, но кошмары какое-то время не появлялись снова. Где-то девять месяцев точно.       Эррор перестал высыпаться совсем и, наконец, начал подпускать к детям звездных. Теперь с малышней сидели по очереди. Будили черного скелета, только чтобы тот покормил детей. И очень умилялись, когда детки начинали пищать и улыбаться при виде Эррора — их личного энергозавода.       Выбрал место для сна Эррор неожиданное. В палате Инка. Приходил, валился на соседнюю койку и засыпал под писк аппаратуры. И однажды проснулся под ее тревожный гул. Все экраны показывали прямые.       Эррор подскочил, готовый звать Саенса, и, пораженный, замер. Инк сидел на кровати и отцеплял от себя датчики. Живой и здоровый. Отдохнувший, собака!       Черный скелет возвысился над ним, как готовая обрушиться волна.       — Привет, Эррор! Как дела?       — Я тебе покажу, как дела! Костей целых не оставлю! — черные пальцы приблизились к белой шее, готовые вцепиться в хрупкие позвонки. Но тут из соседней палаты послышался детский плач, и Эррор махнул на Инка рукой. Успеет еще его придушить.       Инк услышал плач и тоже подорвался. Но голова закружилась, его затошнило, и он не смог даже шага ступить. Вновь рухнул на кровать. Он был все еще очень слаб.       Только Эррор выбежал, как в палату сбежались все остальные: Саенс, Блу и Дрим. Обеспокоенные и взволнованные. Увидели Инка, и уже волноваться пришлось ему: вдруг кости переломают крепкими объятиями.       — Мне лучше. Правда. Скажите, что тут делает Эррор, и где мой… ребенок?       — Дети, — поправил его Саенс. И с ухмылкой заявил. — А Эррор у нас герой, оказывается. Смог роды принять, сохранил жизнь обоим детям, тебя вытащил, сюда принес. И вот уже второй месяц от них ни на шаг.       Инк смутился. Он и подумать не мог, будто Эррор способен на такое.       Какое-то время друзья крутились возле Инка и посмеивались над его обеспокоенным взглядом в сторону двери. Лишь убедившись, что друг не собирается отходить в мир иной, они вышли и предложили Эррору познакомить детей с их вторым родителем.       Разрушитель миров смотрелся очень колоритно с детьми. А дети-то, вот уж точно не ошибешься, похожи на него пугающе.       — Держи свою прелесть, — он положил младенцев перед хранителем и удивился тому, каким удивленным и растерянным тот стал. Сразу видно, что делать с детьми, понятия не имеет. Как кормить не знает, как держать не понимает. Точь-в-точь как Эррор, когда тот только учился с ними обращаться. — Вот же придурок. Берёшь так, прижимаешь… не задуши его, мудак! Вот так, а теперь дай немного магии. Меньше, он так захлебнется. Видишь, ничего сложного. Да не плачь ты! Уже все хорошо. Только ребенка расстраиваешь. Отдай краску, быстро!       — Я от счастья, — всхлипывает хранитель. — До последнего не верил, что все хорошо закончится.       Эррор смотрел на прижимающего к себе ребенка Инка, второго он держал на коленях и никак не мог решиться задать вопрос. Не знал, как его задать. Не знал, какой ответ хочет получить. И очень удивился, когда услышал свой вопрос из уст Инка.       — Может быть, попробуем…быть семьей?       А почему бы и не попробовать? Да и интересно, что из этих маленьких скелетов вырастет и как Инк их растить будет, ничего не умея.       — Давай попробуем. Все! Зе энд, ребятки. Надеюсь, вам понравился мой эксперимент, я очень жду вашего мнения в комментариях. И, надеюсь, вы хотите еще фиков на эту тематику. Потому что я уже готовлю для вас следующий. Но в этот раз помучится придется Эррору. Новый фик будет называться "Сгусток". И он уже лежит в черновиках, вернее его начало. Там много работы, ибо он длиннее "Осколка". До скорой встречи.