Жизнь после игры

Вышло так, что наши дражайшие драконы притащили на «Звезду души» весьма интересную эльфийку. Выпала этой бедной девушке очень нелегкая доля сразу после рождения. Дело в том, что она родилась очень красивой. Не просто красивой, как эльфийка, а прямо уж чересчур. Ну и какой-то добрый человек возьми и ляпни, мол, их крохотулечка красивее даже богини плодородия… Думаю, уже все поняли, что с богиней шутки плохи? Нет, она не изуродовала девчонку, ни в кое случае. И даже не прокляла каким-нибудь изощренным проклятием. Она ее благословила. Да так, что лучше бы прокляла… Благословение звучало примерно так: «Чтоб ты всем нравилась». Вот и нравилась она всем на протяжении всей жизни… Да нравилась так, что норовили ее то изнасиловать, то полапать, то украсть друг у друга… А самая основная проблема в том, что божественное благословение снять нельзя. И сама богиня отменить его не может, да и не хочет, я так думаю. Насчет завистливых к красоте женщин знают все. Даже в детских сказках то там, то сям проскакивают всякие злобные мачехи, коварные королевы, мерзкие сводные сестры, завидующие красотам белоснежек, золушек и прочих девушек. Вот только ни у королев, ни у мачех не было такой силы, какой обладают боги. Так что бедной эльфийке пришлось в разы хуже, чем какой-нибудь спящей красавице… А вместе сказки о ней можно писать жестокий триллер с элементами ужасов и кровавой эротики. Рассказывать особо кровавую историю я не буду… Да и подробностей не знаю, с Тэей общалась Шиэс, а мне рассказала лишь в общих чертах. С детства Тэя жила в замке некоего господина, который ее фактически купил. Ну, как жила… На правах любовницы в гареме. Не знаю, были ли у нее дети в том возрасте, все же эльфийки довольно поздно созревают, но учитывая ее тяжелую судьбу, то все могло случиться. Когда она подросла и расцвела уже полноценно, то из-за ее красоты случился конфликт, и она перешла в собственность другому господину, убившему первого. Ну, понятно уже, что стычки за обладание красивой женщиной случались постоянно, и Тэя рисковала переходить из рук в руки всем желающим. У того самого воинственного господина она жила довольно долго и, надо сказать, далеко не счастливо. Детей у нее было много, но выжили не все. Она точно знала о дочери, которая осталась во дворце. Сама Тэя жила даже хуже наложницы, поскольку за малейшее ее сопротивление хотелкам господина ее наказывали достаточно мерзким способом — отводили на псарню. А поскольку ее «благословение» работало на всех живых существ, то понятно, что происходило дальше. И самое ужасное, что она бы и дальше жила в том дворце и терпела все эти издевательства, если бы ее хозяин не покусился на самое дорогое — ее дочь. Тоже маленькую семилетнюю девочку… В общем, дальше история пошла проще. Тэя зарезала господина осколком чашки, чтобы защитить своего ребенка, и вымолила себе спасение. Таким образом она оказалась на корабле, вот только это не решило ее проблем. Обаяние никуда не делось, а народу на «Звезде души» всегда было очень много, так что риск возрастал многократно. К тому же опьяненные обаянием эльфийки разумные могли натворить много дурных дел, о которых потом жалели бы до конца своей жизни. Так что Шиэс разумно проводила Тэю к ближайшему саркофагу и посоветовала там полежать до тех пор, пока мы что-то не придумаем. Ну, а думать как всегда нужно было мне… Особо ничего я тоже не смогла придумать. Божественное благословение не снимается ни при каких условиях. Дать бедняге амулет какой, перебивающий его действие, так она потом удачу потеряет и будет убиваться через каждый шаг. Смена внешности ничего не дала бы. Даже если эльфийку выпачкать в краске и засунуть в мешок вместо платья, народ обоих полов будет считать это привлекательным. Да и нарочно уродовать красивую девушку никто не будет. Оставить все как есть и спихнуть в любой мир — так на этой почве начнутся конфликты, а то и войны за обладание красоткой. Оно нам надо еще меньше, чем бедной Тэе. К тому же, во всех наших мирах действует жесточайший запрет на изнасилования, то есть, нам придется существенно проредить мужскую часть населения, возжелавшую взять силой то, что им кажется привлекательным. Учитывая большое количество демонов и прочих любвеобильных граждан, то это чревато бунтами и скандалами. Зачем нам все это горе? Не хватало еще усмирять взбунтовавшихся демонов со спермотоксикозом… Шиэс покачала головой и указала на ближайший саркофаг. — Вот там она так и лежит, — вздохнула дракошка. — Ну что тут сделаешь. Могу только дать плазму, чтобы она могла защитить себя. Ну и смыться куда подальше от очередного воздыхателя… — Если она захочет, — кивнула золотинка. — Поговори с ней, может и получится. Не знаю, почему все так подозрительно относятся к передаче плазмы. Можно подумать, мне это нравится. Я просто хочу, чтобы они были сильнее… Драконов-то понять можно, для них это очень болезненно и чревато проблемами. Но с эльфийкой таких проблем не должно быть. К тому же, я ж не садистка какая, давать крохотный кусочек и наблюдать за мучениями получившего плазму. Уже если давать, так большой кусок, способный быстро поглотить ее тело. Ну и воды много, само собой… Я создала ванну с водой, подумывая, что тут еще может пригодиться. Да, в принципе, и все. Больше ничего. Давненько мне не приходилось передавать плазму, даже волнительно как-то. Вот заполучу себе еще одну то ли дочь, то ли сестру… Я постучала пальцами по крышке саркофага. — Эй, чудо природы, хочешь стать сильнее и уметь избавляться от своих поклонников? Несколько мгновений я прислушивалась к тишине и чужому дыханию в саркофаге. Я видела в саркофаге живое существо, но четко определить природу не могла. Не зная, что там лежит эльфийка, то предположила бы что угодно другое. Да и обычные параметры дыхания, пульса и ауры не совпадали. То ли всему виной благословение, то ли еще какая причина имелась. — Хочу, — наконец глухо прозвучало оттуда. М-да, нелегкое это дело — доставать эльфиек из саркофага. Впрочем, я же сама его сделала таким образом, чтобы снаружи нельзя было открыть крышку. Только изнутри и только по желанию сидящего там. То есть, вынудить шантажом, конечно, можно, но какой в этом смысл? — Послушай, я могу передать тебе плазму. Это не избавит тебя от твоей… особенности, но сделает тебя сильнее, выносливее и все такое. Ты сможешь менять внешность по желанию. Сможешь контролировать свое тело и наращивать броню. Сможешь вообще стать бесполой, если будет такое желание. — Это хорошо, — она говорила тихо, почти неслышно. Я покосилась на дверь — только бы никто не приперся в зал с саркофагами! А то сюда взяли моду то эродемоны заселяться, прячась от жен, то еще какие страдальцы, нуждающиеся в нескольких часах покоя и одиночества. А поговорить хотелось без свидетелей. — Но учти — тебе может быть очень больно. Фактически ты умрешь и получишь новое тело взамен старого. Ты сможешь сама все регулировать, как тебе удобно. Да, тебе придется есть и пить, чтобы жить, но это уже издержки производства, — я подавила смешок и развела руками. Конечно, Тэя меня не видит, но сдержать привычный жест не удалось. — Это долго? — Нет, быстро, — я покачала головой, глядя, как медленно поднимается крышка, которую придерживала тонкая белая рука. — Хорошо, я согласна, — в саркофаге села Тэя. Бледная, какая-то выцветшая, с кругами под глазами, с сероватой тонкой кожей. Да еще и тощая, аж скулы торчат. Она голодала уже давненько, судя по общему состоянию. Вот потому-то аура и была стертой, совершенно не похожей на ауру нормальной молодой эльфийки… — Ты бы хотела дочку забрать? — спросила я. — А то пока ты еще без плазмы, мы могли бы все провернуть с помощью магии крови, — я заострила коготь на руке, сделав из него фактически иглу. Достаточно одного укола и капли крови, чтобы забрать ее дочь из того гныдника, где они жили. — А можно? Конечно хочу! — Тэя чуть оживилась и привстала в саркофаге. — Ну давай руку, будет немного больно, — я протянула ладонь, показывая острый коготь. — А можно без… рук? — сомневаясь, спросила эльфийка, недоверчиво глядя на меня. Я пожала плечами. — Можешь сама себе проколоть палец. Можешь укусить губу, чтобы было видно каплю крови. Без разницы. — А если… я могу дать женскую кровь? — Прокладку, что ли? — я удивленно взглянула на нее. — Ну давай, по прокладкам я еще родичей не искала, но кровь-то одна. Тэя смущенно зарылась в складки своего длинного балахонистого платья, отдаленно напоминающего саван, уже бывший в употреблении. Наличие подозрительных темных пятен еще больше наталкивало на эту мысль. Похоже, Шиэс ее сразу отвела к саркофагам, чтобы ничего не случилось. Рвение-то похвальное, но как быть с одежонкой? Протянутая мне тряпица с темной кровью на прокладку была похожа меньше всего на свете, но не бросать же ее дочь на произвол судьбы? Я медленно подняла руку над тканью, вытягивая нити заклинания. Ярко-алые нити побежали во все стороны, половина из них тут же оборвалась, еще часть значительно провисла. Родственники у Тэи были, как не быть, но настолько дальние, что не стоило их тревожить. А вот одну крепко натянутую нить я потянула, одновременно открывая экран. В комнату шагнула маленькая девочка, глядя на нас со смесью страха и удивления. — Мама! — девчонка неловко переступила экран и, спотыкаясь, рванула к саркофагу. Я встряхнула комм и вызвала дежурного бионика, попросила женщину, чтобы девочку отвели помыться, переодеться и поесть. Потом на процедуры — медицинский осмотр и прививки. А потом уже ее отдадут Тэе в полное распоряжение. Но кроме полуэльфийки было еще что-то. Очень тонкая и слабая нить тянулась в никуда, не желала натягиваться и привести найденного к нам родственника. Тогда я сама открыла экран и притянула то, к чему так упорно стремилась кровная связь. Лежащее на земле тело выглядело до того непрезентабельно, что мне показалось, будто это труп. Я втянула его в комнату с саркофагами и закрыла экран. Тут же повторно ткнула комм: — Двух биоников женщин срочно в саркофажную! Нужен регенератор и, возможно, операция. Я открыла экран бионикам и перевернула тело, чтобы понять хотя бы, кто там скрывается в куче драной одежды. Родственником Тэи оказался молодой еще рыжий паренек, сильно избитый и покалеченный. Скорее всего еще и изнасилованный, поскольку ему досталась красота его матери… Я вздохнула — зачем была нужна подобная жестокость, совершенно не ясно. — Это… я не знала, что он выжил… — эльфийка вытерла выступившие слезы. — Это мой сын… Я передала парня бионикам, которые тут же шагнули через экран в медблок. Тут не до мелодрамы, быть бы живу… напоследок обдала легким исцелением, чтобы он продержался до прихода медиков и пережил возможные операции. Кто знает, не напихали ли ему какой дряни во внутренности или не заставили ли что-то сожрать несъедобное. Если их хозяева умудрялись заставить их сношаться с собаками, то я уже ничему не удивлюсь… — Его осмотрят и вылечат, если нужно — прооперируют, — я еще раз проверила обвисшие нити чисто на всякий случай. — У тебя есть еще живые дети? — Не знаю, — Тэя поникла, сидя в саркофаге. — Их было много, но выжить смогли не все. — Ничего, теперь, если ты согласна, то сможешь больше не рожать, пока сама не захочешь, — я вздохнула, вспоминая собственную эпопею. Не стоит передавать ей все мои страхи и фобии. Пусть берет чистую плазму и начинает жизнь с чистого листа. А мое пусть уже будет при мне, так сказать, во веки веков… — Садись в ванну, — я кивнула на стоящую на низких ножках белую ванну без слива и кранов. Они нам не нужны. — В одежде можно? — спросила она. Я кивнула и уничтожила окровавленную тряпку. Больше ей эта мерзость не понадобится. Тэя осторожно выбралась из саркофага и уселась в прохладную воду. Я чуть подогрела ее, чтобы было не так холодно и страшно. Умирать всегда страшно… Удивительно, но я не чувствовала к ней ни вожделения, ни какой бы то ни было страсти… Ничего, кроме искреннего сочувствия и понимания. Мне ее было жаль, как если бы я жалела пострадавшую сестру. Да ей и так предстоит стать моей сестрой, поскольку дочерью я никак не смогу ее назвать. Я отделила крупную часть плазмы, перекачав ее в руку и положила эту раздутую руку ей на лоб. Девушка вздрогнула из-за прикосновения, но плазма уже полилась на ее кожу, проникала внутрь, впитывалась в тело, пошла в мозг. Тело Тэи дернулось, будто в конвульсиях. Я знала, что это больно. Теперь уже знала. Прямо сейчас я убивала ее, чтобы возродить заново. Жестоко, но действенно. Плазма быстро захватывала новое тело. Я убрала руку и окунула ее в воду — потеря такого большого куска не могла не сказаться на моем состоянии. Ничего, попьем и обе будем бегать как огурчики… Зеленые и в пупырышку… Несколько долгих мгновений не происходило ничего. Уровень воды в ванне падал, я прекратила пить и стянула через экран с ближайшего алтаря пирожное — паладины их для того и ставят. Тэя лежала с закрытыми глазами, склонив голову на бортик ванны. Я прислушалась — дыхания уже не было. Похоже, плазма разобралась с новым телом. Внезапно эльфийка открыла глаза и попыталась глубоко вдохнуть, закашлялась, пока плазма пыталась воспроизвести легкие, как ей хотелось. — Ну как? — вяло спросила я, разглядывая стремительно светлеющую и приходящую в себя девушку. Вода напитала ее новое тело, от чего она сразу посвежела и стала выглядеть значительно лучше. — Неплохо, — эльфийка показала быстро отрастающие на руках когти и задумалась. Попутно вода из ее платья впиталась в тело, тем самым и одежду высушив, и ее саму напоив. Я создала ей комбез и оставила переодеваться. Не думаю, что она хотела, чтобы я наблюдала этот процесс. Шиэс появилась как по команде и подхватила меня под руку. — Что там? — она кивнула на закрывшуюся дверь комнаты с саркофагами. — Переодевается. Определите ее куда-нибудь, а я схожу поем и посплю, — моя фантазия вырисовывала передо мной большую жаренную отбивную с подливой и макаронами. Огромную тарелку макарон… Шиэс, похоже, поняла мои кулинарные фантазии правильно и подпихнула меня в портал, ведущий в столовую. Видимо, чтоб было быстрее…