Жизнь после игры

Однажды Шеат как-то вечером спросил меня: — Ты помнишь, как в прошлом я тебя учил? Я задумчиво наморщила лоб, но в голове было пусто и медленно ворочались опилки. Все прошлое смешалось в огромный такой комок без начала и конца, а попытки вспомнить что-нибудь заканчивались, еще и не начавшись. — Нет, не помню. — Я давал тебе себя связать и просил делать все, что ты захочешь, — несколько подначивающая ухмылка дракона сбивала с толку. Разве я не причиняла ему боль?  — И часто я тебя потрошила? — спросила я с ехидцей, понимая, что тема нашего прошлого достаточно болезненная и неприятная для обоих. — Нет, не очень часто. Я подумал, что неплохо бы провести такую практику сейчас, — дракон как-то чуть болезненно скривился, видимо, попытался улыбнуться, но не вышло. — А если я тебя снова выпотрошу? Ты же понимаешь, что у меня в башке нестабильно? В любой момент кукуха улетит, а ты еще пока не в той форме, чтобы меня прибить или куда-то выбросить. — Я надеюсь на твое благоразумие, — на этот раз ему удалось улыбнуться. Я молча создала веревку. Пожалуй, в этот раз перегибать не стоит, да и сам Шеат… он не тот, каким был раньше. Сейчас я вижу перед собой юного паренька со взглядом столетнего деда, прошедшего войну, ядерные взрывы и конец света. Эдакий юный старичок с богатым прошлым. Он доверчиво подставил руки, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, посмотрел как-то слишком серьезно… Кто из нас учитель, а кто ученик? И что дают эти уроки персонально ему? Вряд ли он испытывает особый кайф от происходящего. Это же не Лэт. Толстая прочная веревка легко обхватила запястья, завилась по рукам, перешла на плечи. Думаю, случись что, он сможет ее порвать. В крайнем случае обратится и раздолбает корабль, но останется жив. Не знаю, сомнительно как-то. Я уже связывала его несколько раз, но тогда Шеат никогда не говорил о прошлом. Он не пытался напомнить мне, а я и не думала вспоминать. Теперь же в моей голове крутились смутные далекие образы чего-то чуждого и одновременно знакомого. Как будто мне впихнули память другого человека. Да что там говорить, сейчас я совершенно другой человек. Совершенно изменившаяся личность. Последний узел удобно скрутился, аккуратно обходя драконье ядро. Сомневаюсь, что какая-то веревка способна причинить дискомфорт истинному дракону, но чем черт не шутит. Драконьи ядра — это что-то вроде сердец, только они рандомно разбросаны по всему телу, эдакие физические и энергетические центры, помогающие перекачивать кровь, лимфу, влияющие на энергетические потоки и являющиеся показателями состояния здоровья дракона. У каждого дракона они расположены сугубо индивидуально, а видеть их могут только очень близкие к дракону существа. Периодически расположение ядер смещается, я не знаю, что приводит к этому, но такое бывает. — Так что же ты со мной сделаешь? — хрипловато и чуть иронично спросил Шеат, протягивая вперед связанные руки. — Закормлю до смерти, а то тобой можно пугать детей, — фыркнула я и создала тарелку с ананасом. Достала нож и аккуратно нарезала его на маленькие кусочки. Сладкий липкий сок стекал по пальцам и впитывался в плазму. Шеат непроизвольно сглотнул. — Итак, берем ананас и жуем, — я сунула ему кусочек фрукта под самые губы. — А еще рассказываем, с чего бы это тебе сегодня приспичило вспоминать прошлое в таком ключе. — Я подумал… ты порой слишком замкнута и ведешь себя странно. Тебе нужна разгрузка. Мне тоже. Я же видел этих детей… и знаю, что может происходить в твоей голове. — Ладно, допустим, ответ верный. Но почему ты не обратился к профессионалам? У тетушки Лорель тебя свяжут как ты хочешь, а за твои деньги тебя же и выпорют до синего зада… — Потому что я хотел, чтобы связывала ты, — он снова посмотрел тем самым взглядом святого мученика, пытаясь увидеть во мне что-то такое, что убедит его в своих догадках. Да, странно осознавать, что я примерно понимаю ход его мыслей. И странно знать, что он догадывается о происходящем в моей голове. Но лучше уж так, действительно, чем пытаться искать приключений на наши задницы где-нибудь в опасном месте. Я достала еще один кусочек ананаса и медленно, дразня провела им по губам Шеата. — И чем это вы тут занимаетесь? — Лэт завистливо хмыкнул, рассматривая всю картину. Я слегка улыбнулась, а Шеат уличил момент, каким-то финтом вывернул шею и сгрыз весь манящий кусочек. — Присоединяйся, — махнув рукой, я указала кровавому на пол. Согласна, сидеть на полу не слишком удобно, но если эта парни соглашаются на легонький такой сеанс БДСМ, почему бы не заставить их прочувствовать желаемое? Да, диван или какое-нибудь кресло было бы удобней, но… антураж не тот. А судя по их настроению, им нужна именно атмосфера и антураж. Лэт медленно расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке и послушно уселся на пол, вытянув ноги вперед. Шеат предпочитал стоять на коленях, хотя не скажу, что так удобнее. Сунув серебряному еще один кусочек, я взялась за кровавого. Происходило что-то странное. Я не знаю, как объяснить это легкое помешательство на драконах, но пока я связывала Лэта, то ощущала что-то вроде легкого транса. Медленно пропускать веревку между пальцами, обвязывать крепкое мужское тело, аккуратно плести узлы, минуя ключевые точки и ядра, проверять крепость узлов и отсутствие затяжек, проверять натяжение веревки, ощущать под пальцами нежность кожи лица, чуть более грубую кожу шеи, рук, кистей, пальцев. Знать, что сидящий перед тобой дракон чувствует примерно тоже самое и доверяет… Доверяет настолько, что позволяет проделывать с собой эти манипуляции, разрешает немного поуправлять его телом. Побыть хозяйкой положения. Я уже некоторое время отмечала странную особенность — меня не привлекают другие мужчины, не входящие в мое семейство. Целыми сутками вокруг меня крутятся сотни народу — драконы, демиурги, некоторые сверхи, эльфы, демоны, люди, всякие экзотические ребята, синериане и прочее добро, включая гномов и вампиров, но… я перестала обращать на все эти красоты внимание. Меня больше не цепляют стройные ушастые эльфы, уже не екает где-то в груди при виде любого блондина, прошедшего в стороне, я не дергаюсь, пялясь на мускулистые мужские тела. Мне… все равно. Это удивляет и отчасти пугает, но только небольшую часть сознания. Большая же часть воспринимает это все как норму, словно так и должно быть. Я не знаю, что именно на меня так повлияло. То ли именно то, что я нашла Шеата — своего настоящего блондина, и все прочие мне резко перестали быть нужны, то ли Храм тогда хорошо так вправил мне плазму в голове, то ли Ольчик день за днем, проводя процедуры, потихоньку приучает меня к собственной семье и верности. Безнаказанность и власть над парнями заставляют меня немного расшевелиться. Я кормила их по очереди: Лэта яблоками, а Шеата ананасами, раздумывая о том, что это все очень странно. Еще возможно, так на меня действует выпитая драконья кровь. Я ведь хорошо знаю, что она никуда не делась, впиталась в плазму, растворилась и теперь потихоньку диктует свои правила. Мне не кажется это ненормальным, нет. Свое семейство я считаю настоящим, правильным, дорогим мне и, возможно, любимым. Именно это странное чувство непонятности и какого-то тоненького нытья в груди заставляет всматриваться по очереди в глаза парней. Ярко-зеленые светящиеся в полумраке глаза Шеата и нежно-голубые на фоне светящихся белых белков глаза Лэта. Кровавый дракон с голубыми глазами… Мне везет на редкости. Я изучаю их. Пока у меня есть время и возможность. Рассматриваю длинные косы, зарываюсь пальцами в густые волосы, по очереди массирую шеи, аккуратно и почти неощутимо поглаживаю кончики и мочки ушей. Это мне кажется более интересным и захватывающим, чем пытки, удары или издевательства. Что может быть интереснее, чем изучать реакцию дракона на щуп в его ухе? Тоненький кончик щупа, всего лишь прошедшийся по ушной раковине… Интересно и как-то волнующе гладить белые мягкие щеки и скулы, касаться подбородков, по очереди проводить кончиками пальцев по носам, заставляя парней фыркать и морщиться. Интересно рассматривать шеи — тонкую шейку Шеата с остро торчащим кадыком и несколько более мощную шею Лэта, на которой упрямо бьется синяя жилка. Интересно оценивать всю композицию, смотреть на них с точки зрения эстета, а не мучителя. И интересно видеть их реакцию — сморщенное лицо, улыбки или же учащенное дыхание. Я не прикоснулась ни к кому ниже шеи. Это что-то сродни игры, что-то такое странное для меня и для них. Ведь я могу делать все, что захочу, так почему бы мне не насладиться видом связанных драконов, моих супругов? Что-то все же есть в этом браке такое заманчивое и загадочное. Что-то, дающее некие преимущества, пока мною не понятые и не изученные. Но у меня достаточно времени. У нас пока есть время изучать и разбираться друг в друге. Меня радует, что они не брезгуют мною. Мои странным телом, непривычным им. У них нет отвращения к плазме, которой нравится быть рядом с ними в истинном облике, в виде простой зеленой лужи. Я не знаю, почему меня как кошку тянет потереться об их плечи, руки, бока, проползти по их спинам, оставить какую-то частичку себя — запах, энергетику, какую-то метку о том, что они мои. Мне странно проделывать такое, шутливо проползать под веревками по их одежде, не касаясь кожи, но зная, что она теплая и мягкая на ощупь. Любопытно проходиться по рукам, на которых появляются и исчезают маленькие чешуйки. Серебряные и алые. Невольно я сравниваю двух драконов, изучая обеих. Я понимаю, что фактически это тот самый Шеат, просто другого цвета и живший при других обстоятельствах, но одновременно это и немножко другой дракон. У него отличается характер, несколько иная манера речи, другие страхи, другое виденье мира. Но от этого Лэт не перестает быть моим драконом. Как и Шеврин, и Шиэс. Это все равно мои драконы. Да, как ни крути, а у меня есть аж целых пять Шеатов — один настоящий и четыре параллели. И всем им необходимо внимание и забота. А еще та самая любовь, которую я не знаю, где взять. Хотя сейчас, поглаживая ладони с вытягивающимися когтями, я начинаю понимать, что есть место этому чувству. Просто я еще не созрела в него поверить, а мои драконы… они понимают, что в таких делах спешить не стоит. Они не торопят меня. И за это я им ужасно благодарна. Странный сеанс закончился. Я развязала веревки, сначала Шеату, как первому связанному, потом Лэту. А после усадила Шеата обратно и взялась массировать ему ноги, поскольку они наверняка затекли, а он никогда об этом не скажет. Он не тот, кто будет жаловаться. — Знаешь, что-то изменилось. В тебе, — Лэт смотрел на меня как-то слишком уж пристально, а после включил свет и уселся в кресло. Подтянув к себе столик, дожевал разрезанное на дольки яблоко. — Что же могло измениться? — я массировала ноги Шеату, пока он безрезультатно пытался нащупать что-то в моих волосах. — Не знаю, но какой-то прогресс есть. Мне понравилось, — слабо усмехнулся дракон, поднимаясь с места. — Так что ты хотел-то? — я только сейчас сообразила, что кровавый приходил по делу, а я его так нагло прихватила. — Мы так и не можем определить цвета у шести детишек, — печально выдохнул Лэт. — Если бы ты могла что-то придумать… — А что я могу придумать? Цвет глаз нынче не совсем показатель, волосы у них не окрашиваются пигментом, тестировать их пищей опасно для жизни — еще помрут от неподходящего продукта. Брать кровь на анализ бесполезно — я залила им универсальный состав без драконьих особенностей. Исследование кожи и срезанных ногтей ничего не дало, а делать бессмысленную биопсию пока что им нельзя. Мне кажется, будет намного лучше, если Студент им просто даст симбионтов, и они получат себе новые цвета. — Это мысль, — Шеат потянулся, зевнул и поднялся с пола, пошевелил руками, разминая плечи и спину. — В любом случае, все не так плохо, как мы думали. — Сплюнь, — тихо посоветовала я. А то накаркает, а мне опять выгребать. — Чем это вы тут занимаетесь? — в комнату ворвалась Шиэс, с любопытством рассматривая наши рожи. Я вздохнула и подняла с пола веревки, показывая их золотинке. У меня дежавю или же она тоже захочет себе сеанс шибари?