Жизнь после игры

Сон был тяжелый и какой-то мутный. После пробуждения я вертела в памяти какие-то обрывки и ошметки, с трудом вспоминая то, что увидела. Какие-то ребята пытались спасти кого-то, стараясь определить что-то ядовитое с помощью неких грибов, которые якобы впитывают токсины и меняют цвет. Выглядело это бредово, если бы в голове постоянно не вертелись мысли о каких-то темных эльфах, которым срочно нужна была помощь. И раз уж я никак не смогла помочь во сне, то хотя бы могла попытаться сделать что-то в реальности. Я вышла проветриться в коридор, чтобы не разбудить спящую Шиэс и оставшегося досыпать Лэта. Им обоим нужно было идти в Академию преподавать ко второй паре, так что драконы могли еще немного поваляться в свое удовольствие. А вот все остальные уже сбежали. И оба Шеврина, закончившие наводить порядки у эсперов и прочих граждан и теперь взявшиеся разбираться с паразитами; и Шеат, и Ольт, и даже Твэла куда-то прихватили. Припахали демона к работенке… ну ничего, ему полезно. Будет отвлекаться от дерьмовости жизни. Шор, судя по бульканью разлитой воды и тихому мату, пытался затопить корабль, плескаясь в ванной. Зато сам, помощи не просил. Ну что ж. Я прислонилась к стене, бормоча поисковику параметры в духе: «Где только что произошла катастрофа у темных эльфов?». И поисковик немедленно отозвался, забросив меня куда-то в подземелье. С первого взгляда стало ясно, что тут неладно абсолютно все. В воздухе витал ядреный кислотно-зеленый туман, распространяя свои ядовитые щупальца по всем проходам и залам города темных эльфов. Я тут же натянула на себя скафандр, не зная, с чем именно столкнулась и не заразна ли эта дрянь. Жизнь приучила беречь себя и беречь всех остальных от себя в таких случаях. Первый пострадавший нашелся на полу этого же коридора. Был он, судя по перехваченному обеими руками мечу, воином, вот только меч никак не мог спасти от яда, разлитого в воздухе. Я проверила пульс, натянула парню на лицо кислородную маску, чтобы он больше не травился и на всякий случай воспользовалась порталом. Портал выгодно отличался от экрана тем, что через него не проходил воздух туда-сюда, как это происходило с экранами — фактически прямыми дырами в пространстве и записывающими устройствами «все в одном». Отделение для облученных радиацией годилось для нынешней ситуации как раз из-за соблюдения техники безопасности и заранее экипированных сотрудников. Они знали, что в любое время суток мы можем припереть что-то эдакое, поэтому всегда имелось несколько дежурных, упакованных в полную защиту. — Ребята, тут дроу с каким-то токсическим поражением. Скорее всего их будет много, поэтому готовьте каталки, — я передала пораженного парня в белы рученьки одетых в защитные костюмы биоников и вернулась обратно. Дроу и правда было много. Я подбирала всех, у кого еще был пульс и кто пытался дышать, обдавала первичным исцелением, натягивала на них кислородные маски и отправляла в портал прямиком на подставленные каталки. Работа закипела. С этой стороны я собирала пострадавших, с той стороны на Приюте в клинике пошел полный движ. В основном у эльфов оказались поражены легкие, горло и кровь. То, чем они дышали, отравляло их тела и приводило к весьма быстрой смерти, поэтому я не разменивалась на исцеление поштучно, а просто собирала их, снабжала кислородом и отправляла в клинику, где и персонала больше, и больше технических возможностей понять, что это такое и как его лечить. То, что это какой-то газ, я понимала, но какой именно — определить не могла. Он слоился, плавал, как туман, норовил распространиться как можно дальше, светился и сбивал с толку. Да и необходимость тут и там подбирать эльфов изрядно сбивала с настроя и анализа. Самое интересное, что дети переживали отравление гораздо легче, хотя по идее должны страдать сильнее, так как у детей меньший объем легких и более быстрый обмен веществ. Но то по идее, а это реальность. — Ребята, определите, не связывается ли этот токсин с половыми гормонами или с адреналином, — я протянула в портал троих напуганных эльфят — двух девочек и одного парня. — Дети страдают меньше, но все равно страдают. От частых переходов и открывания-закрывания порталов у меня самой рябило в глазах. Я шла и шла по коридорам, проходам, подземным домам, доставала тех, кого могла достать и спасти. Некоторые уже были мертвы к моему приходу, некоторые держались. Мужчины и женщины умирали почти в одинаковом количестве, дети в основном были живы, но сильно отравлены. Старых эльфов я не находила. То ли они тут были короткоживущими, то ли старики умерли в первую очередь в эпицентре катастрофы. К тому же, проклятый туман все сгущался и сгущался, становился все ядренее, поэтому мне приходилось ходить ориентируясь уже даже не зрением, а разными спектрами, способными пробить туман и различить хоть какое-то подобие жизни. Пару раз я натыкалась на каких-то издыхающих ящеров, которые тоже виднелись в измененном спектре зрения, но ящеры меня не интересовали. Создать ящеров не проблема, были бы живы эльфы. Когда я наконец дошла до центрального храма в этом подземном городе, то казалось, будто туман можно нарезать ножом. Он был густой, почти осязаемый, оседал на скафандре странными зелеными разводами и старался забить мне обзорное стекло, словно бы надеялся, что я останусь здесь. Вот только я могла видеть и сквозь мутное стекло без проблем. Я поднялась по невысоким ступеням внутрь храма и пораженно замерла. В густых клубах тумана было нечетко видно стоящий на алтаре небольшой кувшин, формой похожий на винный, какие изготавливают эльфы в наших мирах. А из кувшина пульсируя вырывались сгустки тумана. — Фонтан-кувшин… кто-то выпустил джинна из бутылки, — пробормотала я и случайно наступила на что-то, при ближайшем рассмотрении оказавшееся телом эльфийки. Судя по всему, жрицы, а то кто еще будет в храме заниматься химическими опытами. Дозанимались… Тел было ровно двенадцать. Если судить по тому, как они попадали на месте, то женщины умерли почти мгновенно, а стояли перед этим вокруг алтаря каждая строго на своем месте. Я обошла алтарь с кувшином, ломая голову над тем, чем бы его заткнуть. Увы, вылетевшая пробка, найденная на полу, оказалась существенно деформирована и никак не могла прекратить излияние тумана. Пришлось создавать вокруг кувшина плотный силовой купол. Такой купол выдержал взрыв вулкана, должен выдержать и какой-то газ. Хрен его знает, чем они тут занимались, что пытались сделать и чего добивались. Вряд ли они хотели совершить массовый суицид посредством вдыхания какого-то говнища… Купол помог, но лишь частично. Он сдерживал выбрасываемый кувшином газ, но тот, который уже разнесся по всем туннелям, оставался на месте. А еще его должно было тянуть в вентиляцию. Чем-то они ж тут дышали. Идея выветрить наружу всю эту гадость отпала сразу — еще неизвестно сколько народу сдохнет на поверхности от него. А значит, газ следовало оставить тут. Я вышла из храма и направилась искать дальше. Кто-то же должен еще выжить, город был большим, ветвистым, с множеством туннелей и ответвлений, с тупиковыми улицами и переулочками, с нагромождением входов в дома, выбитые прямо внутри скалы. И где-то кто-то да находился. Увы, спасти удалось не всех — большинство народа в центре города, откуда и пошла эта пакость уже были мертвыми и, судя по остывшим телам, давно. Как и жрицы в храме. Многие лежали, скрутившись в комок, некоторые пытались закрыть лица тряпками, кусками одежды или чем-то еще. Кто-то что-то колдовал, судя по обугленным стенам. Увы, понять, колдовали прямо сейчас или черте когда, я не могла, поэтому оставалось лишь строить догадки о том, что здесь произошло. В дальних коридорах нашлось еще несколько беглых подростков, пытающихся соорудить что-то вроде простейшей химзащиты — тряпки на лицах, все тело в закрытой плотной одежде и плотная же обувь. Не знаю, насколько это их спасло, но то, что они были живы, уже радовало. Я надеялась, что газ не поражает кожу и слизистые, поскольку иначе здесь будет еще сложнее. Перебросив подростков в портал, я задумалась о том, как бы понять, что оно за газ. Да, перед глазами тут же выскочила нужная формула, вот только понять ее я как раз и не могла. Я не химик. И вообще никто. У меня нет даже базовых знаний первоклассника-демиурга. При всем моем желании я вообще ничего не смогу выучить и запомнить. Поэтому приходилось выкручиваться с помощью тех, у кого мозги были в полном порядке. Я написала иллюзией формулу газа и сфотографировала ее, чтобы передать с очередным выжившим эльфенком ученым. Вот они там академии и институты заканчивали, пусть ломают голову над формулой, а я пас. Тупое плазменное дерьмо, и еще неизвестно сколько буду в этом состоянии. А потом… потом нужно будет попросить Зеру сделать мне что-то вроде склерозника, препарата, вызывающего качественную амнезию касательно прошлого и именно для плазмы. Я не хочу помнить… некоторые вещи из своего прошлого. Пока действует мой блокиратор, но как только закончится мой срок, блокировка спадет. И есть огромный шанс на то, что я просто сойду с ума от своих дерьмовых воспоминаний. А я не хочу причинять еще больше проблем, чем уже создала. Пусть я буду чистым листом бумаги, пусть стану кем-то другим. Пусть это буду уже даже не совсем я, лишь бы не поубивать кого-то из семьи и не натворить множества бед. Когда я нашла еще одну девчонку-подростка, забравшуюся почти под самый потолок к воздуховоду, и пыталась ее оттуда аккуратно достать, в подземелья завалился Шеат. Дракон тут же закашлялся, и я едва успела заорать: «Не дыши!» и сделать ему скафандр. — Что это за дрянь? — хрипло выдохнул серебряный, разглядывая спущенную вниз девочку с кислородной маской на лице. — Хрен его знает. Вот формула. Если ты шаришь, то думай, если нет, то помогай собирать выживших, — я воспроизвела иллюзией то, что видела совсем недавно перед собой и вдруг задумалась. Формула слегка отличалась от той, которую я дала ученым. И это заставило меня напрячь отсутствующие извилины. — Черт, он меняется! — Кто? — дракон уже открывал портал для девочки. — Газ этот сраный, — я показала ему первую формулу, понимая, что ни черта не понимаю. — Он вступает в реакцию с чем-то. Возможно, с камнем, возможно, с типичными газами подземелий, метаном, например. Я не гребу, что это, но это мне не нравится. Мы шли дальше и дальше, обследуя коридоры. Разделяться было плохой идеей, к тому же, Шеат вдохнул газ, и мне это категорически не нравилось, поэтому я решила оставить его под присмотром. На всякий случай. Хоть дракон и заверял, что он в полном порядке и ни капельки не собирается помирать и вообще стойкий к ядам, меня это не проняло. Я прекрасно знала, что очень даже стойкие к ядам драконы тоже могут пострадать. Так что лучше перебдеть. Еще парочку детишек мы подобрали у очередных воздуховодов. Похоже, пока взрослые выясняли отношения, малышня разбежалась кто куда, и не просто так, а додумавшись добраться до доступного воздуха. Частично это им помогло — отравление у детей и подростков явно было слабее, чем у взрослых. По крайней мере, я не нашла ни одного мертвого ребенка, хотя не могу сказать, что обследовала весь город. Подземелья были огромны, просто невероятно огромны. Скорее всего, в давние времена тут жили тысячи эльфов. Теперь же их количество изрядно поубавилось, а сейчас так вообще остались выжившие единицы. И еще неизвестно сколько народу умрет в клиниках, поскольку мы не знали, от чего их лечить и как убрать газ из тел. Думаю, их просто чистили, ставили капельницы, переливали кровь и заливали физраствором, чтобы вымыть из крови отраву. А вот найти к неизвестному яду антидот будет весьма проблематично. Я создала пробирку и набрала в нее немного газа. Отнесу Зере, она умная, пусть разбирается. Запись всего происходящего у нас есть, если местные боги или демиурги возмутятся нашим произволом, то пусть объяснят, какого черта тут творится. И почему вообще в руки весьма недалеких жриц попало довольно токсичное вещество. Или же им кто-то его подкинул, чтобы устроить массовую гибель эльфов? — Кстати, ты заметил, что тут вообще нет паучьей тематики? — спросила я у Шеата, когда мы углубились в очередной коридор-квартал с множеством проходов в дома и местные лавки. Нескольким мертвым телам мы уже ничем помочь не могли, а вот найти кого-то живого вполне. — Да. Они молились кому-то другому. Что было нарисовано на храме? Я наморщила лоб. Честно говоря, на рисунки на храме я вообще не обращала внимания, поскольку была занята поиском пострадавших. — Не помню. В этот момент раздался далекий гул, словно бы что-то взорвалось где-то глубоко под землей. Под ногами задрожал пол, сверху посыпались мелкие камешки и комки грунта. — Газ? — неуверенно пробормотала я. — Добрался до какой-то руды или выброса метана, — предположил Шеат. — Вступил в реакцию, и там все бабахнуло. — Проклятье, давай резче. Ты себя нормально чувствуешь? Дракон кивнул, и я пошла быстрее, уже не стесняясь выбивать двери ногой и выглядывать наверх в поисках малышни. Мысль о том, что мы можем взлететь на воздух тут же разбивалась о мысль о том, что мы вообще-то под землей. Под тысячами тонн камня и породы, которые свалятся нам на головы, если этот проклятый газ взорвется прямо здесь и сейчас. А судя по подрагивающему полу, реакция все еще шла, где-то происходили микровзрывы, что-то менялось и передвигалось под землей. И мне это не нравилось категорически. Лишние шиты на мне и драконе появились сами собой. Ничего, береженых боги берегут. Увы, найти еще выживших не удавалось. Туман перебивал видимость, из ярко-зеленого став темно-зеленым, слишком густым и липким. Он забивал стекла в шлемах, облеплял скафандры, мешал разбирать, куда мы двигаемся и не ходим ли по кругу. Мне иногда казалось, что это проклятый газ — порождение хаоса, больно уж слишком все гладко у них тут все прошло. Может, подкинул кто из богов опасную игрушку и вот, пожалуйста. Ну не придурки ли? Последние две ярко-красные точки — живые теплые тела — показались будто бы из ниоткуда. Когда мы приблизились, пол под ногами содрогнулся, послышался какой-то странный низкий гул. Я оглянулась на недовольного дракона. Увидеть его лицо за залепленным зеленым туманом шлемом было невозможно, но я прекрасно чувствовала, что Шеат недоволен, а еще сомневается в успешности мероприятия. Я подхватила под руки двух мальчишек, слишком юных и слишком напуганных, чтобы соображать хоть что-то. И едва успела напялить на них маски с кислородом, как гул стал нарастать. — Валим! — на открытие портала времени уже не осталось, поэтому я быстро поставила экран. Мы вывалились в приемнике радиационного отделения в городе-клинике на Приюте. Вокруг столпились одетые в такие же скафандры бионики и эльфы. Людей сюда редко пускали, осознавая риски поражения лучевой болезнью. Помимо народа в белых скафандрах радиационной защиты вокруг появился народ в зеленых скафандрах био- и химзащиты. Детей быстро забрали, упаковали на каталки и отправили в палаты. А нас радостно залили каким-то едким веществом, больше похожим на смесь мыльной пены и хлорки. Когда это лилось по скафандрам, то еще полбеды, но когда я уничтожила скафандры, а нас снова выполоскали дезинфектантом, мне показалось, что я поела хлорки. И ведь даже не скажешь ничего — сама правила придумала, самой их и соблюдать. Хорошо хоть не напилась дезинфектанта, у плазмы хватило ума не пробовать на зуб эту гадость. — Он вдохнул этого газа, — пояснила я, ткнув пальцев в Шеата. — Со мной все в порядке, — отмахнулся дракон, но парочка биоников вежливо подхватила его под белы рученьки. Ибо нефиг за мной таскаться. Я благодарна ему за помощь, но мог бы для начала просто посмотреть, где я и во что одета. Поскольку меня вымыли и выполоскали так, что кожа скрипела, то мне разрешили выйти из приемника для записи всего происходящего на кристаллы и для попытки выяснить, в каком мире происходила эта дрянь. Надо сразу сказать демиургам в Совете и сверхам… Сверхам пока было не до того, но если долбанет там, где не ждали, мы же будем виноваты в том, что не предупредили. Так что копии кристаллов пошли по всем инстанциям. Оставалось только взять координаты мира у Шеата и можно было спокойно идти заниматься эльфами. Вычищать, лечить и пытаться понять, что именно у них произошло. Занятие на ближайшие сутки, если не больше…